Осень Европы: Финал 1944
75 лет назад – 28 октября 1944 года – советские войска взяли станцию Чоп, в 24 километрах южнее областного центра Закарпатья – Ужгорода (взятого накануне).
В этот же день, Верховный Главнокомандующий И.В.Сталин распорядился прекратить все три наступательные операции «украинских» фронтов:
- Карпатско-Ужгородскую (в последний день которой, собственно, и взяли Чоп войска Четвёртого Украинского фронта),
- Карпатско-Дуклинскую (Первый Украинский фронт)
- Дебреценскую (Второй Украинский).
Дело в том, что первые две операции изначально имели своей целью завоевание Словакии, которая была отделена (и сейчас отделена) грядой Карпатских гор от Польши и Украины, уже занятых советскими войсками, а третья (Дебреценская) проводилась для «вытягивания» первых двух, забуксовавших ещё на старте.
Сначала, после тяжёлой наступательной кампании весны-лета 1944 года, овладение Карпатами осенью не планировалось: их надлежало обойти, на заключительном этапе войны, с севера (через Польшу на Берлин) и с юга – на Вену через Румынию и Венгрию.
Однако в августе 1944 года в Словакии, в глубоком тылу противника, началось анти-немецкое восстание, организованное англичанами без согласования с нами (и одновременно, на таких же условиях, началось Варшавское восстание в Польше). Ядром обоих восстаний были агенты, подготовленные и вооруженные британским Управлением Сил Специальных операций. Наши агенты в Словакии тоже были, но не в таком количестве и статусе, как, скажем, в Югославии, поэтому ситуация в Словакии и в Варшаве быстро вышла из-под контроля организаторов: немцы были сильнее и начали теснить восставших. К Сталину посыпались просьбы «ввести войска» в Словакию и Варшаву, по нескольким каналам сразу: от британцев, от словаков и поляков, от наших «партизан», заброшенных на эти территории, и из штабов советских регулярных подразделений, подходивших к Варшаве и Словакии.
Что касается Югославии, там ситуация была под нашим контролем от начала и до конца: мы взяли Белград 20-го октября 1944 года, а дальше югославские товарищи воевали сами в своей стране, нашим оружием, на нашем снабжении и с нашими военными советниками, ещё мы им выделили в помощь три болгарские армии из состава Третьего Украинского фронта.
В Варшаве события развивались совершенно иначе: руководитель боевых действий на данном направлении – командовавший Первым Белорусским фронтом маршал Рокоссовский, с самого начала проявил здоровый скептицизм. Его войска, шедшие всё лето к Варшаве через Белоруссию, понесли большие потери и крайне устали, поэтому существенную помощь оказать восставшим в данный момент не могли. И хотя, в ограниченных объёмах, попытки помочь Варшавскому восстанию с советской стороны предпринимались неоднократно, в конечном счёте всё упиралось в то, что сами восставшие видели в Советской Армии врагов, и об эффективном взаимодействии не могло быть и речи.
Совершенно иначе рассуждал южный сосед Рокоссовского – маршал Конев, командовавший Первым Украинским фронтом. Узнав, что в Словакии началось восстание, он расценил это как открывшееся «окно возможностей», и фактически втянул Верховного Главнокомандующего в эту авантюру: прорываться через Карпаты в Словакию на помощь восставшим, пока немцы пытаются навести порядок у себя в тылу.
Как и можно было предвидеть, наступление через Карпатские горы оказалось невероятно тяжёлым испытанием для войск маршала Конева и его южного соседа – Четвёртого Украинского фронта генерала Петрова. Им понадобилось больше месяца, чтобы пробиться в Словакию через горные перевалы (Коневу – через Дуклинский, со стороны Польши, Петрову – через несколько перевалов со стороны Львова и Ивано-Франковска). Но если Конев так и застрял на Дуклинском перевале, не в силах двинуться дальше, то Петров смог, перевалив через горный хребет, овладеть ещё и Закарпатьем и его столицей – Ужгородом. В этом ему сильно помог южный сосед – Второй Украинский фронт маршала Малиновского, который обошёл Закарпатье с юга (через Румынию и Венгрию), и немецкое командование под угрозой окружения было вынуждено вывести свои войска из Закарпатья на запад.
Но было уже поздно: весь октябрь, пока мы штурмовали горы, немцы у себя в тылу занимались ликвидацией очагов сопротивления восставших в Словакии, и 27-го октября Словацкое восстание было окончательно подавлено (Варшавское – ещё раньше, 2-го октября). Таким образом, транс-карпатские наступательные операции, инициированные авантюристом Коневым, не достигли своей цели (которая была, напомним, помочь Словацкому восстанию), а привели лишь к ограниченному успеху – захвату карпатских перевалов и Закарпатья; это лишь отвлекло часть наших войск с берлинского направления.
