На Курсе⁠⁠

Часть 2.

Глава 3.

«Ну где же ты, студент, игрушку новую нашел?»

С. Жуков, «Руки Вверх.

Утром, перед монументальным зданием корпуса Одесского Геофака, за добрых полчаса перед занятиями постоянно собирались студенты. Так же, было и в первый официальный день начала учебы группы, в которой числился Алексей. Старые знакомые по колхозной отработке радостно приветствовали друг друга. Здесь ко всем, кого уже нарекли вторым студенческим «я», присоединялись и те, кому это еще стоило пройти. К счастью после этого сентябрьского сельскохозяйственного месяца никого из новых студентов не отчислили. Хотя в предыдущие годы такое происходило не редко. Видимо, та новая университетская молодежь на трудовых буднях, вела себя еще похлеще, чем компания Алексея.

Юра «Хром», как всегда, в центре коллектива управлял ходом всего процесса.

Знакомство с группой проходило в большой аудитории. Присутствовали руководители и преподаватели факультета. Студент вставал и представлялся всем в аудитории.

- Соколов Виктор, - говорил Витя «Сокол», поднявшись из-за парты.

- Фильм «Судьба Человека», видели? - продолжал дальше «Хром», - пьет не закусывая.

- Михайлок Юрий, - представлялся другой студент, - Альбертович.

- Русский? – по «одесски», с акцентом, поинтересовался «Хром».

- Нет, украинец, - отвечал Михайлок.

- А хули отчество Альбертович? – не унимался «Хром».

Ну и потом по списку: «Рыба», «Пахан», «Нанда» и остальные.

Всех поприветствовал декан факультета. Представился как Биданчин Ярослав Михайлович. Внешне высокий представительный мужчина. С благородной сединой в ровно причесанном волосе назад. Юра «Хром» никак не мог успокоиться, кого же он ему напоминает. Уже в коридоре вспомнил: «Точно Клаус Кински, это тот который, маньяков играет,- резюмировал он». Немного позже возле деканата, к группе новоявленных студентов подбежала запыхавшаяся девочка первокурсница. Она видимо опоздала на официальную часть. Спросила у парней, не видели ли они декана. Секретарь ей сказала, что тот не на месте. На ее несчастье Юра «Хром» был среди тех, у кого она спрашивала о Биданчине. Юрий ей ответил:

- А вон, он пошел, да тот длинный, - указывая ей на уходящего декана, - только перед ним не пробегай никогда, он подножки ставит.

Та заторопилась, не вникаю в Юрины шутки, и еще раз переспросила:

- А, спасибо, а как его имя отчество?

- Ярик Абрамович, - на полном серьезе ответил ей «Хром»

Добрые подсказчики студенты, во главе с «Хромом», остановились вдалеке наблюдать за встречей «титана» и его «жертвы». Немое кино показало: как после оклика высокого декана студенткой, тот так к ней быстро повернулся, и что-то так резко ответил, что «жертву» отбросило почти на метр в сторону. Потом он нервно зашагал вперед. Девушка бросилась преследовать декана, что-то ему эмоционально проговаривая на ходу.

По окончании всех ознакомительных мероприятий, отдельные шумные группки молодежи проследовали в студенческое кафе «Метроном», которое находилось в парковой зоне университетской территории перед футбольным стадионом. Дальше сценарий знакомства с факультетом, проходил по проверенной схеме. Здесь Алексей впервые услышал второе, «сленговое» название Геофака. Старшие и параллельные курсы называли его: не Геолого-Географический – просто «Геолого-Алкоголическим».

Учебные будни осени монотонно втянули Алексея в свой порядок и график. По приезду из Озерного, он в первый выходной день посетил бар «Маккаби» и коммуналку на улице Ленина. Цель была одна, оставить два небольших листика с коротким набором цифр телефонного номера общежития, и подписью – «Мелкий». В баре новая женщина-бармен ничего не знала об Алине, т.к. работала только первую неделю. Но листик с координатами взяла и обязалась передать его Алине, при случае обращения той. В квартире на Ленина, добрая бабушка соседка всю информацию приняла и заверила, что Алина к ней придет обязательно и сразу позвонит Алексею, по ее распоряжению. Алексей знал, что с Алиной они увидятся в любом случае. Сейчас он спокойно и легко относился к периоду ожидания. Сколько бы он не затянулся. Он прекрасно понимал, что по-прежнему, как было раньше, уже не будет, если даже они и возобновят свои отношения и редкие встречи. Алина изменилась, она встала на путь. И ее вектор движения теперь будет направлен только в сторону роста и профессиональных достижений. Она уже один раз остановилась и больше это не захочет повторять. Алексей так же понимал, что он сможет теперь проходить в ее жизни только «по касательной». Искра, подаренная им Алине пару месяцев назад, зажгла в ней особый огонек, который теперь задуть будет не под силу даже ему. И если честно перед собой, он был этому очень рад. «Способность порадоваться успехам другого, удел не для всех, это – дар сильного и уверенного в себе человека, - процитировала память, где-то вычитанную истину».

