Принцип Рамзая. Завидовский заповедник
Глава 2
На выходные родители регулярно вывозили меня на дачу. На те самые прославленные шесть соток, которые получили от комбината «Химволокно», на котором они работали, в ближайшем пригороде в год моего рождения. Родители постоянно загружали меня какими-то сельскохозяйственными работами - похоронами картошки на майские праздники или археологическими раскопками ее останков в конце августа. Прополкой сорняков на грядках и сбором урожая. Иногда мы с отцом делали скворечники или клетки для кроликов. Но самым увлекательным занятием, разумеется, была очередная реконструкция нашего садового домика (три на пять метров), которую отец проводил с завидной регулярностью. То, пристраивая небольшую терраску. То, строя мансардную крышу.
Во время строительства отец подробно объяснял мне, почему для дома так важен крепкий фундамент, а для стоек – укосины. Он рассказывал мне, чем разные породы древесины отличаются друг от друга. И какие доски можно использовать для несущих конструкций, а какие – только для подрешетки. Оказывается, нет ненужных досок, как и людей. Все они могут принести пользу. Ведь даже отходы пиломатериалов можно использовать для того, чтобы развести костер, согреться рядом с ним или приготовить на нём пищу.
А еще помню, как отец показал мне годичные кольца на спиле дерева. Оказывается, на северной стороне у дерева не только более грубая кора, часто покрытая мхом, но и ширина годичных колец гораздо меньше, чем на южной стороне. И древесина с северной стороны твёрже, чем с южной. Поэтому дерево и вырастает таким большим, что умеет совмещать в себе твёрдость и гибкость. Так и человек должен уметь быть твёрдым на пути к своей цели. И гибким, если упрётся лбом в стену. Потому что не всегда стоит биться лбом в закрытые двери. Иногда бывает лучше посмотреть по сторонам, нет ли рядом открытого окна?
Каждое лето родители отправляли меня в ссылку в деревню к родственникам. В Завидовский заповедник. И тогда я чувствовал себя настоящим декабристом, без вины виноватым, сосланным в далекую сибирскую ссылку без права на помилование. И без малейшей надежды на условно-досрочное возвращение домой.
Правда, скучно мне в деревне не было. Мы часто ездили с моим старшим двоюродным братом Володей на рыбалку. На ближайший пруд. В молодости Володя был хорошим спортсменом, бегуном на длинные дистанции. В восемнадцать лет он неудачно нырнул с берега в реку и сломал позвоночник. Но не сломался сам. Володя разработал для себя специальные упражнения. Ежедневно изнурял себя тренировками. И уже через несколько месяцев начал ходить на костылях. И даже пробовал ходить без них. Женился. А вскоре жена его бросила. И тогда Володя стал делать вещи совершено мне непонятные. Резать вены. Экспериментировать с дозами лекарств, пытаясь угадать, сколько нужно выпить за раз таблеток, чтобы не проснуться? Начал придумывать что-то уж совсем экзотическое. Но после этого ходить он уже не смог. Даже на костылях. И всю оставшуюся жизнь провел в инвалидном кресле-коляске.
Я укладывал специальные доски на крыльцо. И помогал ему спуститься по этим доскам на кресле-коляске. Внизу Володя пересаживался в коляску с велосипедным приводом. Мы забирали удочки и уезжали рыбачить. Это было не очень трудно. Гораздо труднее было возвращаться. И поднимать Володю в коляске по наклонным доскам на крыльцо. В десять лет сил для этого мне явно не хватало. Но я как-то справлялся. Ведь, если бы я не справлялся, то Володя бы не ездил на рыбалку, а сидел целыми днями дома. Это было бы неправильно.
Главной моей обязанностью в летней ссылке было пасти деревенских коров и овец. Деревня была маленькая, домов на пятнадцать, не более. Жилых домов было семь или восемь. Пастуха в деревне не было, так что коров и овец мы пасли по очереди. И раз в неделю этой чести - быть главным в небольшом рогатом деревенском стаде, удостаивался я. Зачем были нужны овцы на планете Земля, я в то время не понимал. О шкурах и мясе я, конечно же, знал, но все это было как-то совершенно абстрактно. Хотя, как стригли овец, видел не раз.
Но зато я прекрасно понимал, для чего нужны коровы. Коровы были нужны для того, чтобы в кладовой ежедневно появлялись новые трехлитровые банки парного молока с толстым, почти на четверть банки, слоем густой сметаны. По соседству стояли такие же банки с простоквашей. Рядом из небольшого марлевого мешка в таз стекала молочная сыворотка. А в мешке был вкуснющий, свежий творог.
Коровы были нужны для того, чтобы дарить детям радость! И капельку счастья. Потому что литровая кружка парного молока с краюхой белого хлеба, да тарелка свежего творога, присыпанная сахарным песком - это было настоящее счастье! В десять лет.