Именно поэтому, на следующий день после поражения Словацкого восстания, т.е. 28-го октября 1944 года, маршал Сталин отдал приказ на прекращение указанных выше наступательных операций.
На этом можно завершить описание боевых действий Советской Армии в течение осени 1944 года. Правда, со следующего дня (с 29 октября) началась Будапештская наступательная операция, с участием Второго, Третьего и Четвёртого Украинских фронтов, но она завершится уже в 1945 году, поэтому разговор о ней будет впереди, ближе к юбилею завершения. Севернее, в Прибалтике, Заполярье, Калининградской области – боевые действия к этой дате также были завершены, кроме Курляндии и острова Сааремаа – об этом уже рассказывалось ранее. На центральном – Берлинском направлении, советские войска в течение осени не проявляли особой активности, если не считать местных сражений за расширение Сандомирского, Пулавского и Магнушевского плацдармов: основные события здесь тоже развернутся в следующем, 1945 году.
Этот день, 28-го октября 1944 года, никак особо не был отмечен военными победами и торжественными артиллерийскими салютами в Москве. Маршал Сталин, ранее издававший поздравительные приказы в адрес командующих фронтами, со словами благодарности вверенным им войскам и присвоением почётных званий за взятие какого-нибудь кишлака, на сей раз обошёл молчанием взятие полустанка Чоп – которому суждено было со временем стать одной из крупнейших станций Советского Союза по грузообороту (до 60 млн тонн в год, что в два с половиной раза превышает пропускную способность, например, Одесского морского порта). Для Сталина это был просто промежуточный этап в битве за Словакию – одну из десятка стран, где оперировали его войска с той или иной степенью успеха.
Прошло 65 лет, и эту ошибку советского премьер-министра исправили сразу два выдающихся политических деятеля современности. Считается, что инициатива принадлежит бывшему руководителю «Приватбанка» и вице-премьер-министру Украины – Тигипко Сергею Леонидовичу, который 15 октября 2009 года предложил считать дату взятия станции Чоп – национальным праздником Украины, заявив: «… День освобождения Украины от фашистских захватчиков является колоссальным событием и, по моему мнению, такой день должен быть национальным праздником. 28 октября должен стать не только Днём освобождения, но и Днём единства Украины…».
Через пять дней, 20 октября 2009 года, бывший премьер-министр, а к тому времени Президент Украины, Ющенко Виктор Андреевич поддержал эту инициативу, подписав Указ № 836/2009 «О Дне освобождения Украины от фашистских захватчиков», который предписывал отмечать этот праздник каждый год 28 октября. В указе, в частности говорилось, что праздник вводится «с целью всенародного празднования освобождения Украины от фашистских захватчиков, чествования героического подвига и жертвенности Украинского народа во Второй мировой войне…».
К сожалению, все вышеперечисленные государственные деятели (кроме Сталина) умудрились накосячить и в этом вопросе тоже, ввиду слабого знания истории и географии страны пребывания. Им кто-то сказал, что вот есть такая, самая западная точка Украины – станция Чоп, и вот её освободили 28-го. С другой стороны, они про эту станцию, последний пункт таможенного контроля на границе с Евросоюзом, и так знали – про неё не может не знать тот, кто занимается крупным бизнесом в Украине. И не было рядом с ними Вятровича (который уже не работает в Институте национальной памяти, а в те годы он работал в архиве СБУ), чтобы указать на, мягко говоря, неточности.
Каждый, кому доводилось видеть карту, знает, что после Чопа есть ещё и село с провокационным названием Соломоново – и вот оно-то на самом деле является самым западным населенным пунктом Украины, а не Чоп. Более того, есть станция Чоп – а есть и включающий её городок Чоп (точно так же, как город Киев включает в себя Центральный, Южный и Дарницкий вокзалы, но не исчерпывается ими).
28 октября 1944 года, советские войска взяли только станцию Чоп, тогда как сам город Чоп (имевший в то время статус деревни, «городом» он стал с 1957 года) и более западное село Соломоново – ещё оставались в руках противника почти целый месяц. Лишь 20-го ноября войска Четвёртого Украинского фронта возобновили наступление на запад (в рамках уже упомянутой Будапештской операции), и на третий день – 23-го ноября 1944 года наконец овладели населенными пунктами Чоп и Соломоново, завершив изгнание противника с территории нынешней Закарпатской области. А сама Закарпатская область, в свою очередь, была передана из состава Чехословакии в состав Украинской Советской Социалистической Республики на основании международного договора, подписанного 29 июня 1945 года всё тем же вездесущим Молотовым и его чехословацкими коллегами.
