Мне нужна моя Дженни, нужна любая Дженни (Часть третья)⁠⁠

Жанр: Фантастика, Драма, Триллер.

Продолжение:...

Одним вечером, когда мы возвращались с очередной прогулки,  Джессика завела со мной странный диалог, что-то вроде – а нравится ли она мне? Я сразу понял, куда она клонит, и жутко расстроился из-за этого – в моих мыслях непрестанно фигурировала Дженни, а Джессика лишь заполняла пустоту в моей душе.

Мы сидели на остановке в ожидании автобуса, которой отвез бы нас в сторону её дома, а Джессика всё ждала моего ответа. Перед глазами у меня стояла Дженни, лежащая на больничной койке. «Пообещай мне, что найдешь другую, – вновь шепчут мне её бледные губы, – пообещай, что назовешь вашего ребенка, так, как мы с тобой хотели…»

– Слушай, Джесс, – я поднял на девушку глаза, – взгляни на меня. – Я снял шапку и отвернулся от неё, демонстрируя ей свой затылок со шрамами и рубцами, откуда местами росли редкие волоски. – Я – инвалид. Да, сейчас я нормальный, но ты подумай, каким я могу стать через пять-десять лет. У меня и сейчас большие проблемы со здоровьем, но симптомы могут резко ухудшится в любой момент.

– Но ты мне нравишься, Рик, – умоляюще взглянула на меня Джесс. – Нравишься такой, какой есть!

– Ты просто не видела меня в беспамятстве, – обреченно покачал я головой, – когда я никого не узнавал, даже когда видел этого человека уже не один раз. Пока я пью таблетки, и прежние симптомы отступили, я практически нормальный, но всегда ли так будет?

Джессика растеряно поглядывала на меня, явно не зная, что ей на это сказать.

– Ты даже не знаешь наверняка! – скривила она губы. – Ты ведь сам говоришь, что идешь на поправку. Может ты и станешь слабоумным, но это может случиться только на старости лет! Скажи прямо, ты не хочешь встречаться со мной или просто не можешь?

– Я не хочу испортить тебе жизнь, – проигнорировал я её слова. – Ты красивая девочка, Джесс, ты ещё найдешь себе парня по душе…

Она меня даже не дослушала, а просто вскочила и ушла дальше по улице. Какое-то время я смотрел ей вслед. Вернувшись домой, я пытался выбросить из головы весь наш диалог.

Как я и предполагал, она и её коллеги из того бутика с одеждой с этого дня смотрели на меня как на полное ничтожество, теперь, благодаря Джессике, они добавили в свой список знаний обо мне то, что я ещё и импотент. А иначе какой резон такому, как я, отказывать такой симпатичной девушке. Нужно было не отвергать её намеки, а пойти тем вечером с ней. Нужно было затащить её в койку и сделать с ней всё, что только может сделать мужчина с женщиной, возможно тогда мы оба были бы счастливее сейчас, а потом я бросил бы её здесь одну, а сам сбежал к своей Дженни. Я поступил с ней как мужчина, а нужно было вести себя как последний подлец.

Близилось рождество, и справлять его я скорее всего буду один. Дейл с друзьями будет пить и веселиться, а мне пить нельзя.

Я хромал по заснеженным улицам, повесив нос; мне не было дела до гирлянд и украшений, которыми украсили город, не было дела до людей. Я слепо искал что-то, но не мог найти. Неловко наступив на больную ногу, я поскользнулся на тонком ледке, и даже трость не помогла мне устоять на ногах; я упал на спину и ударился головой об замерзший асфальт. Что-то произошло, и я никак не мог подняться на ноги. Я услышал смех позади. Группа подростков прошла мимо меня, пнув мою трость в сторону. Я крутился на спине, как черепаха, пытаясь перевернуться на живот, но у меня не получалось. Мою голову охватила боль, которой я прежде не знал. В ушах завис тонкий звон, перекрывший весь прочий шум. Я не слышал больше машин, не слышал рождественской мелодии, игравшей из рупора на столбе. Ветки деревьев надо мной расплывались перед глазами, золотистые огоньки гирлянд, украшавшие их, плясали где-то в вышине, словно мириады далеких звезд.

