Много лет назад⁠⁠

В молодости, лет в 18-20 я считал себя бунтарём. Со всеми вылетающими, вытекающими и выползающими. Иногда, появлялись такие стихи. С 2010 года я не открывал свой блокнот и теперь это всё кажется прошлой жизнью.

В общем, с пятницей вас всех и хороших выходных!

Я в клетке каменной сидел,

Не горевал, лишь пил и пел,

И огонёк в глазах горел, -

Плевать на стены.

Под потолком косяк небес,

Ладони полные чудес,

И за окном волшебный лес, -

Не за горами перемены.

Огнём горели пальцы рук,

Но оборвал игру их стук,

И этот деревянный звук...

Он в дверь ломился.

Я дрогнул, ведь гостей не ждал,

А звук всё креп и нарастал,

Стучал в ушах и нервы  рвал,

Да так, что разум помутился.

Друзья пришли - кривые рожи,

Нет, не друзья, но так похожи,

И пить и петь умеют тоже,

Да всё не так.

C порога начали кутить,

И стены принялись крестить,

Что бы потом косяк скрутить,

Ведь Бог дурак.

В стаканы водку льют и ром,

Хлебая спирт безвольным ртом,

До дна всё пьют, чтобы потом

Сдать стеклотару.

С ногами лезут на диван,

А за словами мне в карман,

Мечты мои ведут в чулан, -

Несут гитару

"Сыграй нам что-то для души,"

"Но только сильно не души,"

А я смотрю и ни души, -

Вокруг всё пусто.

И я стал мучить струны, ноты,

Старался петь, кричал до рвоты,

И знал: мой номер отработан, -

Мне стало грустно

И я запел свои стихи:

Как славно пели петухи,

Но холодец из требухи

Вкуснее будет.

Про то, как лица их пригожи,

А мне противны эти рожи,

Но кто-то сзади тянет вожжи,

И гайки крутит

Про солнце, кое померло,

Про жизнь, про Бога и говно,

Что думы слово в решето

Водой стекают.

О боли, страхе и любви,

Я пел о том, что мы ушли,

Туда, где меркнут все огни

И умирают

А мне кричат: «не то поёшь!»

«Такую чушь и бред несёшь!»

«Ты Бога, душу, мать не трожь!,»

«Давай сначала.»

И я запел про мак и шприц,

Про холод детских, серых лиц,

И чёрных, поднебесных птиц,

Что вдоль причала

Я пел про старых, молодых,

Про зрячих, глупых и седых,

Про грешников и про святых

В земле сырой.

Друзья бледнели словно мел,

А голос был не мой - я пел,

Я тысячами строк горел,

И был собой

Тут все попятились к двери,

Шептали «только не дури!»

И стало всем не до игры, -

Мне не помочь.

Бегут друзья от едких слов,

От злых, невидимых оков,

Их взгляды бешеных коров

Пронзают ночь

Я в клетке каменной сидел,

Уже не пил хотя и пел,

И не дышал и не хотел

Смотреть в окно.

А за окном волшебный лес,

В нём ухал громко старый Бес,

Над ним летал косяк чудес,

И всё равно.