Он просто мечтал работать с Кусто
Мне наверное лет десять было. Мы ходили купаться на пруд возле телецентра в Останкино. Пешком до туда от дома минут тридцать неспешного хода. Посреди этого острова был домик для лебедей. Вернее самого домика, как и лебедей, давно уже не было, а была деревянная платформа метра три на четыре, принайтованная к дну пруда троссами. Сам пруд в зависимости от сезона бывал разной глубины, в начале лета глубже, может метров пять, в конце он частично испарялся, но в конце лета уже и не купались. Обычно мы доплывали до платформы и тусили весь день на ней. Купались и загорали. Вода в пруду была мутная, видимо не очень чистая и совершенно непрозрачная. Но кого это в детстве волнует? Не знаю уж зачем, но как-то я решил донырнуть до дна. Дело было в начале лета и пруд был глубокий. Нырнул и поплыл наверх, когда уже по моим подсчётам я должен был вынурнуть и воздуха во мне почти уже не осталось, я головой грохнулся об дно принайтованной платформы. Видимо меня снесло под неё в процессе выныривания. Дышать нечем. Темно. Не видно ничего и где край платформы совершенно непонятно. А воздух всё. И вот тогда мне стало пиздец как страшно. Мне так страшно не было ни до того, ни после того. Ни разу в жизни. Я инстинктивно куда-то гребанул и на своё счастье выплыл на поверхность рядом с платформой.
Слава Курилов вырос в Семипалатинске. Но с самого раннего детства он читал Кусто. Он мечтал совершить кругосветное путешествие и побывать на Северном полюсе. С самого детства Слава мечтал об океанах и морях. И когда ему только-только исполнилось пятнадцать, свалил в Питер, наниматься юнгой на коробль. Но его не взяли. Потому что молод, нет нужных документов. Короче не взяли. Позже он отслужил в армии и попытался поступить в мореходку после неё. Туда его тоже не взяли из-за близорукости. И тогда он поступил в гидрометеорологический институт на специальность "океанограф". После окончания института Слава работал инженером-гидрологом на Байкале. Жил в избушке неподалеку от поселка на острове Ольхон. Обязанности несложные – собирать информацию с 13 метеостанций, разбросанных у северной части озера. И больше всего в этой работе Курилов ценит возможность полного уединения. А потом его, молодого и перспективного специалиста, приглашают в Геленджик, на подводную исследовательскую лабораторию "Черномор".
Возглавлял лабораторию Анатолий Майер. Он обучал команду океанографов выживанию в море, они большую часть времени проводили под водой и даже ночевали рядом на скале. Слава провел под водой больше двух тысяч часов – это его официально зафиксированный стаж аквалангиста. Майер учил ребят правильно действовать в экстремальных ситуациях. Когда начинался шторм, они на крохотной лодочке неслись к берегу прямо на скалы. Одно неверное решение, секунда промедления могли стоить жизни. Но Слава продолжал мечтать работать на судне Кусто. А ещё он очень серьёзно занимался йогой. В смысле ежедневно по несколько часов много лет подряд. На Байкале он вообще тратил на занятия йогой по двенадцать часов ежедневно. В 1970 их институт получил приглашение от Кусто прислать группу из четырёх человек для совместной экспедиции. И мечта Славы начала осуществляться. У него были все водолазные допуски, из всего института он был лучше всех развит физически, да и вообще сама тема по которой в совместную экспедицию институтскую группу Кусто позвал, была Славиной научной темой. Но тут вдруг выяснилось, что всей группе не дали выездных виз. Нипочему. Вернее наверное почему, только КГБ никому никогда не объясняло что и почему оно так решило. И оказалось что Слава невыездной. Причем навсегда.
