Часть 10 "Дом, милый дом..."
Часть 10 «home, sweet, home”
Последнюю команду подьем я проигнорил, громко и четко выразив свое безразличие соответствующей фразой.На прием пищи нам с С. Уже не надо было, а убывали мы на поезд только в 11. Нас так и не сводили в магазин, не дали купить еды в дорогу и перчатки, пришлось так и ехать в порванных, скрывая в военной комендатуре, чтобы прикрыть жопы своих командиров в последний раз.На этом и зиждется армия.Хочешь служить- служи, а будешь ябедничать- то варианты не велики, очки и тупой дрочь. Парни ушли на прием пищи и на смену- мы со всеми попрощались со словами “досвидания, товарищи”, услышав самое приятное за службу “досвидания товарищ рядовой”.
В роте было пусто- на руках уже был телефон и банковские карты, свобода вот-вот дышала нам в затылок, хотелось уже поскорее сесть в поезд, ступить на землю на первой попашейся станции и почувствовать, что это значит быть свободным человеком и распоряжаться волей по своему усмотрению. В роту пришел старший прапорщик М.Настроение было приподнятое, но было немного тоскливо- нет, по этому месту я скучать точно не буду, уезжал я от туда со светлой головой и ощущением победы.Я выдержал, я смог.Я заслужил уважение у себя самого, а это дорогого стоит. Мы перекинулись с М. парой первоклассных шуток, я шутливо поинтересовался у папорщика сколько до дома.Собрав сумки, мы ушли в другое подразделение, где и должны были встретить старлея, который должен был отвести нас в комендатуру.
В роте мы повстречали своих товарищей, служивших в иных подразделениях и были несказанно этому рады. Вот я бросаю последний взгляд на кпп, выхожу за ворота и вдыхаю морозный воздух.Дышу глубоко, что-то внутри меня выдает счастье.Если бы кто-то на меня посмотрел в этот момент, то увидел, как моя скупая улыбка меланхолика разливается по лицу.Перейдя дорогу, старлей дает команду правое плече вперед- говорит забыл телефон, мы говорим, то возвращаться плохая примета и шутим о том, что дембель отменяется. В такие моменты уже не веришь в суеверия- твоя жизнь в этом месте отмерена годом, не больше ни меньше, это закон.
Мы прошли в комендатуру- офицеры последний раз проверили наше имущество, которое измерялось сумкой, носессром, тапками, кружкой и ложкой- предьявили перчатки на целостность и начищенные берцы, нас погрузили в пресловутый до боли знакомый пазик.Парни залипали в телефонах, кому то звонили, сообщали радостные вести, что скоро домой- мне же сообщать было не кому.У меня не было ни друзей, ни знакомых, к родителям я испытывал злобу.Я испытывал по отношению к ним обиду- ведь меня можно было спасти, мне можно было помочь, ежели бы родители были чуть более дальновиднее.Как мне кажется, что для того, чтобы стать родителем- человеку необходимо пережить отличный депрессивный эпизод длинною в несколько лет, а потом уже и принимать решение о желаниии БЫТЬ родителем.
Мы прибыли на станцию, где нас уже ожидал поезд- офицеры пересчитали нас поштучно и сопроводили в вагоны.Я манерным жестом, указательным пальцем, приподнял шапку на лоб, растегнул парку и присел на свое место.На соседнем месте- сидела женщина, брезгливо подглядывая на меня, видимо учуяла то, как пахнет настоящий русский солдат и уже представила, как мы будем пить водку и орать дембельские песни. Пришла проводница, настороженно спросила- не будет ли проблем?- меня возмутил этот стереотип, я отшутился и сказал, что водки будем пить мало, а петь не особо умеем, так что поводов для беспокойства нет. Она потупила глаза, сообщила нам, что в вагоне есть 2 туалета- один в начале, другой- в конце вагона.Мне стало немного смешно- проводница уловила мою ухмылку и спросила о причине, я ответил, что сам военный проводник-кондуктор.Понятно- ответила она и поспешила уйти к себе. Прожив эту мысль, что вот она свобода- мы с С. Захотели зверски кушать.Я сходил к проводнице и купил пару бичпакетов, которые мы с превеликим аппетитом сьели.
Мы ехали поездом Плесецк-Москва.В Москве я должен был встречатсься с двоюродным братом следующим утром и гостить у него до вечера, а потом уже ехать к себе домой. Я не особо сидел в телефоне- не было розеток,да и писать было не кому.Забрался на вторую полку и уснул под до боли знакомые ритмичные стуки колесных пар. Проснулся уже утром-посмотрел вниз, женщина указательным пальцем поправила на переносице очки и вписала очередное слово в кроссворд.Моего товарища С. Не было- видимо ушел в соседнее купе к ребятам. В Москве мы с ними (ребятами) распрощались, договорились встретиться уже вечером, на поезде, который отвезет нас домой. Меня встретил брат-сам учился в кадетском училище, спросил
-ну и как она, служба? у меня в голове пронеслись флешбеки, я вздохнул и ответил
-да ты и сам знаешь, херово
По дороге мы заглянули к брату на работу- точнее он заглянул, а я сидел на лавочке минут 15.Я смотрел в собственное отражение в берцах и еще с привычной опаской озирался вокруг, в страхе вновь встретить военных.К слову в метро на эскалаторе я встретил полковника и долго терзался мыслью отдавать или нет воинское приветствие?все же отдал.Полковник немного смущенно на меня посмотрел, но все же ответил тем же.Мне было приятно чувствовать себя причастным, к чему то отличному от обыденного .Брат сказал, то уже можешь забить, здесь всем все по барабану на твою какарду- в Москве важно то, сколько денег ты зарабатываешь и на какой машине ездишь.
