Архив «Янтарь» (часть первая)⁠⁠

Глава 1. Скука как двигатель прогресса

Контора Льва пахла пылью и старыми книгами. Запах был настолько густым, что его, казалось, можно было потрогать руками. Он сидел в своем кабинете, разбирая присланные из какой-то глухой деревни под Вологдой записи фольклора. Старушки надиктовали студентке-практикантке сказки про леших, водяных и домовых. Лев лениво перебирал листки.

«И говорит ей домовой: не ставь, хозяюшка, горшок с молоком в печь до заката, а то прокиснет».
Лев фыркнул. «Прокиснет, потому что летом жара, а не потому что домовой недоволен».

Дверь скрипнула. В кабинет вошел заведующий отделом, Петр Сергеевич – человек с лицом вечного удивления и неизменной папкой под мышкой.

– Корнев! Есть работа для вас. Не по специальности, но вы справитесь.

Лев насторожился. «Не по специальности» в устах Петра Сергеевича обычно означало: «Съезди в архив и перекопируй три тонны макулатуры».

– Заказ от... ну, от одной серьезной организации, – Петр Сергеевич понизил голос, хотя в кабинете кроме них никого не было. – Нужно разобрать и описать один частный архив. Недавно скончался старый коллекционер, Аристарх Прохоров. Собирал всякий... э-э-э... фольклорный антиквариат. Вещи, документы. Его наследникам нужно составить опись для продажи. А так как там много старопечатных книг и рукописей, то обратились к нам. Денег мало, но... считайте, это ваш гражданский долг.

Лев хотел было возразить, что его гражданский долг — писать диссертацию о влиянии аграрных реформ на обрядовость центральных губерний, но понял, что это бесполезно. Любая смена обстановки была лучше, чем перебирание пожелтевших листков.

– Хорошо, Петр Сергеевич. Где находится этот архив?

– В его же квартире. На Ленинском проспекте. Вот адрес и разрешение от родственников. Ключ у консьержки. Приступайте завтра.


Глава 2. Квартира с сюрпризом

Квартира Аристарха Прохорова оказалась в старом, но респектабельном доме. Просторная трехкомнатная «сталинка» была забита до отказа. Книжные шкафы подпирали потолок, на полках теснились странные предметы: резные деревянные фигурки, керамические кувшины с непонятными символами, связки засушенных трав. В воздухе витал терпкий аромат полыни, воска и чего-то еще – неуловимого и древнего.

Лев вздохнул и начал с гостиной. Первые несколько часов он методично описывал книги: «Травник XVII века», «Лечебник знахаря Кузьмы», «Собрание народных заговоров». Все это было любопытно, но не более того. Коллекционер был чудаком, но его чудачество укладывалось в рамки.

Разбирая нижний ящик тяжелого дубового бюро, Лев наткнулся на потертый кожаный футляр. Внутри лежал предмет, явно не вписывающийся в «фольклорный» ряд. Это был фотоаппарат «Зенит-Е», обычная советская «зеркалка». Рядом — несколько катушек с пленкой.

«Любительская фотография», — пожал плечами Лев и уже хотел отложить футляр в сторону, рассмотрев фотоаппарат, но внутри что-то лежало. Там был приклеен ключ и спрятан сложенный в несколько раз листок бумаги.

Лев развернул его. Это была схема, нарисованная от руки. В центре – условное обозначение какого-то здания, от которого расходились подземные тоннели. В одном из углов был крупно выведен номер: «Объект № 17-Янтарь». А внизу, мелким, но четким почерком, была сделана запись:

«19.10.83. Контакт с "Тенями" подтвержден. Регистрация феномена "Зеркало" на пленку №4. Охранный периметр нарушен. Нужна "Чистка". А.П.»

Лев перечитал запись несколько раз. «Тени», «феномен», «Чистка»... Это звучало как бред сумасшедшего или... как термины из какого-то секретного отчета. А дата... 1983 год.

Он взял одну из катушек с пленкой. На бумажной полоске, торчащей из нее, было аккуратно выведено: «№4. Объект "Янтарь". Опыт 7-Б».