Какой-то мужчина помог мне подняться на ноги, а его спутница принесла мою трость. Перед глазами замелькали чёрные пятна; я не смог разглядеть их лиц.

– У вас всё хорошо? Может вызвать скорую помощь? – донесся до меня мужской голос сквозь шум в ушах.

– Всё хорошо, спасибо, – невнятно пробормотал я и высвободился из его рук.

Я зашаркал к скамейке, стоявшей неподалеку и, вытянув из кармана таблетки обезболивающего, проглотил сразу две. Голова с каждой минутой болела всё сильнее.

Нужно было идти домой, но я никак не мог встать со скамьи. Я сидел так десять минут, двадцать. Совершив над собой невероятное усилие, я поднялся на ноги. Ну уж нет, я не слягу в койку, только не сейчас. Сейчас я должен искать Дженни, пока ещё не стало слишком поздно. Медленно ковыляя в сторону дома, я решил, что если хорошенько высплюсь, то головная боль как-нибудь сама пройдет. Вот только на утро стало гораздо хуже, к тому же я сильно ушиб спину. Проглотив две таблетки обезболивающего, я отправился на работу.

На следующей день мне стало немного легче, и я даже решился вновь идти исследовать город. Дейл, с тоской глядя на меня, сказал, что лучше бы я шел сейчас в больницу, чтобы не пришлось прохожим для меня медиков вызывать.

Плохое самочувствие не должно помешать мне обнаружить портал, и я, сверяясь с навигатором на телефоне, наверстывал позавчерашний маршрут, но ноги то и дело уводили меня в сторону – я сворачивал не туда или возвращался на места, где уже был. Я старался не думать о том, к каким последствиям могло привести то падение на тротуар, я вообще старался поменьше думать и тупо следовать по намеченному маршруту.

Блуждал так весь день до поздней ночи, но всё бестолку. Под конец дня мои ноги сами несли меня в неизвестном направлении, а я и не сопротивлялся. Я помнил, что именно так я и обнаружил предыдущий портал, и надеялся на очередную удачу.

Заглянув в навигатор на телефоне, я понял, что забрел в неизвестный район, куда должен был прийти ещё не скоро. Я думал, некий инстинкт выведет меня к порталу, но надежда была напрасной; я поковылял домой. У меня не оставалось сил даже на разговоры с Дейлом – я просто хотел спать. Бредя по незнакомой улице в толпе прохожих, я молился, чтобы автобус не попал вечером в пробку, и я как следует выспался этой ночью.

Странное чувство вернулось ко мне, почти незаметное и едва ощутимое из-за головной боли, но я всё равно его уловил. Я стоял на светофоре возле перекрестка и силился понять, куда оно меня зовет. Слева от меня бульвар с высокими деревьями, покрытыми тяжелым снегом, издали мелькает разноцветными огоньками вывеска ресторана, справа – огромные офисные здания, а вдали, над деревьями, высится шпиль католической церкви, вот только это всё не то. Мне нужно идти дальше, прямо по улице, вдоль бесконечных рядов магазинов.

Я шагаю вперед, а покалывание в виске всё усиливается, и я счастлив, что это чувство по-прежнему со мной. Я боялся, что оно может покинуть меня из-за того падения, или что больше не наткнусь на подобный портал. Магазины одежды сменяются ювелирными магазинами и наоборот. Я миную книжные лавки, прохожу мимо торговцев уличной едой, работающих допоздна, и натыкаюсь на заколоченную витрину обувного магазина. Сюда-то меня и притягивает. Где-то здесь спрятан портал.