Жена брата и его дочка меня приняли радушно- накормили сытным завтраком, дали полотенце и отправили в душ.Сами должны были уехать по делам и просили меня остаться присмотреть за дочкой- Машей. Я вышел из душа- последнее что я видел, как девочка делает уроки.Я тут же отключился и проснулся только от запаха картошки с курицей.Брат с женой вернулись, Маша сидела и что-то разукрашивала.Меня снова пригласили за стол- брат сказал,что собрал мне в дорогу еды покушать, сказал, что рад был меня видеть, но ему уже пора на работу. Галя- его жена меня проводила на поезд- я боялся опоздать и довольно часто поглядывал на часы
. - не бойся! Успеем- сказала уверенным тоном Галя
- да я и не боюсь, так, тревожно немного возвращаться, сама понимаешь, как будто не отслужил, а отсидел.
На вокзале сновали из стороны в сторону дембеля и другие военные.Я зашел в военторг и купил себе перчатки- я знал, что дома климат не особо приветлив и лучше быть наготове. Мы распрощались с Галей, я встретил ребят.С ними мы погрузились в ожидавший поезд и началась дорога домой.Время стало еще большей пыткой-5 суток в пути показались мне вечностью.Я не пил-ребята радостно отмечали дембель, украдкой наливая себе пиво или коньяк.Я смотрел на них немного завистливо, когда на очередной станции парней встречали, брали на руки, подкидывали счастливые лица, обнимали девушки- у меня этого не будет и было тоскливо от понимания своей ненормальности, неумения проживать эту жизнь. Как это делают миллионы других людей.
А.хоть и не говорила, но ждала меня и нам “была уготована встреча”. Приехал я под утро- все товарищи уже вышли на промежуточных станциях и до конечной я ехал один.Родители все хотели меня встретить на вокзале- я бы просто не вынес этой пытки, ненужных слез и слов. Я быстро сошел на перрон, сделал пару шагов- заметил свою мать, стоявшую посреди вокзала- резко юркнул на наземный переход, убедившись, что меня еще не заметили.Мать все названивала- я отвечал и говорил, что незачем мне эти встречи, уже поздно быть хорошими родителями и они причинят мне только боль. Я плакал и не мог уже ничего с этим поделать- меня накрыло так, как еще было до армии, ком подступал к горлу, я ненавидел себя и весь мир.Мне хотелось упасть ничком на этом вокзале и разрыдаться. Пройдя по переходу я увидел машину и родителей, стоявших у нее- отец протягивал мне руку, я ответил - давайте только без этого дерьма, я просто оставлю сумку и хочу погулять… На лицах родителей чувствовалась боль, но я не мог ничего с этим поделать.Я понимал, что я поступаю не хорошо, но мне претили все эти условности. Я хотел погулять, вдоль проспекта ленина до речного вокзала, однако вся романтика задуманного сошла на нет, когда тонкое нательное белье дало о себе знать и я стал уже подмерзать. Я поехал домой- там уже родители оставили мою сумку и уехали к сестре, за что я им был благодарен, ибо встреча с ними, все равно что вонзить нож и ковыряться в моих кишках.
Все было странным и непривычным- люди свободно ходили по городу, я в зеленой форме ловил на себе взгляд на взглядом.На том месте, где раньше стояли дома- их уже не было, а там, где была пустота, уже красовались 10-тиэтажные бетонные коробки.Город изменился, я изменился- все уже не то и не так.Я чувствовал себя чуждым и выросшим из этого места, вернувшимся по какой-то непонятной мне причине. Я сходил в душ, погладил форму и тут же уснул, договорившись о встречи с А.
Вечером я уже был в назначенном времени в своей, еще зеленой форме, словно кузнечик.А. стояла передо мной в пуховике и видневшимся под ним зеленом бархатном платье.Она совсем не изменилась, стало еще прекрасней, только немного осунулась и погрустнела или это усталость от рабочего дня на ней сказалась?! Я подарил ей цветы, мы скушали пиццу и приятно провели время за разговором.Ничего не изменилось- все было так, как было ровно год назад.
Ровно так же мы стояли друг перед другом, возле ее дома, испытывая юношескую неловкость перед поцелуем. Я был счастлив в этот вечер т.к. ожидал его целый год- у меня было желание все исправить, ведь это тот человек, который вселял мне веру в себя, тогда, как сам в себя я уже не верил. Вернувшись поздно ночью на такси, я приложил голову к подушке, проигрывая свое счастливое будущее, что вот она- свобода, можно делать с ней все то, что тебе хочется и не покоряться чужой воле,ну а если это и делать, то за раумзную плату и на совершенно иных условиях.