Лев посмотрел на фотоаппарат, потом на пленку.
– Глупость, – сказал он себе вслух, складывая свои находки в рюкзак.


Глава 3. Тени на пленке

Проявить пленку в одиночку было непросто, но Лев справился. Он устроил импровизированную фотолабораторию в своей ванной. Когда он достал из бачка мокрую, липкую ленту и повесил ее сушиться, сердце его бешено колотилось.

На следующий день, при свете красной лампы, он начал рассматривать негативы. Сначала шли обычные кадры: лес, какая-то вышка, забор с колючей проволокой. Потом – интерьеры. Пустые коридоры, обшарпанные стены, комнаты с непонятным оборудованием. Заброшенный научный институт или военная часть. Стандартные сюжеты для сталкеров.

Но чем дальше, тем страннее становились кадры. На одном было изображено большое круглое помещение, в центре которого стояло нечто, напоминающее огромное зеркало в массивной раме. Но отражение в нем было искажено, будто его затянула масляная пленка.

А на последних кадрах... Лев придвинулся ближе. На негативах было сложно разобрать детали, но было ясно одно: в «зеркале» стояли фигуры, хотя помещение не отражалось. Нечеткие, размытые, будто состоящие из дыма или теней. Они явно пытались выйти наружу.

Лев почувствовал, как по спине побежали мурашки. Это был монтаж. Должен был быть. Но в 1983 году? Таких технологий не было. Да и зачем старому коллекционеру монтаж?

Он напечатал несколько самых показательных кадров. Когда на белой бумаге проявилось изображение тех самых «теней», Лев понял, что столкнулся с чем-то, что не вписывается ни в одну известную ему систему координат.

В этот вечер он снова пришел в квартиру Прохорова. Теперь он смотрел на нее другими глазами. Эти связки трав — не просто сувениры. Это обереги. Эти странные символы на кувшинах — не орнамент. Это защита.

Он сел за бюро и начал лихорадочно искать. Он проверял книги, встряхивал их, искал потаенные отделения. В одной из книг, под названием «Оборотни и ведьмы Вологодчины», он нашел вкладку – еще одну записку.

«Коллегам из НИИ "Гиперзон". Отчет по аномалии "Зеркало" не может быть передан по стандартным каналам. "Тени" проявляют агрессию. Стандартные протоколы не работают. Использован обряд "Глухая стена" из арсенала местного контактера – Марфы Лиховой, деревня Черный Бор. Сдерживает, но не решает проблему. Объект "Янтарь" требует консервации на уровне "К". А.П.»

НИИ «Гиперзон»? Лев никогда о таком не слышал. Уровень «К»? Консервация? Это был язык какой-то параллельной реальности, существовавшей бок о бок с его скучной советской жизнью.

Его размышления прервал скрип двери. Лев резко обернулся. В квартире было пусто. Он встал и вышел в коридор. Тишина. Он уже хотел вернуться, как его взгляд упал на пол в прихожей. Прямо перед дверью лежал небольшой сверток из грубой ткани, перевязанный бечевкой.

Он точно не был здесь минуту назад.

Лев осторожно поднял его. Сверток был легким. Он развязал бечевку. Внутри лежал засушенный веник полыни, ржавый гвоздь и записка, нацарапанная на обрывке газеты:

«Уходи. Твое любопытство разбудило Теней. Они уже здесь».

Лев почувствовал, как воздух в квартире стал густым и холодным. Он посмотрел на темный коридор, ведущий в спальню. Ему показалось, что в глубине что-то шевельнулось. Не очертания, а скорее, движение самой темноты, ее сгущение.

Он схватил рюкзак с фотографиями и записями, выскочил из квартиры и захлопнул дверь. Сердце стучало как бешеное. Спускаясь по лестнице, он услышал сверху тихий, влажный звук – будто кто-то провел мокрой тряпкой по дереву его двери.


Глава 4. След Черного Бора

Ночь Лев провел плохо. Ему снились кошмары, в которых тени из фотографий вытекали из зеркала в его ванной и тянулись к нему холодными, безликими щупальцами. Он вставал несколько раз, чтобы проверить, закрыта ли дверь в ванную.

