Ответ Haser в «Тю, ребята релоканты!»⁠⁠

Но у всех уехавших - была сложная судьба. Оно и понятно, заново проходить то, что в детстве само впитывается- нереально сложно. Остаёшься навсегда чужим. А дети прекрасно ассимилируются в той среде, и приезжают сюда поглазеть, и не только.

Часто наоборот. Взрослым проще. Не вписался - можно вернуться. А можно не переживать. Друзей особо нет? Во-первых, обычно есть: и эмигранты-соотечественники, и просто социальные навыки позволяют заводить общение с кем угодно, в том числе и местными. Во-вторых, если и нет, ну и что. У людей средних лет, переехавших в соседний город родной страны, тоже нередко друзья не заводятся.

С детьми другое дело. Есть даже понятие - "ребенок третьей культуры". Иногда происходит такое, что описано в книге "Чужая страна - черника" про финскую семью в Швеции: ребенок не осваивает ни местную культуру, ни даже местный язык, потому что не овладел родным. Для впитывания местного как родного он попал в страну слишком поздно, а главное - недостаточно погружен. Взрослый или подросток может натягивать местные слова, понятия, ценности на те, что усвоены на родине. Малыш не может: на родине усвоено слишком мало. Он не овладевает на свободном уровне ни родительским, ни местным языком, чувствует себя потерянным, чужим, мыслит непонятно как, куцым лексиконом.

Такие патологические трудности редки, но встречаются. Если ребенок родился в эмиграции или попал туда в раннем детстве, условно лет до 7-8, родители не уделяют ему внимание, и он малообщителен в школе (но это как раз вероятно при выполнении предыдущих условий, замкнутый цикл: ребенок не знает местный язык и тупит, потому что родного тоже не знает и нужными понятиями не владеет ни на каком языке, поэтому мало общается со сверстниками, поэтому и дальше развивается с отставанием). Мальчик из той финской книги как раз живет с затюканной матерью-одиночкой. Настолько острых проблем я вживую не видел.

Но в некоторой степени такие проблемы у многих детей эмигрантов. В странах, где школа не очень давит с местным языком (например в США), у многих полуязычие: хорошо не говорят ни на одном языке. Причем бывает, что ребенок родился в стране, на семейном языке говорит с трудом, но к окончанию школы и на местном языке говорит не очень. Еще чаще проблемы с идентичностью. Бывает ностальгия по стране, где ребенок никогда и не жил и откуда родители сбежали и возвращаться не желают. Известный пример - математик Мотидзуки. Я знаю подававшего надежды молодого информатика украинского происхождения, который после защиты диссертации вместо того, чтобы продолжать научную работу или уйти на огромную зарплату в коммерческую фирму, увлекся украиноведением и поехал изучать его в Венгрию. Нередко дети стесняются своих родителей просто за то, что те говорят с акцентом. Реальный пример: ребенок презирает театр, потому что привык, что в театр ходят родители и их друзья, театр у ребенка ассоциируется с русским, а следовательно позорным занятием.

В целом у таких детей гораздо чаще проявляется беспокойство или депрессия, появился даже термин - TCK grief (горе ребенка третьей культуры).

А взрослым в основном по фиг. Взрослые самодостаточны, не очень остро нуждаются в социуме и вполне способны вписываться в социум в той степени, в которой им нужно. Тоскующие по березкам могут выращивать березки в своем палисаднике, варить щи-борщи, петь Цоя под гитару, играть в ЧГК и зачитываться Достоевским. И у них, в отличие от их детей, всегда есть реальная возможность вернуться назад или поближе, в Болгарию, Литву или Грузию, смотря по вкусу и в зависимости от причин переезда.