«Где она сейчас в каких морях? Верю, в то, что у нее все в порядке! – после вопроса к мирозданию, утвердился он».

Так пешком по осенней Одессе, сопровождаемый мягким чувством ностальгии и придаваясь приятным воспоминаниям, он добрался до общежития Водного института. Сейчас оно, документально, уже располагалось по улице Балковской. В Одессе шел бум возврата улицам исторических названий.

Встреча с Колей, Юрой и Сириллом прошла по всем правилам традиций утвержденных в данном коллективе, еще весной этого года. Домашние заготовки от Колиных и Юриных родителей были подкреплены бессарабским вином от Алексея. Сирилл, все это полугодие проводил здесь и только к Новому году собирался к себе на Родину. Воспоминания от недавнего совместного прошлого и истории из жизни на каникулах, заняли добрую часть ночи. Чуть подзабытое Колино: «Ну! Ты Леха…», звучало в этот вечер, уже почти как родное.

На университетские занятия в этот понедельник, Алексей добирался с улицы Балковской.

Первые курсы в Высших учебных заведениях, в чем-то все похожи. Много общеобразовательных предметов и постепенный ввод специальных дисциплин. Уроки проходили лентами, состоящими из двух 45-ти минутных лекций с 10-ти минутным перерывом между ними. Так же был один большой 30 минутный перерыв после двух лент. Интенсивность по три четыре пары в день. Общежитие №5 приняв очередную волну новых поселенцев, вошло в русло режима - «Любите меня таким, какое я есть». Женский душ починили. Естественное разделение желающих искупаться без стресса для себя и окружающих, произошло. Только не успели закончить покраску отдельных фрагментов. Баки, кисточки и ведра находились под лестницей рядом. В глубоко-интеллектуальном студенческом обществе рожденные беспокойными умами идеи имеют очень короткий путь к воплощению. Так, близость краски, кабинета коменданта и фамилия последней, стали решающими факторами в предпринятых действиях чуть позже. Дождливым осенним вечером, компанию подвыпивших первокурсников посетило естественное желание, что-то написать краской из-под лестницы. И ничего умнее они не смогли придумать, как на двери коменданта вывести почти библейское: «Цызарю – цызарево!» И еще потом разлить краску по коридору и под лестницей. Соответственно обмазались и натоптали, где могли. Белые следы предательски в разной степени яркости появились кругом. Где смогли, оттерли, но все равно нужно было принимать нестандартное решение по выходу из сложившейся ситуации. Причем до утра. И тогда решили, что если все следы убрать не возможно, то нужно выделить один основной. Причем сделать его максимально четким и максимально… абсурдным. Так, пожертвовав парой кед, два протрезвевших студента, один с ведром краски, а второй с кедами на руках от комнаты коменданта повели следы на четвертый этаж. Ступеньки, коридор и направление в сторону женского отделения. Туда, где в конце коридора находятся в разных сторонах туалетная и умывальная комнаты. Доведя, скурпулезно рисованные руками шаги до разделенных комнат, один кед отправился в туалет, а второй в умывальник. Посредине, то место где следы разошлись, венчала надпись: «Следы раздвояются».

Первой, кто утром увидела, и не оценила студенческое послание коменданту, была Лариса «Крепостная». Прекрасно понимая, что будет, если «Палестиновна» это увидит, она решила хоть как-то сгладить ситуацию. По ее распоряжению «Бельевой» Леонид, как смог оттер надпись на двери. Стало просто похоже на по-хулигански разбрызганную краску. Ну а по самим следам к надписи, между женскими туалетом и умывальниками, «Палестиновне» уже пришлось проследовать лично.

