Феникс и Змей - Полуденная Сталь⁠⁠

Глава 23

Мальчишки

Мысли Богдана лихорадочно бились и метались. Да, он студент Академии, да, мать, отец и отчим – все трое могли бы в Академии преподавать, а мать вообще могла бы стать Деканом, как и отчим.

Но сам то Богдан таким не был. Он не был даже мистиком, как все родные, он был единственным техномантом – Сыном Эфира. Хуже всего было то, что от него всегда чего-то ожидали, а он не оправдывал надежд. Даже своих.

Гнетущая, абсолютная тишина угнетала. Дилана не было, рядом не было никого… но Дилан говорил, что скоро они придут. Они… кто они? Богдан снял с пальца выточенное из кости кольцо и трясущимися руками откинул крышку наручных часов. Неловкое движение, и кольцо покатилось по деревянному, засаленному полу. Вспотев, мальчик неловко рухнул на колени, пытаясь поднять кольцо с пола негнущимися пальцами.

У мамы точно такого не произошло бы. И у отчима тоже. Они бы просто спустились вниз и разнесли бы всех. А Богдан не умеет. Не может, не получается. Даже у младшего брата Даниила оценки были лучше, хотя он был чародеем, у него не было Аватара.

Наконец кольцо было вложено в круглое углубление под крышкой часов. Закрыв крышку, Богдан нажал на небольшую кнопку сбоку.

«Капитанские Часы» ему подарил отчим, специально заказал их у Сынов Эфира, когда стало что что с мистическими предметами техномант Богдан не ладил. Часы пошли в дополнение к кольцу «Глаз Медведя» - подарком на предыдущий день рождения.

Связи, Дух.

В стекле часов отразился сам Богдан, однако на его лице была улыбка ощетинившаяся сотней игольчатых зубов, а глаза были желтые, кошачьи. Начался мысленный диалог.

— Скажи, пожалуйста, куда мне отсюда идти? – выпалил мальчик.

— А куда ты хочешь попасть? – спросило отражение.

— Мне все равно…

— Тогда все равно куда и идти.

— Только бы попасть куда-нибудь, — пояснил Богдан.

— Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — заверило отражение. — Нужно только достаточно долго идти.

- Ты издеваешься!

Улыбка в отражении исчезла. Эфирит остался наедине с часами. Стрелки на часах разделились, их стало двенадцать, и они указывали в разные стороны, все время дергаясь и дрожа.

- Убийцы. – нервно сглотнул Богдан.

Парень встал. На поясе у него была закреплена сумка с инструментами. Вытащив из нее бронзовую коробочку со множеством рычажков и тумблеров, Богдан начал настраивать генератор неомагнитного поля. Заряд Прайма был полным – четыре единицы. Переключив прибор на генерирование диамагнетического поля, Богдан установил радиус поля в пять метров.

- Как долго продлится твое чаепитие?

Голос раздался в мыслях, однако Богдан знал куда смотреть.

Из отражения на крышке часов на него смотрело его собственное лицо, однако, вновь, с той жуткой кровожадной улыбкой.

- У тебя лишь четыре чашки чая, которые ты начнешь пить еще до прихода гостей. К тому времени как они придут к твоему столу, сколько чая у тебя останется?

Богдан закрыл глаза и попробовал понять что именно ему пытается сказать дух. Чай… в данном случае имеется в виду Прайм, ну или как его называют мистики – Квинтэссенция. Ладно, только четыре единицы, допустим. Начну пить до прихода гостей…

До Богдана дошло. Поддерживание барьера таких размеров будет быстро расходовать Прайм даже в пассивном режиме. Когда те, кто показывается стрелками на часах придут, часть Прайма будет израсходована впустую.

---

- Отец взывает к Мавке!

Изо рта мужчины хлынула тугая струя воды. Дилан взмыл вверх, не давая заклинанию сбить себя с ног.

- Люблю чародеев. – признался псионик. – с вами легко. Вы все время вынуждены озвучивать то что делаете. Но вы отвратительны.

