История одного ЧВК. Мамоновский полк и его основатель Дмитриев-Мамонов⁠⁠

"Если мой рассказ или какие-то детали вызвали стойкие ассоциации с кем-то или с чем-то, существовавшим совсем недавно, то гоните их прочь. На всякий случай" - автор (с).

И так, преступим:

«Рифмы прочь, и перья в папку,
И долой мой модный фрак:
Я надел медвежью шапку,
Я Мамоновский казак...».

- П. А. Вяземский «Поминки по Бородинской битве».

Представьте: в июле 1812 года поступили известия о том, что Наполеон вторгся в Россию. Практически сразу император обратился (через царские манифесты) к населению страны: «Нужно собра́ть внутри государства новые силы, которые, нанося новый ужас врагу, составляли бы вторую ограду в подкрепление первой (прим. — армии).»

ИМХО, император понимал, что регулярная армия вряд ли справится с врагом, который смог покорить пол‑Европы, поэтому необходимо было провести мобилизацию населения.

Местное население было «ЗА» и стало активно вступать в народные ополчения: шестнадцать губерний России были разделены на три округа: ополченцы первых двух округов готовились принять участие в обороне Москвы и Петербурга, третьего — становились общим резервом.

При этом часть высшего света также не чуралась патриотических чувств и была готова принять участие в борьбе с Наполеоном, а часть этого света не только выступили с желанием взять оружие в руки, но и предложили сформировать, из своих денег, военизированные подразделения, по сути привычные нам ЧВК.

Один из самых известных случаев связан с графом М.А. Дмитриевым‑Мамоновым.

Граф вызвался сформировать за свой счёт цельный конный полк и содержать его на протяжении всей кампании без малейшей помощи со стороны казны.

Императору такая инициатива польстила. Будущее ЧВК получило название «1-й Московский конный казачий графа Дмитриева‑Мамонова полк»: самого графа назначили шефом, а командиром полка (по рекомендации императора) — отставного боевого кавалерийского полковника князя Б. А. Святополк‑Четвертинского.

Почему именно бывший военный стал командиром, предельно понятно: ни сам граф, ни многочисленные его друзья, вступившие в полк, не знали строевой службы и их нужно было подтянуть.

Но в любом случае уже осенью того же года мамоновский полк — если не в полном составе, то по крайней мере отдельные его подразделения — приняли участие в Бородинской битве, Тарутинском и Малоярославецком сражениях.

Чуть позже мамоновский полк, был переформирован и переименован в «Уланский генерал‑майора графа Дмитриева‑Мамонова полк», а затем влился в качестве самостоятельной единицы в ряды русской регулярной армии и принял участие в заграничных походах 1813—1814 гг., в т.ч., сражался под Дрезденом и при Кацбахе.

В 1814 году полк был расформирован в г. Форлуи во Франции после того, как казаки полка вступили в драку с офицерами (союзного) австрийского отряда. А граф Дмитриев‑Мамонов, защищая подчинённых, нагрубил генерал‑полицмейстеру армии Ф. Ф. Эртелю. Расформировать полк приказал лично император Александр I.

Собственно, а что сталось с основателем?

Сам же граф после войны заинтересовался масонскими идеями и придумал свой преддекабристский тайный орден русских офицеров.

В своем подмосковном имении в Дубровицах построил замок, закупил пушки и вооружил часть своих крепостных. Логично, что все это вызвало немало вопрос, тревог и подозрений у власти, а именно, что не задумал ли граф военный мятеж?

Графа вызвали для дачи объяснений, но он отказался покидать свой замок.

Но незадолго до восстания декабристов граф все же был принудительно доставлен в Москву и посажен под домашний арест. Основание: отказывается признать нового императора Николая I.

Затем граф начал откровенно дурковать (дурачиться) - стал сочинять пародийные указы, оспаривать права Романовых на престол и подписывал свои бумаги титулами родовитых предков. (его род шел от смоленской ветки Рюроковичей).

Как результат: его объявят сумашедшим и заставят проходить "принудительное" лечение, хотя привязывание к кровати и обливание холодной водой, сложно назвать, в принципе, лечением.

Умер в 1863 году от ожогов, причиненных случайным возгоранием смоченной одеколоном рубашки.

Похоронен в Москве в Донском монастыре.