На дне. Волшебные приключения на Улице Одного Енерала #4. Покойница
Из предыдущих рассказов могло сложиться впечатление, что соседи-алкаши были единственной проблемой Нехорошей Квартиры. Нифига. Даже если забыть о бытовых неудобствах (да, я не смеялась, когда смотрела «Прорву»), на улице Одного Енерала было чем задолбаться. Например, криповая закрытая комната. Сейчас я понимаю: все ужасы имени мертвой старушки были связаны не с паранормальщиной, а с моим образом жизни. Я очень (ОЧЕНЬ) много работала, а получала за это очень (ОЧЕНЬ) мало. Соответственно оказываясь дома, я не ложилась спать, а садилась за курсачи и дипломы, которых набирала великое множество. Либо садилась бухать с друзьями, потому что тусить в двадцать лет ого как хочется. Даже больше чем спать. Как можно понять, я была не очень умной девушкой, и только отличная генетика спасала меня от многочисленных физических и психических заболеваний, происходящих от недостатка сна.
Однако многомесячный режим в стиле 20-22 часа бодрствования – 2-4 часа сна делал свое дело. Обычно я засыпаю в режиме «положила голову на подушку – отключилась». На улице Одного Енерала я внезапно познала странную вещь: ты можешь лечь в постель смертельно усталой (после суток сходить в универ на зачет и две пары), но уснуть – не получится. Припоминая советы мамы-невролога, я пила глицин, но все равно лежала в темноте под храп Пса и прислушивалась.
И однажды я услышала странный шорох.
Сейчас я начисто отрицаю паранормальщину, но все равно признаю: это были не мыши. Больше всего странный шорох напоминал тихие шаркающие шаги. Не за стенкой, у соседей-алкашей, и не на чердаке, где в теории могли поселиться бомжи. В соседней, запертой и нежилой комнате.
В первый раз я подумала, что мне показалось от недосыпа. Потом меня просто пробирала ледяная дрожь. Но по-настоящему страшно мне стало, когда эту НЁХ услышал мой половой дядька.
- А че, Анка, – спросил он без задней мысли, – к тебе соседи что ли заселились?
Вот тут-то меня и подбросило на кирпичной тяге. Веня (хозяин моей комнаты, достойный отдельного поста) страдал именно потому, что владел лишь половиной квартиры. Вторую он покупать не хотел или не мог, а свою продать был не в состоянии. Хозяева же второй комнаты на Улице Одного Енерала не появлялись вовсе. Я точно знала, что никто на вторую часть жилплощади не заселялся, да и временно хозяева там не появлялись.
Ночь я продрожала в объятиях лучшего антидепрессанта (любовника), следующим вечером заглянула в опорник к нашему участковому.
- Саныч, а чо у меня со второй комнатой?!
- О-о, – расстроился участковый. – Тебе рассказали?
- В смысле?!!
Веня оказался тем еще разведчиком, сцука. Расписывая мне прелести жизни единственной хозяйкой, он забыл упомянуть, отчего пустеет вторая половина жилплощади.
А причина была существенная. Во второй комнате жила одинокая (не совсем) бабка-мусорница со своими сорока котиками. По причине этого охуительного соседства Веня не мог сдать свою комнату и держал закрытой ее. Бабка жила одна в хате, жила… да и, как и следовало ожидать, скончалась. Родственники к ней, агрессивной в своем маразме, не спешили, соседи-алкаши ароматизировали подъезд собственным парфюмом, и в итоге старушка пролежала в своей постели дней десять, пока трупом не запахло и за пределами тамбура. Все это время котики ели хозяйку и гадили, где придется, разумеется. (Вот поэтому я и не люблю котов).
Обнаружившие труп наследники были очень не рады. Они выкинули всю мебель и ободрали обстановку до панелей – но было поздно. Как я узнала по весне, легкий флер печального бабкиного финала вполне себе ощущался и через пять с лишним лет после ее кончины. Зимой – не пахло. Но шорох…
Я отчетливо поняла, что и живая бабка-мусорница меня вряд ли бы устроила, а мертвая – это вообще чересчур.