Я мчусь домой на такси, махнув рукой на лишнюю трату денег. Хватаю молоток, лекарства, деньги, прочие вещи, игнорируя все вопросы Дейва, и несусь обратно на такси, умоляя водителя объезжать пробки. Ближе к полуночи я, наконец, добрался до места. Обошел магазин со всех сторон и нашел выбитое окно. Забравшись внутрь, я погряз ногами в куче мусора, но даже не обратил на это внимания. Я, как завороженный, шел к нужной мне стене. Пахло здесь отвратительно, похоже, здесь жили бездомные и здесь же справляли нужду. Отвратительное место, и угораздило же меня заглянуть сюда, но это всё ерунда – скоро я выберусь отсюда.

Подойдя к одной из стен, я принялся лупить молотком по светлой шпаклевке. Сейчас слишком поздно и людей на улицах мало, можно не бояться, что меня услышат, а если и услышат, то им-то какое дело. Никого ведь не волнует, что посреди города образовалась помойка.

Я яростно лупил по стене, морщась от летящей мне в лицо шпаклевки.

– Эй, какого хрена ты делаешь?!

Я обернулся на хриплый голос. Из-за угла на меня выглядывал старик, обрюзгший и заросший, в потрёпанной грязной одежде.

– А ну убирайся отсюда! – гаркнул он на меня.

Не в силах придумать, что мне делать дальше, я попятился к стене. Старик поднялся с пола и направился ко мне. Недолго размышляя, я шагнул вперед и огрел его что есть дури тростью, которую держал в левой руке. Мужик грязно выругался, занося перед собой руки, готовясь отразить новый удар и атаковать меня в ответ. Я ударил его по голове молотком и отступил назад. Старик упал на пол как подкошенный.

– Всё просто, всё просто, всё просто, – заладил я себе под нос, как заведённый, глядя как расползается по грязному полу тёмное пятно из-под его косматой головы. Молоток выскользнул из пальцев и звякнул об бетонный пол.

Не так уж и трудно убить человека, подумал я. Мне ещё с самим собой предстоит побороться, и другого Рика мне вряд ли удастся так просто свалить.

Я разглядывал убитого в тусклом свете фонаря, проникавшем сюда с улицы, и никак не мог отвести глаза. Что же мне делать? Оставить его здесь? Прохожие ведь почувствуют запах. Нельзя его здесь оставлять. Нужно будет перетащить тело в другое место, если не хочу отрезать себе путь от этого портала.

Портал. Точно. Я повернулся к стене и принялся дубасить по ней с новой силой. Будь здесь кто-либо другой в этом здании, он бы уже показался, размышлял я, но сейчас тут никого нет.

Ты сам дурак, что не обошел сперва этот заброшенный магазин; необязательно было его убивать.

– Знаю, – прорычал я сквозь зубы, пытаясь заткнуть свой внутренний голос.

Мне трудно думать, трудно принимать решения, когда голова ноет, как незаживающий гнойник. Я даже не знаю, зачем ударил его, но он сам виноват, что пошел на человека, вооруженного молотком.

– Вот он, – прошептал я вслух, уставившись на портал круглыми глазами.

Из дыры, проделанной в белоснежной шпаклевке, на меня смотрела тьма, что была чернее ночи.

Так, спокойно, – шумно выдохнул я, – ты и так уже наделал глупостей, не облажайся же теперь. Нужно осторожно выглянуть наружу, учитывая, что там, за стенкой, могут быть люди. Я достал телефон и включил на нем видеокамеру, сунул руку в портал и тут же вытянул наружу. Спешно включил снятый материал. Камера телефона записала стену соседнего магазинчика и пустой проулок.

– Отлично, – заулыбался я.

Теперь нужно спрятать портал. Я прошелся по магазину в поисках чего-либо. Хотел было прикрыть одеялом, которым накрывался этот бездомный, но уж слишком узким и дырявым оно было – нет, это совсем не то. Оставался лишь его старый матрас. Кривясь от отвращения, я волоком потянул его в комнату с порталом. Матрас был достаточно жесткий и его вполне можно было вертикально прислонить. Удерживая матрас в стоячем положении, я пятился к порталу, подтягивая его на себя. Просунув во тьму портала сначала одну ногу, затем другую, я выскользнул наружу сам и едва удержался на ногах. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что мое возникновение никем не замечено, я принялся спешно проверять, всё ли оттуда забрал: трость на месте, молоток на месте, рюкзак болтается на лямке за спиной. Проверив карманы и, убедившись, что ничего не забыл и не потерял, я начал озираться по сторонам. Холодная улица была пуста, местами её сильно замело снегом и мусором.

