Паук печального образа⁠⁠

Вот такая красавица зачастила ко мне на окно. Прилетает и сидит по несколько часов почти каждый день. Назвала ее Маней.
До этого на том же месте обитал паук - нет, не так - ПАУЧИЩЕ по имени Савелий, и к нему в гости часто заглядывали такие красотки. Савелий был очень ветреным во всех смыслах этого слова - ночных бабочек он менял как перчатки (правда, некоторых бережно хранил до востребования), и, так как место он оприходовал угловое и на приличной высоте, то периодически полоскался на ветру со своей паутиной как Аладдин на ковре-самолете. Ковер-самолет после такого обзаводился проплешинами и печально повисал как двухнедельный салат-латук, но уже к следующему дню Савва укреплял свои позиции на прежней дислокации и заедал стресс, устраивая себе чит мил с консервами из мушек и комаров.
К Савелию я успела привязаться, когда и его настигла старость. Он все меньше интересовался своими членистоногими подругами, а ветрополоскания, кажется, принимал с известной долей фатализма и уже без прежнего задора принимался за ремонт жилища. Иногда он спускал свои скрипящие лапки на оконную перекладину и грустно косил фасеточными глазами внутрь квартиры. И я была бы даже не против впустить его погреться, но нас разделяла одна сетка и целая воля снять ее, так и не родившаяся на свет.
Так продолжалось до тех пор, пока однажды паучье тельце не скрючилось в последнем пароксизме жизни и не осталось висеть засохшим на той самой сетке. После и тельце куда-то пропало.
А вот теперь его место заняла Маня. Как знать, может, она знала Савелия, любила его, и, как несчастная Кончита, теперь прилетает в поисках своего Николая.
Надеюсь, птички ее не сожрут.