Бурьян-страна⁠⁠

I.

стоит на краю бурьян-страна, так что туда не доехать, стоит на холме, стоит под холмом, стоит предале́ко – и там по ночам вспухает прозрачное эхо, и там по ночам нисходит неведомый клекот, и жмутся всем телом к суровым стволам – звезды-гвоздички, и прыгают зайцы-юнцы средь ямок и кочек; там в мшистых ветвях топорщатся головы птичьи, и ходит по тропам отринутый зверь-одиночка.

в стране той не ловят смартфоны, планшеты и рации, а днище машин садятся в болотную отмель; зачем ты здесь нужен, безумный, беспечный, дурацкий? чтоб прошлого ком развернулся и отмер? чтоб сердце утопло в цветочной, рубиновой вате? чтоб камень пронзил твою глупую вечность?

зачем ты здесь нужен, заблудший, чужой, виноватый?

зачем ты явился сюда, человечек?

II.

я больше не знаю, не вижу, я выпит – бреду, как в бреду, сквозь ели и грузди, ведь каждая мысль проходит навылет тяжелым бессмысленным грузом; ведь каждое слово на кончике связок вскипает, вздыхает, клокочет;

отвечу: я здесь, потому что я связанный,

еще потому что я конченный.

меня довезли за помятую сотку в побитой вишневой девятке – где песни цедили надорванной глоткой Егора Летова и Янки, хлестали из банок дешевое пойло и гнали по трассе к Самаре; пока не разлился клубящийся войлок, и кузов не сцапало марево.

я выжил, я выбрел, я выпростал ножик (но позже его же посеял), и капельки с неба впивались мне в кожу дробной, прерывистой серией; я выждал, пока загорится сумрак, а травы – затеплят речи, и вскинул на спину худую сумку и вышел тебе на встречу.

я с детства себе этот план упрочил – дойти до эльфийской кущи, чтоб вынули мне печенку и почки, чтоб кровь моя стала гуще, чтоб вынули мне людской позвоночник и дали эльфийский плащик, в стране, где тьма беспредельней ночи, где время течет иначе.

чтоб латы покрыла густая россыпь, добытая в таинстве штолен… но вертится в темени пара вопросов мучительных «кто я» и «что я».

забыл, понимаешь, куда я приперся, в какой-то бурьян проклятый: луна мерцает в улыбке песьей, штанины волочатся в слякоти.

стою вот такой, без имени, дома и расы, что лес, как мушку, в ладонях вертит, – а в голове панически жжется красным:

я смертен

смертен

смертен.

(c) мглистый заповедник