Метод «От противного». О лучшем фильме Андрея Звягинцева
Удивительным образом то, что ранее от фильмов Звягинцева отталкивало, в Нелюбви сработало на все сто процентов. На самом деле — ничего удивительного. В Елене, Возвращении, Изгнании или Левиафане также была нелюбовь, она была осязаема, как некая одушевленная мерзкая субстанция, которая заползает в сердце и делает его чуть более холодным и твердым. Штука в том, что зрителю такая постановка вселенной и такая бездушная призма жизни там казались неоправданными и по факту ни к чему, кроме толики разочарования, пусть и наряду с интересом, не приводили. Как криминальные сводки новостей, которые захватывают, но не исцеляют или не заражают, а если и заражают, то ничем весомым, кроме тоски и разочарования.
Нелюбовь другая. Здесь изначально, даже самим названием, заданы четкие координаты и цели. И вот так вышло, что автор, снова берясь за отсутствие чего-то чистого, настоящего и светлого в кадре, методом «от противного», этот свет вызывает. В фильме настолько высока консистенция бесчувственности, настолько вычищены, выскоблены души персонажей на предмет малейшего проявления тепла и сострадания, что зритель начинает машинально нуждаться в тепле и сострадании, зритель начинает искать в себе любовь. Не знаю, задумывался ли над этим Звягинцев, создавая свой очередной фильм в выдержанной, собственной манере и на устоявшемся, своём киноязыке, предполагал ли такой эффект. Моё мнение — нет, не предполагал. Но это уже не важно.
Да простят меня апологеты правильной русской речи, Нелюбовь — как ничто другое о любви и про любовь. Парадокс в том, что ни одной истинно любовной сцены в фильме нет. Любовь здесь, в высокодуховном понимании этого слова — маленький мальчик, который исчез. Так хочется, чтобы он нашёлся. Затаив дыхание, зритель ждёт и верит, что его отыщут. Верит в то, что найдётся любовь. Побочные линии переживаний также весьма сильны. Здесь и стыд за самих себя, за тех, в кого мы превратились или можем превратиться. Здесь и надежда, и вера в людей. Ну хоть кто-то вокруг должен быть хорошим, хоть кто-то поможет! Это и есть катарсис, сопутствующий только исключительным, большим произведениям.
Все образы будто бы обыденны и ничем не отличаются от нас с вами, но при этом сюрреалистично прячут способность любить где-то глубоко внутри себя, предстают циничной бессердечной массой. Подсознательно мы начинаем воспринимать все происходящее, как чудовищный разлом, непоправимую беду. Показателен жест матери главной героини, которая хватается за голову. В нем весь ужас ситуации.
Развязка фильма двояка только на первый взгляд. Авторы подчеркивают — любовь мертва. Круг замкнут, и даже сменив хитиновый покров отношений, главные герои обречены, любовь они не нашли и вряд ли будут когда либо счастливы.