Мадлен⁠⁠

Кошка была розовой. Она умела мурчать, когда ее чесали под шейкой, мяукать и махать хвостиком, когда гладили по голове, и даже похрапывать, если ее переворачивали на спинку. А еще она щурила глазки, совсем как настоящая. Только вот настоящей совсем не была.

Маня вздохнула, старательно загоняя слезы разочарования обратно, и через силу улыбнулась.

— Спасибо, мне очень нравится, — вежливо, как учила бабушка, поблагодарила она за подарок родителей, приехавших навестить ее в день рождения, и взяла кошку на руки, изображая радость.

Бабушка одобрительно кивнула, мама с папой натянуто улыбнулись, поцеловали Маню и стали прощаться.

— Вы уже уезжаете? — на этот раз сдержать слезы было куда труднее. — А торт? Мы с бабушкой сами испекли!

Бабушка поджала губы, кинув хмурый взгляд на родителей, а мама с папой засуетились, что-то быстро бормоча о неотложных делах и нехватке времени, и скоро Маня стояла на крыльце, провожая взглядом новенькую папину машину.

— Ну, чего расстроилась? Пойдем лучше торт есть, — бабушка ласково взяла Маню за ладошку и повела в дом. — И хорошо, что они уехали, нам больше достанется, — подмигнула она.

Маня снова вздохнула. С бабушкой было хорошо, она ее очень любила, но так хотелось побыть немного и с мамой. Говорить об этом она не стала, вместо этого взяла новую игрушку на руки и погладила розовую шерстку. Кошка мяукнула и замурчала, прищурив глазки.

— Ишь, какая! И правда, как настоящая! Как назовешь? — бабушка положила Мане щедрый кусок торта и налила чай.

— Мадлен, — не задумываясь, ответила Маня. Имя было заготовлено давно, только для настоящей кошки. Но ничего, имя ведь не испортится, если им еще кого-нибудь назвать.

— Красиво, — рассеянно откликнулась бабушка, — давай, ешь, а мне к Зое надо. Я скоро, ты пока поиграй с Мадлен.

Маня еще раз вздохнула.

***

Играть с Мадлен оказалось скучно. Повторяющиеся действия быстро стали предсказуемы и никакого удовольствия не доставляли. Маня опрокинула кошку на спину и подошла к окну. Бабушки все не было, хотя прошло больше часа.

— Мяу! — раздалось сзади, а следом послышался механический скрежет.

Обернувшись, Маня увидела Мадлен, ковыляющую в ее сторону.

— Мяу! — сверкнула чернотой совсем не игрушечных глазенок кошка.

Маня попятилась вдоль подоконника, пока не уперлась в угол.

— Мяу!

Мадлен остановилась в полуметре и уселась на задние лапы. Чужеродные глаза смотрели прямо на Маню, поблескивая из-за краев искусственных век.

Маня, с трудом совладав со ставшими от испуга чужими ногами, побежала к двери.

— Мяу! — рявкнула кошка, плюшевая шубка разорвалась и наружу вылезло склизское существо с широкой пастью, и прыгнуло на Маню.

***

Ирина Степановна вошла в квартиру. В доме было тихо, и на миг она испугалась, что Маня могла поехать за родителями, как пыталась сделать однажды. Торопливо скинув обувь, она прошлепала в спальню и выдохнула — внучка сидела на кровати, сложив руки на коленки, и безучастно смотрела перед собой.

— Манечка, а у меня для тебя тоже подарок! — Ирина Степановна полезла за пазуху и осторожно достала сонного котенка. Ох и пришлось же ей за ним погоняться! Но смотреть на расстроенную внучку не было сил.

Маня медленно перевела взгляд с пола на неё, и уставилась исподлобья, не мигая. Отчего-то Ирине Степановне стало не по себе. Никогда раньше не видела она такого выражения на лице внучки.

— Манечка, ты не заболела? — голос задрожал, несмотря на все попытки говорить как обычно.

Маня широко неприятно улыбнулась, встала, и, медленно передвигая ноги, направилась к ней.

— Мау! — сказала она, широко раскрывая рот и продолжая шагать.

Котенок в руках Ирины Степановны взвился, зашипел и удрал в открытую дверь.

— Маня? — лишившись голоса, прошептала Ирина Степановна. Теперь она разглядела чужие глаза за обвисшей кожей внучкиных век.

— Мау! — отозвалась Маня и прыгнула.