Я взглянул на серую стену, из которой вышел, и осторожно прикоснулся к ней, ища свой проход назад. Мои пальцы нырнули в пустоту, казавшейся на первый взгляд обычной стеной, и отыскали неровные края пролома с той стороны. Достав из рюкзака чёрный маркер, я обвел им свой портал. Отступив назад и полюбовавшись на своё творение среди прочих каракулей и граффити на стене, я, наконец, вспомнил самое важное. Я вспомнил свое положение здесь – я совсем один в другом мире, другом городе, на дворе конец декабря, и у меня не было жилья.

– Нужно найти гостиницу, – прошептал я вслух, пуская клубы пара в морозном воздухе.

Сеть здесь не работала, и мне пришлось искать мотель, ориентируясь по карте другого Рисверта. Поиски заняли долгое время – карта того города не совпадала с этим Рисвертом, и спросить в столь позднее время мне было некого. Кое-как нашел таксиста, и тот отвез меня, продрогшего до костей, в ближайший мотель.

Пришлось изрядно помучить колокольчик на ресепшене, прежде чем ко мне подошел сонный администратор. Я попросил любой недорогой номер, который у них был, и расплатился стодолларовой купюрой.

Детектор банкнот никак не хотел её принимать.

– Странно, барахлит что-то, – рассеянно заметил администратор.

– Я расплачусь купюрой помельче, – тут же сориентировался я и достал из бумажника другие деньги. – Наверное, помял её в кармане, – улыбнулся я, стараясь вести себя естественно. На деле же меня прошиб холодный пот – моя валюта здесь недействительна.

Мелкие купюры сотрудник не стал проверять и отдал мне мой ключ. Я поднялся наверх в номер, и долго не мог уснуть, хотя и жутко устал. Содеянное глодало меня. Моё положение здесь, в чужом Рисверте, с моими фальшивыми деньгами грозило обернуться серьезными неприятностями. Окажись этот администратор более ответственным, я бы засыпал не здесь, а в отделении полиции, но прежде пытался бы объяснить им, откуда у меня документы и деньги, сделанные по другому образцу.

Головная боль пробудила меня раньше времени. Я выпил таблетку, но так и не смог вновь уснуть – просто не мог сомкнуть глаз, борясь с вопросом, что мне делать с крупными купюрами, которые здесь не принимают. Скорее всего мелкие деньги тоже отличаются, но их не так часто проверяют на подлинность – мне всего-то и нужно почаще менять гостиницы и магазины, чтобы не попасться.

Одну из крупных купюр я подсунул таксисту, довезшему меня до вокзала, и отдал почти все мелкие деньги, оплачивая себе билет до Декстона. Я ехал, глядя в окно, но зимний пейзаж меня не интересовал – я думал о ней. Другая ли здесь Дженни или всё та же? В тот же мир я попал, или же это новый, в котором я ещё не бывал.

Выйдя на знакомой остановке, я направился к чужой, но такой родной Еловой улице. Я промчался мимо соседних домов, даже не взглянув на них.

Дом этого моего двойника сильно отличался от виденного ранее: он был выкрашен в ярко-голубой цвет и на нем была новая крыша. Дорожка, ведущая к дому, вымощенная большими белыми камнями, была расчищена от снега совсем недавно и это меня приободрило.

– Вы к Деймарам? – спросил рядом знакомый голос.

Повернувшись, я увидел свою соседку.

– Я… я ищу Дженни. Давно не видел её. Не подскажете, где я смогу её найти?

Соседка скорбно посмотрела на меня.

Этого я и боялся.

Я ковылял по свежевыпавшему снегу, направляясь к больнице, сам не зная, зачем мне туда идти.

– Я хочу увидеть Дженни Деймар, – обратился я к регистраторше.

