Космическая странность.⁠⁠

" Отправляя зонд в глубокий космос, вы оставляете потомкам открытку.

Вероятность, что зонд долетит до цели, почти нулевая. Постепенно вы отслеживаете его с опозданием в сутки, в неделю, в месяц...В сотни лет. Пока наша цивилизация не научилась летать с близкой к сверхсветовой скоростью или пролетать через червоточины, зонды будут двигаться к звёздам вечность. Задумайтесь - "Вояджеры" и "Пионеры", запущенные в 70-ых годах 20-ого века, вышли из пределов Солнечной Системы в нулевых годах двадцать первого! Но не спешите расстраиваться! Если на Земле к моменту достижения цели спутником смогут принять сигнал, то все ваши труды - не зря!"

Отрывок одного из докладов на научной конференции НАСА, начало 2010-ых годов.

С первого взгляда казалось, что этот день будет обычным, как и многие другие в этом департаменте.

Ричард Деймонд, планетолог, работал в отделении НАСА, посвящённом дальнему космосу. Отдел отличался двумя особенностями - здесь было тихо... И здесь совершенно нечего было делать. Можно выйти и погулять - но Луна, пусть и скованная куполами колонизации, не представляла из себя ничего особенного, разве что во втором куполе был разбит парк, стоивший примерно половину программы второго этапа заселения Луны людьми. Слетать на Землю, в один из антитехнопарков, уже давно не было развлечением - отдыхом на дикой природе занимались так активно, что дикой она уже не считалась. Вот и оставалось сидеть на лунной базе НАСА днями и ночами, уже перегорев радостью первых дней работы, когда казалось, что все тайны Вселенной лежат у тебя под ногами - наклонись, и ты сможешь зацепить одну из них рукой.

Ричард осмотрел экраны, передававшие данные телеметрии. Всё было тихо, как и месяц, и год назад. Мигало красным название "Вояджера-1", жёлтым светился огонёк "Пионера", весело помаргивал зелёным "Вояджер-2", который был недавно подобран недалеко от пояса Койпера случайно пролетавшим исследовательским кораблём, отремонтирован, заправлен и буквально выброшен в космос с помощью гравитационной катапульты, после чего продолжил свой путь сквозь звёзды.

Так же перемаргивались и другие зонды. Все запущенные за более чем 300 лет истории НАСА межпланетные странники продолжали двигаться, жить - и умирать в межзвёздном пространстве.

Неожиданно одно из названий моргнуло зелёным. Ричард оживился - этот зонд за всё время его нахождения здесь не подавал признаков жизни. Он успел только на секунду задуматься, как перед его лицом соткалась голограмма, рассказывающая об этом зонде.

"Starseeker", запущен в 2026 году в направлении Звезды Бернарда, последний уверенный приём телеметрии - 2115 год, когда корабль отдалился от Солнца на расстояние двух световых лет. Ближайший приём телеметрии - 2237 год, когда зонд находился на расстоянии вытянутой руки от звезды. К этому моменту действовала только одна из четырёх систем передачи связи, поэтому устойчивый сигнал наладить не удалось. Однако пакет данных был принят успешно. Звезда Бернарда на полученных фотографиях выглядела, как Земля на знаменитом снимке "Вояджера" - казалось красной точкой, чуть большей, чем окружающие её звёзды.

Теперь же зонд передавал информацию. Это были данные анализов звезды, её активности, фотографии...

При виде одной из фотографий Ричарда бросило в дрожь.

То, что у звезды Бернарда есть планеты, так и не было доказано, несмотря на техническое совершенство "Хаббла - 3", работавшего в направлении этого сектора Галактики в начале двадцать третьего века. Более современные космические телескопы слабо интересовались близкими к Земле областями, предпочитая глубокий космос. Однако новая планета, для работающего в НАСА человека, была обыденностью.

Но вот то, что планета была покрыта чешуёй, было открытием.

Снимки продолжали поступать. На них было хорошо заметно, что поверхность планеты блестит из-за огромного числа "чешуек", расположенных на ней. Они были очень небольшого размера - примерно два-три метра в диаметра, а главное - они хаотично двигались.

