Киноистория: Гроздья гнева⁠⁠

Переместимся на 100 лет назад. Соединительные Штаты Америки.

Газета «Нью-Йорк Трибьюн» пишет: «Позор законам, которые посылают здоровых, сильных людей, мечтающих о работе и умеющих работать, в дома для бедных, вместо того, чтобы дать им участок земли, который мог бы прокормить их и их семьи. Закон о бесплатной раздаче государственных земель избавил бы города от половины нищих. Кто видел фермера, который бы голодал на собственной земле?». Консерваторы возражали: «В Европе неурожай и безработица. Если следовать совету уважаемой "Нью-Йорк Трибьюн", то скоро все ночлежки Ирландии, Германии и Скандинавии опустеют, и их обитатели примчатся на наш плодородный Запад».

И многие, действительно, примчались. Всего бесплатные участки земли получили более двух миллиона семей. Среди них было много немцев, ирландцев, скандинавов и наших братишек с самоваром, естественно. Нужно было заплатить всего 10 долларов за оформление документов. Поселенец, приступивший к обработке земли и начавший возводить на ней строения, получал бесплатно право собственности на эту землю по истечении 5 лет.

Получить землю мог любой человек, достигший 21 года и не воевавший на стороне Юга(отправим негров обратно в Африку, они больше не рабы) против Севера(пущай остаются, они больше не рабы). Это могла быть женщина(!), это мог быть бывший раб(!!), и это мог быть иностранец(!!!), выразивший желание стать гражданином США. По этому закону было роздано 115 миллионов гектаров – 12% территории страны.

Что могло пойти не так?

Получив землю на Великих равнинах фермеры начинают активно ее распахивать. Плодородный слой почвы земель достигал несколько десятков сантиметров. Во время активной эксплуатации он стремительно истощался. Выпас скота добил всю местную растительность: фермеры разрешали на заброшенных полях пастись скоту до тех пор, пока вся растительность не была истреблена, отчего почва стала еще больше истощаться и ее легче было подхватить ветру. Начались мощные пылевые бури, которые уничтожали урожай и вызывали силикоз у людей – болезнь шахтеров и бурильщиков. В 1932 году на Среднем Западе было 14 пылевых бурь, а в 1933 – уже 38(!). Экстенсивная обработка почвы привела к возникновению «пыльных котлов» – Dust Bowls.

А тут ещё и мировой кризис.

Великая Депрессия добивает фермеров. Денег нет практически ни у кого. Фермеры начинают закладывать землю. Долги быстро увеличиваются. Процветает издольщина – арендаторы начинают работать за часть урожая на чужой земле. Мелкие хозяйства не выдерживают конкуренции, и банки начинают выгонять людей с их собственной земли.

Пустеют города. Мигранты бросают фермы в Оклахоме, Арканзасе, Канзасе, Миссури, Техасе, Колорадо, Айове, Небраске. 3,5 миллиона переселенцев! Их презрительно называют «оки» (оkie). Более 500 000 американцев остаются без крова.

О жизни этих переселенцев пишет серию статей журналист Джон Стейнбек. Он проводит лето среди сезонных рабочих Калифорнии. Увиденное потрясает писателя. Оказывается, что подавляющее число сезонников — это не пришельцы из Мексики, а обычные американские граждане. Стейнбек совершит несколько поездок в лагеря сезонников, проедет сам на автомашине по их пути из Оклахомы в Калифорнию, прежде чем он напишет книгу «Гроздья гнева».

Роман сразу становится бестселлером. На него записываются в очередь в библиотеках. Его постоянно цитируют: «Сколько у тебя есть в кармане, на столько у тебя и свободы», «Если тебе нужна помощь, иди к беднякам», «Женщины и дети твердо знали: нет такой беды, которую нельзя было бы стерпеть. Лишь бы она не сломила мужчин».

Стейнбек пишет о невероятном - голоде в капиталистической Америке, где богатый скорее уничтожит еду, но не даст её голодающему: «Люди приходят с сетями вылавливать картофель из реки, но охрана гонит их прочь; они приезжают в дребезжащих автомобилях за выброшенными апельсинами, но керосин уже сделал свое дело. И они стоят в оцепенении и смотрят на проплывающий мимо картофель, слышат визг свиней, которых режут и засыпают известью в канавах, смотрят на апельсинные горы, по которым съезжают вниз оползни зловонной жижи; и в глазах людей поражение; в глазах голодных зреет гнев. В душах людей наливаются и зреют гроздья гнева – тяжелые гроздья, и дозревать им теперь уже недолго».

