Моя жизнь, моя судьба (часть 8)
Весной 1960-го года снова завербовалась от своего колхоза и уехала. Теперь я была героем, ничего не боялась, смело уезжала. Снова работала на багере. Нам выдавали комбинезон, чтобы работали только в комбинезоне. Потому что машина есть машина, чтобы платье не попало под цепь.
В этом году я купила себе швейную машинку в Москве. Тоня Казакова работала с нами в бригаде, а её сестра жила в Москве. Я с Тоней подружилась, и вот она с собой взяла в Москву к сестре. Её сестра работала в магазине. И она мне помогла купить швейную машинку. Тогда с швейными машинками была проблема, можно было только по знакомству купить. Конечно, не за так, а за переплату. Но всё равно я была так счастлива. Стала понемногу шить себе фартуки, платья. Мне очень хотелось одеваться по-русски, ещё со школы. Когда я ещё ходила в школу, мама мне купила материал, фланель. Я понесла к портнихе и заказала «по-русски» [платье] с кармашками. Мама увидела и меня побила, сказала: «Сожгу». Я просила прощения, плакала, но меня защитила моя бабушка, она её уговорила [не сжигать платье]. Маме русское платье не нравилось, а мне очень нравилось. Когда я стала зарабатывать сама деньги, тут я сама решала всё. Я очень любила красиво и чисто одеваться, любила белые носки носить. Деньги зря не тратила, зато много вещей купила.
Осенью, когда у нас срок кончался, нам предложили [поехать] в командировку в Рязань на нефтеперерабатывающий завод, он тогда только начинал строиться. Нас в Изоплите всех рассчитали. И [мы] уехали в Рязань. Нас было много, никто в колхоз не хотел возвращаться. На заводе работали на изоляции, изолировали трубы. Жили в посёлке в Южном в частном доме у хозяйки. На работу возили на крытой машине утром и [обратно] вечером. Выдали комбинезон, ботинки. У хозяйки раздевались в сенях. Наша хозяйка была добрая, за квартиру платил завод. Получали мы очень хорошо. Наша командировка была до Нового года. Нас оставляли на постоянную работу, обещали общежитие. Некоторые остались, но я уехала в Изоплит. Я швейную машинку оставила у тёти Нади Строковой, с собой не брала в Рязань.
После Нового года мне дядя Андрей, тёти Нади муж, помог устроиться на фабрику на работу. Работала прессовщиком с дядей Петей Фёдоровым на пару. Дядя Петя был спокойный мужик, никогда на меня не кричал. Работа была очень тяжёлая, формовали плиту. Но зато зарплата была хорошая. Если больше нормы сделаешь, прогрессивка была большая. Мне тогда 20 лет было. Я была худенькая, хрупкая девочка. К концу смены очень уставала, болели руки. На ногах резиновые сапоги, [ноги] опухали от керосина. Фартук до пола, на руках большие резиновые перчатки, лицо под грязью не видно, только белые зубы. Дяде Пете, конечно, со мною тяжело было работать на пару, подымать хорды с плитой на вагончик. Вагончик намного выше меня. И вот на руках на весу поднимали хорду с плитой и засовывали её в вагон над головой. На прессах с дядей Петей отработала два года.
(пятнадцатый лист рукописи)
Отрывок из рукописных мемуаров Германовой Зои Ивановны "Моя жизнь, моя судьба". Воспоминания записаны в начале 2000 года. Текст отредактирован и опубликован её внучкой.
P.S. Зоя Ивановна жива, находится в достаточно крепком здравии и ясной памяти, в этом году справит 84-летие. Но Интернетом пользоваться не умеет.
UPD: Посёлок Изоплит в Тверской области Конаковского района получил такое название благодаря заводу, который производил изоляционные плиты. Предприятие было основано Постановлением Правительства в 1930 г. как первое в СССР по производству изоляционных материалов для строительства путем прессования и интенсивной просушки болотного мха сфагнума в плитах. В 00-хх годах предприятие захирело, почти полностью закрылось. Точно работала пилорама в одном из старых цехов, возможно, ещё что-то. В 2013-м году финский производитель "Paroc" заново открыл производство изоляции в Изоплите. С декабря 2022-го года завод входит в композитный дивизион "Росатома". Предприятие успешно продолжает своё функционирование и, надеюсь, скоро отметит свой столетний юбилей.