"Мы лишь пылинки, осевшие в ночи на карту мира"
Полная изоляция города, а тем более целого государства — само по себе событие из ряда вон выходящее. «Тегеран был полностью отрезан от воздушного сообщения, телеграфа, дорожных и железнодорожных коммуникаций; было полностью прекращено вещание тегеранского радио и закрыта иранская граница. Фактически вся страна была отрезана от всего мира», — вспоминал о событиях конца осени 1943 года иранский писатель А. Хамзави. Однако и причина тому была веской: руководители Англии, СССР и США впервые встретились вместе. Заключённые на Тегеранской конференции договорённости должны были сломать нацизму хребет.
27 ноября борт номер один C-54 Douglas президента Рузвельта приземлился на советском аэродроме. Глава Соединённых Штатов лишь единожды переночевал в американской резиденции, разместившись затем в главном здании советского посольства в Тегеране. Бытует версия, объясняющая такое решение тревогой Рузвельта за свою жизнь ввиду угрозы покушения. Сам президент утверждал, что стремился этим жестом расположить советских союзников к доверию. Так или иначе, Сталин получил возможность беседовать с Рузвельтом с глазу на глаз в отсутствие британского премьера.
Следует отметить, что глава США тревожился за свою жизнь неспроста. Ещё в 1941 году Иран активно сотрудничал с гитлеровской Германией. Количество германских агентов в стране было велико, а 25 июня 1941 года шах Реза Пехлеви получил ноту с требованием вступить в войну на стороне Третьего рейха. Сталин и Черчилль, действуя скоординировано, сначала выступили с демаршем, а затем ввели в Иран войска. В 1942 году туда подтянулись и американцы. Полиция постепенно выявляла нацистскую агентуру, в одном лишь августе 1943-го было арестовано более 160 человек. Тогда же в Тегеран отправилась группа «спецов» советских органов госбезопасности. Готовившийся абвером заговор с целью обезглавить антигитлеровскую коалицию (операция «Длинный прыжок») был раскрыт.
Конференция открылась 28 ноября 1943 года с обсуждения важнейшего вопроса об открытии «второго фронта» на территории Европы. Мнения сразу разделились. Черчилль предлагал использовать англо-американские войска в Средиземном море для взятия Рима и дальнейшего продвижения в Италии. Тем самым открывалась бы возможность для высадки на юге Франции и действий в Югославии. Сталин категорично называл Итальянский фронт второстепенным, считая главной целью французские север или северо-запад.
Обсуждение день спустя продолжили военные представители. Начальник британского Генштаба генерал Алан Брук лоббировал мнение своего премьера, американский генерал Джордж Маршалл указывал на нехватку десантных судов, Маршал Советского Союза Ворошилов же прямо спрашивал Брука, считает ли тот «Оверлорд» главной операцией. Британский военачальник уклонялся от прямого ответа, повторяя тезис о важности боевых действий в Италии. Договориться по-прежнему не удавалось.
Накалившуюся атмосферу немного разрядила церемония передачи подарка короля Георга VI — меча гражданам Сталинграда в знак восхищения всей Британии их подвигами. Однако дальнейшее совещание вновь зашло в тупик. Наконец Сталин спросил будто бы невзначай: «Сколько времени мы намерены оставаться в Тегеране?». Разгадавший этот прозрачный намёк Рузвельт пообещал согласовать с Черчиллем их точки зрения. Этим занялся соратник президента Гарри Гопкинс. В тот же вечер за ужином он предложил британскому премьеру «почётно капитулировать», и это — накануне 69-летия Черчилля! В итоге 30 ноября уже Рузвельт во время ланча сообщил Сталину отрадную новость: «Оверлорд» запланирован на май 1944 года.
Мало того, во время празднования дня рождения Черчилля советский лидер отпустил в адрес Великобритании своего рода шпильку — он предложил обслуживавшему их за ужином индусу выпить шампанского. И Рузвельт, и Сталин отрицательно относились к перспективе восстановления в Индокитае британского колониального режима после его освобождения силами союзников. Соответственно, предложенный Сталиным индусу бокал шампанского был не только указанием на его готовность на равных беседовать с простым народом в отличие от британских аристократов, но и намёком на непрочность этого бриллианта в британской короне. В итоге в 1947 году Индия обрела независимость.
Покидая Тегеран, британский премьер устало сказал своему личному врачу лорду Морану: «Мы лишь пылинки, осевшие в ночи на карту мира…». Безусловно, всё зависит от масштаба карты. Однако 73 года тому назад в Тегеране «пылинки» изменили её навсегда...