– Вы её родственник? – отвлеклась от бумаг девушка и взглянула на экран компьютера.

– Дальний.

– Состояние тяжёлое, я не могу вас к ней провести, – сказала она, грустно глядя на меня. – Извините.

Я опустился на стул возле регистратуры. Эту больницу я знал, как свои пять пальцев, и если захочу, то проскочу по служебной лестнице наверх, но нужен ли я там? Уж слишком ясны были сохранившиеся воспоминания о той слабой девушке на больничной кровати. Я надеялся, что мне заменят их новые воспоминания, где у Дженни всё хорошо, но на сей раз этого не произошло. Значит не один Рик в этой вселенной сейчас страдает. Я решительно встал и отправился прочь из больницы.

Ноги вновь привели меня на Еловую улицу. Добирался я туда пешком и было уже довольно поздно.

Я позвонил в звонок.

– Кто ещё? – узнал я собственный голос за дверью.

Дверь приоткрылась, и хозяин дома недовольно уставился на меня.

Я снял шапку и спросил:

– Узнаешь меня?

Другой Рик, сняв цепочку с двери, открыл её, вставая в проходе.

– Ты кто нахрен такой?

От него не разило алкоголем, чего я никак не ожидал. Этот Рик, видимо, куда умнее меня, раз не заливает свое горе спиртным.

– Я – это ты, – говорю я, пристально глядя ему в глаза, – и я могу это доказать. Ты – это я, но из другой реальности – я вроде как твой двойник.

Он определенно узнавал моё лицо, зато я не мог узнать ни дом, ни человека передо мной. Его гостиная была обставлена превосходной мебелью: красивыми резными шкафчиками и изящными стульями из темного полированного дерева, на огромном диване были разложены очаровательные подушечки с ручной вышивкой, на стенах висели картины и гобелены, но мое внимание привлекла знакомая лампа с абажуром из зеленого стекла, стоявшая на каминной полке. Лишь она единственная доказывала, что я не ошибся адресом; единственным же сходством между мной и этим дюжим мужчиной на пороге были ясно-голубые глаза.

– Как такое возможно? – спросил мой двойник, не сводя глаз с моего лица.

– Видишь ли, когда моя Дженни умерла – я решил совершить самоубийство, – говорил я, наблюдая за его реакцией, – но я не умер. Я сильно ударился головой и теперь могу видеть порталы в другие миры.

Я всё смотрел на него, ожидая, что тот поднимет меня на смех, но этот Рик всё молчал.

– Зачем ты приперся сюда? – спросил он наконец.

Его хладнокровное спокойствие вывело меня из себя

– Я пришел сказать, что если твоя Дженни умрет, и ты решишься на самоубийство, то подходи к этому делу ответственнее! – огрызнулся я. – Мне некуда идти, и деньги, что остались у меня из другого мира, здесь недействительны!

– Покажи, – спросил он с неподдельным любопытством.

Я покопался в карманах, ища свой бумажник.

– Вот держи, – я протянул хозяину дома несколько купюр разного номинала, и спросил, косясь него: – Покажешь ваши?

Взглянув на деньги в моей руке, другой Рик сказал подождать его здесь и прикрыл дверь. В какой-то момент мне показалось, что он уже не вернется ко мне. Всю дорогу, пока шел сюда, я предполагал, что этот Рик будет обескуражен моим появлением, но, похоже, лишь я один взволновался, встретив своего двойника.

Дверь передо мной вновь открылась, и другой Рик протянул мне несколько банкнот, а я отдал ему свои. Сохраняя невозмутимое лицо, он включил карманный фонарик и принялся изучать свои купюры на просвет, сравнивая их с двойниками из другого мира. Я же, повертев в руках новенькие гладкие банкноты, включил фонарик на телефоне и тоже принялся искать различия.

– Немного отличается рисунок на воротнике президента, – указал я на купюру.

– Это слишком очевидно, – задумчиво пробормотал Рик, ведя лучом света под водяными знаками на стодолларовой купюре. – У них совершенно разная защита.

