Глава 8. Часть вторая, последняя
Федот сходил на царскую голубятню, что была больше его купеческого дома, забрал пять птиц в красивой клетке, которых очень много висело под потолком и, выйдя через Спасские ворота, нашёл свою бричку. Всю дорогу до постоялого двора Федот раздумывал о предстоящих делах, а главное о том, что и как сказать друзьям, ведь без их помощи ему не обойтись.
На вечер заказали баню перед дальней дорогой и когда, напарившись, сели отдыхать в прохладных сенях, Федот заговорил:
— Иван, Марат, друзья мои! Мы с вами дружим уже давно, в каких только переделках не были. В обоих из вас я полностью уверен, как и в себе. Но сейчас я боюсь за нашу дружбу, так как я должен рассказать о своей тайне и просить вашей помощи. Я всегда помогал вам и вашим детям. Когда вы приходили ко мне с какой-либо проблемой, я делал всё чтобы помочь вам её устранить. Мы всё знали друг о друге, но почти всё, вы только не ведали одного – как я разбогател. Так вот, однажды я нашёл кувшин золота и рядом двух убитых мужиков, а спустя полгода, отыскал золотоносную жилу. И почти сразу после этого я потерял жену, сына, дочку и любимую собаку. Всё это заставило меня молчать до сего дня. Теперь же я решил отдать эту жилу Руси, а это значит государю, только он сможет ей правильно распорядиться. Я уже всё рассказал Константину Второму, и он поставил мне задачу – проложить дорогу к этой жиле, огородить её высоким и прочным забором и поставить несколько изб для московских охранников и рабочих мужиков. Мне одному эту царскую задачу не выполнить. Поэтому я обращаюсь к вам за помощью, и если вы ещё со мной то, пожалуйста, други мои, помогите! Что скажите?
Повисла гнетущая тишина, только мухи летали над столом и нарушали своим жужжаньем думы друзей.
Спустя минут семь, первым заговорил Марат:
— Со мной у тебя проблем не будет. Ты однажды спас мою семью и сколько бы я не обращался к тебе за помощью, всегда выручал. Так что, я с тобой! Говори, что надо!
Всё что в моих силах, сделаю!
Снова наступила тишина, и спустя какое время эмоционально заговорил Иван:
— Дурак ты Федотка и не лечишься! Тебе надо к знахарке сходить, да трав разных от больной головы набрать и пить отвары целый год. Я твой погреб под валуном ещё перед походом нашёл. Ты там столько следов оставил, что только городской дурак не заметит крышку, засыпанную лесным мусором. И если бы мне нужно было бы золото, а не друг, я мог брать по горстке самородков в месяц и жить припеваючи. Да и весь погреб себе забрать – мне тоже не было проблем. На войне прошедшей, в любом бою влепил бы тебе стрелу мерзонскую в глаз и концы в воду. Только приходил бы на каждое Рождество к твоим деткам, да приносил подарочки и по два злотника, да сокрушался вместе с Глафирой, какой хороший человек был.
Тут его прервал Федот и со слезами в голосе и в глазах бросился обнимать друзей и причитать как старая плаксивая бабка на похоронах:
— Ой, други мои! Да простите меня за крамольные мысли о вас! Зато, что мог подумать плохое и боялся раньше всё рассказать вам. Простите, что мог сомневаться в вашей преданности!
Простите меня!
Когда немного стихли эмоции, Иван первым скинул с себя простынь и сказал Марату:
— Пойдём в парилку, отхлестаем нашего любимого дурня четырьмя вениками и, поддавая тумаков Федоту в спину погнали его на полати.
В эту ночь наш герой спал как младенец, которого сладко накормили и хорошо накупали перед сном. В его душе и сердце наступило полное спокойствие и уверенность в будущих делах.
Всё получится, как надо.
Друзья проснулись рано утром, хозяйка накормила их в дальнюю дорогу сытно и вкусно.
В конце четвёртого дня пути они подъехали к маленькому, но знаменитому на всю Русь городку Бежецк, что расположился в верстах ста от Твери. Знаменит он тем, что во времена нашествия степняков, сюда сбегали многие русские люди и жили на берегах Мологи. И спустя годы именно отсюда пошёл большой отряд ополченцев на знаменитую битву в Куликовом поле.
