1050

О хлебе и о достоинстве

О хлебе и о достоинстве

Гитлер поручил что-то предпринять, чтобы поднять боевой дух армии. Министр пропаганды Германии Йозеф Геббельс решил сыграть на контрасте и показать противника жалким и ничтожным. Он задумал снять небольшой сюжет, где советские солдаты рвут друг друга на части за кусок хлеба.

По некоторым данным на исторические съемки приехал сам Геббельс. По его задумке перед судьбоносной битвой за Москву необходимо было поднять упавший дух немецких солдат, которые с трудом взяли Смоленск. Фашисты за месяц брали целые государства, а тут на два с лишним месяца застряли в российской глубинке.

Специально из числа военнопленных выбрали люди с неевропейской внешностью. Была поставлена цель замучить их до буквально животного состояния, чтобы ничего человеческого в них не осталось… и швырнуть еду, как стае голодных зверей.

Спустя какое-то время в лагерь приехали большие чины, а вместе с ними целый отряд кинооператоров и режиссеров. Лучших в Германии. Свет, камера, мотор! По периметру загона с узбеками выстроились арийцы – высокие, красивые, светловолосые, голубоглазые, как с обложки модного журнала. Они идеально контрастировали с темнокожими, измученными пленниками. Тут же подъехала машина и открыла багажный отсек. Оттуда шел немыслимый запах свежеиспеченного сдобного хлеба, от которого сглотнули слюну даже сытые арийцы.

Кульминацией этой мерзкой идеи должна была стать булка хлеба, брошенная в загон под кинокамеры. Должен был получиться великий фильм Рейха, как полуживотные бросаются на хлеб, грызя себе подобных зубами. Для солдат это должен быть очень поучительный материал: «У вас не должно остаться места для жалости к этому отребью. Это не люди».

Но всё пошло не так. Брошенная булка хлеба упала в середину загона, к ней подошел самый младший мальчишка. Гробовая тишина. Он бережно поднял хлеб и трижды поцеловал его, поднося поочередно ко лбу как святыню. А потом передал самому старшему. Затем узбеки сели в кружок, сложили ноги по-восточному и стали передавать по цепочке крошечные кусочки хлеба, словно плов на Самаркандской свадьбе. Каждый получил кусочек, грел об него руки, а потом неторопливо, закрыв глаза, съедал. И в конце этой странной трапезы прозвучало: «Худога шукур» (Богу слава).

Немцы были вне себя от досады и ярости. Планы Геббельса разбились вдребезги о благородство народа. Геббельс не представлял, насколько величественными могут быть люди другой расы, какими могут быть отношения между людьми, насколько можно любить Родину и с каким достоинством относиться к хлебу.

Финал истории обыкновенен. Пленные были в очередной раз жестоко избиты. С ними расправились не сразу, оставили в лагере на несколько месяцев. До апреля 1942 года дожили 77 человек. А потом их расстреляли в лесу. Последними их словами была песня, песня о Родине. Они гордо и громко пели ее на своем родном языке и про себя молились…

Автор: Аверкий Белов

UPD: #comment_270323464

Вы смотрите срез комментариев. Показать все
129
Автор поста оценил этот комментарий

Скорее всего, насчёт Геббельса - фуфло, а вот сто один узбек - самые настоящие. https://islam.ru/content/history/55132


Голландский журналист раскрыл тайну подвига узбекских военнопленных в концлагере «Амерсфорт».

раскрыть ветку (17)
14
Автор поста оценил этот комментарий
На сегодняшний день известно, что один из голландских военнопленных делал записи в своём дневнике, по которым собственно и смогли восстановить часть произошедшего. Также он делал портретные зарисовки узников. Две из них подписаны – Зоир Муратов и Хатам Кадыров.
Точно узбеки?
раскрыть ветку (1)
8
DELETED
Автор поста оценил этот комментарий
А как иначе, доан?
19
Автор поста оценил этот комментарий
Обстановка на фронте была удручающая и Гитлер поручил что-то предпринять. Перед судьбоносной битвой за Москву необходимо было поднять упавший дух немецких солдат, которые с трудом взяли Смоленск. Фашисты за месяц брали целые государства, а тут на два с лишним месяца застряли в российской глубинке.