Это тоже очевидно, подумал я, будь это не так, мои деньги приняли бы здесь за свои.

– Кем ты работаешь? – спросил я, заглядывая за его плечо, вновь разглядывая дом. Если у этого моего двойника полно денег, значит вовсе не обязательно, что его Дженни сейчас умирает…

– Генеральный директор Эвердарри, – ответил он, разглядывая деньги.

– Что будет с Дженни?

Другой Рик поднял на меня глаза.

– Тебя интересует, умрет ли она? – он немного помолчал, вновь смерив меня взглядом. – Врачи говорят, что выкарабкается.

– А отец жив?

– Нет, умер давно.

– А мать?

– Тоже давно умерла – мне тогда было тринадцать.

– Как умерла? – поинтересовался я. – Моя умерла, когда мне было одиннадцать.

– Сбила машина, когда она ехала на велосипеде, а твоя?

– Тоже, – медленно проговорил я, обдумывая его слова.

– А что с матерью Дженни? – насторожился другой Рик.

– Помутилась рассудком, когда моя Дженни умерла.

– Лиза Эрроу пропала без вести полгода назад.

Мы некоторое время молчали, разглядывая друг друга.

– Как ты нашел дорогу в наш мир? – спросил мой двойник, скрестив руки на груди.

– Я её почувствовал. Это довольно необычное ощущение. Похожее на то, как будто ищешь вещь в доме и знаешь точно, где она лежит. Я просто знаю, где находится портал, и иду к нему.

– Ты кому-нибудь ещё рассказывал об этом?

– Нет, не рассказывал, – признался я, не понимая к чему он клонит.

– А в чём причина? – прищурился другой Рик. – Расскажи об этом. Это ведь не шутки – порталы в другие миры.

Язвительные нотки в его тоне вновь вывели меня из себя.

– Ты не знаешь, о чем говоришь! – с пылом начал я. – Расскажи я об этом, и даже если мне поверят, я буду до конца своих дней бегать на поводке у правительства или ещё кого и искать эти чёртовы порталы!..

Другой Рик поднял брови и перебил меня:

– Знаешь, приятель, у меня нет таких друзей, которые захотели бы разыграть меня подобным образом, а потому я советую тебе убраться подальше от моей собственности. – Воспользовавшись моим замешательством, он пихнул мне в руки мои купюры вперемешку с собственными и добавил: – Отличное вышло представление.

Дверь захлопнулась перед моим носом.

Я опустил глаза, натянул шапку на уши и, прихватив трость, заковылял прочь с крыльца. Этого Рика я никак не смог бы заменить – мне не сладить ни с ним самим, ни с той жизнью, которую он ведет. А значит нужно продолжать поиски – найти тот мир, увиденный мной в тот первый раз.

На последний автобус до Рисверта я не успел, и пришлось искать гостиницу. Спалось плохо – всю ночь снилось, что по ту сторону портала меня поджидает тот бродяга с пробитой головой и окровавленным молотком в руке.

Завтракал я через силу, есть мне совершенно не хотелось, но иначе нельзя, нельзя сейчас ослабнуть, когда в любой момент со мной может произойти всё что угодно.

По дороге в Рисверт много размышлял, что мне делать дальше. Про этот мир придется забыть, а по возвращению в свой собственный меня ожидает увольнение – на работу я ведь сегодня не явился.

Пытался задремать, пока автобус плавно катил меня вперед вдоль заснеженной равнины, однако мысли о содеянном не давали покоя: непреднамеренное убийство, которого вполне можно было избежать, соображай я чуточку быстрее. Я ведь мог тогда отступить, выждать время и проникнуть в тот магазин незамеченным... Мне не хотелось больше думать об этом, но мысли так и норовили вернуть меня в ту морозную ночь. Чтобы отвлечься от них, я принялся вспоминать диалог с моим двойником, однако какой-либо пользы в нем я для себя не находил. Возможно, поделись я своими знаниями с учеными, то они бы смогли сделать из этого выводы, а я же… моя голова работает с каждым днем всё хуже; я делаю одну ошибку за другой. Я так боялся, что портал вновь сыграет со мной злую шутку, и, едва завидев его, опрометью помчался туда, позабыв обо всем: о своей работе, о единственном друге, о чужой жизни…