Этим была поставлена точка в безудержном расширении Украины на Запад (но не на юг: здесь ещё будет 1954 год). Когда-то Ильф и Петров, в своём романе «Золотой телёнок» писали: «Шепетовка – это последний город Земли, о который разбиваются волны океана». Действительно, по состоянию на начало Второй мировой войны, т.е. на 1-е сентября 1939 года, Шепетовка была, как теперь Чоп, самой западной станцией Советского Союза, пунктом пограничного и таможенного контроля: следующая станция уже была в Польше.
От Шепетовки до Чопа – 400 километров, именно на столько «растянулась» Украина в западном направлении к концу Второй мировой войны 1939-1945 годов.
Но Ющенко и Тигипко вовсе не претендуют на научную новизну, по вопросу определения Дня освобождения Украины, ответ на который зависит от понимания – «где тогда заканчивалась граница Украины». По большому счёту, только козни наших англо-американских партнёров помешали Сталину после войны включить в состав УССР не только словацкие города Ужгород и Чоп, но и Будапешт, Вену, Белград, и Братиславу с Прагой. А Варшаву и Берлин – соответственно, в состав Белоруссии.
Нет, формирование такого мнения, что 28-го октября была освобождена именно Закарпатская (самая западная) область Украины, а значит – и Украина в целом, началось задолго до 2009 года.
Так, ещё на 25-летие Победы, 8 мая 1970 года, памятник Освободителям Украины был установлен на ул. Собранецкая, в 1 км от Ужгорода, возле государственной границы между Украиной и Словакией рядом с КПП «Ужгород» (на фото). Рядом с памятником установлен камень с надписью «Тут были завершены бои советских войск за освобождение Украинской ССР от немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны». Сам памятник представляет собой скульптуру солдата с автоматом, в шапке-ушанке, который словно бы стоит на взорванном мосту, и устанавливает флаг на горной вершине (как обычно делают альпинисты). Фигура солдата выполнена из бронзы, пьедестал из андезита, высота 11 метров, вес — 19 тонн.
Однако так было не всегда. Например, ещё в мае 1944 года, когда советские войска к концу весенней наступательной кампании вышли на линию Ковель – Тернополь – Ивано-Франковск – вот это и было воспринято как настоящее освобождение Украины, в честь которого поэт Владимир Сосюра, наш земляк (он родился в Дебальцево, затем учился и жил у нас в Харькове) написал своё знаменитое стихотворение «Любіть Україну!». В советское время его заставляли учить в школах, поэтому оно хорошо известно многим читателям старшего поколения, не знаю как сейчас.
Сам В.Сосюра так рассказал краткую историю создания этого стихотворения: «Повний щастя перемоги і радості повороту на Україну, я 1944 році написав вірш „Любіть Україну!“».
Однако оно всегда публиковалось не в том виде, в котором было написано изначально. Считается, что автора заставили убрать из исходной редакции два момента: национальный колорит и упоминания о длящихся (а не давно прошедших) боевых действиях в западном направлении. В результате, вместо гимна освобождению, получился стих ни о чём – о каких-то «электроогнях», что сияют «в просторів солодкому чарі» - это что, о широком распространении наркомании?
Ниже приводится, почти полностью, первоначальный вариант стихотворения в редакции от мая месяца 1944 года; выделенные слова и фразы из него впоследствии исчезли, замененные, скажем так, более политкорректными, что без труда смогут вспомнить те, кто знаком с современной версией:
«… Без неї — ніщо ми, як порох і дим,
розвіяний в полі вітрами...
Любіть Україну всім серцем своїм
і всіми своїми ділами.
Для нас вона в світі єдина, одна,
як очі її ніжно-карі...
Вона у зірках, і у вербах вона,
і в кожному серця ударі,
у квітці, в пташині, в кривеньких тинах,
у пісні у кожній, у думі,
в дитячій усмішці, в дівочих очах
і в стягів багряному шумі...
в огні канонад, що на захід женуть
чужинців в зелених мундирах,
в багнетах, що в тьмі пробивають нам путь
до весен і світлих, і щирих…
…
Любіть у труді, у коханні, в бою,
в цей час, як гудуть батареї…
Всім серцем любіть Україну свою, —
і вічні ми будемо з нею!»
Мой дед, Пётр Прокофьевич Лисичкин, офицер артиллерийской разведки, в 1943-1944 годах прошёл с передовыми частями Первого Украинского фронта, имея осью наступления Пятидесятую параллель, по маршруту Харьков – Сумы – Киев – Житомир – Тернополь – Львов, далее везде. Ну, за освобождение так за освобождение!
Интерактивная карта боевых действий приведена по ссылке:
https://yandex.ua/maps/?um=constructor%3A32661519d0f7312c76d...