Утром, заваривая крепкий чай, он пытался мыслить логически. Варианта было два:

1. Он сошел с ума.
2. Все, что он обнаружил, – правда.

Первый вариант был комфортнее, но Лев верил в доказательства. А доказательства – фотографии, записки, ключ – лежали перед ним на столе. И тот сверток с полынью...

Он был историком. Его долг – докопаться до истины. Даже если эта истина была пугающей.

Он решил начать с единственного понятного места, упомянутого в записках: деревня Черный Бор и некая Марфа Лихова.

Поездка на электричке до Вологды, а затем на стареньком автобусе до райцентра заняла весь день. Деревня Черный Бор встретила его покосившимися избами, парой десятков жителей преклонного возраста и настороженным молчанием. Стоило ему завести разговор о «знахарке Марфе», как двери перед ним закрывались, а старушки на лавочках делали вид, что не слышат его вопросов.

Он уже отчаялся, когда его окликнул хриплый голос:

– Эй, мужик! Ищешь Лихову?

Из-за угла бани вышел высокий, сутулый старик в телогрейке и ватных штанах. Лицо его было испещрено морщинами, а глаза смотрели остро и умно.

– Да, – обрадовался Лев. – Мне бы поговорить с ней.
– Опоздал ты. Марфа-то лет пять как в земле. Я, можно сказать, ее преемник. Степаном звать. А кой интерес к покойной?

Лев решил рискнуть. Он показал старику фотографию «зеркала» с тенями.
Степан посмотрел на снимок, и его лицо стало серьезным. Он молча взял Льва за локоть и повел за баню, подальше от чужих глаз.

– Откуда у тебя это? – спросил он тихо.
– Наследство одного человека. Аристарха Прохорова.
Степан кивнул,будто ожидал этого имени.
– Прохоров... Хороший был мужик. Ученый, но с пониманием. Он тогда, в восьмидесятых, ко мне с Марфой приезжал. Помогали ему с той штукой. – Он ткнул пальцем в фотографию.
– Что это, Степан?
– А хрен его знает, по-научному. По-нашему – Разлом. Дыра. Место, где наш мир с другим миром тонок, как лед в полынье. Там, за гранью, живут они. Тени. Бесплотные. Голодные. Раньше, в старину, такие места шаманы да ведуны сторожили, обрядами запечатывали. А потом пришли ваши... с умами железными... начали буравить землю, строить свои объекты. И докопались.
– Объект «Янтарь»?
Старик насторожился.
– Ты и про это знаешь? Молчок, про это лучше вслух не говорить. Они, может, и слушают.
– Кто?
– Те, кто после Прохорова пришел. В штатском. Говорили, из «архивов». Искали все, что связано с «Янтарем». Забрали у Марфы все ее записи. Мне велели язык за зубами держать.

Лев почувствовал холодный комок в желудке. Архивы? КГБ?

– И что же случилось с объектом?
– Прохоров, с нашей помощью, запечатал его. Обрядом старым. Не навечно, но крепко. Зеркало уснуло. А теперь, выходит, просыпается. Раз ты пришел с этими фотками, значит, печать слабеет. Или кто-то ее нарушил.
– Что мне делать? – спросил Лев, чувствуя себя абсолютно потерянным.
– Тебе? Беги отсюда. Забудь, как страшный сон. Это не твои дела.
– Но я уже ввязался. Мне угрожали. В квартире Прохорова... что-то было.

Степан внимательно посмотрел на Льва, будто оценивая его.

– Вижу, не из трусливых. Ну что ж... Тогда слушай. Чтобы понять, что делать, надо знать, с чем имеешь дело. У Марфы осталась одна книжка. Ту, что искали «архивные», я им не отдал. Спрятал. Думал, может, внукам пригодится.

Он принес маленькую, потрепанную тетрадку в клеенчатой обложке. Лев открыл ее. Страницы были исписаны плотным, убористым почерком. Рисунки оберегов, описания обрядов, заговоры против «навьих призраков» – так Марфа называла Тени.