Я с горечью сглотнул, уставившись в окно. Каждый раз, когда я осознавал, как сильно снизились мои умственные способности, мне хотелось бросить эту затею – вернуться в мой пустой дом, к старой работе и пособию по инвалидности, признать свое поражение и смириться с судьбой, вот только делать этого было нельзя. Чем раньше я доберусь до дома того Рика и его счастливой Дженни, тем больше будет у меня шансов, вновь почувствовать себя нужным в этом мире.

Пытаясь придумать какие-нибудь вразумительные объяснения моего прогула для начальства, я добрался до проулка между магазинами и остановился, ожидая, пока человек, направляющийся ко мне из другого конца проулка, свернет куда-нибудь и оставит меня одного. На всякий случай решил осмотреться – нет ли камер видеонаблюдения поблизости, и, к огромному облегчению, их не нашел.

Наконец мужчина прошел мимо меня, и проулок опустел. Неспешным шагом я двинулся навстречу к нарисованному мной кругу на стене. Становилось тоскливо от одной мысли каким бесконечно долгим будет этот день – мне предстоит извинятся перед начальством, перед Дейвом…

Моя рука уперлась в твердую стену, а сердце ушло в пятки. Внутри нарисованного маркером круга меня ждал холодный бетон, и портала за ним не было. Трость выскользнула из моей руки и упала в снег. Я беспомощно шарил по стене руками, искал за пределами круга, внезапно осознав, что за бесконечным потоком мыслей и переживаний я забыл про странное чувство, навещавшее меня всякий раз, когда я находился вблизи портала, а точнее я забыл про него из-за его отсутствия.

Онемев от ужаса, я схватился за голову.

– Нет-нет-нет, – залепетал я, пятясь назад. Отказываясь верить, что портал закрылся и оставил меня здесь.

Я подскочил к стене и принялся торопливо ощупывать всю её поверхность насколько хватало длины рук, тщетно надеясь отыскать в ней то, чего там уже не было. Двое молодых парней, вышедших из-за угла, обошли меня стороной и ещё долго оглядывались, но мне не было сейчас до них дела. Положив свои вещи на тротуар, я сел на корточки и схватился за голову, пытаясь придумать, что делать дальше, но на ум ничего не шло. Я оказался отрезан от солидной части необходимых мне вещей, оставшихся у Дейва, остался без дома, без работы, в чужом мире; мои документы здесь недействительны и денег у меня практически нет. Голова отказывалась подавать какие-либо идеи потому, что я не мог поверить в случившееся.

Посидев какое-то время, подпирая стену, мне пришлось смириться с постигшим меня несчастьем и подняться на ноги, чтобы не замерзнуть. Первое, что пришло мне тогда в голову – это вернуться на автомойку и попытаться начать всё заново – получить работу и сдружиться с Дейвом, с этого решил и начать.

Пройдясь по городу и, с трудом сумев найти нужную улицу, автомойку на ней я так и не отыскал. Я расспрашивал о ней прохожих, но никто из встреченных мною людей никогда не слышал, чтобы где-то здесь поблизости была автомойка. Вечерело быстро, и я бросился искать гипермаркет, однако и здесь меня постигла неудача – гипермаркет я нашел, а вот нужной вакансии в нем – нет.

Не зная, что делать дальше, я принялся переписывать телефонные номера с предложениями работы с доски объявлений. Мой телефон не мог поймать здесь сигнал, и пришлось искать телефонную будку. Я потратил несколько часов обзванивая десятки телефонных номеров, но те немногие, поднимавшие трубку, сообщали мне о том, что объявление то больше не актуально, или же эта вакансия уже была занята. Список посильных мне профессий был и без того унизительно мал, теперь же, оставшись вовсе без работы, всё, что мне грозило – это голодная смерть.