Ричард вскочил с кресла. Только что он открыл внеземную жизнь.

***

"То, что мы одни в галактике - ещё не доказано. У миллионов звёзд есть планеты, тысячи планет находятся в зоне обитаемости, у сотен из них на поверхности может быть вода, у десятков - достаточный возраст для того, чтобы жизнь на них приобрела хотя бы видимый размер. Не отчаивайтесь, космобиологи, может быть, и на ваш век придётся контакт с внеземной флорой и фауной!"

Один из буклетов в кабинете психолога, НАСА, начало 22 века.

Ричард допивал вторую кружку кофе в кафетерии. Его распирало. "Сказать! Но кому? Данные телеметрии пока доступны только мне, для остальных - это обычная ситуация, старый зонд вышел на связь, пакет данных проверят только через пару дней. То есть у меня есть несколько дней на то, чтобы собраться с мыслями и презентовать это открытие уже по-серьёзному, а не сумбурно. Но за это время кто-нибудь может тоже наткнуться на эти данные! И тогда всё, пропала моя слава первооткрывателя жизни, остаётся только писать объяснительную, почему я сразу не уведомил об этом остальных!"

Ричарда била дрожь, он был красным как рак уже около часа. Это было волнение человека, столкнувшегося с неизвестностью. А главное - он хорошо знал - расскажи об этом, и все в НАСА станут такими же, как он сейчас.

Ричард ещё раз промотал в голове всё, что он получил от зонда, без учёта фотографий и даже видео, на которых было заметно шевеление на поверхности планеты. Находится в зоне обитаемости, по размеру - около 0,9 Земли, имеет атмосферу, по составу, впрочем, не схожую с Землёй - очень низкий процент азота, если верить спектрометру. С другой стороны, примерно тот же уровень кислорода, углекислого газа, а главное - зашкаливающее содержание инертных газов, около 73 процентов. Что означало только одно - на планете идёт процесс радиоактивного распада. Но при этом было понятно - процесс идёт не самостоятельно, иначе планета уже давно бы представляла собой облаков отходов. Следовательно, где-то в глубине планеты кто-то перерабатывал содержащиеся в недрах небесного тела трансурановые химические элементы.

Потом Ричард вспомнил, что из пару "чешуек" на фото выходили фонтаны. "Не в глубине. На поверхности. Боже, насколько это странная планета! Такое содержание этих элементов на поверхности возможно только в одном случае - планета образовалась не около этой звезды, а в остатках сверхновой - только там может быть такая концентрация таких элементов! Блуждающая звезда, захватывающая блуждающую планету! В хит-параде вероятностей такое совпадение получает первое место, однозначно!"

Потом Ричард вызвал голограмму в приватном режиме. Нашёл данные спектрометра и погрузился в изучение, доедая свой бифштекс.

"Судя по всему, планета состоит из очень тяжёлых элементов, а на поверхности, скорее всего, зашкаливающая концентрация урана-238, только он достаточно стабилен, чтобы оставаться примерно одинаковым по массе хотя бы миллионы лет. То есть, что мы имеем - "комбайны" на поверхности планеты осуществляют переработку урана в более лёгкие элементы через уран-235, что и приводит к накоплению инертных газов и прочих продуктов производства в атмосфере. Не верится. Просто не верится."

Ричард задумчиво прикидывал, что может такая фабрика представлять из себя. Внутри - что-то вроде центрифуги для отделения урана-235 от урана-238, потом - распад урана-235, потом - облучение пучком нейтронов урана-238, потом - его распад. Нужные продукты реакции - в накопитель, даже в виде просто атомов, ненужные - в атмосферу.

"Немыслимо. Хотя я не знаю примерную высоту этих "чешуек", может, это и не настолько компактные сооружения." - решил для себя Ричард, после чего аккуратно вытер рот салфеткой и пошёл обратно в лабораторию.

Там никого не было. И не будет - он работает тут один, после спора со своим бывшим руководителем. Ну ничего, теперь-то он сможет доказать ему, что тот неправ как минимум в одной фразе: "Вы абсолютно некомпетентны, мистер Деймонд!".

