Пер Валё. Гибель 31–го отдела⁠⁠

Среди множества антиутопий, написанных в ХХ веке, своё особое место занимает небольшое по объёму произведение шведского писателя Пера Валё Гибель 31–го отдела ( в оригинале Убийство на 31–м этаже).

Пер Валё родился в 1926 году неподалёку от Гётеборга. С 1946 работал в различных шведских газетах и журналах репортёром по спортивной и уголовной хронике. В 1950–х годах участвовал во многих общественных движениях, в основном леворадикального толка, в том числе и за границей — в частности, в Испании, что закончилось его высылкой из этой страны в 1957 году как персоны нон грата.После возвращения в Швецию Валё работал сценаристом на радио и телевидении; являлся также редактором нескольких журналов. Как писатель дебютировал в 1959 году. После брака с писательницей Май Шёвалль работал в соавторстве с ней. Уже в конце 1960–х годов их совместное творчество получило широкую известность как в Швеции, так и за рубежом.

Пер Валё считается основоположником социологического детективного жанра (так называемого «социологического детектива»). В его романах критиковались злоупотребления властью и тёмные стороны жизни буржуазного общества в Швеции и в других странах (в том числе вымышленных).

Гибель 31–го отдела – откровенно мрачная антиутопия, написанная в 1964 году, с, на первый взгляд, простым детективным сюжетом:

В неназываемой стране руководство крупнейшего медиа–концерна получает анонимное письмо, предположительно от террористов, в котором говорится, что в главном здании концерна — «Доме прессы» — заложена бомба, которая скоро взорвётся. Руководство концерна отдаёт приказ об эвакуации Дома прессы и обращается в полицию. Инспектор полиции Йенсен командует эвакуацией всего здания. Взрыва не происходит, но концерн несёт большие финансовые убытки из–за простоя в работе средств массовой информации, находящихся в здании; его глава требует от полиции провести расследование и найти злоумышленников, отправивших письмо. О ситуации с угрозой взрыва не сообщается общественности. Начальник полиции поручает Йенсену провести расследование в кратчайшие сроки. Инспектор с удивлением узнаёт, что в концерне существует специальный секретный отдел, расположенный на 31–м этаже здания; чем занимается этот отдел, неизвестно, о его существовании известно лишь немногим людям. Приказом руководства концерна было запрещено эвакуировать служащих этого отдела, несмотря на угрозу взрыва. Постепенно Йенсен выявляет шесть подозреваемых в преступлении. Допросы подозреваемых вскоре приводят к признанию одного из них в том, что он автор письма с угрозами, и следствие близится к финалу, но предполагаемый виновник внезапно погибает в камере для задержанных. Результатом дальнейшего расследования становится вывод Йенсена о том, что существуют и другие угрозы, не только для концерна, но и для общества в целом.

Произведение поражает атмосферой холода, отчуждения и безысходности, и одновременно очень точно описывает те изменения в обществе и индивидууме, признаки которых мы можем наблюдать в современном нам мире.

Небольшая цитата:

«— Цензура, — сказал он. — Если я не ошибаюсь, официальной цензуры в нашей стране не существует.

Иенсен утвердительно кивнул.

— И несмотря на это, у нас более свирепая и придирчивая цензура, чем в любом полицейском государстве. Вы спросите: почему? Да потому, что она носит частный характер, не регламентирована законом и ведется такими методами, которые делают ее неуязвимой с юридической точки зрения. Потому, что не само право осуществлять цензуру — хорошенько заметьте разницу, — не само право, а практическая возможность зависит от людей, будь то чиновники или отдельные издатели, которые уверены, что их решения разумны и служат всеобщему благу. И потому, что люди в большинстве своем тоже разделяют их дурацкую уверенность и, следовательно, сами выступают в роли цензоров при каждом удобном случае».

Роман оставляет необычное послевкусие, описать которое я затрудняюсь. Разве что, приходит на ум образ этакой "новой нормальности" в декорациях северной Европы, какой–то "внутренней Скандинавии", в которую по своей или нет воле устремилось наше общество.