Мавка… Для того чтобы чародей мог приказывать мавке, он должен был сам создать этого духа. Родить дочь, затем проклясть и заставить мать собственноручно утопить новорожденного ребенка в болоте или реке. Полученный таким образом дух становился рабом своего родителя.

Патрик, сидящий на его плече, смотрел во все стороны сразу всеми своими восемью глазами. За счет объединения сознаний, псионик получал обзор на триста шестьдесят градусов.

- Поцелуй Стрибога! – закричала женщина.

Давление вокруг Дилана резко понизилось до нуля, однако, псионик уже был к этому готов – Патрик видел пассы чародейки и, умудренный опытом нескольких тысяч лет, мгновенно распознал их. Легкий телекинетический щит удержал воздух для дыхания.

Однако дальше все пошло не по плану. Откуда то взялся густой, непроницаемый пар, скрывший от Дилана весь мир.

- Патрик, что за фигня?

- Расширение воды вследствие понижения давления. Помнишь, мужик наблевал водой? Чем ниже давление, тем ниже температура кипения у воды, и она превратилась в пар.

- Перекрыли мне обзор? Кретины, телепатам не нужно видеть. А вам, чтобы меня задеть – нужно!

Дилан сосредоточился. Наконец то у него появилось окно для того чтобы нанести удар.

- Немилость Перуна!

Туман проводит электричество ничуть не хуже чем вода. И видеть цель нет надобности.

С высоты пары этажей псионик упал на каменную брусчатку, потеряв сознание на несколько секунд. Придя в себя, он не мог сфокусировать зрение, голова кружилась.

- Что… что произошло?

Левая рука сломалась в плече и безвольно повисла. Левая нога странно онемела ниже колена. Патрик сдержанно выругался с шотландским акцентом.

- Открытый перелом.

- Херово…

- Сконцентрироваться можешь?

- У меня… кажется, сотрясение. Млять, я не могу нормально… ничего не могу. Телепатия… слишком сложно.

- Улететь?

- Тут Богдан. Да и я себя сейчас не подниму. Максимум килограмм двадцать, не больше.

- Надо, Дилан, надо. Туман начинает рассеиваться. – тревожно пробормотал Патрик.

- Сверху вниз?

- Да.

- У нас есть полминуты.

Дилан вспомнил как они заходили в этот кабак. Так, вокруг были здания, много зданий.

- Притяжение.

Разум Псионика сосредоточился на мысленных проекциях этих зданий. На конкретных участках. Стягивание, стягивание.

Ольга следила за тем как Андрей рассеивает туман с помощью кошмарного мелкого существа, покрытого тиной. Уродец, чьи маленькие кривые ручки и ножки не держали тельце с несоразмерно большой головой, широко открыв рот, всасывал белую дымку. Вернее, всасывала, ведь формально, это была дочь Андрея. Соня, вторая чародейка, стояла рядом, готовая атаковать в любой момент.

Одновременно поддерживая барьер, Ольга пыталась засечь попытки применения волшебства от этого странного мага, чью природу она еще не поняла. На ее памяти никто не мог выбраться из Ереси Гора, за исключением того узкоглазого, который оказался одним из Акашийского Братства – Традиции магов, изучающих сферу Разума. Этот же… он был странным. Он не был чародеем, он даже не использовал изменение реальности.

- Вот он.

Псионик лежал на камнях с неестественно вывернутыми левой рукой и ногой, из-под которой текла кровь, пропитавшая уже штанину.

- Берите его. – приказал Гавр. – По…

Его слова прервал тонкий свист и звон. Оба чародея – Андрей и Соня заголосили, однако их крики захлебнулись в крови. На землю падал дождь, и каждая его капля была осколком стекла, вырванного из окон. Усиленный телекинезом, стеклянный ливень за доли секунд освежевал двух несчастных так, что на землю упали кровоточащие, агонизирующие туши.

---

Высокие, тонкие, словно растянутые в длину, существа успели исследовать первый этаж и зачистить его от всех, кто мог дышать – как двуногих, таких и четвероногих. Некоторые из них сопротивлялись, но недолго.