Наши герои переправились на плоту через реку и решили заночевать на постоялом дворе, что разместился на краю города. Само строение было невзрачным, но двор большой и главное имелась баня, которую друзья заняли на вечер.
Быстро распрягли коней, поставили в стойло, обиходили как должно и перетаскали мешки с покупками в свою комнату.
Уже в бане, раздеваясь, Иван спросил друзей:
— Ничего странного на дворе не заметили?
— Да вроде нет, ничего подозрительного не видел, — ответил Федот, а Марат только пожал плечами и отрицательно помотал головой.
— А слепого с пацаном видели?
— Да, видел.
— Так он же не слепой.
— А как ты узнал?
— Не пацан его водил, а он таскал ребёнка. Да у меня, как у кучера всё выпытывал, кого везу и куда путь держим? Он, точно вам говорю - разведчик местных бандюков. Завтра за городом в лесу нападут.
— Вот и молодец, что вычислил лазутчика чужого. Нам главное вымыться и выспаться перед очередным боем, да кольчуги с утра надеть и оружие под руками держать, — спокойно сказал Федот и пошёл в парилку.
С утра пораньше друзья выехали в дорогу. Удалившись от Бежецка вёрст на пять, Иван, сидевший на передних козлах, остановил коня и крикнул:
— Начинается!
Все трое воинов, одели шлемы и собрались около брички, в полном вооружении.
Впереди, саженей в десяти, посреди пыльной дороги сидел тот самый пятилетний мальчик, что был на постоялом дворе со «слепцом». Он представлял собой тяжёлую картину - худой, грязный, в оборванных лохмотьях.
Марат с Иваном были вооружены луками и мечами. Федот, только мечом и большим щитом, которым прикрывал не только себя, но и друзей, стоявших по бокам от него, спиной к бричке.
Как в какой-то страшной сказке по всему лесу полетел разбойничий свист, крик и улюлюканье. Непонятно откуда-то сверху, с высоченных сосен понеслись, скользя по натянутым верёвкам пятеро бородатых мужиков с мечами и топорами на поясных ремнях. Они быстро скользили по намазанным салом верёвкам, их руки защищали от травм и ожогов надёжные кожаные рукавицы.
Марат с Иваном успели дважды выстрелить по летящим бандитам, и четверо из них упали с криками в кусты, как подбитые сороки.
Пятый, что остался целым, отцепился от верёвки и рухнул на бричку, проломав крышу. Федот развернулся лицом к разбойнику и, не дав тому нанести удар топором, проткнул его мечом. Быстро вернувшись назад, стал прикрывать большим щитом друзей, пускающих стрелу за стрелой в нападающих бандитов.
Грабителей было около пятнадцати, но пятеро уже валялись на траве и корчились от боли в ранах, нанесённых стрелами. Всё же бандитам, прячась за деревьями, удалось подобраться и окружить друзей плотным полукольцом. Те, отбросили ставшими бесполезными луки, выхватив из ножен мечи, а из голенищ сапог, охотничьи ножи, в рукопашной схватке стали отбивать натиск врагов, как выяснилось, слабо владеющих своим оружием. Бой длился недолго, так как опытные воины быстро перебили практически всех нападавших. Лишь двое молодых бандитов сумели убежать, а трое раненных побросали свои топоры и дубины, упали на колени и взмолились о пощаде.
У наших героев в самом конце боя был тяжело ранен Марат. Какой-то здоровяк, топором сумел пробить толстую бычью кожу его боевой куртки. Удар пришёлся рядом с железной накладкой и повредил не только мышцы, но и сломал три ребра, но сам тут же был пронзён мечом Федота. Он, не мешкая снял свой шлем, положил рядом с бричкой меч и щит и стал ножом срезать кожаную куртку Марата, которому становилась всё хуже из-за сильной кровопотери. Вытащив за ноги мёртвого разбойника из брички, Федот залез внутрь, достал из-под сиденья дорожную сумку и нашёл в ней чистые тряпицы с большим куском прополиса, который всегда брал с собой в дорогу. Настрогав лекарство, Федот присыпал им кровоточащую рану и туго перетянул грудь Марата.
