ПАРТИЗАНЫ (бытовая сценка)
Темный энский лес. В землянке на топчане сидит Командир. Входит Комиссар.
КОМАНДИР: Здоров, хорошо, что пришел. Я как раз планирую, как завтра лучше по фрицам вдарить. Есть мысль похитить их генерала прямо из города. Попробуем переправить на Большую землю, ну а не выйдет, так сами хлопнем.
КОМИССАР: Постой-постой… А генерал-то в чем провинился? Честный вояка, да еще из народа, наша рабочая косточка, не фон барон какой. Да он и в городе-то ничего не делает, весь день только шнурки на сапогах завязывает и развязывает. А ты сразу похитить… хлопнуть… Без суда, без следствия… Подумай, что скажет об этом общество Мемориал? Они отметят, что это чистой воды терроризм. И будут, кстати, совершенно правы!
КОМАНДИР (трет лоб): Слушай, а ведь верно… Как-то я не подумал, хорошо, что тебя спросил. Ну ладно, другая мысль. У этого генерала казачий эскадрон в подчинении. Подберемся ночью, вдарим…
КОМИССАР: Опять двадцать пять. Почему ночью? Люди же спать будут. Ты хаагскую канвекцию читал вообще? По глазам вижу: не читал.
КОМАНДИР: Но каратели-то на нас ночью...
КОМИСАР: Э… ты себя по фашистам не равняй. Будь выше этих мелочных счетов. Неважно, кто первый начал – важно вести себя так, чтобы Леониду Гозману потом не было за тебя стыдно. И, кстати, эти казаки – душой вполне за нас, только ситуативно против. Ты ж сам рассказывал, как твоего брата в 1938 чекисты забрали. Считай, они мстят в том числе и за него!
КОМАНДИР (трет лоб): Да…
Слышны автоматные очереди. Вбегает окровавленный Партизан.
ПАРТИЗАН: Мы окружены!
КОМАНДИР: Васек, не до тебя сейчас. Мы тут операцию планируем. Окружены, так отстреливайтесь. Что, всему учить что ли надо? (К комиссару) Ну тогда может на шуцманов? Шуцманы-то душой точно не за нас. Лютые националисты…
КОМИССАР: Даже не думай. Историческая правда на их стороне. Мы веками их угнетали, а они просто защищают свою территорию.
КОМАНДИР (недоуменно): Но мы вроде не на их территории.
КОМИССАР: Во-первых, заруби себе на носу: не НА территории, а В территории. Во-вторых, согласно планам из Берлина их рейхскомиссариат заканчивается на Волге. А в-третьих, они мирные селяне, это все особист мутит, хочет нас с ними стравить. Зачем он вчера, когда мы под их нажимом из деревни отступали, последний сортир там поджег?
КОМАНДИР (бьет себя по лбу): Придумал! Теперь не подкопаешься! В комендатуре есть жирный фриц, вся грязная работа на нем. Только на днях он троих подпольщиков повесил. Вот мы его и…
КОМИССАР: А откуда известно, что он их повесил?
КОМАНДИР: Четвертому удалось сбежать.
КОМИССАР: То есть все основано на показаниях единственного свидетеля? И он еще поди коммунист?
КОМАНДИР (растерянно): Да...
КОМИССАР: Не знаю, можно ли в столь щекотливой ситуации полагаться исключительно на показания коммуниста. Он ведь и соврет – недорого возьмет. А как отреагируют Адвокаты без
границ…
КОМАНДИР: Постой-ка: но ты ведь и сам коммунист?
КОМИССАР: Э, нет. Я – коммунист ситуативный, как Даля Грибаускайте. Это совсем…
Снаружи слышен шум. Входят немецкий Офицер и Фельдфебель в сопровождении автоматчиков.
ОФИЦЕР: Ich bitte um Verzeihung, dass ich Ihre aufregende Unterhaltung so unhöflich abbrechen muss.
КОМИССАР (мечтательно): Будем пить баварское!
ФЕЛЬДФЕБЕЛЬ: О! Комиссар!
КОМИССАР: Стоп-стоп, дас ист недопонимание. Я – ситуати...