Диктатура Цезаря. Часть 2. Слава и бесславие⁠⁠

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen)

Море не прощает ошибок. Зимой на Средиземном море нередки были шторма, и поэтому моряки старались не плавать в этот период на дальние дистанции. Войны зимой тоже велись редко, так как возникали сложности со снабжением войск, что привязывало их к крупным логистическим узлам. Поэтому никто в лагере Помпея не думал, что Цезарь решится высадиться в Греции зимой. Однако у Гая Юлия имелся уникальный опыт Галльской войны, где приходилось действовать в условиях куда более суровых зим. Ветеранские легионы, даже потрепанные предыдущими войнами, были гораздо лучше готовы к такой кампании, нежели новобранцы Помпея, а эффект неожиданности давал шанс занять серьезный плацдарм.

Читайте также:

• Диктатура Цезаря. Часть 1. Когда хороший человек идет на войну

• Первый триумвират (цикл)

5 января 48 года до н.э. Цезарь с семью неполными ветеранскими легионами (в каждом было от 2200 до 2800 солдат) высадился в Эпире и быстро занял значительную часть побережья. Другая часть армии во главе с Марком Антонием сможет переправиться только к апрелю 48 года, а два легиона под командованием Гая Анония, шедшие через Иллирик и вовсе не прибудут из-за мятежа. Многие города, ошарашенные внезапным появлением войск Цезаря, сдавались без боя. На этом фоне он послал еще одно мирное предложение Помпею, но тот не ответил.

Хотя Цезарю сопутствовал успех, его положение в Греции было шатким. Он контролировал все побережье Эпира, но не имел устойчивых коммуникаций с Италией, так как контроль на море был за флотом помпеянцев во главе с Бибулом. Однако контроль этот давался тяжело. На военных кораблях было ограниченное количество еды и воды – всего на три дня. А так как весь берег Эпира контролировался Цезарем, то высадиться и пополнить запасы флот не мог, из-за чего поддерживать блокаду было крайне тяжело. Бибул пытался договориться с Цезарем о перемирии на море, однако очень своеобразном: снять блокаду в обмен на допуск собственных кораблей в гавани Эпира Бибул не обещал. Надо ли объяснять, почему Цезарь от такого предложения отказался? Спустя месяц, кстати, от тягот войны Бибул тихо умрет, и это ничего не изменит.

Помпеянцы превосходили в численности войска Цезаря втрое, но даже не пытались пойти в решительную атаку. В то же время Цезарь был ограничен в ресурсах и, когда вместе с Антонием прибудет еще пятнадцать тысяч легионеров, встанет вопрос поиска путей их прокорма. Одним из важнейших узлов снабжения армии Помпея был порт Диррахий на юге, взяв который Цезарь резко бы упрочил свое положение. Противник тоже это отлично понимал и потому, когда замысел Гая Юлия стал ясен, Помпей перебросил все свои силы в Диррахий.

Сложилась комичная ситуация: более крупная армия Помпея оказалась окружена и взята в осаду вдвое меньшими силами Цезаря. Полностью изолировать город не вышло, так как у Гая Юлия не было сил прервать снабжение по морю. Но Помпей отдал инициативу в руки своего противника и позволил запереть себя в Диррахии. Вокруг города обеими сторонами были созданы мощные линии укреплений и постоянно происходили мелкие стычки с целью прощупать противника. Цезарь, не имея возможности блокировать город с моря, не мог обеспечить быструю капитуляцию Помпея, а для штурма у него было слишком мало солдат. Тем не менее снабжать 80-тысячную группировку легионеров и жителей города помпеянцы тоже не могли и поэтому вся надежда Цезаря была на скорое начало голода у противника.

Помпеянцы, ожесточенные неудачным началом конфликта, в ходе осады проявляли намеренную жестокость к пленникам: на глазах осаждающих Лабиен как-то казнил сразу двенадцать легионеров. Подобные поступки ещё сильнее мотивировали солдат Цезаря. И потому все попытки вырваться из окружения проваливались: несмотря на численное превосходство противника, солдаты Цезаря стойко держались. В одном из таких “мелких” сражений только со стороны помпеянцев за сутки было выпущено 30 000 стрел. Однако осадная линия стояла крепко. Цезарь пытался несколько раз спровоцировать противника на полевое сражение, выводя свои войска перед осадным валом, но Помпей уклонялся от них.

Неизвестно сколько продлился бы этот кровавый осадный тяни-толкай, если бы не коррупционный скандал в галльской коннице Цезаря. Двое вождей союзных контингентов начали схематозить с продовольственными пайками, привирая численность бойцов под своим началом, но не делясь с подчиненными. Те очень осерчали на отцов-командиров и пожаловались Цезарю. Гай Юлий в привычной ему манере по-отечески попросил вождей просто не воровать. Однако ожидавшие сурового наказания галлы углядели в таком милосердном поведении явно какой-то подвох и подлость, и на следующий же день бежали к помпеянцам, где сдали все слабые места оборонительной линии.

Наиболее удачным для атаки оказался участок осадного вала у моря: его штурм был проведен комбинированной атакой из самого Диррахия и морского десанта в тылу у цезарианцев. Гай Юлий во главе резервов попытался выбить противника, но легионеры Помпея уже закрепились и, таким образом, пробили брешь в осаде. После еще одной неудачной контратаки дальнейшее сидение у Диррахия теряло всякий смысл.

Поэтому Цезарь решил покинуть побережье и форсированным маршем отправился в более богатые регионы Греции. Да, теперь он из загонщика превратился в дичь, но зато снова был свободен в выборе тактики. После показательного разграбления строптивого поселения Гомфы, города Греции сразу открывали свои ворота перед Цезарем, что позволило ему наладить хорошее снабжение. Несмотря на неудачу при Диррахии, легионеры были полны энтузиазма продолжить войну, особенно после того, как вновь начали получать полные пайки. Цезарь тоже чувствовал себя очень уверенно, так как мог выбирать место и время для битвы.

Помпей, оставив в Диррахии часть войск во главе с Катоном, отправился в преследование, но действовал пассивно, не смотря на всё еще имевшиеся численное превосходство. Штаб Великого был уверен в неминуемой победе и потому постоянно подталкивал его к сражению, а в перерывах – делил шкуру неубитого медведя: распределял должности и составлял свои варианты проскрипционных списков. Всё это было настолько далеко от заявленных оптиматами целей, что Цицерон с досадой писал, что единственное, что достойно во всей этой истории – это само дело оптиматов, но не люди сражающиеся за него.

Эндшпиль партии состоялся внезапно и для Цезаря, и для самого Помпея. Цезарь, встав лагерем у местечка Фарсал, не смог несколько дней подряд спровоцировать Помпея на сражение и в конце концов начал сворачивать лагерь. Однако на этот раз штаб Помпея сумел убедить его начать сражение. Если бы Помпей помедлил с приказом строиться к битве хотя бы час, то увидел бы лишь хвост походной колонны Цезаря. Однако, когда разведка донесла об активности в лагере помпеянцев, Гай Юлий, веря в свою звезду, мгновенно отменил все более ранние приказы и скомандовал готовиться к битве.

Главной силой Помпея была огромная масса союзной конницы – не менее шести тысяч бойцов, что примерно в шесть раз превышало численность конницы противника. Вся она была сосредоточена на правом фланге, так как левый был ограничен рекой. Эта конная орда должна была зайти во фланг и тыл цезаринцев и расстроить их ряды. Однако Гай Юлий был готов к такому развитию событий: выставив конницу на своем левом фланге, он на некотором отдалении от неё поставил линию легионеров из шести когорт, которые должны были прикрыть войска. В случае, если атака конницы не захлебнется, усилить их можно было классическим приемом Цезаря – выведя легионеров из третьей линии боевых позиций.

Не смотря на внезапность самой битвы, легионеры Цезаря были в приподнятом настроении. Перед сражением в качестве пароля для определения своих Гай Юлий выбрал имя богини Венеры, божественной покровительницы своего рода. Он объехал всю боевую линию, напомнив солдатам о причинах войны. После чего стал ждать наступления противника, но его не последовало. Помпей решил, что ему достаточно играть от обороны. Нередко в подобной ситуации военачальники начинали войну нервов, не желая наступать первым. Однако Цезарь, желавший завершить конфликт как можно быстрее, отдал приказ атаковать.

Когда зазвучали трубы, рядом с Цезарем оказался отставной примас легиона Крастин, прошедший с Цезарем всю галльскую кампанию и отправившийся на войну в Греции добровольцем. Он воскликнул: "Следуйте за мной, мои старые товарищи, и сослужите своему полководцу верную службу. Осталась только эта битва; когда она закончится, он вернет себе достоинство, а мы – свободу". После чего с криками одобрения линия легионеров Цезаря пошла на врага.

Фортуна в этом сражении, очевидно, была на стороне Гая Юлия. Возглавивший атаку конницы Помпея Лабиен в какой-то момент, похоже, потерял управление ей. Когда там, где их быть не должно, неожиданно перед конниками выросли легионеры Цезаря с пилумами, используемыми в качестве копий, вся эта конная лавина смешалась и обратилась в паническое бегство. Цезарь отреагировал мгновенно: вместо преследования конницы, он приказал ударить во фланг, из-за чего боевой порядок помпеянцев пришлось срочно перестраивать для отражения новой угрозы. В это же время Цезарь ввел в бой резервы из третьей линии. Порядки помпеянцев не выдержали и дрогнули, их боевая линия начала ломаться.

В этот критический момент Помпей должен был ободрить солдат и ввести в бой свои резервы или организовать отступление с поля боя. Но вместо этого он совершил самый позорный поступок своей жизни – бросил армию на произвол судьбы и бежал с поля боя.

После этого сражение превратилось в избиение. Цезарь приказал воинам щадить легионеров, но нещадно истреблять вспомогательные контингенты из неримлян. Римские граждане, воевавшие за Помпея, должны были понять, что милость к ним проявили именно из-за того, что они римляне. Общие потери Цезаря были около двухсот человек, в том числе погиб и ветеран Крастин, оставивший о себе славу в веках благодаря своей речи.

Цезарь получил то, чего хотел: полную и безоговорочную победу над Помпеем. Однако его противники не сдались. Сам Помпей бежал в Азию. В то же время в Диррахии всё ещё оставались помпеянцы во главе с Катоном. Последний попытался снять с себя ответственность за будущее оптиматов, потребовав от Цицерона принять командование, но тот отказался. За что чуть не лишился жизни от рук Гнея Помпея младшего, обвинившего его в предательстве. После такого Цицерон не стал оставаться на стороне Катона и вернулся в Италию, а оптиматы из Диррахия отплыли в Африку.

Было очевидно, что даже после разгрома помпеянцев при Фарсале гражданская война продолжалась. Поэтому в Риме Цезарю заочно выдали на год статус диктатора для организации преследования Помпея и окончания войны. В качестве своего магистра конницы (заместителя диктатора) Цезарь избрал Марка Антония и отправил его в Италию управлять Республикой до окончания кризиса. Сам же Гай Юлий отправился в Азию в надежде перехватить Помпея.

Продолжение следует...

Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!

Пост с навигацией по Cat.Cat

Также читайте нас на других ресурсах:
Телеграм ↩ – новости, заметки и розыгрыши книг.
ВК ↩ –наша Родина.
Канал автора в Телеграме ↩ – о Риме и не только.