Под руководством Ивана, два раненных бандита стаскивали своих убитых товарищей для погребения к большой яме, которую рыл третий. Пребывая в бреду, раненный Марат лежал в тени под высокой сосной. И лишь когда суета боя закончилась, Федот заметил плачущего мальчика, что сидел ранее посреди пыльной дороги. Ребёнок забился от страха в густые кусты и его выдавали только частые всхлипывания, да пятно светлых волос, проглядывающих сквозь ветки.
Подойдя ближе, Федот окликнул маленького разбойника:
— Сынок, не бойся нас, ничего плохого тебе не сделаем. Выходи из кустов и иди к нам.
— Не выйду, — прохныкал малыш.
— Не бойся, мы добрые дяди. А где твои родители и где твой дом?— спокойно расспрашивал Федот.
— Тятя на войне погиб, мамка от лихоманки умерла прошлой зимой, дом наш сгорел вместе с двумя сёстрами, только я успел выбраться из огня.
— Вылезай, не бойся, я тебе пирожок дам, у меня есть.
Скорее всего, голод ребёнка поборол страх перед незнакомым мужиком, и малыш потихоньку стал выбираться из зарослей. Наконец-то Федоту удалось разглядеть это грязное маленькое чудо.
Мальчонке было лет пять-шесть от роду, очень худощавого телосложения, большие голубые глазёнки, светло-русые свалявшиеся волосы, не видевшие бани несколько месяцев. Всепогодный армяк с чужого плеча был настолько грязным, рваным и истлевшим, что больше открывал худое тело, чем спасал его от холода и дождя.
Наш герой аккуратно взял малыша за ручонку и повёл к телеге со словами:
— Пойдём к бричке, там у меня для тебя есть пирожок.
Пока шли, Федот успел узнать, что зовут мальца Афоней. А мужик слепой, что таскал его за собой, был ему чужой дядька, но разрешал спать в его избушке и иногда подкармливал.
Обещанный пирожок, исчез во рту ребёнка в мгновение ока, словно растаял. А вот второй - он уже пережёвывал медленно, смакуя каждый кусочек.
Любое маленькое существо, будь то котёнок или ребёнок, наевшись, хочет спать. Афанасий улёгся на сиденье брички, свернулся калачиком и тут же уснул. Наш герой по отцовски укрыл его своим походным тулупом. После чего, занялся обустройством шалаша, понимая, что в ближайшие дни они не смогут двинуться дальше из-за тяжёлого состояния раненного друга.
Предав земле убитых бандитов руками их троих товарищей, Иван решил отпустить раненных бандитов на все четыре стороны, предварительно получив от них клятву, перестать заниматься разбоем.
— Пойду, что-нибудь добуду нам повечерять. Заодно присмотрю за отпущенными бандитами, не замышляют ли чего, — сказал Иван, взяв лук, колчан со стрелами и копьё.
— Давай, а я разведу костёр, — ответил Федот.
Только на третий день пришёл в себя Марат. Своё дело сделало лекарство из прополиса, да забота товарищей, поившего его отваром ромашки и подорожника, растущих у дороги.
Афоня всё это время был рядом с тучинскими друзьями и помогал, как мог, ухаживать за раненным. За это время он очень привязался к Федоту, да и у того всё чаще и чаще возникала мысль забрать мальчишку с собой в Тучинск.
Когда на десятый день вынужденной стоянки Марат начал подниматься с походной постели и потихоньку ходить, Федот спросил Афоню:
— Поедешь со мной? — на что тот не раздумывая согласился.
За время вынужденного безделья, друзья чётко определили действия каждого, по выполнению царской задачи.
Нужно было вырубить просеку, вёрст десять, выкорчевать пни, завести булыжника на всю дорогу и уложить его. Построить пять больших изб для проживания рабочих и охранников, две избы для начальников рудника, две бани и прочие хозяйственные постройки, а кроме того, всю территорию вокруг ручья и поляны обнести высоким забором, с вышками для караульных. Немедля по возвращению домой, Ивану с сыновьями надлежало оповестить бывших воинов полка о просьбе их воеводы помочь ему в выполнении ещё одного царского приказа.