лолшто? осенью 41го для немцев обстановка на фронте была удручающей?

раскрыть ветку (9)
12
Автор поста оценил этот комментарий

Блицкриг не удался, может, от этого удручающая обстановка

раскрыть ветку (4)
45
Автор поста оценил этот комментарий

Вот что генерал Хейнрици писал зимой 41-го:

12 декабря 1941:

Русский вовсе не думает о зимней передышке, как нам бы того хотелось. Он атакует по всему фронту и местами достигает не столь уж незначительных успехов, превосходящих «локальный» масштаб. И мы не чувствуем себя в особой безопасности. Бесконечные территории надо удерживать минимальными силами. Противник где-то концентрирует свои силы воедино — там у нас сразу возникает проблема. Вдобавок все мы физически и морально вымотаны после шестимесячной кампании. Мы ничуть не чувствуем себя счастливыми. [...]

16 декабря 1941:

Русский в нескольких местах проделал такие крупные дыры в нашем тоненьком фронте, что заставил нас отступить. Всё происходит в тех же условиях, которые были в 1812 г.: глубокий снег, почти непроходимые дороги, поземка, вьюга и мороз.

Наше верховное командование думало, что можно будет закрыть глаза на условия, которые выше человеческих сил и которые нас надламывают. За всю [Первую] мировую войну никогда я не был в такой ситуации, какую мы переживаем сейчас. Каков будет исход — всё в руках Господа. Эти дни могут оказаться решающими для хода войны.

17 декабря 1941:

После наших бессчетных предупреждений верхи, похоже, наконец-то осознали актуальную опасность. Наконец-то пошлют помощь. Дай Бог, чтобы она еще поспела вовремя. Ситуация просто чертовски серьезная - нет, она даже хуже, она напряжена до предела. Никто сейчас не скажет, закончится ли всё хорошо. В первую очередь завтра нас ждет день, полный забот. Всё было бы не так плохо, если бы офицеры и солдаты не были так измотаны бесконечными б-месячными боями и постоянным физическим и моральным давлением. Добавляет масла в огонь и то, что наши скукожившиеся части столь смехотворно малы и что наше снабжение и обмундирование никак не годятся для русской зимы.

Маршевые проблемы неслыханного порядка, гололед, и, как результат, все машины и прочее скользят. 4 дня меня мучает ужасный понос, начал принимать опиум.

19 декабря 1941:

Игнорируя недостаток зимнего обмундирования, неполноценное питание, неудовлетворительное снабжение и недостаточное количество людских сил, верховное командование желало наступать на Москву, а Гудериан на Тулу. Все предосторожности были отринуты. Теперь они заявляют: пожертвуйте собой, чтобы ситуация вновь выправилась.

Я надеюсь, что нам всё-таки удастся преодолеть кризис, собрав все силы. Уже 48 часов фюрер сам за работой, чтобы послать нам всю возможную помощь. Мы не можем предсказать, что еще произойдет. Дай Бог, чтобы плохая погода не замедлила или не остановила эту помощь. Расстояние до Германии велико, а транспортные возможности ограничены, в то время как у противника все резервы под рукой

19-20 декабря 1941:

Сегодняшний день опять принес лишь ухудшение ситуации. Становится всё более и более ясно, что нас постепенно окружают. Мы стоим полукругом юго-восточнее Калуги, и противник обходит наши фланги. Резервов для их обороны у нас не имеется. Все просьбы, все запросы наверх остаются без ответа. Похоже, так или эдак мы попадем в руки русских. Сегодня Браухич ушел с поста главнокомандующего сухопутными войсками, фюрер сам теперь будет командовать. Но и он не сможет перевернуть ситуацию в нашу пользу.

В будущем будет много вопросов относительно причин столь внезапного поворота, который сбросил нас с высочайшей, казалось, вершины в самую пропасть. Русского совершенно недооценили.

3 декабря группа армий передала телеграмму, что, мол, осталось в последний раз напрячься и противник будет сломлен. Резервов у него больше не осталось. Зато у него еще осталась сибирская армия, у него остались бесконечные пополнения, которые снова и снова вливаются в его потрепанные войска. У нас же с конца июня почти не было пополнений, с октября больше нечего было есть, поэтому пришлось снабжать себя самим с окружающей территории — в случае если что-то удавалось найти. Наши части давно потеряли своих лучших командиров и солдат, и они стояли посреди русской зимы, не имея должного зимнего обмундирования. Приходится лишь изумляться, чего же достигли эти вымотанные, малочисленные, завшивленные и обессиленные люди. Так-то. Теперь русские массы их попросту окружат и раздавят. Пиф-паф — тут зайчику и конец.

22 декабря 1941:

Где-то 8 или 9 декабря русский начал свою контратаку под Тулой. Экипированный шикарной зимней формой, он пробил большие дыры в нашем фронте. Хотя мы и видели нависающую угрозу окружения, сверху нам постоянно приказывали держаться. В окружении держаться бы не вышло, поэтому пришлось отступить. Отходили по снегу и льду прямо как Наполеон в свое время. Схожими были и потери. Апатия среди личного состава ширится. Состояние войск нельзя назвать иначе как плачевным.

И вновь я нахожусь в той точке, где русский давит сильнее всего. По сути, мы уже полностью окружены. Вчера ситуация была безнадежной. Мы ожидали скорый конец в котле. В самый последний момент Клюге дал разрешение на новый отход. Так наше существование было еще немного продлено.

Приказы удерживать позиции, демонстрирующие непонимание реальной ситуации, вероятно, исходят с самого верха.

Теоретически я мог бы избежать катастрофы, что уготована моему корпусу. Мне надо было отступить на 30 километров. Но это было запрещено командованием армии. Кроме того, это означало бы отступить с наших жалких позиций в голый снег. Войска, находящиеся в прискорбном состоянии, ни в коем случае этого не желали.

Сам я — может, это и было ошибкой — не выступил ни против Клюге с Гудерианом, ни против дивизий, ни против моего начальника штаба [полковника Шульца]. В итоге, когда ситуация стала критической, Гудериан — превосходное командование которого и довело нас до этого — приказал нам удерживать позиции. Выполнить этот приказ было уже нереально.

Рождественский вечер:

Ежедневно мы переживаем одно и то же. Но из соображений престижа никто не способен пойти на решительный шаг и отступить. Они не желают признать, что их армия под Москвой уже почти полностью окружена. Они отказываются осознать, что русский на такое способен. И в тотальном ослеплении они шатаются над пропастью. Они не желают признавать неудачи. И через четыре недели они потеряют под Москвой свою армию, а позже это окончится поражением в войне.

Изо дня в день мы ощущаем, как всё туже затягивается петля на шее. Фюрер в это верить не желает. Нас самих, осознающих ситуацию, лишает последних сил то, что от нас уже 14 дней отпиливают по кусочку. Иногда следует 24-часовая передышка. А потом вновь град ударов. Ни одна контратака не удается, поскольку мы не управляем ситуацией, инициатива в руках противника. Сплошное расстройство, невыносимое положение.

25 декабря 1941:

Здесь же снова сплошные неприятности. Наше положение всё тяжелее. На нашем фронте нам постоянно удается отбивать русские атаки. Но противник всегда может обойти наши фланги на санях, на лыжах, а значит, превосходит нашу неповоротливую кучку. Только мы понадеемся, что наступила пауза, так нас снова обходят и обгоняют. Просто невыносимое положение. Наконец-то получили разрешение на отход. Слишком поздно. Трудно представить, сколько машин, снаряжения и орудий мы потеряем из-за заснеженных дорог. Они застревают, соскальзывают в кювет, и их уже не сдвинешь с места. За всю [Первую] мировую войну никогда я не бывал в такой ситуации. Она удручает до предела.

ещё комментарии
0
Автор поста оценил этот комментарий

Не взяли же Москву. Не было бы проблем - взяли бы.

ещё комментарии
7
Автор поста оценил этот комментарий

Давно читал эту историю. И тогда были кыргызы. Хм

раскрыть ветку (3)
11
DELETED
Автор поста оценил этот комментарий

Казахи, заебал

раскрыть ветку (2)
1
Автор поста оценил этот комментарий

зайбал!

раскрыть ветку (1)
2
Автор поста оценил этот комментарий
сайпал!
0
DELETED
Автор поста оценил этот комментарий

@moderator, добавьте в пост

Вы смотрите срез комментариев. Чтобы написать комментарий, перейдите к общему списку