Оливье с косточками (рецепт)⁠⁠2

Но все же рецепт тоже играет важную роль, готовила булки первый раз в жизни, выпечку вообще не люблю, но хотелось экспериментов.

Первое фото это боль, мои первые булочки, которые просто отправились в помойку, а второе - другой рецепт, мои вторые булочки. И те, и те были приготовлены до появления кухонных весов, так что все же можно грешить на рецепт

Это что :))

Знакомая рассказывала, как по юности и началу самостоятельной жизни пельмешки решили слепить из покупного теста. Вот только они не знали, что дрожжевое тесто для пельменей не очень )

"Мама принесла из магазина курицу... Мама повесила ее за окно и сказала:

— Если папа придет раньше, пусть сварит...

Папа отцепил курицу от форточки и положил ее на стол.

— Легко сказать, свари! Сварить можно. Сварить — это ерунда. Вопрос, в каком виде нам ее

съесть? Из курицы можно приготовить не меньше сотни чудесных питательных блюд. Можно,

например, сделать простые куриные котлетки, а можно закатить министерский шницель — с ви-

ноградом! Я про это читал! Можно сделать такую котлету на косточке — называется «киевская»

— пальчики оближешь. Можно сварить курицу с лапшой, а можно придавить ее утюгом, облить

чесноком и получится, как в Грузии, «цыпленок табака». Можно, наконец.

Но я его перебил. Я сказал:

— Ты, папа, свари что-нибудь простое, без утюгов. Что-нибудь, понимаешь, самое быстрое!

Папа сразу согласился:

— Верно, сынок! Нам что важно? Поесть побыстрей! Это ты ухватил самую суть. Что же

можно сварить побыстрей? Ответ простой и ясный: бульон!

Папа даже руки потер.

Я спросил:

— А ты бульон умеешь?

Но папа только засмеялся.

— А чего тут уметь? — У него даже заблестели глаза. — Бульон — это проще пареной репы:

положи в воду и жди, когда сварится, вот и вся премудрость. Решено! Мы варим бульон, и очень

скоро у нас будет обед из двух блюд: на первое — бульон с хлебом, на второе — курица вареная,

горячая, дымящаяся. Ну-ка брось свою репинскую кисть и давай помогай!

Я сказал:

— А что я должен делать?

— Вот погляди! Видишь, на курице какие-то волоски. Ты их состриги, потому что я не

люблю бульон лохматый. Ты состриги эти волоски, а я пока пойду на кухню и поставлю воду ки-

пятить!

И он пошел на кухню. А я взял мамины ножницы и стал подстригать на курице волоски по

одному. Сначала я думал, что их будет немного, но потом пригляделся и увидел, что очень много,

даже чересчур. И я стал их состригать, и старался быстро стричь, как в парикмахерской, и пощел-

кивал ножницами по воздуху, когда переходил от волоска к волоску.

Папа вошел в комнату, поглядел на меня и сказал:

— С боков больше снимай, а то получится под бокс!

Я сказал:

— Не очень-то быстро выстригается...

Но тут папа вдруг как хлопнет себя по лбу:

— Господи! Ну и бестолковые же мы с тобой, Дениска! И как это я позабыл! Кончай стриж-

ку! Ее нужно опалить на огне! Понимаешь? Так все делают. Мы ее на огне подпалим, и все во-

лоски сгорят, и не надо будет ни стрижки, ни бритья. За мной!

И он схватил курицу и побежал с нею на кухню. А я за ним. Мы зажгли новую горелку, по-

тому что на одной уже стояла кастрюля с водой, и стали обжигать курицу на огне. Она здорово

горела и пахла на всю квартиру паленой шерстью. Папа поворачивал ее с боку на бок и пригова-

ривал:

— Сейчас, сейчас! Ох и хорошая курочка! Сейчас она у нас вся обгорит и станет чистенькая

и беленькая.

Но курица, наоборот, становилась какая-то черненькая, вся какая-то обугленная, и папа на-

конец погасил газ.

Он сказал:

— По-моему, она как-то неожиданно прокоптилась. Ты любишь копченую курицу?

Я сказал:

— Нет. Это она не прокоптилась, просто она вся в саже. Давай-ка, папа, я ее вымою.

Он прямо обрадовался.

— Ты молодец! — сказал он. — Ты сообразительный. Это у тебя хорошая наследственность.

