Ответ на пост «Не усложняйте»⁠⁠2

Пустыня была местом, где время забывало о себе. Она раскинулась, словно старый, вытертый до дыр ковер — блекло-рыжий, с золотистой пылью, — под солнцем, что не моргало, и тенями, которые шевелились, пока никто не смотрел.

Сэр Дарет Непреклонный шагал по этому странному миру, и его доспехи скрипели, как старое кресло-качалка. С каждый героическим шагом с лат сыпалась ржавчина. Плащ, некогда алый, теперь походил на варёное крыло летучей мыши и трепыхался за спиной в сухом ветре. Глаза Дарета горели величием. А может, это был просто тепловой удар.

Воды он не видел уже много дней. Людей — тоже. Здравого смысла — и подавно. Но он упрямо брел вперед — гроза чудовищ, сокрушитель проклятий, мастер излишне театральных речей.

И вот, наконец, будто мираж: оазис.

Пальмы качались, словно костлявые танцоры, их листья сухо потрескивали на ветру. Под ними блестел пруд — идеальный, как монета, оброненная каким-то рассеянным богом.

Пересохшие губы Дарета растянулись в улыбку, которая тут же потрескалась.

Но тут — бах!

Что-то огромное и чешуйчатое перегородило путь, свернувшись, как бронзовый знак вопроса. Дракон. Медного цвета. С глазами, похожими на забытые люстры. Он медленно облизнул зубы, разглядывая Дарета, как любопытный, но самоуверенный изюм.

Дарет с театральным звоном выхватил меч, эхо которого разнеслось дольше, чем следовало.

— Чудовище! — прогремел он пересохшим, надтреснутым голосом. — Прочь с дороги, или познаешь мой…!

Дракон зевнул, явно скучая.

Дарет бросился в бой.

Бой вышел не то чтобы чистым. Песок летел во все стороны. Искры сыпались. Меч Дарета звенел о чешую, словно вилка о церковный колокол. Дракон лениво попыхивал огнем, устраивая театральные вспышки. Кактусы плавились. Одна пальма восторженно вспыхнула и сгорела.

В конце концов оба рухнули без сил.

Дарет распластался, как марионетка, у которой обрезали нитки. Язык его напоминал наждачку, пропитанную солью. Дракон плюхнулся рядом, ворча, с дымком, вьющимся из ноздрей.

После долгой паузы дракон прохрипел:

— Так… чего ты вообще хотел?

Губы Дарета задрожали.

— Воды… напиться.

Дракон моргнул. Его голова лениво качнулась к оазису, нетронутому и сияющему.

Он вздохнул:

— Так какого лешего ты не пил, клоун несчастный?

Дарет уставился на пруд.

Одинокое перекати-поле прокатилось мимо, остановиллсь и сдуллсь от разочарования.

— Я думал, ты его охраняешь, — пробормотал он.

Дракон фыркнул и с ленцой хлебнул воды.

— Охраняю? Брат, я живу тут.

Дракон шумно лакал, вода стекала по его подбородку. Дарет валялся кучей, глядя на него с тоской пополам с кризисом смысла жизни.

— Значит… ты не злодей? — прохрипел он.

Дракон слегка рыгнул, выпустив искорку пламени.

— Только натощак. А я, между прочим, завтрак пропустил. Из-за тебя.

Они молчали. Стервятник, приковылявший поближе, глянул на них и свалился от чужой усталости.

Дарет стащил латную рукавицу.

— Я… не очень-то хорош в этом, да?

— В геройстве? — Дракон лизнул коготь. — Хуже некуда.

Снова тишина.

Дарет прищурился на лиловое небо.

— Может… в следующий раз… без драки обойдемся?

Дракон хмыкнул, будто камни посыпались в колодец.

— Ну раз уж ты выжил... Это уже делает тебя самым занятным человеком за последние сто лет.

Он протянул закопчённый коготь. Дарет уставился на него.

Рукопожатие?

Ловушка?

Запоздалый добивающий удар?

Он потянулся дрожащей рукой… и дракон его не сожрал.

Вместо этого он сказал:

— Многому тебе учиться, жестянка. Первое: не кидайся на спящих. Второе: пей перед боем.

Дарет хрипло хохотнул.

— Третье?

Дракон оскалился, зубы — как могильные камни.

— Всегда носи с собой закуски.