Пасти деревенских коров и овец было не трудно. Нужно было лишь целый день провести на ногах. Бегая за бестолковыми овцами, которые постоянно пытались залезть в какие-то кусты. И за коровами, так и норовившими забрести в ближайшее болото. С учетом того, что в Завидовском заповеднике всегда водилось множество волков, наше маленькое, но неугомонное стадо нужно было не только пасти, но и защищать. Для этого поначалу я носил с собой ивовый прутик. Мысленно представляя, как буду делать этим прутиком «ата-та» волкам, которые попытаются обидеть моих бедных овечек или добрых коровок.
По мере взросления, вскоре, я заменил этот прутик на большой березовый дрын. Понимая, что добрым словом волкам можно попытаться многое объяснить. Но с помощью большого березового дрына проще сделать так, чтобы волки меня лучше поняли.
Возможно, летом волкам хватало корма и без моего стада? А, возможно, грозный вид десятилетнего гнома в березовым дрыном в руках казался волчьей стае настолько смешным, что стая хохотала на весь лес? И обходила юного пастуха стороной. Ведь все знают, что когда тебе смешно, то не так голодно!
Как бы то ни было, но я успешно веселил волков, пас и охранял коров и овец. А по вечерам коровы дарили мне молочную и творожную радость. Это было правильно.
Иногда меня отправляли ворошить сено. Но больше всего мне нравилось ходить с дядей Валей в питомник, ухаживать за саженцами молодых сосен, которые он позднее высаживал на делянках вместо спиленных деревьев. Дядя Валя был лесником. А на войне был войсковым разведчиком, командиром разведотделения в кавалерийском корпусе Доватора. После тяжелого ранения - механиком-водителем танка Т-34. Прошел всю войну, с октября 1941-го года по май 45-го.
Тогда мне казалось странным, что дядя Валя разговаривает с каждым деревом, словно с живым человеком. И только многие годы спустя, я понял, что все эти деревья он высаживал в память о своих погибших товарищах. А потому каждое дерево было для него живым.
Именно он научил меня не бояться заблудиться в лесу. Находить подножный корм и выживать. Использовать подорожник, лопух и листья мать-и-мачехи при незначительных порезах. И сухой мох - при сильных кровотечениях. Приучил к долгим походам. Научил наблюдать за животными и любить жизнь.
Когда мне исполнилось одиннадцать лет, в деревню на пару дней приехала моя двоюродная сестра с мужем. Ее муж был настоящим офицером, майором, командиром автомобильного батальона в Центральной группе войск. И однажды у меня получилось даже поговорить с ним. Разумеется, на его вопрос, кем я мечтаю стать, я не мог ему ответить, что врачом. Вы бы, что ответили на моем месте? Конечно же, военным!
Когда он узнал, как я учусь, как бегаю и сколько раз подтягиваюсь (на всякий случай, я немного преувеличил свои физические возможности), то сказал, что для поступления в военное училище этого будет маловато. Что мне нужно подтянуть учебу. И обязательно научиться бегать.
Легко сказать - подтянуть и научиться! А вот как это сделать, он почему-то не сказал. Видимо, подразумевая, что на некоторые вопросы я должен найти ответы сам.
Вот так проходила моя ежелетняя ссылка в деревню. Там было много приключений - хороших и разных. Но главное, за эти летние месяцы я получил несколько уроков, которые оказались очень важными для меня в дальнейшем. Хотя в то время, я о них, конечно же, не задумывался.
Во-первых, что для укрепления здоровья, как и для строительства дома, нужен хороший фундамент - чистый воздух и натуральные продукты, которые, в виде подножного корма, лучше добывать самому, собирая грибы, ягоды, орехи и т.д. И нужно правильно использовать «строительные материалы», учитывая их свойства – в том числе, гибкость и твёрдость.
Во-вторых, нужно много путешествовать, насколько хватит сил - в лесу, в парке, по планете. Или по книжным страницам, когда передвигаться на ногах ты не можешь. Но путешествовать не просто так. А для того, чтобы узнавать что-то новое и интересное.
В-третьих, помогая Володе подниматься на коляске по доскам на крыльцо, я сделал маленькое открытие - когда ты помогаешь другим, то становишься сильнее, чем есть на самом деле.
Четвертый урок оказался для меня немного неожиданным. То, что мой старший двоюродный брат, сильный и мужественный человек, после тяжелейшей травмы смог за очень короткий промежуток времени «встать» на костыли. И сломался буквально в полушаге от того, чтобы начать ходить снова – уже без костылей. Это как-то не укладывалось у меня в голове.
А в-пятых, я был уверен, что со мной такое никогда не случится. Я никогда не буду нырять в незнакомом месте. Никогда не сломаю позвоночник. И никогда не окажусь в инвалидном кресле.
Кроме этих уроков, остались от того времени мои многокилометровые прогулки по лесу, мои пастушьи бега и березовый дрын, которым я веселил и распугивал все местные волчьи стаи. А, если верить нашим ученым, которые говорят, что количество переходит в качество, всё это должно было помочь мне в будущем. Но уверенности в этом у меня не было.
Александр Карцев, http://kartsev.eu
(продолжение следует)
Начало - Принцип Рамзая