Ты весь в меня. Ну-ка, дружок, возьми эту трубочистовую курицу и вымой ее хорошенько под

краном, а то я уже устал от этой возни.

И он уселся на табурет.

А я сказал:

— Сейчас, я ее мигом!

И я подошел к раковине и пустил воду, подставил под нее нашу курицу и стал тереть ее

правой рукой изо всех сил. Курица была очень горячая и жутко грязная, и я сразу запачкал свои

руки до самых локтей. Папа покачивался на табурете.

— Вот, — сказал я, — что ты, папа, с ней наделал. Совершенно не отстирывается. Сажи

очень много.

— Пустяки, — сказал папа, — сажа только сверху. Не может же она вся состоять из сажи?

Подожди-ка!

И папа пошел в ванную и принес мне оттуда большой кусок земляничного мыла.

— На, — сказал он, — мой как следует! Намыливай!

И я стал намыливать эту несчастную курицу. У нее стал какой-то совсем уже дохловатый

вид. Я довольно здорово ее намылил, но она очень плохо отмыливалась, с нее стекала грязь, сте-

кала уже, наверно, с полчаса, но чище она не становилась.

Я сказал:

— Этот проклятый петух только размазывается от мыла.

Тогда папа сказал:

— Вот щетка! Возьми-ка, потри ее хорошенько! Сначала спинку, а уж потом все остальное.

Я стал тереть. Я тер изо всех сил, в некоторых местах даже протирал кожу. Но мне все равно

было очень трудно, потому что курица вдруг словно оживела и начала вертеться у меня в руках,

скользить и каждую секунду норовила выскочить. А папа все не сходил со своей табуретки и все

командовал:

— Крепче три! Ловчее! Держи за крылья! Эх, ты! Да ты, я вижу, совсем не умеешь мыть ку-

рицу.

Я тогда сказал:

— Пап, ты попробуй сам!

И я протянул ему курицу. Но он не успел ее взять, как вдруг она выпрыгнула у меня из рук и

ускакала под самый дальний шкафчик. Но папа не растерялся. Он сказал:

— Подай швабру!

И когда я подал, папа стал шваброй выгребать ее из-под шкафа. Он сначала оттуда выгреб

старую мышеловку, потом моего прошлогоднего оловянного солдатика, и я ужасно обрадовался,

ведь я думал, что совсем потерял его, а он тут как тут, мой дорогой.

Потом папа вытащил, наконец, курицу. Она была вся в пыли. А папа был весь красный. Но

он ухватил ее за лапку и поволок опять под кран. Он сказал:

— Ну, теперь держись. Синяя птица.

И он довольно чисто ее прополоскал и положил в кастрюлю. В это время пришла мама. Она

сказала:

— Что тут у вас за разгром?

А папа вздохнул и сказал:

— Курицу варим.

Мама сказала:

— Давно?

— Только сейчас окунули, — сказал папа.

Мама сняла с кастрюльки крышку.

— Солили? — спросила она.

— Потом, — сказал папа, — когда сварится.

Но мама понюхала кастрюльку.

— Потрошили? — сказала она.

— Потом, — сказал папа, — когда сварится.

Мама вздохнула и вынула курицу из кастрюльки. Она сказала:

— Дениска, принеси мне фартук, пожалуйста. Придется все за вас доделывать, горе-повара..."

Драгунский Куриный бульон

+

В тех же ресторанах готовят исключительно по тех картам. Творчество, когда меню утверждено, не требуется.

як тебя триггернуло. Мой коммент не имеет целью обесценивать чьи-то чувства. Напротив, это ода вкусной еде, песнь, зовущая всех, кто слышит ее, экспериментировать, пробовать новое, смелее действовать на кухне и в других сферах жизни. Это манифест радости жизни, он о том, что так бывает, что так можно, и это круто.

Ничего конкретного я тебе советовать не буду. Однако алгоритм довольно прост: подумай, чего бы тебе хотелось съесть. Может быть, какой-то элемент в качестве базового ингридиента. И загугли рецепты с этим. Что-нибудь, чего раньше не пробовал. Какой рецепт "отзовется", за него и берись. Повторять, пока либо 1) не поймешь, о чем я; либо 2) пока не поймешь, что это просто не твое, и не займешься чем-то, что нравится лично тебе.

Ну можно же дать хоть какие-то примерные ориентиры, типа "запекать около часа до готовности".