- Веня! – позвонила я.– Веня, еб твою мать, возвращай мне деньги за месяц, я съезжаю!! Ебала я жить с покойницей!!!
- Рассказали, сссуки, – пригорюнился хозяин. – Ну хочешь, я тебе цену скину?
- Не хочу, верни мои деньги, и забудем друг про друга навсегда!
- Не верну, – сказал Веня грустно. – Я их уже за кредит отдал. Давай так: следующий месяц возьму с тебя вдвое меньше, и потом косарь скидываю.
После непродолжительной борьбы страха с жабой жаба победила. Причины хозяйской щедрости я поняла лишь когда потеплело: сдать комнату весной и летом ему было почти невозможно, а так оставалась какая-то надежда, что покладистая жиличка, которая притерпелась к факту потустороннего соседства, смирится и с периодическим ароматом.
Конечно, психика – страшная сила. С тех пор, как я узнала о бабке-покойнице, шорохи стали тревожить меня вдвое чаще. Я звала ночевать к себе Полового дядьку и подружек и даже разрешила Псу спать со мной. Он, кстати, дрых, как бревно, не то развенчивая теорию о сверхчувствительности домашних животных к крипоте, не то сигнализируя мне, что в Багдаде все спокойно. Я искренне надеялась на второе.
Однажды поздно вечером, в глухой, абсолютно чернильно-черной темноте я короткими перебежками от фонаря к фонарю перемещалась от остановки к подъезду. Бросила взгляд на свой девятый этаж…
Короче, сказать, что моя задница открыла кирпичный заводик, было бы жестким преуменьшением. Я даже не знаю, как я не поседела. У меня, сцуко, в прямом смысле подкосились ноги.
Мое окно было предсказуемо черным. А то, что было рядом, тускло, безрадостно светилось. Как будто внутри горела свечка или совсем плохонький ночничок.
Единственная мысль, которая у меня осталась в голове, надо забирать Пса и сваливать к маме. Похуй на вещи, на деньги, вещи завтра заберу, а деньги мне Веня вернет втройне, потому что я не постесняюсь и попрошу Полового Дядьку о моральной и физической незаконной помощи, в просторечии, вымогательстве под грозой физической расправы.
Еще в лифте у меня немножко отлегло, потому что этажа с четвертого я услышала бешеный злобный лай моего маленького, миленького, зубастого, тридцатипятикилограммого питомца. Как подсказывали мне гигабайты прочитанной крипипасты, на нежить и привидений собаки реагируют обычно скулежом или воем. Если же это банальные воры, значит, Пес еще жив и стойко держит оборону.
Когда я поднялась, незваные гости уже собирались уходить. Троих из них, двух мужчин и женщину, я не знала. Четвертым был Веня, который удерживал двери моей комнаты. За дверями бесновался очень недовольный Пес.
- Милостивые государи, какого сифилисного фаллоса тут происходит? – спросила я нежно.
- Дык эта, – ответил незамутненный, как двухлетний ребенок-даун, Веня. – Покупателям хату показываем. Это Вася, хозяин второй половины, а это покупатели.
- Я прям стесняюсь спросить, а почему это происходит в мое отсутствие? А если б на вас моя собака кинулась?!!
- Ну я ж про него знал, вот и пошел, заодно и за комнатой твоей проследил.
В моей комнате был разложен диван с постельным бельем, а на столе стоял вибратор. Да хуле там комната! Весь набор труселей и лифчиков весело сушился в ванной, куда экскурсия наверняка заходила!
- Веня. – Сказала я мрачно. – Половинная оплата сохраняется, пока я отсюда не съеду.
- Но я же тебе звонил!.. Но ты ж не ответила!.. – заныл хозяин, и я поняла, что почти его продавила.
- Может, этот светлый день через месяц настанет, – резюмировала я мрачно. – Ты ж все равно хату продавать собрался.
Веня действительно мне звонил, но я забыла снять телефон с виброрежима, и ни один из шести вызовов не слышала. А жаль. Столько нервов бы сберегла.