Для людей не живших в СССР в сознательно-взрослом возрасте никогда только не понять этого чувства. Казалось бы ну и что. Нет, не ну и что. Вы чьей-то волей лишены 85% земного шара. Вот просто потому что. И навсегда. Щелк. И нет 8/10 земли. Насовсем нет. Не как сейчас-"ну полечу через Стамбул!", а просто нет. Стена. И внутри этой стены ты должен говорить то что должен говорить, читать то что должен читать, думать тоже то что должен думать, а если ты вдруг думаешь как-то иначе и кто-то не тот об этом узнал, то вариантов два- тюрьма или психушка. В них можно было попасть за йогу, ну к примеру, за "Зияющие высоты", за "Бодался теленок с дубом" или просто за Есенина, ну чуть раньше. И ещё надо изображать. И врать. Постоянно. Всем. Чтобы не отличаться. Октябрёнок-пионер-комсомолец-партия. Это маст би. Инача ты асоциален и подозрителен. И вот Слава узнаёт что всё. Он вот в этом всём теперь насовсем. И никаких тебе океанов, экваторов, кусто и северных полюсов. А он ради этого всего жил. Вот небольшая циатат из его книги-"Помню улицу в маленьком провинциальном городе, дом и комнату, где я обычно сидел за столом и неохотно делал уроки. За окном, через улицу, я всегда видел высокий серый забор. Иногда на нем сидела кошка — ей так же, как и мне, хотелось видеть, что там, за забором. Мне приходилось смотреть на него каждый раз, когда я поднимал голову от книг. Я ненавидел этот серый забор, потому что он стоял между мной и тем загадочным внешним миром. Иногда мне удавалось смыть его усилием воли. Я мысленно представлял себе большие океанские волны, и они, накатываясь, постепенно сносили его начисто. Передо мной открывались неведомые дали – тихие лагуны тропических островов с пальмами на берегу, одинокий парусник вдали у горизонта и необъятный простор океана. Но когда я уставал мечтать и приходил в себя, я видел перед собой снова неумолимый серый забор"(С). В тот момент Слава понял что он пожизненно теперь за этим серым забором с кошкой.
И тогда Слава принимает решение. Дело в том, что был один способ выехать за пределы совка будучи невыездным. В совке был круизный лайнер "Советский Союз", который выходил из Владивостока и через южно-японское море шёл мимо Филлипин через экватор, там он разворачивался и шёл обратно во Владивосток. Никуда по дороге не заходя. Так-как заходов в порты у этого корабля не было, то и виза никуда была не нужна. Ни въездная, ни выездная. Потому что корабль это территория СССР. И Слава купил на него билет. Тогда не было Гугла, не было GPS, не было телефонов со встроенными картами и не юбыло никакой точной информации о том, как конкретно этот корабль идёт. Но Славе было в общем похер. Он решил свалить из 1/6 суши любым способом и любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Совершенно очевидно, что грузиться на корабль с надувной лодкой или чем-то похожим, это самый лучший способ привлечь к себе внимание ментов и кэгэбешников ещё в порту и никуда не уплыть. Поэтому у Славы с собой не было ничего, кроме авоськи, ласт, маски и трубки. И это буквально, даже компаса и часов водонепроницаемых у него с собой не было. Маска, трубка, ласты и авоска. Всё. Но пока они плыли в сторону разворота, Слава разжился маршрутной картой. Совок всё-таки, а совок это всегда бардак. На этой карте было понятно где они проплывают и когда они проплывают. Вернее не проплывают, а планируют проплывать. И понятно достаточно примерно. Но лучше что-то, чем ничего. Когда примерно валить Славе было понятно. Не совсем понятно как валить. Корабль высокий и борта у него бочёнком, прыгнув с палубы ты попадал не в воду, а на торчащий железный бок. Иллюминаторы были примерно в том месте где бок как раз и торчал, и они даже открывались, но были такого размера, что пролезть через них мог разве что годовалый ребёнок. К тому же команда постоянна пасла за пассажирами. Так что сваливать можно было только с задней палубы, только ночью и к тому же когда погода плохая. Так был шанс