Потворы, именно так назывались эти твари, созданные из людей с помощью чародейских ритуалов. Вначале, их разумы поглощались одной эмоцией, превращая их в бездумные машины убийства, затем, их тела доводились до необходимого состояния с помощью методик Кастильских чародеев, специализирующихся на изменениях тела. Их скорость и истонченные тела позволяли им добираться до противников почти без урона от стрел, арбалетных болтов или огнестрела. Даже чародеям и магам было нелегко попасть по гибким, стремительным целям.

Один за другим, Потворы скользили наверх, по лестнице, туда, где еще чувствовалось человеческое дыхание.

На втором этаже их ждал сюрприз. Конечности прилипали к полу как будто их прибивали гвоздями.

- Так… я… они там застряли. Что делать дальше? Как мне их убить?

Богдан глянул на неомагнитный генератор. Переключенный на режим парамагнетического поля которым он густо насыщал деревянный пол, он делал пол достаточно намагниченным чтобы к нему притягивались даже неферромагнетики вроде человеческой плоти. Это было более экономным решением – так Прайм расходовался лишь в момент когда кто-либо пытался отодрать ногу от пола, а не все время.

- Некоторые не видят выход, даже если найдут. Другие же просто не ищут. – ответило отражение Богдана в часах.

- В каком смысле? Мне их убить?

- Разговоры о кровопролитии за столом портят мне аппетит. – призналось отражение.

- За каким столом? Ты чего несешь?! Меня же убьют сейчас!

Богдан мысленно орал на духа. Тем временем, генератор показывал уже только три деления. Три единицы Прайма.

- Вот ты где!

Богдан вздрогнул и поднял голову. В дверном проеме стоял Дилан.

- Я не могу сдвинуться, это из-за тебя? Снимай эту ерунду, я отключил их барьер, мы можем убегать пока к ним не пришло подкрепление.

Богдан облегченно выдохнул.

- Ну наконец то… я уж думал…

Мальчик закашлялся, прикрыв рот левой рукой.

- Я уж думал, что меня сейчас порешат.

Эфирит расшнуровал тяжелые ботинки.

- Ты поле отключи. – поторопил его Дилан. – Я еле как сюда дошел.

- Я тоже прилип. И поле так не отключается просто.

Богдан снял с ног ботинки и сделал два шага к Дилану.

- Идем за мной. – псионик протянул руку.

- Идем. – Богдан протянул руку к его лбу.

Когда рука Эфирита коснулась лица Дилана, каждую мышцу в теле псионика парализовал чудовищный электрический разряд. Бронзовый браслет, надетый на ладонь Богдана генерировал импульс достаточный для убийства взрослого человека.

Чужая личина слезла с Потворы как кожа, опаленная высокотемпературной горелкой. Изуродованное лицо твари было сведено в судороге, челюсти сжимались с такой силой, что зубы трескались и ломались, изо рта хлынула кровь. Потвора мычала, мышцы в ее теле рвались одна за другой, однако она не умирала.

Долгих пятнадцать секунд потребовалось чтобы создание прекратило сопротивляться. Дрожащий и плачущий Богдан упал на спину, вытирая слезы и сопли. Видеть, как умирает человек, держать его лицо, лишать его жизни… для подростка это все было диким, кошмарным сном. Убить собственноручно… Он мечтал проснуться, он хотел быть не здесь, а где-то далеко, где угодно. В это же время, он был благодарен провидению за то, что когда он закашлялся и поднес ладонь к лицу, его сознание зафиксировало странный вид Дилана в отражении на крышке очков.

---

Ольга с плохо скрываемым раздражением смотрела на то как Женя хрипит, пуская кровавую пену изо рта. Лишиться третьего чародея за каких-то полминуты, леший вас подери!

- Ты же говорила, что Потвора под управлением чародея лучше справится. – негромко спросил Гавр.

Они оба стояли на безопасном расстоянии от поломанного парня, вокруг которого роился вихрь стеклянных осколков.

- Да, она начала управлять Потворой, наложила на нее ложную личину и за счет этого стала сильнее и смогла продвинуться по этому сучьему, липкому полу. Мать его! Она не отключила обратную связь, сраная шлюха! Тот что внутри каким-то образом ее разгадал и убил. А с включенной обратной связью, он убил обоих!