– Спасибо, Степан.
– Не благодари меня. Книжка – это только азбука. Силы у тебя нет, знаний нет. Ты как слепой щенок. Если решил лезть, ищи того, кто в этом разбирается. Кто из наших, но в вашем мире крутится.
– И где же мне такого найти?
– В городе вашем есть один человек. Бывший... ну, в общем, работал он на тех же, кто и Прохоров, но давно. Слышал, он теперь детективом частным работает, мистикой разной промышляет. Фамилия его – Коваль. Игорь Коваль. Спроси в нужных кругах, найдешь. А теперь вали, но смотри в оба. За тобой, поди, уже следят.

Лев сунул тетрадь во внутренний карман куртки и, поблагодарив старика, поспешил к автобусной остановке. По дороге ему постоянно казалось, что за ним наблюдают из-за темных окон изб. Он не ошибался. Из-за занавески одного из домов за его уходом следил невысокий мужчина в сером плаще. Он достал телефон и произнес:
– Голубь вылетел. У него посылка от Старика. Продолжаем наблюдение.


Глава 5. Частный детектив с приветом из прошлого

Найти Игоря Коваля оказалось проще, чем Лев предполагал. Его контора располагалась в старой арке на Чистых прудах, в полуподвале, который пахло влажным камнем и старыми делами. Табличка на двери была более чем красноречивой: «Агентство «Факт». Расследования любой сложности. Проблемы частного характера. Консультации».

Лев вошел, позвонив в колокольчик над дверью. Из-за груды папок поднялся мужчина лет пятидесяти, крепкого телосложения, с короткой седеющей щеткой волос и внимательным, уставшим взглядом. Он был в жилетке поверх рубашки с расстегнутым воротником и держал в руке увеличительное стекло.

– Клиент? – спросил он без предисловий, оценивающе оглядев Льва.
– В некотором роде. Меня направил к вам Степан из Черного Бора.

Имя «Степан» подействовало на Коваля как удар тока. Его расслабленная поза мгновенно исчезла, взгляд стал острым и сосредоточенным. Он молча подошел к двери, щелкнул замком и закрыл жалюзи на единственном окне.

– Садись,коллега, – указал он на стул перед своим массивным столом. – И рассказывай все. С самого начала. И не ври – я нутром чую.

Лев, чувствуя себя как на допросе, но уже не видя другого выхода, выложил на стол все: фотографии, записки Прохорова, тетрадь Марфы. Коваль молча слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. Когда Лев закончил, Коваль тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Ну, Корнев, поздравляю. Ты сунул нос в такое дерьмо, из которого даже я бы десять раз подумал, стоит ли лезть. «Янтарь»... Давно я этого слова не слышал.
– Вы знали Прохорова?
– Конечно знал. Мы в одном НИИ «Гиперзон» работали. Он – теоретик, кабинетный ученый, я – полевик, «ликвидатор». Вызывали нас, когда что-то шло не по плану. А с «Янтарем» все пошло очень не по плану.
– Что это было?
– Секретный подземный комплекс. Изначально строили как бункер для правительства. Копали глубоко, в старых известняковых пещерах. И докопались. Вскрыли естественный темпорально-топологический разлом. По-простому – дыру в другое место. Возможно, в параллельный мир, возможно, в иную мерность. Не суть. Главное – по ту сторону обитали «субъекты», как мы их называли. Бесплотные, энергетические сущности. Мы их изучали, пытались установить контакт. Поначалу...

Коваль замолчал, глядя в стену.

– Поначалу все шло хорошо. Пока один из «контактеров» – человек с экстрасенсорными способностями – не решил, что может «подзарядиться» от них. Он нарушил протокол. Сущности... вошли в него. И изменили. Они проявили способность поглощать жизненную энергию других людей. «Тень» на фотографиях Прохорова – это не метафора. Это буквально след, который они оставляют в нашем мире, предтеча их появления.
– Что случилось с тем контактером?
– Мы его ликвидировали. Но дыру он открыл. «Тени» начали просачиваться в наш мир. Стандартное оружие было бесполезно. Прохоров предложил использовать старинные обряды, найденные в архивах. Он вывез из Черного Бора Марфу Лихову и Степана. Их «дедовские» методы сработали. Мы загнали «Теней» обратно и установили «печать» – комбинацию резонансных излучателей и ритуальных артефактов. Объект «Янтарь» был законсервирован по уровню «Категория К» – полное забвение и изоляция.
– Почему же сейчас печать ослабла?