что не выпасут и не подберут обратно. Высота от заднего борта до воды 14 метров. Но в ту ночь когда Слава сиганул, был шторм с волнами метров под шесть высотой, Слава дождался когда волна подниметрся максимально вверх и прыгнул. Прижимая к груди авоську с маской и ластами. Самый стрём был не попасть под винты. Но к счастью прокатило. Корабль стал уходить всё дальше и дальше. Огни его постепенно исчезали и тут Слава понял что влип. Был шторм. Не такой чтобы нельзя было плыть, но такой чтобы небо было полностью закрыто тучами. Пока огни корабля было ещё видно, Слава ориентировался по ним. А когда они пропали, то куда плыть стало совершенно непонятно. Готовясь к экспедиции Кусто, Слава закончил штурманскую школу и умел ориентироваться по звёздам, но звёзд как раз видно и не было. Берега тоже. И вот тут Слава испугался в первый раз. Но йога. Люди занимающиеся ей серьёзно умеют управлять не только своим телом, но и своей психикой. И Слава смог собраться, перестать паниковать и стал ждать. Часа через три звёзды на небе появились. И Слава поплыл. Плыть он мог толькот ночью, потому что только ночью у него были ориентиры-звёзды. Днём он не плыл, а просто лежал на спине. Днём ориентироваться было не по чему. Прошла ночь. Прошёл день, потом следующая ночь, когда Слава плыл опять. И утром он на горизонте увидел очертания суши. Слава плыл весь следующий день. Было видно куда. Но к вечеру он вдруг увидел, что берег исчез. Слава попал в обходящее течение. Дело в том, что ближе к берегу крупных островов возникают океанические течения обходящие эти острова. Человек вплавь сопротивляться силе этих течений не в состоянии. Они сильнее него. И выносят эти течения не на берег, а на обратную сторону острова. Слава океанолог и не знать этого не мог. А когда он это осознал, то испугался во второй раз. У него началась паника и он начал задыхаться. Надо понимать, что к тому моменту в воде Слава был уже почти двое суток. Без еды, без воды. В океане. К тому же в Тихом океане, где ещё и акул навалом. Психологически надо быть монстром, чтобы с такой панической атакой справиться. Но Слава и был монстром. Он справился. И продолжал плыть. Третью ночь. Почти в забытьи, почти без надежды. Но продлолжал. И он доплыл. Растояние от того места где он спрыгнул с корабля до острова по прямой было семнадцать километров. Но это по прямой, Славу сносили течения, он не всегда плыл в правильном направлении, так-что сколько он проплыл одному богу известно. Но он доплыл вылез на берег и от радости стал плясать сертаки. Чем дико напугал местного рыбака с детьми. Потому что Слава за свои трое почти суток в воде весь покрылся флюорисцирующим планктоном, он пишет что у него руки так светились, что их можно было использовать в качестве фонаря. И вот рыбак увидал во тьме светящегося пляшущего человека. Тут не то что испугаешься, тут обосрёшся до полусмерти на такое глядючи.
Потом Слава две недели сидел в Филиппинской тюрьме, а потом ему выдали бумажку вместо документов и он улетел в Канаду.
Когда на "Советском Союзе" через примерно пять часов после Славиной пропажи её обнаружили, корабль вернулся назад Славу искать. На Славино счастье его не нашли. И списали всё на несчастный случай. Но когда Слава обнаружился на Филлипинах, находящихся в американской сфере влияния, о Славе рассказал Голос Америки. В совке тут же завели уголовное дело и заочно вкатили Славе десять лет за измену родине. Заодно уволив с работы его брата, работавшего штурманом на корабле(который заграницу не ходил), а так же кассиршу продавшую Славе билет на этот круиз.
Слава ещё в Канаде утроился океанологом, обошёл почти весь мир, работал у Кусто, потом женился и переехал в Израиль, где работал в институте океанографии и океанологии . Слава погиб при погружении в библейское озеро Кинерет в 1998 году, запутавшись в рыболовных сетях. Прожив последние двадцать пять лет своей жизни ровно так, как он мечтал их прожить.
Взято у Никита Небылицкий