Он вызвал голограмму и набрал номер директора НАСА.

- Добрый вечер, господин Маск! С вами говорит Ричард Деймонд, департамент дальнего изучения космоса, раздел "Архив". Вы в данный момент времени не заняты?

Секундная пауза.

- А если я скажу вам, что мы не одни в космосе и у меня есть доказательства этого?

Минутная пауза.

- Понял, спускаюсь к вам.

К лифту Ричард бежал.

***

"Мы думаем, что знаем о космосе очень многое. Но мы похожи на муравьёв, ползающих по сотне квадратных метров леса и думающих, что они знают каждый его уголок. Мы до сих пор не были там, куда нас посылали почти все фантасты - у Альфы Центавры или Сириуса. Мы топчемся на одном и том же месте, но думаем, что широко шагаем. Срок нашего пребывания в космосе для всей Вселенной неуловим для неё, как для нас неуловим один взмах крыльев колибри. Но это лишь даёт нам надежду на то, что мы сделаем свои первые шаги в этом направлении."

Выдержка из речи директора Независимого Аэрокосмического Агенства(НАСА/IASA/独立航空  和航天局), 2161 год.

В одном из небольших конференц-залов(сказывалась экономия пространства) было очень тесно. В помещении присутствовала почти вся руководящая верхушка НАСА, директора практически всех департаментов. Стоял в зале только один человек - Ричард, но взгляды всех собравшихся были направлены на него.

Директор НАСА откашлялся и сказал:

- Господа, это, я так полагаю, всё. Верно, Ричард? - стоящий у кафедры учёный кивнул. - Отлично. Предлагайте ваши варианты, что мы будем делать с этой информацией.

Зал молчал. Зал переваривал эту новость. Она была одновременно страшной, странной, притягательной...Она стала всем для сидящих в этом зале. То, из-за чего отчасти человечество и полетело в космос, свершилось. Мы не одни. Но хорошо ли нам от этого?

- Если будет позволено...- Ричард внимательно посмотрел на Мэтью Маска, сидящего во главе стола. - Могу ли я внести предложение?

- Разумеется. - директор НАСА кивнул.

Ричард вдохнул и ещё раз собрался с мыслями.

- Я предлагаю отправить на поверхность планеты спускаемый аппарат, чтобы взять пробы почвы, воздуха и так далее. В случае чего - попытаться установить контакт с инопланетной расой. Если такого случая не предоставится - просто получить больше данных для исследования.

Зал молчал.

- Это опасно. - подал голос один из сидящих. - Мы покажем, что мы знаем об их присутствии, а они узнают о нашем...

- Они и так уже о нём знают - зонд всё-таки немаленький и вращается вокруг звезды уже пять лет! Более того - он посылает узконаправленный сигнал в нашу сторону! Если они его не тронули ещё до прилёта - это означает, что они либо его не заметили, либо он их не интересует! - Ричард перестал контролировать себя. - А так мы получим хоть какие-то данные о планете!

- Но потенциальные риски...

- А как часто НАСА отказывается от потенциально рискованных операций? Вспомните попытки колонизации Венеры, пилотируемую экспедицию к Титану, да в конце концов - строительство космопорта на Деймосе. В тех ситуациях риски были намного более высоки! А тут - просто приземление на планету и сбор образцов. Стандартная операция.

- Предположим. - сложил пальцы домиком блондин, представлявший департамент космической обороны. - А если это повлечёт за собой вторжение инопланетян?

- Вряд ли мы с ними на одном технологическом уровне. Либо мы не узнаем, что вторжение было, либо - мы с лёгкостью отобьём атаку. Да и эти риски - пока просто теория, не более.

Многие из сидящих неотрывно смотрели на Мэтью Маска, молча сидевшего за столом. Он, будто уловив их настроения, встал со своего места и подошёл к Ричарду. После чего повернулся к остальным.

- Я считаю, - сказал Маск. - Что этими рисками можно пренебречь.