Пытаясь заснуть в самом дешевом номере мотеля, мои мысли вновь и вновь возвращали меня к предложению другого Рика; сложившаяся ситуация вынуждала меня просить о помощи – мне придется рассказать людям о порталах и о себе самом или же закончить как тот бродяга, кутавшийся в свое дырявое одеяло в заброшенном обувном магазине. Я решил повременить раскрывать свой секрет – могло быть и хуже, но совсем худо еще не настало.

Всё следующее утро я мучал уличный телефон, скармливая ему свою мелочь. Обзвонил несколько десятков контор, но так и не смог найти посильную работу. Возможно, умей я притворствовать, умело уходить от поставленного мне вопроса, или легко располагать к себе собеседника, дело бы сдвинулось с мертвой точки, но я, не сумев вовремя сориентироваться в ситуации, выкладывал всё как есть, и, наверное, поэтому не достиг никакого результата.

Голова у меня раскалывалась, а таблеток становилось всё меньше. Я боялся соваться со своими рецептами на положенные мне лекарства к местным аптекарям, ведь любой из них наверняка может заинтересоваться любым фактом из них: фамилией врача, выписавшего мне этот рецепт или адресом больницы, если тот вдруг не будет совпадать, и попытается выяснить, кто я такой.

Всё, что мне оставалось – это слоняться по улицам, делая то единственное, что умею – пытаться обнаружить портал. Попутно заглядывал в каждый магазин, бар или ресторан на своем пути, интересуясь, не требуется ли им работник; я был готов заниматься чем угодно: выносить мусор, мыть полы, стать зазывалой и мерзнуть на морозе. Я был готов работать за еду, лишь бы не раскрывать никому свой секрет. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы из-за меня вновь пострадали люди, ведь попади я со своей способностью в руки не тех людей, и тогда не только моя жизнь может обернуться кошмаром.

За весь этот день мне так и не удалось ничего найти – ни работы, ни портала. Выбившись из сил бесцельной ходьбой, я вернулся в мотель и уснул мертвым сном.

Следующий день прошел в точности, как и предыдущий, с одной существенной разницей – денег у меня становилось всё меньше. Если бы не та подачка моего двойника, дела мои были куда хуже; хотя, я прекрасно понимал, что худшее у меня ещё впереди – скоро денег и вовсе не останется, а из всех идей в голове остались лишь две: заделаться грабителем или же попрошайкой на углу. Возвращаться к порогу моего двойника и просить у него кров и еду, отнюдь не кажется хорошей затеей, как и думать о том, чтобы его заменить.

На шестой день моего пребывания в этом мире, мне всё же удалось найти работу. Мне посчастливилось заглянуть в маленький ресторанчик на окраине города и хозяйка заведения согласилась меня взять. На тот момент я представлял из себя жалкое зрелище и, как мне показалось, она просто не сумела мне отказать. Платили мне довольно мало, но иногда перепадала неплохая еда с их кухни. С самого утра и до поздней ночи я подметал улицу вокруг ресторана, драил полы, отчищал покрытые толстым налетом затвердевшего жира кастрюли и сковородки, наводил порядок в раздевалке и душевой. Чем дольше я вел подобный образ жизни, тем больше начинал походить на дикое животное: я мог доесть за посетителем его еду, пока меня никто не видел, срезал лишнее с фруктов и овощей, когда чистил их, и скорей пихал в рот. Хозяйка позволяла мне бесплатно обедать в их заведении, как и прочему персоналу, вот только одного обеда один раз в день мне было недостаточно.

Обзавестись здесь друзьями мне так и не удалось, и с каждым днем моё состояние всё ухудшалось – таблетки, помогавшие моему мозгу работать нормально, кончились. Кое-какие я ещё мог себе позволить, остальные же мне было не достать с моим недействительным здесь рецептом, или же стоили они баснословно дорого. Всё что я мог – это заглушать головную боль двойной порцией обезболивающего, чтобы та не мешала работать, и продолжать поиски портала в мои выходные дни...

Продолжение завтра в 12:00 (по МСК).