- Херово. – заметил Гавр. – Кто там внутри?

- Не знаю. Но Люська уже готовит Дрекавца.

Низкорослая, худая женщина действительно готовила ритуал. Вытащив еще живого человека из первого этажа кабака, она вспорола ему живот и погрузив руки вглубь еще теплых внутренностей, читала проклятье.

По мере прочтения, внутренности мужчины обретали собственную жизнь. Они начинали шевелиться, превращаясь из безвольной аморфной массы в нечто наполненное злобой и силой. У Дрекаваца не было глаз, но оно видело, не было ног, но оно передвигалось, выбрасывая вперед осклизлые, измазанные кровью кольца кишечника. Монстр приподнялся над брюшиной человека, и с треском, выдирая себя из тела, целенаправленно пополз вперед. Легкие, сердце, печень, кишечник, таковым было тело Дрекавца.

Оно уже знала куда идти. Оно уже знало и то, что все что касается пола – прилипает к нему с непреодолимой силой. Оно поползло по стенам, ибо силы физического мира были не властны над ним. Вот и он… плачущий, скорчившийся ребенок… он заметил нас!

Дрекавец замер. Левая рука ребенка. Левая рука, запястье… там, под слоем металла, там находился сигил Владыки. Это не ошибка… нет, не ошибка. Сам Владыка выразил свое благоволение к этому созданию и запретил прикасаться.

Богдан в ужасе смотрел как куча требухи рухнула со стены на пол, словно сила, что удерживала человеческие внутренности на высоте человеческого роста, внезапно покинула их. Разум мальчика балансировал на грани безумия. Это было много, слишком много для него, для одного дня. Он хотел к маме, обратно к маме, прямо сейчас… но… нельзя же бросить Дилана!

Чародейка вскрикнула, схватившись за живот. Пронзительный визг оборвался, когда легкие чародейки превратились в кровавую мешанину. Дрекавец не прощает ошибок. Покинув предоставленное ему тело, он вернулся в саму заклинательницу и забрал ее жизнь в отместку за попытку натравить его на того, кому покровительствует его Владыка.

- Четвертая. – процедила сквозь зубы Ольга. – Минус четыре чародея. Блеать, сука, нахуй. Что за…

Она перевела взгляд на лежащего псионика. Тот уже был в полубессознательном состоянии, но рисковать, подходя к нему, ни она, ни Гавр не собирались.

- К херам. – решила Ольга, подняв руки перед собой. Затем она начала петь.

- Белая зима, ой, пришла да не спросила,

Лютая пришла, серебром снегов укрыла.

Превратила в лёд мою душу и сердечко,

Замерзшими слезами покрыла речку.

Патрик, сидевший на теле Дилана, подпрыгнул, услышав слова.

- Дилан, просыпайся. Очнись!

- Что… что такое?

С каждой секундой Дилану было все труднее поддерживать себя в сознании. Голос Патрика доносился откуда то издалека.

- Она поет! Это Объятья Мары!

Ольга тем временем продолжила. Воздух стал значительно холоднее, а ветер утих, оставив полный штиль.

Белая зима принесла недобры думы.

Солнце спряталось, да на небе полнолунье.

В полутьме брожу, слышу, смерть крадется тихо.

Снежная метель все свистит да кружит лихо.

Богдану стало холодно, он начал замерзать. Оглядевшись вокруг, он заметил, что и свет в лампах стал тусклее, трепыхаясь словно мотылек.

Лютая зима холод в сердце поселила.

Хладная пришла, ой, пришла да не спросила.

Принесла печаль, забрала все мои силы

Белая зима.

- Она тут всех убьет – надрывался Патрик, пытаясь растолкать Дилана. – Это не просто холод. Она гасит огонь жизни!

Дилан попробовал сосредоточиться. Патрик никогда не паниковал понапрасну. Так… один, Дилана хватит ровно на один удар чтобы достать ту суку.

В воздухе перед Диланом начало формироваться телекинетическое копье.

Ели снежные на ветру качаются,

Да лютая зима в сердце не кончается.

