КУЛИБИН ИЗ ПУХОВКИ
- Растудыть твою дивизию, - громко разносилось над Пуховкой. - Сенька, заканчивай свои эксперименты к чертям собачьим, всех кур мне перепугал, - причитал дед Максим, вытаскивая очередную несушку из ленточного транспортёра. Ну, к чему, скажи мне на милость, эта механизация?! У меня животины-то мал мал, уж не переломлюсь и без железяк твоих.
- Эх и древний ты, деда! Ты за забор-то глянь – век-то давно не каменный. На заводах, вон, уже вместо людей роботы. Машину даже изобрели, которая без водителя может пассажиров возить. А ты так и застрял в своём крестьянско-крепостном.
- Да знаю, газеты почитываю, да и телевизор имеется, вот только смекалка твоя, кулибин, почему-то всё время одни убытки приносит.
В таких словесных боях и проходили каникулы Сёмы Первакова в славной деревеньке Пуховке. Он уже не помнил, которое лето гостит у деда Максима, но здесь ему нравилось определённо больше, чем в лагере. Дед, конечно, тоже любил, когда внук приезжал, но с тех пор, как родители определили его в кружок юного техника, деревенская усадьба превратилась в испытательную площадку.
Когда внука, окончившего седьмой класс, родители снова привезли в Пуховку, дед занимался установкой чучел в огороде. Как заметил тогда Сёмка – монтировал противоугонку. Юного инженера, имеющего трёхлетний опыт конструирования за плечами, не очень впечатлили крестовины, одетые в ватники и старые куртки. И этим же вечером он занялся разработкой отпугивателей нового поколения, окрестив своё будущее детище ёмким названием «Шумозавр».
Покопавшись в гараже и обнаружив горы богатства, оставшегося от отцовой юности, он выудил несколько старых динамиков, усилитель, горку разношёрстных кнопок и моток провода.
Огород было решено защищать по периметру. На заборные пролёты мигом были смонтированы контактные рейки – верхние торцы досок оборудованы кнопками, а затем на них при помощи изоленты и проволоки аккуратно уложены штакетины. Дедовы пугала тоже сгодились, каждому под ватник был встроен динамик, а провода, продетые в старый шланг для защиты от влаги, уходили в предбанник. Здесь располагалась своеобразная радиорубка с усилителем и MP3-плеером, подаренным родителями много лет назад.
Первые испытания прошли во время вечернего полива. Из пугал на хорошей громкости доносились «бесовские вопли», так дед окрестил одну из известных песен группы «Rammstein». Утром же система была запущена в работу - на плеер записано несколько треков с рыком динозавров, а кнопка Play подключена к контактным рейкам забора.
С чувством выполненного долга, захватив удочку, Сенька побежал на озеро, куда пару часов назад дед ушёл за карасями.
Максим Егорович сидел на берегу и снимал с крючка очередного «желтобока», к приходу внука ведро было заполнено наполовину. Сенька, пренебрегая правилами рыбацкого этикета, забросил рядом в прикормленное место, и клёв не заставил себя долго ждать. Так просидели они ещё пару часов, пока не послышался со стороны просёлка вой сирен.
В сторону деревни пролетели «скорая», пара полицейских уазиков и пожарная машина. Обеспокоенные таким небывалым для этих мест действом, рыбаки направились в деревню, где и застали странную картину.
В «скорой помощи», крестясь и завывая на всю улицу «Свят, свят, свят», - лежала дедова соседка баба Нюра. Их дом окружил наряд полиции с автоматами, а за их спинами, в полной готовности, нацелив на калитку ворот брандспойт, замерли пожарные.
Вокруг на безопасном расстоянии столпились деревенские, в полный голос выдвигая версии произошедшего.
- Нюра-то утром в огород вышла, плёнку с парника снять, только наклонилась, а на неё сзади кто-то раз, повалил, значит, её в борозду-то и рычит, а она лицо-то руками закрыла и ждёт погибели-то своей, – рассказывала почтальонка Зина. Это она обнаружила бледную перепуганную старушку, лежащую в ограде своего дома и без конца причитающую: «Свят, свят». – Потом рычание стало утихать и, судя по звуку, нападавший направился к Максиму в огород. Полежала Нюра несколько минут, да и решила, что надо в полицию звонить, не иначе зверь какой.
- Да какой зверь, - закричал местный завсегдатай магазина Федька. – Чертей он там разводит, сам в прошлом году видел, как у него морковка сама из грядки выпрыгивала, а за ней фонтанчики били, не иначе снизу кто ему помогает.
- Вот дурак ты дураком, Федька, а зря мы тебе тогда не поверили,- согласилась Зина.
- А я про что? Вы ещё с козла этого проклятого меня в дураки-то записали. А я чистую правду говорил, что его по полю кто-то водит, а рядом никого, только верёвка натянутая в траву уходит. Черти это, черти!
- Стало быть, точно, черти, - добавила Зина и продолжила, - Нюра-то мне рассказала, начала она подниматься, а встать не может. Ну, значит, опёрлась она на забор, привстаёт, а как только выпрямилась и заглянула в огород к Максиму, чучела его как зарычат, одежда на них как зашевелится, тут-то она и побежала куда глаза глядят. За барбоса запнулась, упала да давай молитвы читать. Так я её и обнаружила.
