Принцип Рамзая. Военно-прикладное плавание⁠⁠

К Дню Военного разведчика. Немного о подготовке разведчиков...

Глава 7

На предстоящих соревнованиях от меня не требовалось плыть очень быстро, главное было доплыть. Хотя, тоже на время. Но мне это было по силам. Вода для всех была одинаково мокрая. Мы были со всеми в равных условиях. Соревнования не сложные: военная форма одежды, сапоги под ремнем, за спиной автомат, проплыть 100 метров в реке Наре на время (1мин. 30 сек. – 3 балла; 1.40 – 2 балла; 2.00 – 1 балл).  Правда, во время подготовки к соревнованиям по многоборью взводов, мы учились плавать вольным стилем. А в форме, с сапогами и с оружием плыть можно было только брассом.

Многие ребята у нас во взводе хорошо плавали не только вольным стилем, но и брассом. Я же в этом стиле плавания был не силён. Хотя на тренировках к этим соревнованиям и проплывал стометровку за минуту пятьдесят. Так что хотя бы один балл мог принести в копилку нашего взвода. Но для победы на соревнованиях этого могло не хватить. К тому же, одно дело плыть в бассейне, совсем другое дело – в реке. Поэтому я должен был что-то придумать, чтобы не подвести своих товарищей.

Придумать решение оказалось не сложно. На месте проведения соревнований выяснилось, что Нара не такая уж широкая река. Поэтому нам нужно было проплыть пятьдесят метров до понтона, развернуться у него и проплыть еще пятьдесят метров обратно.

Как известно, большинство людей могут провести под водой не более одной минуты.  С учётом того, что игра в салочки под водой была любимой игрой в нашем спортвзводе, можно было предположить, что я смогу провести под водой немного больше времени. Но насколько больше, я точно не знал.

Понятно, что на сто метров одной минуты мне не хватит. А вот на последние пятьдесят метров должно было хватить. Поэтому я решил плыть вольным стилем. На первых пятидесяти метрах постараться сделать хотя бы парочку вдохов. И на развороте сделать глубокий вдох. А дальше постараться не тратить силы и время на попытки глотнуть воздуха. И доплыть до финиша на автопилоте. В надежде на то, что мои мышцы будут рефлекторно повторять несложные движения, необходимые для этого. Главное было постараться не переходить на брасс – тогда потеряю время. И у меня ничего не получится. Но еще важнее, чтобы мой мозг не запаниковал из-за недостатка кислорода. Или вода не попала в легкие. Тогда весь мой план пойдет на дно. И не только план.

Сразу же после старта всё пошло не по плану. В бассейне на тренировках мы ныряли на дальность. Но у меня получилось проплыть под водой не более двадцати метров. В Наре у меня получилось задержать дыхание и проплыть всего метров десять. Затем я смог пару раз сделать вдохи на гребке. И проплыл ещё немного. А потом сделать сильные гребки, чтобы немного приподняться из воды и глотнуть воздуха, у меня уже не получалось. Вместо воздуха я глотнул воду. И хотя эта вода не попала в лёгкие, дальше мне было уже не до результатов, не до стиля плавания, ни до чего, кроме глотка воздуха. Я, действительно, запаниковал. И в этой ситуации готов был отдать не только пол царства и половину коня за глоток воздуха. Но даже больше! Как минимум, три четверти!

Мне пришлось перейти на брасс, чтобы доплыть до понтона. Это было полным провалом. Я прекрасно понимал, что на брассе хорошего времени не покажу. А потому, развернувшись у понтона, я поплыл обратно вольным стилем…

Позднее ребята рассказывали мне, как забавно это выглядело со стороны. Из воды торчал ствол автомата, как перископ подводной лодки. Справа и слева от ствола делали гребки две руки-лопасти. Голову было почти не видно. В какой-то момент меня начало уводить вправо. Ствол автомата коснулся троса с пенопластовыми поплавками, обозначающими мою дорожку.  И начал собирать их в кучу. Когда куча собралась довольно большой, ствол пару раз дернулся, пытаясь сдвинуть их дальше. Но у него ничего не получилось. Он дернулся ещё один раз и начал постепенно погружаться под воду.

Судья дал команду спасателям вытаскивать меня из воды. Но в этот момент ствол моего автомата снова появился на поверхности и продолжил движение к финишу. Судья отменил свою команду.

С каждым метром движения моих рук становились все медленнее и медленнее. А ствол автомата всё больше погружался под воду. Я не помню, как добрался до финиша. Помню лишь, что выбрался на берег сам, без посторонней помощи. И только после этого у меня пошла изо рта рвота с водой…

А ещё ребята говорили, что один из судей плакал при виде того, как я плыл – с нарушением всех законов физики, биологии и гравитации. Видимо, он лучше других понимал, что я делаю. И чего мне это стоит. Но я думаю, что ребятам просто показалось. Мужчины ведь не плачут. Тем более, офицеры. Так, соринка в глаз попала…

На этих соревнованиях мы стали Чемпионами ордена Ленина Московского военного округа по военно-прикладному плаванию. Благодаря своему плану, я смог проплыть стометровку в Наре на десять секунд быстрее, чем в бассейне. И принес команде два балла, а не один. Это было совсем немного. Но это было всё, что я смог тогда сделать. И даже чуть больше. Думаю, тогда многие из нашей команды смогли, как и я, сделать чуть больше того, что было в их силах.

Из этих соревнований я вынес три урока. Во-первых, мы слишком мало знаем о работе нашего мозга. И о возможностях своего организма. А потому очень часто недооцениваем или переоцениваем их возможности. Но каждый из нас способен на большее, чем думает о себе.

Во-вторых, оказалось, что иногда нужно быть готовым умереть, для того, чтобы выжить и победить.

А, в-третьих, я понял, что в реальном бою, после форсирования водной преграды я бы не смог сразу бежать в атаку. Но зато смог бы прикрывать огнем своих товарищей. Поэтому, как будущему командиру, мне предстояло научиться тому, как распределять задачи между своими подчинёнными, чтобы даже самое «слабое звено» в подразделении могло приносить пользу в бою.

Александр Карцев, http://kartsev.eu