Перед тем как тронуться в путь, туго перевязали раненную грудь Марату и уложили его на мягкое сиденье в бричку. Иван сел на козлы и тронулся первым, за ним на телеге Федот с Афоней.
Остаток пути прошёл без осложнений. Домашние были очень рады возвращению главы семейства и московским подаркам. Афоню сразу благодушно приняли в семью. Когда его отмыли, постригли и переодели, он стал похож на обычного ребёнка.
Всего лишь один день побыл отец семейства в кругу родных. А уже на второй день, нагрузив целую телегу провианта, выехал к месту сбора полка, на знакомую нам поляну у деревни Белая.
Ближе к вечеру, подъезжая к назначенному месту встречи, был приятно удивлён, увидев несколько горящих костров. Значит, люди откликнулись на его просьбу о помощи. Весь следующий день, по двое, по трое, а то и группами побольше, неся с собой походные мешки, топоры, пилы и лопаты, подтягивались на поляну бывшие олешкинские воины. Не всех успел оповестить Иван с сыновьями, но молва народная сделала своё дело. К вечеру четвёртого дня, на поляне собралось около семисот человек. Объявив общее построение, Федот обратился к своим бывшим воинам:
— Царь поставил мне задачу, но без вашей помощи я не обойдусь. Плату дам каждому, как за год военного похода, но и работать придётся с утра до ночи. Кто не согласен – выйти из строя.
В наступившей тишине никто не проявил слабость, все остались на месте.
— Это хорошо, что вы все со мной! А теперь выйдите из строя те, кто умеет рубить избы.
Вышло человек восемьдесят, этого хватит для постройки семи изб и двух бань. Федот назначил старшего из бывших сотников, сказав при этом:
— Командуешь первой сотней рубщиков изб.
Таким же способом воевода распределил всех собравшихся на новые сотни для других видов работ. Создалась сотня вальщиков деревьев, для вырубки просеки. Самые здоровые мужики вошли в сотню корчевальщиков пней. Кроме того образовались полусотни сучкорубов с ошкурниками, подвозчиков стволов, сотня распиловщиков стволов на полубрёвна и доски. Особая группа в пятьдесят телег, выделена для подвозки булыжника с ближайшей каменоломни, для укладки лесной дороги. Охрана стоянки была возложена на нукеров Марата. Все вопросы пропитания людей и лошадей, как обычно поручили Афанасию и его проверенным обозникам. Нашлись и мастера по кладке печей, им же Федот поручил ладить ряж из валунов под избы и бани.
Изнурительной, тяжёлой работы хватало всем, топоры и пилы не смолкали от рассвета до заката. Больше всего сил и материала потребовалось на возведение забора вокруг ручья и поляны.
Спустя два месяца, наш герой отправил царского голубя с донесением, что строительные работы на руднике завершены.
На яблочный спас, большой московский отряд во главе с боярином Волковым и воеводой черносотенцев Карасёвым, прибыл в деревню Белая, где их встретили заранее отправленные Федотом люди. Проезжая по вымощенной лесной дороге и рассматривая новые строения, боярин с воеводой, остались очень довольны качеством работ, выполненных людьми тучинского купца, в столь короткий срок.
Отправив своих людей размещаться на новом месте, доверенные царя остались наедине с Олешкиным, боярин обратился к нему:
— Давай показывай Федот Елисеевич, где твоя золотоносная жила?
— Да, конечно, сейчас всё покажу, но с этого момента, вы отвечаете за её сохранность перед государем, — ответил Олешкин, жестом руки приглашая москвичей идти за собой. Подойдя к краю овражка, внизу которого бежал ручей, Федот попросил воеводу Карасёва выставить здесь караул, чтобы никого не пускать вниз.
Спустившись на дно овражка к ручью, наш герой вытащил из воды большой ком мха и приподнял его на уровень груди. У царёвых слуг от удивления расширились глаза, перед их взором открылась невероятная картина – на корнях мха висели золотые самородки, размером от горошины до куриного яйца.
Весь ручей от истока до его впадения в речку Берёзовку и есть золотоносная жила! В верховье самородки крупные, затем вниз по течению всё мельче и мельче. Один Бог знает сколько здесь золота, но всё это теперь принадлежит государю и Руси, — закончил доклад купец. Несколько минут стояли молча, а когда разум вернулся к боярину Волкову, он произнёс:
— Да ты, видать дурак, Федот Елисеевич! Отдаёшь такое богатство, а не себе оставляешь!