Максим Егорович слушал всё это и грустнел, только у Сёмки улыбка становилась всё шире, ведь они с дедом знали, что водонапорная установка для копки овощей, вполне себе ничего. Да и козла Митьку выгуливать при помощи танка на радиоуправлении очень даже удобно.
- Эх и древний ты, деда! Ты за забор-то глянь – век-то давно не каменный. На заводах, вон, уже вместо людей роботы. Машину даже изобрели, которая без водителя может пассажиров возить. А ты так и застрял в своём крестьянско-крепостном.
- Да знаю, газеты почитываю, да и телевизор имеется, вот только смекалка твоя, кулибин, почему-то всё время одни убытки приносит.
В таких словесных боях и проходили каникулы Сёмы Первакова в славной деревеньке Пуховке. Он уже не помнил, которое лето гостит у деда Максима, но здесь ему нравилось определённо больше, чем в лагере. Дед, конечно, тоже любил, когда внук приезжал, но с тех пор, как родители определили его в кружок юного техника, деревенская усадьба превратилась в испытательную площадку.
Когда внука, окончившего седьмой класс, родители снова привезли в Пуховку, дед занимался установкой чучел в огороде. Как заметил тогда Сёмка – монтировал противоугонку. Юного инженера, имеющего трёхлетний опыт конструирования за плечами, не очень впечатлили крестовины, одетые в ватники и старые куртки. И этим же вечером он занялся разработкой отпугивателей нового поколения, окрестив своё будущее детище ёмким названием «Шумозавр».
Покопавшись в гараже и обнаружив горы богатства, оставшегося от отцовой юности, он выудил несколько старых динамиков, усилитель, горку разношёрстных кнопок и моток провода.
Огород было решено защищать по периметру. На заборные пролёты мигом были смонтированы контактные рейки – верхние торцы досок оборудованы кнопками, а затем на них при помощи изоленты и проволоки аккуратно уложены штакетины. Дедовы пугала тоже сгодились, каждому под ватник был встроен динамик, а провода, продетые в старый шланг для защиты от влаги, уходили в предбанник. Здесь располагалась своеобразная радиорубка с усилителем и MP3-плеером, подаренным родителями много лет назад.
Первые испытания прошли во время вечернего полива. Из пугал на хорошей громкости доносились «бесовские вопли», так дед окрестил одну из известных песен группы «Rammstein». Утром же система была запущена в работу - на плеер записано несколько треков с рыком динозавров, а кнопка Play подключена к контактным рейкам забора.
С чувством выполненного долга, захватив удочку, Сенька побежал на озеро, куда пару часов назад дед ушёл за карасями.
Максим Егорович сидел на берегу и снимал с крючка очередного «желтобока», к приходу внука ведро было заполнено наполовину. Сенька, пренебрегая правилами рыбацкого этикета, забросил рядом в прикормленное место, и клёв не заставил себя долго ждать. Так просидели они ещё пару часов, пока не послышался со стороны просёлка вой сирен.
В сторону деревни пролетели «скорая», пара полицейских уазиков и пожарная машина. Обеспокоенные таким небывалым для этих мест действом, рыбаки направились в деревню, где и застали странную картину.
В «скорой помощи», крестясь и завывая на всю улицу «Свят, свят, свят», - лежала дедова соседка баба Нюра. Их дом окружил наряд полиции с автоматами, а за их спинами, в полной готовности, нацелив на калитку ворот брандспойт, замерли пожарные.
Вокруг на безопасном расстоянии столпились деревенские, в полный голос выдвигая версии произошедшего.
- Нюра-то утром в огород вышла, плёнку с парника снять, только наклонилась, а на неё сзади кто-то раз, повалил, значит, её в борозду-то и рычит, а она лицо-то руками закрыла и ждёт погибели-то своей, – рассказывала почтальонка Зина. Это она обнаружила бледную перепуганную старушку, лежащую в ограде своего дома и без конца причитающую: «Свят, свят». – Потом рычание стало утихать и, судя по звуку, нападавший направился к Максиму в огород. Полежала Нюра несколько минут, да и решила, что надо в полицию звонить, не иначе зверь какой.
- Да какой зверь, - закричал местный завсегдатай магазина Федька. – Чертей он там разводит, сам в прошлом году видел, как у него морковка сама из грядки выпрыгивала, а за ней фонтанчики били, не иначе снизу кто ему помогает.
- Вот дурак ты дураком, Федька, а зря мы тебе тогда не поверили,- согласилась Зина.
- А я про что? Вы ещё с козла этого проклятого меня в дураки-то записали. А я чистую правду говорил, что его по полю кто-то водит, а рядом никого, только верёвка натянутая в траву уходит. Черти это, черти!
- Стало быть, точно, черти, - добавила Зина и продолжила, - Нюра-то мне рассказала, начала она подниматься, а встать не может. Ну, значит, опёрлась она на забор, привстаёт, а как только выпрямилась и заглянула в огород к Максиму, чучела его как зарычат, одежда на них как зашевелится, тут-то она и побежала куда глаза глядят. За барбоса запнулась, упала да давай молитвы читать. Так я её и обнаружила.
Максим Егорович слушал всё это и грустнел, только у Сёмки улыбка становилась всё шире, ведь они с дедом знали, что водонапорная установка для копки овощей, вполне себе ничего. Да и козла Митьку выгуливать при помощи танка на радиоуправлении очень даже удобно.