Я проснулся от острой боли в области левого бока, внезапно меня стало тошнить непонятной зеленой штукой.Армия научила “быть” мужиком и справляться с трудностями, но внутренни голос шептал, что это какая-то нездоровая херня.Я тут же вызвал скорую, собрал предварительно вещи и документы- лег на диван и ждал, боль была невыносимая. Скорая не заставила себя долго ждать- я спустился, открыл дверь фельдшеру, и мы с ним поднялись к квартиру. Тот меня пропальпировал, спрашивая больно ли- в определенных участках это было даже более чем запредельно.Врач вздохнул, предположил, что это может быть аппендицит и сказал собираться- я сказал, что готов, показывая на собранный пакет. - тогда пошли спускаться вниз Мы проследовали в скорую- где я сидел в одиночестве- кабина была отделена от места, где сидел пацциент, а доктор посчитал, что это не слишком серьезно, чтобы быть со мной рядом. Боль давала о себе знать, в голове крутилась мысль- как же это так получается? Мне приедтся наверняка еще пролежать пару недель в Российской больнице, с хамским обслуживанием и вонючими дедами?но я же год держался, целый год, чтобы почувствовать эту свободу и тут такой подарок судьбы.Я определенно был “везунчиком” и если есть Бог, то находился у него на особом счету, “запазухой”, ага.
Меня вышвырнули а регистратуру- именно так, можно описать доставку в больницу.В регистратуре попросили подождать: - Как вы не видите? Я не могу ждать! Мне плохо.Я сейчас пойду, лягу на ту лавочку и умру, а Вы понесете уголовную ответственность за неоказание помощи больному.Оно вам это надо?- манипулировал я, ибо иного выхода не видел. - послушайте, есть определенный порядок, который нельзя нарушать, сейчас давайте ваши документы и мы вас оформим Ждать пришлось еще минут 15- время тянулось, веки захлопывали глазные яблоки, словно свинцовые- в боку кололо так, словно мне вонзили в него добротный кинжал. -молодой человек, подойдите и распишитесь, сказала медсестра за стойкой Я подошел, уже ничего не соображая, пытался отыскать последние силы, чтобы поставить эту гребанную подпись, которая снимает с врачей всякую ответственность, если я вдруг здохну.Россия- страна возможностей.Возможность умереть, здесь есть точно, про остальные- не знаю.
Далее меня повели в смотровой кабинет, где снова пальпировалли- отправили сдавать кучу анализов
-Вы не понимаете, что мне хуево? Я сознание теряю и могу отключиться, это нормально?
- не волнуйтесь вы так, сдавайте анализы и мы Вас отправим в операционную. Даже не знаю, как мне удалось не отключиться.Меня наконецто провели в палату, где сказали раздеться и ложиться на каталку. Снимая трусы я заметил свой выбритый пах- забавно получилось, я готовился к тому, что у меня случится секс, но секс сделала со мной судьба- конечно это плюс и меньшая работа для врачей.Такая вот, ирония судьбы.
Минута и я уже оказался в операционной- перелез с каталки на стол- в глаза бил яркий свет от лампы, вокруг суетились врачи, наедвая маски и готовясь к предстоящему.Мне сообщили, что больно уже не будет- я немного усмехнулся, проецировав сказанное на проживаемый депрессивный эпизод, понимая, что больно будет и будет больно еще не так и, физическая боль это меньшее из страданий, уготованных человеку…
Мне ввели капельницу и я через минут 5, что называется “поплыл”.На операционном столе я провел минимум пол-часа, но казалось это было мгновение.
Говорят, что от наркоза люди отходят плохо- но так хорошо, я себя никогда не чувствовал- была бодрость, ясность созания какое-то настроение.
В больнице я провел еще пару недель.Приходила А.-видел я ее не так долго- когда начал ходить, та передала мне огромный пакет с йогуртами и торт.Я был несказанно благодарен ей за теплоту и заботу.
В моей палате лежали 6 стариков- у каждого из пуза торчала трубка с бутылкой на конце- куда скапливалась желчь, моча и прочее "дерьмо".Когда такие люди передвигались по коридору, то они немногим по походке отличались от зомби, да у меня у самого из пуза торчало пара трубок.
Через два дня я уже мог ходить, но боль давала о себе знать.В душе царила тревога- была куча риторических вопросов, порядка "бакалавриат, магистратура, армия- ну и что теперь?!куда?".
Сказать, что я был счастлив- я уже не мог.Армия давала уверенность и понимание того, что от тебя ничего не зависит, ты такой же, как и другие зеленые, лысые, обезличенные человечки со своей миссией - выжить год.Гражданская жизнь не вселяла уверенности- моя воля была напрочь подавленна- мне нужны периодически "пинки" с "подзатыльниками" для того, чтобы двигаться вперед, а раздавать их, кроме меня- некому.Да и они не принесли бы должного эффекта.
Через пару недель меня выписали...