— Нет, не дурак, я просто устал хоронить своих родных и близких, с того момента, как нашёл этот ручей.
— Ни за что не поверю, что ты не припрятал с десяток пудов где-нибудь в сторонке, — с хитрым прищуром глаз подколол воевода Карасёв.
— До этой минуты, всё, что находилось здесь в округе, принадлежало только мне. И я был вправе распоряжаться этим добром по своему усмотрению. Но и цену заплатил, не дай кому Бог. Безвременно похоронил жену, сына, дочь, старца, заменившего мне отца родного, да кроме того двух грешников, убивших здесь друг друга из-за этого золота, — с горечью в голосе ответил Федот воеводе.
Распрощавшись с новыми хозяевами золотоносной жилы, Федот сел на коня и отправился к месту расположения своего отряда. На вечернем построении он объявил, что завтра к обеду, всем будет выдана обещанная плата и добавил, что можно будет заработать ещё больше на руднике, только придётся трудиться у новых хозяев.
На следующее утро, взяв с собой сына Фёдора и прихватив запасного коня, отправились они к валуну, где был спрятан золотой запас. Остановившись у потайного входа в погреб, отец сказал сыну:
— Я устал и отхожу от дел. Всё, что смог заработать в этой жизни, я оставляю тебе. С этого дня ты в ответе за младших сестёр и братьев, а также за богоугодные заведения, что я построил и содержал. Здесь столько золота, что хватит до конца дней твоим внукам, не говоря о тебе. Но помни, что, только помогая нуждающимся, ты будешь жить счастливо и безбедно.
Спустившись в погреб перед глазами Фёдора предстала картина, удивившая его до крайности. Практически всё пространство было забито всевозможной посудой, заполненной золотыми самородками. Некоторые углы мешков были объедены грызунами и высыпавшиеся из них самородки лежали кучками на полу. От увиденного богатства Фёдор остолбенел, а придя в себя вымолвил:
— Конечно отец! Я всё сделаю, как ты велишь. Тебе не придётся краснеть за меня!
Пока набирали золото для оплаты рабочим, Федот наставлял сына:
— Про этот тайник никому не сказывай, такое богатство, может даже лучших друзей рассорить. И обязательно уезжай из деревни в город, купи хороший дом и живи среди равных себе по сословию.
Рассчитавшись со своими бывшими воинами за работу, отец с сыном и Маратом уехали в город. Какое-то душевное опустошение пришло к Федоту по окончании всех приключений и жизненных перипетий. Зима прошла спокойно, лишь к масленице, спокойное течение жизни нашего героя было нарушено, в ворота раздался громкий стук, явно чужаков. Отворив их, Демьян увидел богато одетого всадника в окружении охраны.
— Царский гонец к Олешкину! — громко крикнул командир отряда. Управляющий пригласил их во двор, а сам, пройдя вперёд, поспешил к хозяину, доложить о прибывшем московском госте.
Федот поспешно вышел на крыльцо и радостно приветствовал старого знакомого. Тот протянул ему свиток царского приказа, опечатанный сургучом. Федот Елисеевич внимательно рассмотрел печать, аккуратно убрал её и стал читать указ, в котором сообщалось, что гонец привезёт два пуда злотников за проделанную работу и ещё два пуда – его доля с уже добытого на руднике золота. Кроме того предписывалось купцу Олешкину со всеми родными и близкими, в первый день после Пасхи, прибыть в кремль к царю.
Шесть крепких воинов из охраны царского гонца затащили окованный сундук с золотом в кладовую хозяина дома. Наш герой внимательно осмотрел на нём сургучную печать и кисет, в котором лежал ключ от драгоценного груза. Всё было в целостности, и когда Федот открыл крышку, перед его глазами предстал полный сундук новеньких злотников.
— Да! Батюшка-царь! Сдержал слово, отдал мою долю с золотоносной жилы, — пронеслось у него в голове.
На радостях, от свалившейся как снежный ком на голову новости, Федот приказал устроить большой пир, на котором будут присутствовать друзья, гости-посланники, все домашние и взрослые дети.
