НАСТОЯЩИЙ ГЕРОЙ⁠⁠

В связи с массовым отлётом образованных арнов в Магеллановы Облака, главный редактор «Вѣстника Империи» вынужден принимать на работу внуков землян. Конечно, качество текстов страдает. К несчастью, эти самые внуки не умеют пользоваться Толковым словарём Допельгангера. И если бы и смогли, то вряд ли это могло исправить ситуацию. Потомки землян страдают наследственным равнодушием к чтению настоящей классики. Но главное – это отсутствие литературного вкуса. А и откуда бы он взялся? От бабушек с Земли? В головах решительная каша из высказываний венерианских авторов. Достаточно привести всего один пример – это определение «настоящий герой».

Что в нём необычного, спросит любознательный читатель. И услышит в ответ встречный вопрос: а разве бывает герой ненастоящим? Что же это за герой такой, который нуждается в дополнительном утверждении? Нет, ну действительно? А ведь именно так и звучит с точки зрения литературного языка арнов.

Получается, что репортёр сомневается в своём герое? Разве не достаточно назвать человека героем? Отчего же звучит нотка сомнения в этом определении? Ведь слово «настоящий» подразумевает, есть ещё поддельный герой. Уничижается само понятие «герой». Отчего же это происходит?

Нельзя винить репортёра в неправильном использовании прилагательного «настоящий». В его представлении он усиливает слово «герой», придаёт ему дополнительную значимость. Ограниченный словарный запас понуждает его использовать превосходную степень для своей речи, для её эмоциональной наполненности.

Не имея в детстве образца для подражания, потомок землян не умеет строить сложносочинённые предложения, поэтому использует привычные для его слуха конструкции. У него нет навыка работы со словом. И самое печальное, никогда не появиться, оттого что в детство невозможно вернуться. Нужен автоматический рефлекс, закреплённый в подсознании, когда он и говорить-то не умел. Взрослому землянину мешают привычки, накрепко вытверженные до того, как он начал себя осознавать личностью.

Этот горе-репортёр вынужден ставить в превосходную степень все свои высказывания. Словно жительница глухой провинции, которая раз за разом повторяет одно и то же предложение с разной интонацией, чтобы её понял собеседник. Только репортёр заменил интонации превосходной степенью: самый, очень, слишком, настоящий, буквально и т. п. Во время репортажа не успевает переводить текст на литературный язык, вот и сваливается на привычное для него просторечье.

Конечно, нельзя винить его в этом, как нельзя винить родителей ребёнка пренебрежением к чтению хорошей литературы. Они не знали и не умели выбрать нужную книгу. Кто бы им привил хороший вкус – вчерашние земляне? Это невозможно, вот и слышим из динамиков про настоящих героев, в то время как слово «герой» принижается.

Но что будет, когда этот самый герой совершит нечто невероятное? Кем его тогда назвать? Все настоящие определения уже затёрты до дыр потомками землян. Что останется? И разве слово «герой» нуждается в дополнительном утверждении?

Достаточно взять и перечитать заметки о мужественных поступках героев Великой Отечественной войны из газет того времени, чтобы понять всю ущербность подобных авторов. Взять и перечитать для примера. Что проще? Но нет привычки, нет навыка…

Вася Штыков

Вѣстник Империи  06:43