Как уничтожают дикорастущую коноплю в Бурятии
От автора:
Настоящая статья написана исключительно в просветительских целях и не является пропагандой употребления наркотиков.
Солнечная Бурятия — один из регионов России, который “славится” своей дикорастущей коноплёй. В последние годы на её уничтожение посредством тендеров выделяются бюджетные средства. В деревнях, где одни жители занимаются сбором дикорастущей конопли, а другие её истребляют, и все друг про друга всё знают, ситуация напоминает игру в “казаки-разбойники”. И первое, и второе — способ неплохого заработка в глубинке. Общаясь с местными, обращаешь внимание и на трепетное отношение к этому растению: для человека, выросшего в сельской местности, каждая травинка, хоть и вредный сорняк, всё равно как родная.
В своё время СССР занимал первое место в мире по промышленному коноплеводству, но сегодняшние попытки вернуть прежние позиции сталкиваются со сложностями бюрократического, экономического и биологического характера. Из дикорастущей (сорной) конопли также можно производить текстиль, верёвки, масло, однако по закону она подлежит уничтожению. Эксперимент по выращиванию промышленной (культурной) конопли в Бурятии оказался неудачным: самостоятельно перекрестившись с дикорастущей, она стала наркосодержащей, и её участь была решена.
Корреспондент Fitzroy Magazine Дарья Андреева побывала в Бурятии, где ей о борьбе с дикорастущей коноплёй, проблемах и курьёзах рассказали теоретик — кандидат биологических наук Марина Андреева, директор ООО “Агрохимсервис-Бурятия”, — и непосредственный практик — индивидуальный предприниматель из облюбованного каннабисом Джидинского района республики, попросивший оставить в статье лишь свои инициалы.
Конопля сорная (лат. Cаnnabis ruderаlis) — подвид конопли посевной. Впервые как самостоятельный вид описана в 1924 году Дмитрием Янишевским. Растение невысокое — до 60 см, но при благоприятных условиях может достигать и 3 метров в высоту. Является специализированным сорняком культурной конопли. Созревает стремительно — порой к середине лета, при хорошем поливе. Распространение Cаnnabis ruderаlis носит очаговый характер. Предпочитает плодородные почвы, засоряет сельскохозяйственные культуры. Обладает повышенным иммунитетом и сверхприспосабливаемостью к суровым условиям окружающей среды.
Рассказывает Марина Андреева, директор ООО “Агрохимсервис-Бурятия”, кандидат биологических наук
Дикорастущая конопля произрастает не только в Бурятии, но и в других российских регионах — в Красноярском крае, в Тыве, на Алтае, а также в Казахстане и Киргизии. Особенность нашей республики в том, что здесь много заброшенных сельскохозяйственных территорий, оставшихся после развала СССР. Дикорастущая конопля захватила эти земли, а также не занятые лесом территории в южных районах — Кяхтинском, Джидинском, Селенгинском, Прибайкальском, Бичурском, Тарбагатайском. Благоприятствуют её распространению и особенности климата — сухое жаркое лето. Если можно так сказать, бурятская конопля отличается особым качеством, как в целом все местные травы.
Откуда дикорастущая конопля появилась, точно неизвестно. Одна из версий, что культурная конопля сама расселилась по брошенным угодьям и приобрела определённые свойства. По классификации это сорняк. Растение трудноискоренимое, избавиться от него непросто. Общеизвестно, что в мире природы существует конкуренция за ресурсы, и дикорастущая конопля захватывает лучшие территории и забирает из почвы полезные вещества.
В последние годы с дикорастущей коноплёй развернулась активная борьба по программе противодействия обороту наркотиков и наркомании. Местное население занимается заготовкой растительного сырья, производством и реализацией гашиша, марихуаны и анаши. На борьбу с коноплёй выделяются бюджетные средства, разыгрываются аукционы и тендеры, привлекаются предприниматели. Территории произрастания дикорастущей конопли в Бурятии точно никем не подсчитаны, их определяют, исходя из того, что нужно обработать. В основном, это доступные территории, например, у населённых пунктов и дорог. Отдаленные территории не берутся в расчёт. По данным некоторых источников, площади, захваченные наркосодержащим растением, составляют до 1 млн га.
