Измена как искусство
А читали ли вы Сказки тысячи и одной ночи? Все же про них слышали? А какую вы версию читали? В версии, адаптированной для детей, имелся жестокий царь Шахрияр (а чего это он такой жестокий детям не объясняли), который каждый день брал себе новую жену, а наутро убивал ее.
Так начинается этот знаменитый цикл, где будет Сказка и о Синдбаде-мореходе, и об Аладдине и о волшебной лампе, и об Али Бабе и сорока разбойниках и много чего еще.
Но вот интересовал ли кого-нибудь вопрос, а чего это с нашим Шахрияром случилось? Что это он внезапно головушкой скорбный стал? Вот так-таки без повода? Или все-таки была причина? Был повод, оказывается…
Итак, жили-были два брата: старший – Шахрияр, младший – Шахземан и царствовали они благополучно каждый в своем царстве. Но правда только до тех пор, пока не вздумалось младшему проведать старшего (далее курсивом – первоисточник) И отправился он в земли своего брага. Но когда настала полночь, он вспомнил об одной вещи, которую забыл во дворце, и вернулся и, войдя во дворец, увидел, что жена его лежит в постели, обнявшись с чёрным рабом из числа его рабов. И когда Шахземан увидел такое, все почернело перед глазами его, и он сказал себе: «Если это случилось, когда я ещё не оставил города, то каково же будет поведение этой проклятой, если я надолго отлучусь к брату!» И он вытащил меч и ударил обоих и убил их в постели, а потом, в тот же час и минуту, вернулся и приказал отъезжать – и ехал, пока не достиг города своего брата.
В общем, банально «вернулся муж из командировки…», хотя случилось это всего где-то тысячу лет назад.
Доехал все-таки в расстроенных чувствах младший брат к старшему, и про конфуз свой умолчал. Брат его позвал на охоту развеяться, но он отказался. Уехал брат на охоту один, а наш Шахземан сел у окошка, пригорюнился и вдруг:
В царском дворце были окна, выходившие в сад, и Шахземан посмотрел и вдруг видит: двери дворца открываются, и оттуда выходят двадцать невольниц и двадцать рабов, а жена его брата идёт среди них, выделяясь редкостной красотой и прелестью. Они подошли к фонтану, и сняли одежды, и сели вместе с рабами, и вдруг жена царя крикнула: «О Масуд!» И чёрный раб подошёл к ней и обнял её, и она его также. Он лёг с нею, и другие рабы сделали то же, и они целовались и обнимались, ласкались и забавлялись, пока день не повернул на закат. И когда брат царя увидел это, он сказал себе: «Клянусь Аллахом, моя беда легче, чем это бедствие!» – и его ревность и грусть рассеялись.
Радуясь, что не он один оказался рогоносцем прежние краски вернулись к нему и лицо его зарумянилось и ест он не переводя духа, хотя раньше ел мало. Тогда брат его, старший царь, сказал Шахземану: «О брат мой, я видел тебя с пожелтевшим лицом, а теперь румянец к тебе возвратился. Расскажи же мне, что с тобою». Не мог Шахземан в себе такую радость долго держать, взял да и порадовал брата.
Брат конечно же не поверил, потом притворился, что уехал, затем украдкой прошёл во дворец, где был его брат, и посидел некоторое время у окошка, которое выходило в сад, – и вдруг невольницы и их госпожа вошли туда вместе с рабами и поступали так, как рассказывал Шахземан, до призыва к послеполуденной молитве. Когда царь Шахрияр увидел это, ум улетел у него из головы, и он сказал своему брату Шахземану: «Вставай, уйдём тотчас же, не нужно нам царской власти, пока не увидим кого-нибудь, с кем случилось то же, что с нами! А иначе – смерть для нас лучше, чем жизнь!».
Не повезло братьям с женами, чего уж там…
Гуляют они по миру, нервы успокаивают, и вдруг видят: перед ними джинн высокого роста, с большой головой и широкой грудью, а на голове у него сундук. Он вышел на сушу и подошёл к дереву, на которое забрались испуганные братья, и, севши под ним, отпер сундук, и вынул из него ларец, и открыл его, и оттуда вышла молодая женщина с стройным станом, сияющая подобно светлому солнцу.
Джинн взглянул на эту женщину и сказал: «О владычица благородных, о ты, кою я похитил в ночь свадьбы, я хочу немного поспать!» – и он положил голову на колени женщины и заснул; она же подняла голову и увидела обоих царей, сидевших на дереве. Тогда она сняла голову джинна со своих колен и положила её на землю и, вставши под дерево, сказала братьям знаками: «Слезайте, не бойтесь ифрита». И они ответили ей: «Заклинаем тебя Аллахом, избавь нас от этого». Но женщина сказала: «Если не спуститесь, я разбужу ифрита, и он умертвит вас злой смертью».
И они испугались и спустились к женщине, а она легла перед ними и сказала: «Вонзите, да покрепче, или я разбужу ифрита». От страха царь Шахрияр сказал своему брату, царю Шахземану: «О брат мой, сделай то, что она велела тебе!» Но Шахземан ответил: «Не сделаю! Сделай ты раньше меня!» И они принялись знаками подзадоривать друг друга, но женщина воскликнула: «Что это? Я вижу, вы перемигиваетесь! Если вы не подойдёте и не сделаете этого, я разбужу ифрита!» И из страха перед джинном оба брата исполнили приказание, а когда они кончили, она сказала: «Очнитесь!» – и, вынув из-за пазухи кошель, извлекла оттуда ожерелье из пятисот семидесяти перстней. «Знаете ли вы, что это за перстни?» – спросила она; и братья ответили: «Не знаем!» Тогда женщина сказала: «Владельцы всех этих перстней имели со мной дело на рогах этого ифрита. Дайте же мне и вы тоже по перстню».
И братья дали женщине два перстня со своих рук, а она сказала: «Этот ифрит меня похитил в ночь моей свадьбы и положил меня в ларец, а ларец – в сундук. Он навесил на сундук семь блестящих замков и опустил меня на дно ревущего моря, где бьются волны, но не знал он, что если женщина чего-нибудь захочет, то её не одолеет никто!
Услышав от неё такие слова, оба царя до крайности удивлялись и сказали один другому: «Вот ифрит, и с ним случилось худшее, чем с нами! Подобного не бывало ещё ни с кем!»
Вот так вот первый документально описанный случай амор де труа, когда они вдвоем в нее покрепче вонзили, впервые и случился на Ближнем Востоке!
А потом, пережив такое удивительное приключение и закалив сердца братья вернулись в город царя Шахрияра, и он вошёл во дворец и отрубил голову своей жене, и рабам, и невольницам.
И царь Шахрияр еженощно стал брать невинную девушку я овладевал ею, а потом убивал её, и так продолжалось в течение трех лет.
И люди возопили и бежали со своими дочерьми, и в городе не осталось ни одной девушки, пригодной для брачной жизни.
Что сказать по итогам прочитанного? Деяния Шахрияра, в общем и целом, не одобряем, но понимаем!
Здесь взрослой сказочке конец, а кто слушал - молодец!
P.S. Чем всем этим прекрасным дамам еще с древних времен так черные рабы в душу запали?
Здесь я эту прелесть нашел: