Деньги⁠⁠

2010 год. Приехал я на сессию Олюторского райсовета. Жил с коллегами в гостинице ЦВР. С нами жил ныне покойный глава администрации села Средние Пахачи Василий Михайлович Бадзюк (Михалыч). Однажды Михалыч вернулся в гостиницу с белым холщовым мешочком килограммов на пять.

— Что дельного надыбал? – спросил я.

— В Централизованной бухгалтерии 360 000 руб. на зарплату школе и детскому саду выдали.

— Дай подержать?

— Была охота?

— Я никогда таких денег в руках не держал. (в 2010 году доллар стоил 30 рублей, так что в мешочке лежало без малого 12 000 убитых енотов)

— Держи, только смотри не урони ляльку.

Взял я в руки мешочек, прижал к груди, закатил глаза.

— Ну что, подрочил? – спросил участливо Михалыч. (Слово дрочить на Севере Европейской России и в Сибири означало нежить, холить, лелеять, баловать кого-либо. Дроченое дите – балованное). — Отдавай ляльку обратно, сейчас мы ее в люлю положим.

Отдавал я Михалычу мешок с большой неохотой, прямо от души отрывал. Всего минуту его на руках держал, а он мне как родной стал. Когда мешок вернулся в руки Михалыча он его подбросил вверх, а когда тот начал падать зафутболил ногой под кровать со словами:

— Там как в сейфе будет.

— МихА-А-Алыч – заорал я – Что ты творишь? Это же деньги!!!

— Максим, где ты видел деньги?

— В мешке!

— А пломбу на мешке разглядел?

— Да.

— У тебя хватит мужества сорвать ее?

— Нет.

— А раз нет, тебе должно быть все равно, что там лежит: деньги, сахар или перловая крупа. Ни ты ни я ни рубля из этого мешка потратить не сможем. А вот на эти полторы тысячи – Михалыч достал из куртки деньги – ты сейчас пойдешь в магазин и купишь нам чего ни будь на вечер пожрать. Потому что — это деньги, а то что лежит под кроватью – нет.

И мне давали такие мешки с пломбами. Я отдал их в Средних Пахачах и Пахачах. Ничего при этом кроме мерзкого чувства, что меня поимели – я не чувствовал. В Централизованной бухгалтерии был штатный инкассатор - щуплый парняга, на вид лет 25-ти. Его привозили в аэропорт с сумкой денег. И его уже там начинало трясти. Сам боюсь летать, но инкассатор боялся до усрачки.

Я летел с ним пару раз. Он заходил в вертолет, садился на откидную лавку у борта, ставил сумку с деньгами под ноги, расстёгивал куртку, перекидывал спинку через голову, при этом сгибался прижимая голову к коленям. В положении эмбриона инкассатор пребывал весь полет, напоминая ребенка, спрятавшегося от пожара под одеялом.

Когда вертолет садился в одном из сел, белый как снег инкассатор подходил к двери и отдавал мешочек с деньгами тетке-кассиру. После чего обратно прятался под куртку.

Зарплату бюджетникам тогда регулярно задерживали на два-три месяца. Коммерсам, которые поставляли товары и продукты бюджетным учреждениям администрация Олюторского района не платила от шести месяцев до года. Сейчас то время называют «сытыми нулевыми». Поэтому часто летать инкассатору не приходилось.  Но его берегли и даже эту работу – не бей лежачего, не поручали, когда можно было сунуть мешочек с деньгами улетавшим на периферию депутатам или главам администраций.