Искусство войны. Мульвийский мост: знак Христа как способ победы⁠⁠

Такое вот, хм... Спорное тактическое нововведение, но победителей, как известно, не судят.

Можно ли считать тактической хитростью использование символов новой религии на поле боя? Если это «заряжает» войска и вселяет неуверенность в противника, то, безусловно, да! Именно так поступил римский император Константин I Великий в борьбе со своим соперником за власть Максенцием. В битве у Мульвийского моста в 312 году н.э. Константин достиг сразу двух целей: мотивировал собственную армию и заставил пасть духом суеверного конкурента, что в итоге обеспечило победу.

Император Константин I Великий. Древнеримская скульптура.

К моменту описываемых событий — IV век н.э. - римская армия начала ощутимо меняться. Легионы эпохи Цезаря и Октавиана, особенно — преторианская гвардия, обладали выдающимися боевыми качествами, и во многом по этой причине стали представлять опасность для верховной власти. «Надо соблюдать крайнюю осторожность, чтобы наши вспомогательные войска, будучи сильнее наших граждан, не стали слишком сильны и не превратились в диких, свирепых тварей», - написал еще на рубеже I-II веков историк Плутарх. В III веке его мрачный прогноз начал сбываться: в 235-284 годах на престоле сменилось около 20 императоров, не считая «самопровозглашенных», не успевших добраться до трона. Почти все они пришли к власти с помощью армии и потом погибли от рук собственных соратников. Бардак на троне удалось прекратить Диоклетиану (годы правления: 284-305), который создал новую политическую систему — так называемую тетрархию. Теперь у власти одновременно находились два императора-«августа»: один в западной части страны, другой — в восточной. Каждый из них имел вдобавок соправителя и наследника - «цезаря». Однако система оказалась непрочной, и после отречения Диоклетиана от трона разгорелся новый виток борьбы за власть. Кроме того, это фактически стало началом раздела империи на Западную и Восточную — последняя больше известна как Византия.

После всех перипетий, описывать которые было бы слишком долго, правителем западной части оказался Максенций (сын Максимиана, соправителя Диоклетиана), а восточной — Константин, наследник одного из членов первой тетрархии Констанция Хлора. Константин, человек практического ума, рассуждал по-другому, нежели Диоклетиан: зачем менять всю систему власти, если можно устранить причину её нестабильности? Свое правление он начал с реформы армии: на востоке империи все вооруженные силы теперь делились на две части - пограничные легионы и внутренние войска - «солдаты полевой армии». Это, с одной стороны, обеспечило порядок в городах, с другой — заметно ослабило силы всевозможных самозваных «императоров» на границах. Всё большее значение при Константине приобретают ауксилии — войска из представителей других народов. Так, некоторые пешие ауксилии Константина, по свидетельствам современников, шли в бой с германским боевым кличем и были, скорее всего, набраны в верховьях Рейна — то ли на добровольной основе, то ли из военнопленных и бывших рабов.

Полевые войска Восточной Римской империи (Византии) в IV веке нашей эры: тяжелый пехотинец и кавалерист.

И здесь самое время упомянуть о христианской религии. К III-IV веку христиане, несмотря на преследования со стороны ряда императоров, стали влиятельной силой в империи. Особенно это касалось как раз инородцев, которые входили в империю, нередко получали римское гражданство, но не прониклись старым культом греко-римских богов. Именно среди тех, кого считали «людьми второго сорта», христианская проповедь имела наибольший успех. Кстати, сам Константин к христианам относился терпимо и с уважением — эту религию исповедовала, например, его мать Елена.

Решающее столкновение Константина с Максенцием произошло в Италии в непосредственной близости от Рима. Максенций, рассчитывая на численное превосходство (по оценке современного историка Стефана Одуэна-Рузо — 100 тысяч человек против 25 тысяч), не позаботился о том, чтобы защитить подступы к «вечному городу», и позволил сопернику оказаться в непосредственной близости от столицы. Впрочем, римские источники описывают правителя Запада как человека, не слишком компетентного в военном деле, к тому же — очень суеверного. И еще один интересный момент: войска Максенция, в отличие от армии Константина, в основном состояли из легионов «старого образца». Армии встретились 28 октября 312 года у Мульвийского моста, на дальнем от Рима берегу реки Тибр.

Примерная схема битвы у Мульвийского, или Мульвиева моста. Войска Максенция обозначены синим цветом, армия Константина - красным.

Мульвийский (Мульвиев) мост в наши дни.

Константин решил в полной мере использовать и особенности своих войск, и суеверия соперника. Перед битвой он объявил воинам, что ему приснился вещий сон: явился Христос и показал некий знак, с помощью которого будущий единовластный правитель Рима (то есть он, Константин) должен одержать победу. Этот знак солдаты нарисовали на щитах, впоследствии он появился на императорском флаге и выглядел как пересечение двух греческих букв «Хи» и «Ро» (начальные буквы слова «Христос»). Был ли на самом деле вещий сон, или Константин выдумал его — не суть важно. Гораздо интереснее, как полководец воспользовался ситуацией.

Сон Константина. С фрески Пьеро делла Франческа, XV век.

Тот самый знак "Хи-Ро" ("Христос"), который Константин впервые поместил на щиты своих воинов. Впоследствии фигурировал на императорском флаге Византии.

Войска Константина, которым явно пришлось по душе идти в бой со «знаком Христа», заметно воодушевились. Был и еще один нюанс: у обоих претендентов на трон, разумеется, имелись лазутчики в противоположном лагере. Можно не сомневаться: Максенцию донесли о том, что Константин пойдет в атаку с неким неведомым символом. На это и рассчитывал Константин: мнительный и суеверный Максенций пал духом и попытался одолеть врага какой-нибудь военной хитростью, в которых он сам был не слишком силен. Он приказал разрушить часть Мульвийского моста, возможно, пытаясь показать войску, что «отступать некуда — позади Рим», но на случай отхода все-таки построил выше по течению понтонную переправу. Это оказалось ловушкой для самого претендента: когда под первым натиском воодушевленных бойцов Константина солдаты Максенция начали отходить, понтонный мост рухнул под тяжестью тысяч воинов, многие легионеры утонули в реке. Погиб и сам Максенций, пытаясь спастись вплавь на лошади от наступающих врагов.

Битва у Мульвийского моста. Картина художника Джулио Романо (XVI век).

К чести Константина, использование христианской символики не осталось сиюминутной прихотью. После его воцарения в качестве единственного императора христианство станет государственной религией Рима.

Это интересно! Похожий сюжет с вещим сном встречается в истории Средневековья. В 1278 году немецкий император Рудольф Габсбург перед битвой с чешским королём Оттокаром II у Сухих Крут объявил войскам, что ему приснилось, как немецкий орел выклевал глаза чешскому льву (животные-символы обоих государств). Солдаты восприняли сон как предзнаменование победы и разбили армию Оттокара. Причем чешский король тоже погиб в этой битве, как и Максенций в сражении с Константином.

Император Рудольф у тела короля Оттокара после битвы у Сухих Крут. Современная иллюстрация.