В зале стояла мёртвая тишина. Маск продолжил:

- Я понимаю, что наука во все времена несла не только свет созидания, но и горечь смерти. Мы создавали быт - а затем создавали оружие, уничтожающее его. Но наука может и смерть обратить в быт. Ядерное оружие, к примеру, привело нас к мирному атому, а сеть, предназначенная к использованию военными - к созданию Интернета.

Так и этот случай может иметь разнообразные последствия. Да, разумеется, есть шанс, что они будут недовольны нашим присутствием. Но есть и вероятность того, что мы получим партнёра по выживанию в этом мире. Поэтому лично я - за этот проект. Кто-то против?

В зале поднялось несколько рук. Но они были похожи на лес, оставшийся после урагана - только торчащие кое-где стволы деревьев. Все остальные, понимая риски, видели у себя в голове горизонты далёких планет. Новые горизонты.

- Хорошо. Теперь можно обговорить детали. Эдвард, расскажите всем присутствующим вашу концепцию.

- Как мы с вами хорошо знаем, движение со скоростью света невозможно по законам физики. Максимальная скорость, которой удавалось достигнуть без опасности для целостности космического аппарата - в районе одной третьей световой. Это значит, что зонд будет на поверхности планеты примерно через 15 лет, а результат приземления мы узнаем и вовсе только через 20 лет. Я считаю такие сроки неприемлимыми...

- И что вы предлагаете, Деймонд? Или вы, как всегда, представите не совсем устраивающее нас решение? - ехидно поинтересовался рыжый бородач, сидящий в центре стола в окружении коллег. Это бы доктор Эрикссон, его бывший начальник.

- Нет, господин Эрикссон, я предлагаю решение, которое может вас шокировать, но которое будет работать. Вы помните, с помощью какой технологии мы перебрасываем грузы между планетами Солнечной системы?

- Искусственные червоточины. - отозвался руководитель департамента космической связи, доктор Ишимура. - Секунду...Вы что, хотите...

- Верно. Перебросить зонд к звезде Бернарда через червоточину.

В зале раздались первые возмущённые шепотки.

- Но мы до сих пор не предпринимали таких шагов! - с места воскликнул руководитель департамента космической связи, профессор Лайнхайн. - Переброска через червоточину возможна только при наличии приёмных маяков, а также - при ограничении площади червоточины! Да, эта технология применяется, и не только нами - я слышал, что "DHL" собирается строить подобные аппараты в своих самых загруженных отделениях, но всё-таки - у нас нет приёмного маяка и нам нечем ограничивать площадь червоточины на выходе!

- По поводу второго - я согласен, есть вероятность неконтролируемого роста червоточины, но она невелика. Да и рассасываются без наружной подпитки они быстро - вспомните инцидент на БАКе, из-за которого и были открыты такие сингулярности! А по поводу первого... Можно навестись на сигнал "Старсикера"! В конце концов, мы же НАСА, мы же сможем рассчитать изменение положения небесных тел и примерно представить, куда отправить аппарат! - Ричард весь сиял. Он точно знал - могут. И не такое рассчитывали.

Отдел астрофизики задумался. Перед головами двух из пяти присутствующих сотрудников из этого департамента засветились голограммы и они начали негромко разговаривать с кем-то в приватном режиме.

- Ну, предположим. А что по поводу связи с аппаратом? Результатов придётся ждать почти пять лет, а при условии непопадания в нужную точку пространства мы не сможем управлять зондом! И что же - ждать привета долгие годы? - доктор Эрикссон смотрел на Ричарда с недовольным выражением лица.

- Вот тут и встаёт перед нами проблема связи... Которая вполне решаема. Мы уже убедились, что червоточина, созданная таким путём, не разрушает попадающие в неё объекты. Уже были случаи случайного попадания людей в них - и ничего с ними не происходило.

- И что же вы предлагаете? - господин Маск смотрел на него с вопросом. Эту проблему в разговоре они не затрагивали, остановившись только на необходимости послать зонд.

- Я предлагаю соединить передатчик, отправленный вместе с зондом, кабелем через червоточину с передатчиком на нашей стороне.