Допоздна пировали в доме у Олешкина. Поутру, московские гости сходили в баню и плотно пообедав, отправились в обратный путь. Купец снабдил их провиантом на неделю вперёд.
Семейство Олешкиных начало усиленно готовиться к поездке в Москву. Всем приобрели новую одежду и обувку, начиная с сапожков и кончая ленточками для косичек девочкам.
За месяц до Пасхи, не большой обоз, под охраной хорошо вооружённых, конных воинов выехал из Тучинска по направлению к столице. Ещё по грязному снегу двигались шесть бричек с людьми и две телеги с провиантом. Первыми ехали Федот с женой и двумя маленькими детьми, во второй – четверо взрослых ребят, в третьей – Марат с Гульнарой, в четвёртой – Иван с Марьей. Ещё ранее, до отъезда обоза, в путь отправился Афанасий, чтобы найти и застолбить полностью один из домов на постоялом дворе для ночёвки. Он должен был двигаться впереди и обеспечивать ночлег обоза на всём пути до Москвы.
Погода стояла тёплая, поэтому и дорога показалась лёгкой. На подъезде к белокаменной, обоз встретил Афанасий. Он проводил тучинскую компанию к снятому им постоялому двору, где им предстояло прожить некоторое время. До Пасхи оставалась ещё два дня, и гости столицы успели побывать в некоторых достопримечательных местах и посетить пасхальную ярмарку.
В назначенный день, Федот со всеми прибывшими, включая охранников, отправились на центральную площадь кремля. Там уже собирался народ, а в оцеплении стояли царские стражники. Вдруг, громко забили барабаны, торжественно зазвучали горны и из распахнутых дверей царских палат, в окружении свиты, вышел царь, Константин Второй. Усевшись на свой царский трон и приняв важный и величественный вид, государь принял от служек атрибуты власти, лежащие на красных подушках скипетр и державу.
На середину площади вышел государственный боярин и начал читать Указы царя. Выделялись земли под строительство церквей, кто-то облагался новыми налогами, отдельные бояре получали дополнительные наделы. И вот до слуха Федота долетело то, ради чего он приехал сюда.
Указ
Царя Московского и всея Руси.
За неоценимый вклад в укреплении государства Руси Великой и заботу о его народе, а также выдающиеся заслуги в битвах с мерзонскими рыцарями, повелеваю:
1. Посадить на княжение Олешкина Федота Елисеевича и выделить ему земли в вотчине Беловоронского княжества.
2. Границы княжества определить:
по северу – берег Холодного моря,
по востоку – середина реки Большая Задира,
по югу – середина озера Белмень,
по западу – середина реки Златорыбная.
В состав княжества входят города: Беловоронск, Златорыбинск, Тюлений, а также все деревни и сёла, находящиеся на этой земле.
3. От всех податей князя Олешкина и его потомков освободить, пока идёт добыча золота на руднике, отданным им государству. Подати со своих подданных определить самому.
4. Установить одну сотую долю с добываемого золота на вышеуказанном руднике в пользу князя Олешкина.
5. Пожаловать князю Олешкину золотую карету с царского двора.
6. Обязать Беловоронского князя содержать конный полк в постоянной боевой готовности и в любой момент выступить по указу царя на защиту Руси.
7. Позволить князю Олешкину передавать эти земли по наследству своим детям.
8. Отныне присвоить супруге князя Олешкина – титул княгиня, сыновьям – титул княжич, дочерям – титул княжна.
9. Из-за отсутствия наследников упокоенного князя Беловоронского Беренского Андрея Николаевича, все принадлежащие ему строения, как жилые, так и хозяйственные – передать во владение князя Олешкина Федота Елисеевича.
10. Настоящий Указ вступает в действие с момента подписания, второй экземпляр вручить князю Беловоронскому Олешкину Федоту Елисеевичу.
Константин Второй.
Здоровенный боярин зачитал ещё несколько указов, и когда их оглашение закончилось, царь встал и громко сказал:
— Князь Олешкин, подойди ко мне!
Федот подошёл к царю, низко поклонился в пояс и уважительно поздоровался.