Стейнбека тут же называют коммунистическим пропагандистом. На что Стейнбек предлагает господам просто выглянуть в окно и увидеть толпы голодных людей. Господа угрожают расправой. Стейнбек покупает ружьё.

Через год великий режиссер Джон Форд снимает фильм «Гроздья гнева». Тот самый Форд – единственный обладатель четырех(!) премий «Оскар» за лучшую режиссуру («Осведомитель», «Гроздья гнева», «Как зелена была моя долина», «Тихий человек»).

Джон Форд: «Я не смог забрать первых трех «Оскаров». Один раз я поехал на рыбалку, второй раз был на войне, а в третий случайно напился».

Прежде, чем приступить к съемкам фильма Форд посылает своих помощников в лагеря переселенцев – действительно ли все обстоит так плохо, как это описывает Стейнбек. Взрослые мужчины возвращаются в слезах: всё гораздо хуже, Джон.

Опасаясь, что ему будут мешать в съемках, Форд делает вид, что снимает кино под липовым названием «Шоссе 66». Именно по нему едут герои фильма из Оклахомы в Калифорнию. Route 66 – это «Главная улица Америки» или «Мать Дорог». А фильм фактически становится первым фильмом жанра «роуд муви».

Семейство отправляется в дорогу. Ведь у них есть листовка «В Калифорнии требуется 800 человек на уборку урожая». А значит, есть надежда. И сотни тысяч таких же фермеров тоже едут в Калифорнию.

А дома такой надежды нет. Их дома больше нет. Разрушен у них на глазах железной пятой.

Шедевральный момент в фильме:

– Да ведь ты сын Джо Дэвиса?

– Он самый,- отвечал тракторист.

– Зачем же ты пошел на такую работу – против своих же?

– Три доллара в день. Надоело пресмыкаться из-за куска хлеба и жить впроголодь. У меня жена, дети. Есть-то надо. Три доллара в день, и работа постоянная. Мой младший сынишка еще в жизни своей не носил башмаков.

– Я собственными руками построил этот дом. Выпрямлял старые гвозди для обшивки, прикручивал проволокой стропила. Дом мой. Я сам его строил. Только попробуй его зацепить. Я стану у окна с ружьем. Только попробуй подъехать поближе, я тебя пристрелю, как кролика.

– Я тут ни при чем. От меня ничего не зависит. Не выполню распоряжения - выгонят с работы. А ты… ну, положим, ты меня убьешь. Тебя повесят, а до того как ты будешь болтаться на виселице, сюда придет другой тракторист и свалит твой дом. Не того ты собираешься убивать, кого нужно.

Есть тут и луч света в тёмном царстве.

Одна из самых сильных сцен – покупка хлеба за десять центов. И двух пятицентовых леденцов за один цент. И водители, не взявшие сдачу.

Форд очень старался не поссориться с правительством при съемке фильма. Убрано богоборчество. В фильме показан чистый лагерь, управляемый Министерством сельского хозяйства. Правительство создает лагеря для «сезонников», где есть умывальники, туалеты и даже душевые с тёплой водой, куда не суются шерифы, поджигающие поселения обездоленных.

Различается и концовка. У Стейнбека это практически эпос. Женщина кормит грудью голодающего. У Форда это патетическая мечта о справедливости: «Я везде буду, куда ни глянешь. Поднимутся голодные на борьбу за кусок хлеба, я буду с ними. Где полисмен замахнется дубинкой, там буду и я. Если Кейси правильно говорил, значит, я тоже буду с теми, кто стерпит и не закричит. Ребятишки проголодаются, прибегут домой, и я буду смеяться вместе с ними – радоваться, что ужин готов. И когда наш народ будет есть хлеб, который сам же посеял, будет жить в домах, которые сам выстроил, – там буду и я, понимаешь?»

Как же были наивны люди до Второй мировой войны...

Когда начнется война режиссер Джон Форд, писатель Джон Стейнбек и актер Генри Фонда, сыгравший главную роль в фильме, не будут отсиживаться дома. Форд служил во флоте, принимал участие в высадке на Омаха-бич. По окончании войны ему было присвоено звание контр-адмирала. Стейнбек участвовал в диверсионных набегах и получил ранение. Фонда добровольцем поступил в Военно-морские силы США и прослужил три года. Был награждён «Бронзовой звездой» и отмечен Благодарностью Президента.