Кто-то в зале хекнул. Поправив очки, подал голос доктор Герберт, глава отдела астрофизики:

- Послушайте. Ваши словесные экзерсисы, конечно, прекрасны... Но есть одна проблема - вы предлагаете нам способ связи, неотличимый от детской забавы с верёвкой и двумя консервными банками. Вы хотите устроить революцию в исследовании космоса, держа зонд на коротком поводке?

- Не зонд, передатчик. После выхода из червоточины он отстрелится автоматически, а затем мы просто втянем его обратно. Ну или оставим привет с обрывком провода инопланетянам, как получится. Суть не в этом. Нам нужно всего-то около километра провода - помните, что червоточины не требуют разгона до сверхсвета ради выхода из них. Зонд выходит в районе звезды Барнарда, отстреливает передатчик, через который мы управляем им и принимаем информацию... - тут Ричард сделал паузу. - В режиме реального времени.

- Это всё равно две банки, скреплённые веревкой. - сказал ехидно доктор Эрикссон.

- Не помню игрушки, в которой две высокотехнологичные банки соединялись бы километром усиленного кабеля. Это не игры, а реальность, господин Эрикссон. - Ричард широко улыбнулся своему бывшему начальнику.

В зале было тихо. Всё больше людей начинали советоваться с голограммами в приватном режиме. Доктор Эрикссон постепенно становился таким же рыжим, как его борода.

- Ричард, я полагаю, вы можете сесть. Вас же устроит кресло руководителя данного проекта? - Мэтью Маск смотрел на Ричарда совершенно другим взглядом. Он не ожидал такого козыря в рукаве у казавшегося невзрачным на первый взгляд парня.

Лицо Эрикссона дёрнулось.

- Устроит. - лицо Ричарда опять осветила очередная улыбка.

В зале раздались первые аплодисменты, похожие на лёгкие порывы ветра перед бурей, которая настала через несколько секунд.

- Как назовёте свой проект, мистер Деймонд? - на лице Маска застыла лёгкая полуулыбка.

- Учитывая то, какую реакцию он вызвал у всех присутствующих здесь, то, наверно... - Ричард задумался, перебирая в голове варианты. - "Космическая странность ", почему нет?

- А что, звучит. - ответил ему Маск. - Ну что, господа. Я полагаю, пора разобраться с этой космической странностью раз и навсегда. Вы согласны?

В зале многие не слышали этот вопрос, уже оживлённо переговариваясь со своими сослуживцами. Те, кто обратил на него внимание, дружно закивали головами.

- А что мы будем делать в случае неуспеха? - ехидно спросил Эрикссон.

- Будем считать, что отработали технологию и отправим ещё один зонд по стандартной схеме, доктор Эрикссон. - улыбнулся Мэтью Маск.

На лицо шведа было невозможно смотреть. Такое сочетание красной кожи и рыжей бороды вызвало бы зависть у любого индейца - или у любого шотландца.

***

"Когда нас спрашивают, что в космосе ещё неизучено, я отвечаю обычно: "Всё. И ещё чуточку больше."

Мэтью Маск, интервью журналу Popular Starmechanics, 2279 год.

Ричарду снился кошмар.

Они запускают спутник. Открывается червоточина, специальная тележка придаёт спутнику начальный разгон, он влетает в червоточину... И останавливается на полпути покорёженный. А из чёрной воронки на них начинают лезть чудовища. Одно из них прыгает прямо на лицо Мэтью Маску и обхватывает его собой, замыкая свои ножки на затылке. Другое мгновенно атакует мистера Эрикссона, насаживая его голову на длинные когти, выехавшие из рук, и победоносно тряся ею над головою, как будто это трофей.

На него же накидывается нечто, ни на что не похожее. Он пытается вырваться, но липкие сети уже охватывают всё его тело.

С криком он резко сел на кровати, после чего осмотрелся. Всё было нормально, он просто запутался в мокром от пота одеяле.

Ричард прошёл на кухню и отхлебнул воды из краника. Запуск был сегодня, в районе полудня. Всё было проверено и перепроверено за последний месяц не раз. Даже пробный запуск передатчика через червоточину прошёл успешно - его удалось просто вытянуть за провод, хотя такого надругательства над техникой никто не предполагал - просто что-то произошло с катушкой, которая должна была смотать кабель.