Методы и процесс
Самый простой способ — механический или агротехнический, то есть скашивание. Скошенную коноплю обливают бензином и поджигают. Но это неэффективный способ, на следующий год она вырастает снова. Конопля — это однолетнее растение, но даже в скошенном виде она может дать семена, они сохраняются в почве в течение десятков лет.
Самый действенный, но и дорогой способ — химический, обработка гербицидами. Препарат останавливает деление клеток, сразу же после обработки прекращается рост растения, оно высыхает, теряет способность дать семена и его так оставляют на поле.
Третий способ — биологический, с использованием грибных токсинов, а также возбудителей септориоза (заболевание у растений). Он также дорогостоящий. В Бурятии, в основном, применяется механический или химический способы, в зависимости от того, сколько денег выделено муниципалитету из бюджета.
Для обработки используется опрыскиватель, который заполняется гербицидом. Есть опрыскиватели, которые закрепляют на тракторах, можно использовать ранцевые. Можно использовать и авиацию, но это недёшево. Есть препараты моментального действия, такие как “Торнадо-500” — на следующий день обработанное растение уже полностью чернеет. Есть замедленного действия — “Анкор-85”, в этом случае растение погибает примерно через неделю. Существуют гербициды сплошного и избирательного действия, по конопле они все, как правило, сплошного действия. Если обработка была проведена качественно, то на следующий год на данной территории ничего не вырастет, а ещё через год она уже будет пригодна для выращивания других культур.
Тендер на уничтожение очагов произрастания дикорастущей конопли
На мероприятия по уничтожению дикорастущей конопли муниципалитетам выделяются бюджетные средства, кому-то больше, кому-то меньше, в зависимости от площади обрабатываемой территории. Распределяют их через аукцион — тому, кто предложит самую низкую цену. В этом году тендеры не проводились, говорят, в связи с пандемией, средств не выделили. В розыгрыше тендеров участвуют в основном частники, фермеры, у которых есть сельскохозяйственная техника, а также различные организации. Желающих обычно много, заходят даже с других регионов. Например, по Кяхтинскому району несколько лет подряд работали предприниматели из Иркутска. Выиграв тендер, можно неплохо заработать.
Тендер объявляют весной, в апреле-мае. Если он проводится в форме аукциона, то ты видишь, какую цену предлагают конкуренты, и по шагу аукциона можешь снижать свою. Бывает тендер в форме запроса котировок — присылаешь своё предложение в конверте, комиссия вскрывает конверты, у кого самая низкая цена, тот и выиграл.
В 2015 моё предприятие ООО “Агрохимсервис-Бурятия” выигрывало тендер по уничтожению дикорастущей конопли в Иволгинском районе. Выиграв, начали работать по срокам, составили план работы. Конопля созревает к августу, поэтому обработку надо проводить в более ранний срок по молодым растениям. Наняли технику и трактористов из села Оронгой, закупили препарат замедленного действия “Анкор-85”. Была предоплата 30%, её как раз хватило на покупку гербицида. После обработки поля при помощи трактора остались незатронутые области — вдоль дороги были неудобья, их обрабатывали вручную с ранцевыми опрыскивателями. Препарат химический, поэтому нужно надевать спецодежду — защитные костюмы и респираторы. Далее была приёмка работы комиссией, тендер закрыли. Деньги поступают на счёт уже после окончания работы.
Нас предупредили, что если будут проблемы с местным населением, нужно будет позвонить в Наркоконтроль, и оттуда приедут сотрудники. Мы проводили разъяснительную работу с местными, объяснили, что препарат не опасен для человека и животных, которые пасутся в этих местах. Нас самих, когда ехали после обработки, остановил Наркоконтроль, наша одежда и перчатки пропахли коноплей. Объяснили, кто мы, сотрудники извинились и отпустили. Видимо, часто ловят на дороге сборщиков.
Раньше в Бурятии выращивали промышленную коноплю, в Прибайкалье — из неё делали веревки, канаты, ткани, мешковину, конопляное масло, которое применяется в пищевых и косметических целях. Дикорастущую коноплю тоже можно использовать в промышленных целях, по требуемым свойствам она не отличается, но по закону её нельзя выращивать и она подлежит уничтожению. В Бурятии проводили эксперимент — посеяли промышленную коноплю, но она переопылилась с дикорастущей, став таким образом наркосодержащей, и всходы пришлось уничтожить. Избежать такого сложно в наших условиях.
В целом, человек порой бессилен изменить природу, и она всё равно оказывается сильнее нас.
