Друг чечен
В восьмидесятых, сначала в детсаду, а затем в начальной школе учился и дружил я с мальчиком по имени Артур. Он был единственным в школе ребенком из Чечено-Ингушской АССР. Ростом был очень и очень невысок (сильно меньше абсолютно всех сверстников), глазки черные, волосы черные, густые; стрижка «под шапочку». Ни с кем не перепутаешь!
Но, не смотря на рост и сухощавось, боялись его все одноклассники и все ученики 1-4 классов нашей московской школы. Артур всегда был очень задирист, насмешлив и суров. Боевой гном - не меньше. Бросался в бой на любую амбразуру и почти всегда выходил с неё победителем. Старших уважал и повиновался. Нет, не подростков и школьников, а именно старших - дядек, тётек...
Не знаю почему, но мы с ним были дружны, хоть я и был совершенно иных интересов, - так сказать, не из тех, кто получает удовольствие (да и просто активно участвует) во всяких драках дворового/районного масштаба или боях масштаба «дом на дом». Ну, да бог с ним.
Дрался. Не часто, но тем не менее.
После окончания начальной школы наши старые коммуналки расселили и мы все переехали жить в новый район, состоящий сплошь из новостроек улучшенной планировки. Жили не далеко друг от друга и поэтому нашу детскую дружбу, естественно, продолжили. Правда, уже немного в сокращённом формате: - то мы учились в одном классе одной школы, живя при этом в разных подъездах одного двух подъездного дома, а теперь, - стали и учиться в разных классах и жить в разных домах одного микрорайона на внушительном удалении друг от друга.
Дружбу поддерживали, но время шло, - пришли 90-е. В первую чеченскую Артур метнулся на родину, воевать за ту независимость...
В 1993-1994 он несколько раз приезжал «на побывку» в Москву и мы с ним несколько раз пересекались «по старой дружбе». Разговоры разговаривали, «гулять по девкам» ходили... Он много рассказывал, звал с собой туда... Из его рассказов я узнал, что «воюет» он «на той стороне, а не на этой». Ну понятно, чо - куда старшие, туда и дети. Я тогда увидел в нём что-то не приятное для себя... Чуждое что-ли...
Вроде вместе росли... Вместе столько всего пережили... А ведь детские переживания они самые яркие и рождают самые крепкие узы между людьми... Не понятно было, как так... С яслей вместе были... А тут - на войну за «не то в чём мы вместе оба росли», а за что-то чуждое, звериное...
Не знаю я, кто он был чечен или ингуш, но дразнил я его в минуты наших ссор «чеченоингушетом», но не суть... Суть, - я вообще не помню чтобы мы с ним из-за этого дрались, да и вообще не помню, чтобы мы с ним дрались или я испытывал бы к нему какую-то неприязнь по какому то поводу. Даже, когда он мне рассказывал на своих нечастых «побывках» скольких федералов он «лично положил» не испытывал.
После 95-го он уже ни разу не вернулся. Что с ним? - Понятно.
К чему я это? А к тому, что сейчас чеченцы у меня вызывают совершенно иные чувства, хотя многие из них воюют на «этой стороне».