Всё шло хорошо. Но это не успокаивало, напротив - заставляло думать, что судьба оставила самое обидное и досадное, как всегда, на потом.

Ричард прошёл в свою комнату и снова лёг в кровать.

***

"Что я испытываю сейчас, за два дня до запуска? Страх. Страх, что встретившее нас на той стороне окажется слишком загадочным, или фантастичным, чтобы поверить в это. Да, все уже видели эти снимки и видео, все знают, что мы увидим, оказавшись в окрестностях этой планеты. Но что делать, если это окажется пшиком? Если это остаток какой-то чужой цивилизации, а не живая планета? Если мы посылаем зонд в поисках пищи для размышлений, а сами в итоге будем копаться в ведре с объедками?"

Отрывок из интервью Ричарда Деймонда, руководителя проекта "Космическая странность", 2283 год.

Странно чувствуешь себя, когда слышишь: "Всё готово". Ты много раз видел сцены в голливудских фильмах, где после такой фразы обычно начинается либо стартовая экшн-сцена, либо финальная битва. Краем уха услышав такое, ты предвкушаешь что-то невероятное и захватывающее.

В этом же помещении эта фраза звучала буднично. Ричард проводил здесь эксперименты с червоточиной уже второй месяц, дабы находиться в уверенности относительно её стабильности на выходе. "Портал" работал как надо, не пытаясь начать спонтанное расширение и оставаясь в допустимых пределах.

Ричард вспомнил свой сон и вздрогнул.

- Только бы не открыть портал в Ад... - тихонько прошептал он.

Мэтью Маск, стоявший возле него, услышал это и хохотнул.

- Не знал, что кто-то, кроме меня, интересуется в нашей компании ретро-играми. Была такая, да. Там тоже эксперимент учёных привёл к подвигу одного бравого морпеха. Но ничего. Дэвид своих бойцов уже три месяца муштрует, готовится к инопланетному вторжению заранее - мало ли. Ого, я просил у него просто охрану на всякий пожарный... - Маск глянул куда-то в сторону. Ричард тоже повернулся туда.

По всему ангару были разбросаны бойцы регулярного спецназа колоний. Часть из них была одета в так называемые "скафандры игнорирования" - боевые костюмы, создававшие по команде на короткие промежутки времени сингулярность вокруг бойца и позволявшие тому пережить даже прямое попадания заряда плазменного танка.

- А это не слишком ли крайние меры? Всё ж таки не на поверхность планеты высадка, на орбиту. - спросил Мэтью у одного из них.

- Ну, нам тоже так кажется. Вон та крупнокалиберная плазменная пушка, - боец поднял ладонь скафандра и аккуратно указал на нечто, торопливо собираемое бойцами поодаль. - Вот она лишняя. Нам бы и двух вполне хватило. А так... Вы знаете, как наши подразделения ждут настоящей проверки боем? На Луне воевать не с кем, на Земле как всегда - что-то где-то есть, но там, где это есть, неинтересно - у тебя выучка в двадцать пять лет, а противник вчера лучевик в руки взял. На фронтире? Так там если и будет заварушка, то нет никакого смысла - первый же корабль с Земли ударит гипнолучом - и всё, прощай конфликт, привет, работа... Так что уповаем на вашу высадку, господин директор. - сказал он, улыбнувшись, и отошёл.

- Палачи, просто палачи. - довольно сказал Мэтью, отворачиваясь на него и переводя взгляд на Ричарда. - А ты что нос повесил? Не переживай - пока стоишь около меня, не пропадёшь.

"Какая двусмысленная фраза." - подумалось Ричарду.

- Вы настолько уверены в своей удаче? - спросил он.

- Нет, я настолько уверен в настройке генератора червоточин над нашими головам на мой дом на Земле. - в тон ему ответил Маск, после чего пошёл к трибуне. До начала эксперимента оставалось пять минут...

***

"Тишина.

Самое главное, чего нет в космосе - это звука. Не стоит доверять фильмам, кроме тех, в которых режиссёры подходят к ситуации пребывания в межпланетном пространстве с максимальным реализмом. Так что действительно, в космосе никто не услышит твоего крика.