Да вьюгою в окно постучалася нежданно

Лютая зима.

Воздух вокруг Богдана трещал от мороза, на окнах стремительно нарастали кружева инея.

Ой, не спится мне, душу полонила вьюга.

Увела зима за собой милого друга.

Подслеповато прищурившись, Дилан метнул копье. Со злобным, хищным свистом, копье полетело в Ольгу.

- Аргх….

Ольга раздраженно смотрела на то как ее уродец брат истекает кровью. Олег принял удар на себя, закрыв собой сестру. Нужна новая марионетка.

Погубили душу зимы недобры чары,

Лютая зима забрала в объятия Мары.

Леденящий душу холод вступил в здание, забирая всех кто еще был жив. Потворы замирали ледяными статуями, покрываясь толстым слоем инея, мухи падали замертво, попав в страшный мороз, что проникал через любую одежду и замораживал сердце.

Богдан, парализованный страхом, сидел и смотрел как волна холода подходит все ближе. Он был бессилен, это конец.

Одежда на мальчике вспыхнула ярким огнем, взметнувшись до самого потолка. В реве пламени слышалась угроза, неистовая ярость.  Мороз отпрянул от этого живого костра.

- Падающая звезда. – показал Гавр на небо.

Небо действительно расчертила вспышка от падающей звезды, однако ее траектория завершилась в дюжине метров от Гавра и Ольги. Оглушительный взрыв сотряс землю, ударная волна выбила стекла в домах в паре кварталов вокруг, а сила столкновения была достаточной, чтобы здание кабака покрылось трещинам. Когда дым рассеялся, Ольга увидела, что в глубине воронки лежит дымящаяся бронзовая капсула примерно двух метров в диаметре и трех метров длиной.

На поверхности капсулы появились трещины сложившиеся в правильный эллипс. Пластинка отвалилась от капсулы.

- Прошу прощения за шумную посадку, но дело было срочное. – послышался негромкий, чуть манерный голос. – Если кто-то умер в процессе, то обещаю, что верну вам обратно все куски пострадавших.

Из проема в капсуле вылез бледный юноша с тонкими, синими губами. Весь мокрый, из-за амортизирующей жидкости внутри капсулы, он выглядел болезненно худым и нездоровым.

- Академия не дает своих студентов в обиду прежде чем студенты закончат обучение. – продолжил юноша. – Сыны Эфира официально вступают в бой. Восстань, Элайза!

Капсула задрожала и начала изменяться – ее поверхность распалась на десятки тысяч сочленений, шарниров и подвижных деталей, которые передвигались и складывались, превращаясь в человекоподобную фигуру с двумя крыльями за спиной и косой в руках.

Гавр достал пистолет и выстрелил. Он успел сделать два выстрела перед тем как Элайза разрубила его на семь кусков, абсолютно равных друг другу по весу.

- А вы? – вежливо поинтересовался юноша у Ольги, но ведьма медленно подняла руки и сделала три шага назад.

- Приятно иметь с вами дело. Как вас зовут?

- Ольга. – выдавила из себя ведьма.

- А меня – Фауст Семнадцатый. Это Элайза. Бой Сынов Эфира официально закончен. Приятного дня.

Ольга, не веря своему счастью, попробовала уйти, но не смогла сделать и трех шагов прежде чем ее окликнул все тот же голос.

- Прошу прощения.

- Д… да?

- Вы не подскажете, где тут хороший ресторан. Раз уж я попал в Самватас, я бы хотел сводить Элайзу в приличное место, а то мы давно не выходили в свет.

Маниакальная улыбка Фауста сочеталась с его влюбленным взглядом, обращенным на автоматон, стоящий перед ним. Если бы не разрушения и хаос вокруг, то эта сцена, со смущенно потупившейся металлической девой, бледным юношей, держащим ее за руку, все это выглядело бы трогательным.

- Сейчас все рестораны закрыты. – прошептала Ольга.

- Какая жалость… ну, ладно, не смею вас больше задерживать. Подожду до утра. Тем более, вначале надо вытащить этого приключенца из проблем в которые он вляпался.