Коноплеводство традиционно являлось одной из ведущих отраслей сельского хозяйства во многих регионах Советского Союза. Согласно данным 1956 года наибольшие площади посева конопли в мире были сосредоточены в СССР (620 000 га). В отдельные годы коноплёй было занято до 900 тысяч га. В феврале 2020 года в России разрешили выращивать коноплю и снотворный мак с низким содержанием наркотических средств и психотропных веществ в промышленных целях.
Рассказывает Е.И., индивидуальный предприниматель, Джидинский район, республика Бурятия
(по просьбе героя полное имя не указывается)
Я — индивидуальный предприниматель, в основном, занимаюсь выполнением строительных работ широкого спектра, с некоторых пор и уничтожением дикорастущей конопли.
Особое распространение в нашем — Джидинском — районе она получила в районе сельских поселений Енхор, Верхний Енхор, Цаган-Усун, Боций и Дырестуй. Раньше практиковалась вспашка, то есть боронили почву, просто запахивали, чтобы это всё не росло. Наш боргойский совхоз во главе с директором, был такой Пётр Иванович, производил вспашные работы, но результата не было, всё равно конопля всходила сплошной полосой. Решили уничтожать гербицидами, но в районе все боялись. Это были 2010–2011 год, Госнаркоконтроль (тогда уже ФСКН — прим. Fitzroy Magazine) был отдельной службой. Ни для кого не секрет, что многие занимались заготовкой конопли, особенно активно к осени — на вырученные средства собирали детей в школу.
И вот в районе дали задание уничтожить 300 гектаров дикорастущей конопли химическим способом, но никто не хотел искать приключения на свою голову. А я согласилась, дай, думаю, попробую. Точно не помню, о какой сумме вознаграждения шла речь — около 1 000 рублей платили за уничтожение одного гектара. Мной была нанята бригада, арендованы два трактора — своей техники не было — и две установки-опрыскивателя. И мы приступили.
Приехали в первое село — Боций, на границе с Монголией, рядом с ним пограничная застава. Местные жители были, конечно, не в восторге. Нас сопровождали уполномоченные с УВД и пограничники, всячески содействовали работе, потому что это было внове. Поступали небольшие угрозы, но этот вопрос с местными был улажен. И нами было уничтожено 100 га в селе Боций, 100 га в Дырестуе , 100 га в Енхоре, всего 300 га. После этого я занималась этим ещё три года. По-прежнему приходилось иметь дело с претензиями от местных, но участковые оказывали содействие. Деревенские же по большей части занимались промыслом, я несколько раз нанимала местных трактористов, они поработав пару-тройку дней, уходили. Вообще, местные не занимаются уничтожением конопли там, где живут сами. Спустя какое-то время люди поняли: этим можно заниматься, все живы-здоровы. И первое время никто не претендовал на это дело, потом уже стали разыгрывать торги, кто выиграет, тот и будет заниматься, появилась конкуренция. Мы тоже выигрывали ещё пять-шесть раз, и комиссия у нас принимала результаты работы.
Как ёлка новогодняя
Самая большая проблема в том, что гербициды дорогие, ну и погодные условия во время обработки надо учитывать. Когда жарко — плохо, когда дождь — тоже, рано утром, когда ещё есть роса в поле — тоже не пойдёт. Гербициды имеют разные свойства — некоторые можно применять за два-четыре часа до дождя, но лучше всего — пасмурная безветренная погода.
Первый раз, когда мы её травили, было очень страшно, такое впечатление, как будто по земле прошёл напалм — все было чёрное. Но тем не менее другие культуры потом там нормально росли. Местные предъявляли претензии, что, мол, скот у них объестся этой отравленной конопли, что пчёлы погибнут, но ни одно живое существо не пострадало.
Погибает она через определённое количество дней, должна полностью вся почернеть. Бывает, когда приезжает с проверкой комиссия, а она ещё стоит зеленая. Проверяющие просто берут и ломают стебель, и уже видно, что внутри он почернел, значит, конопля уже весь яд на себя приняла, больше не будет расти и скоро погибнет. Если каким-то чудом где-то осталось несколько живых растений — может быть, ветер всколыхнул или капля не долетела, приходилось вручную их вырывать, а ещё есть ручные ранцы. Но если коноплю вырвал, то она может семена дать, они дозреют и дадут всходы. Семена в земле лежат, не буду врать, но лет по пятьдесят точно и ждут своего часа. А эти заготовители, например, когда натёрли масло, а семена остались, прямо на машине едут и выбрасывают их, производят посев. Вот такая есть практика распространения в глухих труднодоступным местах.