Впрочем, Земля уже давно кричит во всех диапазонах, кроме слышимого нами. Мы посылаем в космос такое количество сигналов, что, живи инопланетяне на Марсе или Венере, они бы уже давно сошли с ума от волн земного спама. Вопрос в том, способны были бы они услышать нас? Способен ли хоть кто-то?"

Книга "Вселенская тишина" , начало 22 века.

Когда перед твоими глазами пустота раскрывается, как цветок - это красиво. Когда природа начинает играть чёрным цветом, просто меняя его насыщенность, это выглядит, как переливы змеиной кожи.

У тех людей, которым доводилось случайно попасть в червоточину, осталось именно такое воспоминание. Да, это трудно представить, но увидев один раз, невозможно забыть.

Ричард завидовал зонду, который уже готовился разгоняться. Он увидит своими камерами то, что хотел бы видеть каждый человек, но машине никогда не понять, что будут чувствовать люди, проходя через этот пространственный тоннель.

Наиболее близко к этому ощущению подошёл Стэнли Кубрик с его "Космической Одиссей 2001". Снятый, страшно подумать, в середине двадцатого века, этот фильм оказался почти что Библией для космонавтики. В НАСА на стажировках это кино показывалось в обязательном порядке, на нём разбирались многие ситуации, возможные в реальном полёте. Более того - корабли последние сто - сто пятьдесят лет делались практически по проекту Кубрика - с вращающимися отсеками, создающими гравитацию за счёт центробежной силы.

Вот и сейчас Ричард прокручивал в голове одну из сцен фильма, в которой космические корабли двигались в подобии танца около Земли под музыку Штрауса. "Жаль, что некому будет нажать на "Play", когда зонд будет подлетать к "Чёрному дракону" - подумалось ему.

В это время Мэтью Маск закончил свою речь. Заиграла музыка. Ричард с удивлением узнал начальную композицию из "Космической Одиссеи", и, осмотревшись по сторонам, понял, что многие из стоящих в зале тоже находились под впечатлением. Мэтью Маск с удовлетворением на лице сказал:

- Всем работающим в НАСА эта музыка скажет многое. А вам, простым зрителям, будет просто эпичным сопровождением к происходящему. Ричард, я могу попросить вас подойти сюда? - с этим вопросом он повернулся к учёному.

На него сейчас смотрели все камеры в зале. Сглотнув, он подошёл к трибуне.

- Вам слово, Ричард. У вас есть 30 секунд, а потом - именно вы, как руководитель проекта, дадите команду на старт. Используйте их с умом. - Маск подмигнул ему и отошёл.

Ричард прокашлялся.

- Мы не одни. Это утверждение ещё требует проверки, но я могу сказать с уверенностью - во Вселенной сегодня, может быть, не только мы осознаем, что вечному одиночеству между звёзд конец. И я рад, что именно мой проект дал нам такой шанс. Спасибо всем, кто верил в меня и помогал мне. Что ещё сказать... Ждём самых умных и умелых на стажировках в НАСА - именно тут вы можете найти инопланетян. - улыбнулся он.

На табло замигали цифры. "5...4...3...2...1...".

- Запуск. - уверенно сказал Ричард.

Он мысленно представлял себе этот процесс уже не раз. В специальной трубе зонд разгоняют до высокой скорости по круговой траектории. По его команде зонд стабилизируется в трубе и направляется в её ответвление, выходящее в этот ангар. На конце этой отворотки открывается червоточина, которая и переправляет зонд к звезде Барнарда.

На словах - всё просто. Испытания уже прошли - болванка с весом, равным 1/10 зонда, была успешно доставлена к Плутону, а передатчик, отстрелившийся сразу после выхода из червоточины, успешно работал, передавая информацию через кабель, пущенный сквозь неё. Этот самый "детский способ связи" работал как часы, позволив получать информацию с этого "зонда" практически мгновенно.

Но Ричард всё равно не мог успокоиться, пока перед ним не раскрылся чёрный зев пустоты. Через несколько секунд в неё с жутким гулом и свистом влетел зонд... И звук мгновенно пропал.