На следующий день Алексей возвращался с занятий в общежитие вместе с Сергеем Куланом. Сергей стал студентом после армии. Он вместе, с еще пятью парнями из подготовительного курса для после армейцев, влился в группу Алексея. Для отслуживших парней в армии, были свои, специальные условия. Кулан сам был родом из Южноукраинска, небольшого городка в Николаевской области. Высокого роста, статного сложения с классической фигурой профессионального пловца, он сразу стал объектом повышенного женского внимания. Совершенное тело венчала светловолосая с длинным чубом голова, сидящая на крепкой шее, с кожаным затылком позади. Но было и пару несоответствий в его совершенстве. Это худые ноги и не всегда адекватное направление мыслей. А по его способностям с чего-то постебаться, он не уступал даже «Хрому». После прохода через главный вход общежития, студентов встречало помещение вестибюля. В нем находилось несколько рядов спаренных деревянных стульев, какие можно было встретить в то время в актовых залах заводов или фабрик. Они предназначались для гостей и ожидающих. Вход непосредственно в коридор со ступеньками на этажи строго охранялся тумбой вахтера с одной стороны и бетонной колонной с другой. Расстояние между ними составляло не более одного метра. «Вертушки» не было. Продолжением бетонной колоны вместо стены служила импровизированная решетка, украшенная симметрично висящими по ней вазонами с мясистыми алое и еще какими-то лианами. За тумбой вахтера стояла сама Наталья Устиновна. Огромная и с поставленными по бокам руками, она сканировала всех входящих. Алексей и Кулан зашли сразу за студентом четвертого курса - «Братом». Так, того называли за способность быть своим, на любой выпивке. Быть с «братом», автоматически обозначало употреблять спиртное. Невысокий даже чуть тщедушный «Брат», шел быстро, но не ровно. Видимо его состояние сейчас днем, было уже ближе к его естественному состоянию по вечерам. И понимая, что не шатаясь, он не сможет медленно пройти мимо «Палестиновны», а только на скорости, «Брат» прибавил ходу. При этом явно потерял в управлении своим телом. Возможно сыграла свою роль узость прохода или сильно наклоненная вперед голова мчащегося человека, и … Как результат – прямое попадание, на половину прикрытым вязанной шапочкой лбом, в центр бетонной колонны. «Брата» от встречи со строением откинуло назад. Пятой точкой, с раскинутыми по сторонам руками, он покрыл цементный пол. Даже видавшую виды Устиновну рассмешил этот ход «Брата». Она не убирая руки с боков, громко рывками рассмеялась, при этом «кашляя» сразу из двух мест одновременно. Глухой кашель из верхнего ротового отверстия, сменялся характерными, звонкими и протяжными звуками из нижнего. Вот такую картину, с сидящим на полу «Братом» и «кашляющей» из двух отверстий «Палестиновной», Алексей с Сергеем и встретили в вестибюле общежития. Потом Кулан еще долго строил свои версии, произошедшего случая на входе. Остановились на недостатке кожного покрова на теле комендантши. «Когда она сильно открывает рот, чтобы орать или смеяться, - говорил Кулан, - то у нее задвижка поддувала сзади закрывается, и соответственно наоборот, при закрытии рта, там сзади кожа стягивается и через «морщинистое око», начинает гулять ветер». Позже Кулан не поленился, и где-то у себя в деревне нашел задвижку поддувала от старой печки. Привез ее в общежитие и поставил «Палестиновне» с утра под двери ее кабинета. Дальнейшая судьба задвижки студентам была не известна.

Вредителей в общем не нашли, но краску убрали и ужесточили проходной режим. В комнату к Алексею и Олегу подселили еще одного парня Сашу, с Николаева. Тот был черноволосый, смуглый и с усами. Его сразу студенты прозвали «Саидом». Саша «Саид» был потомственным охотником. Зайчатина и дикая птица стали нормой в 49-й комнате после выходных.

На третьем этаже пятого общежития расселились первые и вторые курсы геолого-географического факультета. Правая сторона здания от лестничного марша, была более мужской. Левая, сторона более женской. Посредине, все вперемешку. Комната №49 заканчивала торец третьего этажа перед умывальниками, с мужской стороны. По коридору чуть дальше напротив, расположилась комната второкурсников №48. В ней обитали: капитан футбольной сборной Юра «Вагитный», его однокурсник Михо Чабаташвили – «1\25 грузина», так его в шутку называли в университете, и Максим «Карузо», так же с их группы. Свое прозвище сочинец Михо, заслужил за полное не соответствие своих внешних данных с чисто грузинской фамилией. Светловолосый и белокожий, он со стороны совсем не был похож на кавказца. Тому причиной были: блондинка мама и не очень смуглый папа грузин. Так его для студенческой идентификации и нарекли – «1\25 грузина». С Максимом «Карузо», все было сложнее. Свое второе, студенческое имя он получил заслуженно от благодарных ночных слушателей. Периодически заканчивая затянувшиеся посиделки, Максим мог затянуть арию Ленского из «Евгения Онегина» или Германа из «Пиковой Дамы». Как он говорил сам, до университета у него были опыты в театральной студии. Потом добавлял: «Это же Карузо, Марио Ланца… И вобще, голос у меня – я йи-бу!»

Частыми гостями у них были студенты одесситы. Свободный дух общежитейского бытия, тянул как магнитом домашних мальчиков и девочек. Став студентами они окунулись в другое, иное от школьного измерение, но до конца прочувствовать на себе, они его смогли только периодически находясь в общаге. Так, ноябрьским вечером в гости в «пятерку» пожаловал Илья, старшекурсник – одессит. Он был частым гостем у Михо, Юры и Максима. Алексей к тому времени уже близко общался с парнями из 48 комнаты, у тех был телевизор и они в обязательном порядке к каждой пятнице, когда все остальные студенты, из близ лежащих городов и селений разъезжались по домам, устраивали себе застолье под вечернюю программу «ВИД». Илья состоял в авторской группе университетской команды КВН «Одесские Джентльмены». Самое золотое время одесской команды было именно сейчас. Чемпионы последних лет любимой игры миллионов, достойно удерживали свой высокий уровень. Скоро одесситам, предстояла очень ответственная игра, с воронежской командой ВИСИ (Воронежский Инженерно-Строительный институт). У Ильи была возможность, отчасти за счет университета, организовать поездку в Москву на этот полуфинал в составе группы поддержки. Предложение с воодушевление было принято. Вся стипендия и участие «Альма Матер», позволили Алексею второй раз в жизни посетить столицу его Родины, уже в качестве болельщика команды КВН «Одесские Джентльмены».