Государь начал говорить:
— Карету свою заберёшь у Спасских ворот, там одна стоит золочёная. Земли, что тебе достались, суровые, но очень богатые. Поэтому через год жду от тебя обозы с северными товарами. Зимой вези мясо, рыбу, ягоду, летом – клык моржовый, кожу морских животных, копчёное мясо и рыбу. Вот перстень от меня с гравировкой твоих инициалов. Будешь посылать мне письма, обязательно опечатывай. Не буду больше задерживать, иди, празднуй столь радостное событие.
Новоиспечённый князь, в глубоком поклоне поцеловал руку государя, искренне поблагодарил, заверил, что честно будет служить Руси на новом месте и, развернувшись, пошёл к выходу из Кремля, где ожидали его друзья и семейство.
Первым заметил его и бросился обнимать Марат, при этом с восторгом приговаривая:
— Князь Федотка! Князь Федотка!
Все остальные, тоже обнимая и поздравляя, сгрудились вокруг Федота. Когда эмоции утихли, тучинские гости вышли из Кремля через ворота Спасской башни, то увидели стоящую поодаль золочёную карету, запряжённую шестёркой вороных коней. Открыв дверь карты, князь сказал, обращаясь к жене:
— Прошу, княгиня Беловоронская! Отныне, только на ней будешь ездить.
Глафира, с явным удовольствием уселась на мягкое кожаное сиденье. Федот и трое маленьких детей разместились рядом. Место кучера шустро занял Афанасий и со словами:
— Вот и я прокачусь на царском подарке, — тронул лошадей вперёд.
Три дня весело пировала тучинская компания на московском постоялом дворе. Душистые меда и заморские вина, рекой лились за здравие князя и княгини Беловоронских.
И весь обратный путь, пока обоз возвращался домой, веселье продолжалось во время остановок на ночлег, жарилось мясо на кострах, снова лилось хорошее вино. В дороге, хватало время для разговоров об обустройстве будущей жизни. В конце пути, когда стали видны стены родного Тучинска, а уставшие дети крепко спали на мягком сиденье, Глаша тихо спросила мужа:
— Федотушка, как же мы жить будем на старости лет? Ведь не видать нам тишины и спокойствия?
На что, подумав немного, Федот ответил:
— Так уж Всевышний распорядился, послав нам богатство, которое мы не утаили, сделав немало добра простому люду и всей Руси. А теперь переезжая на новые земли, нам предстоит сделать ещё больше и превратить суровые северные земли Беловоронска, в счастливый уголок Руси, куда потянутся бедные и обездоленные люди. Никому ещё не удавалось в этой жизни, взять у неё больше, чем отдать другим. А если какой-то хитрец и умудрялся обмануть Всевышнего и Судьбу, то потом всё равно приходилось расплачиваться за это или ему самому, или его детям и даже внукам.
И в повисшей тишине, сопровождаемой только поскрипыванием колёс, карета плавно несла наших героев в новое, неведомое будущее…
Эпилог.
Федот с Глафирой, за полгода, завершили дела в Тучинске, передав их своим взрослым детям, а на Рождество, получив от царя три пуда новеньких злотников, выданных на переезд и обустройство, отбыли в свои новые земли – Беловоронское княжество.
Марат с Гульнарой и двумя младшими дочерями уехали с Федотом и продолжили дело своей жизни – разводить породистых коней.
Иван с Марьей также последовали за князем в новые земли, где Иван Охотников стал главным воеводой Беловоронского княжества.
Старший сын Фёдор остался в Тучинске и продолжил, даже приумножив, богоугодные дела, начатые отцом.
Большинство слуг, согласились на переезд и последовали за своим хозяином, лучше которого не встречали в своей жизни и потому, были уверены в хорошей жизни на новом месте.
Золотоносный рудник, прозванный в народе Олешкинским, ещё несколько столетий давал золото для всей Руси. Рядом с ним вырос небольшой город, на центральной площади которого, стоял памятник простому русскому мужику в тулупе и волчьем треухе, с топориком за поясом, за плечом охотничий лук и колчан со стрелами. Надпись на постаменте гласила:
Первооткрывателю золотоносного рудника Олешкину Федоту Елисеевичу, от благодарных потомков.
К О Н Е Ц.
Январь 2023 – май 2024