Конопля — очень живучая такая культура, активные позиции занимает, растёт очень быстро. В нашем — Джидинском — и в Кяхтинском, она, видимо, вообще какая-то особенная. Мы специально пробовали откапывать корень, он до метра доходил длиной. Там песок, как дюны, а она вон там росла такая шикарная. Думали, где она воду-то берёт, вот начали рыть и выкопали корень, длинный, как прут. В некоторых местах экземпляры попадаются прямо как ёлка новогодняя. Я сама видела — представьте себе мужчину, рост у него под два метра, вот она с него. А в обхвате — в размах моих рук — метра полтора, наверное. Или вот, в прошлом году в селе Боций вдоль дороги её должны были уничтожать, река Джида поднялась, пошло наводнение, мост был отрезан, её не убирали, и она вымахала огромная, как не знаю кто, буквально за две недели. Вот такие сложности.
Конечно, в тех местах, где мы уничтожаем, стало меньше расти, например, на подъезде к Петропавловке раньше было целое поле. Но чтобы полностью её вывести, это надо потратиться, наверное, чтобы во всех районах выявить и уничтожить. То есть там, где её уничтожают — растёт мало и редко, а там, где трудно уничтожить — всё осталось как было.
Вообще, коноплю сельскохозяйственные животные хорошо кушают, даже не сухую. Как козы не знаю, не видела, а коровы вообще прекрасно. В Селенгинском районе они её даже маленькую объедают, особенно макушки. Конопляное масло раньше делали, верёвки. Но у нас в районе промышленную не выращивают фермеры, наверное, боятся, что залезут и всё истопчут. Да и лучше это делать в более благоприятных условиях, вы же знаете, какой климат в Бурятии — завтра есть, сегодня нет.
На поляне траву зайцы в полночь косили
Был такой смешной случай во время обработки: только я спустилась на косогор, прямо тут же приехал наркоконтроль, решили, что я заготавливаю. Когда узнали меня, говорят: “А, это вы, а мы думали, у нас навар будет”.
Ещё был случай — приехали в одно село и пошли смотреть поле, которое нужно было обработать, а оно прямо за заборами огородов начинается. Нас человек пять зашло в заросли, а население местное смотрит, головами качает, вот, дескать, приехали прямо посередь бела дня, никого и ничего не боятся, готовят коноплю. А мне самой интересно, сдадут или нет, скоро ли наряд приедет, но никто не сдал. Вот такой у нас народ. Остановятся, поглазеют, языками поцокают и дальше по своим делам едут. Бывало и наоборот, люди от нас убегали как зайцы, думали, что с проверкой пришли. Они же маскируются, косу берут, как будто на покос пришли, а когда увидят, инструмент бросают и бегом.
Сейчас, конечно, нет такого масштаба бедствия, как в 90-е. Когда перестройка началась, все колхозы и совхозы развалились, работы не было, люди выживали как могли, вот и ринулись её готовить, и было по полдеревни судимых. Хотя ещё в 2010-е задерживали в Джидинском районе заготовителей аж с Хабаровского края.
Мне нравилось этим заниматься, чувствуешь, что доброе дело делаешь. Конопля — это же зло, как любой наркотик. Как бы ни оправдывали, что это на благо, что своих в школу собирают на заработанные деньги — ведь даже старушки выходят на заготовку и ребятишек тащат туда же. У нас же у всех есть дети и внуки, и не хотелось бы, что кто-то когда-то подсел на эту гадость.
Я по профессии гидротехник и далека от этого — была, конечно! А теперь я дикую коноплю даже с закрытыми глазами в любом изобилии трав всегда узнаю. Её очень легко опознать, у нее осанка более горделивая, и окрас такой насыщенный зелёный, и такой рост — с человеческий. Я же говорю, прямо как новогодняя ёлка на каком-то утреннике, пушистая такая, мохнатенькая стоит.
Редакция Fitzroy Magazine, как и автор этого репортажа, считает наркотики безусловным злом, а борьбу с ними — социально важной деятельностью. Это в полной мере относится и к уничтожению дикорастущей конопли.