Коваль мрачно усмехнулся.

– Потому что Союз развалился, Корнев. Финансирование прекратилось, охрану сняли, «Гиперзон» расформировали. Кто-то, видимо, решил поживиться цветным металлом с того объекта и нарушил энергоснабжение резонаторов. Или сами артефакты с годами деградировали. Печать треснула. И «Тени» снова почуяли свободу. А твое любопытство стало для них как свечка в темноте. Ты ворошишь прошлое, а они идут по этому следу прямо к тебе.

В этот момент на столе у Коваля загорелась маленькая лампочка, почти незаметная среди бумаг. Он нахмурился.

– Тревога на периметре. К нам гости.

Он быстрым движением руки сгреб все доказательства со стола в потертый дипломат и сунул его Льву.

– Держи. Есть черный ход. Выходи в арку, поверни налево, там дверь в подвал котельной. Жди меня там. Если я не приду через пятнадцать минут – уходи и больше никому не доверяй.
– Но...
– Никаких «но»! – рявкнул Коваль, и в его голосе зазвучали стальные нотки командира. – Беги!

Лев, оглушенный, выскочил в заднюю дверь и побежал по темному коридору. Сердце колотилось где-то в горле. Он услышал, как снаружи, у главного входа, хлопнули дверцы машины и раздались четкие, быстрые шаги.

Глава 6. Ночной побег и призрачный автобус

Подвал котельной был темным, сырым и пустым. Лев прижался к холодной стене, пытаясь замедлить дыхание. Он слышал приглушенные голоса сверху, потом – звук открываемой двери и короткий, резкий разговор. Голос Коваля звучал спокойно и даже немного насмешливо. Чужой голос – жестко и безэмоционально.

Через несколько минут, которые показались Льву вечностью, дверь в подвал скрипнула. Лев вжался в тень, сжимая в руке монтировку, валявшуюся до этого на полу.

– Расслабься, это я, – послышался голос Коваля. – Ушли. Но ненадолго. Они теперь и за мной присмотрят, если не убраться из города и побыстрее.
– Куда?
– Туда, где все началось. К Объекту «Янтарь». Надо оценить масштаб угрозы и, если повезет, восстановить печать. Для этого нужны артефакты. И кое-какое оборудование, которое я припрятал на черный день.

Они выбрались из подвала через запасной выход и вышли на пустынную ночную улицу. Было около одиннадцати вечера. Город затихал.

– Общественный транспорт уже не ходит. Такси вызывать – сразу себя сдадим. Идем пешком до старого автовокзала, – скомандовал Коваль.

Автовокзал был почти пуст. На табло мигал единственный рейс: «№ 142. Конечная – Пос. Заречный. 23:45».

– Отлично, – пробормотал Коваль. – Заречный – это как раз в тех краях. От него до объекта километра двадцать через лес.

Они купили билеты и вышли на перрон. Автобус, подъехавший через несколько минут, был старым, видавшим виды «Икарусом» желтого цвета. Водитель, сутулый мужчина в кепке, не глядя, взял у них билеты. В салоне было всего несколько пассажиров: старушка с котомкой, два подвыпивших рабочих и молодая пара, дремавшая у окна.

Лев пристроился у окна, Коваль сел рядом. Автобус тронулся и вскоре выехал за город, погрузившись в темноту ночного шоссе. Лев, уставший от переживаний, начал дремать. Его разбудило странное ощущение. Он посмотрел на часы – прошло уже больше часа, но за окном по-прежнему была кромешная тьма. Ни огней других машин, ни признаков населенных пунктов.

– Игорь, мы где?

Коваль уже не спал. Он внимательно смотрел в окно, его лицо было напряжено.

– Не знаю. По времени мы уже должны были быть в Заречном.

Лев посмотрел на других пассажиров. Старушка мирно спала, рабочие тоже дремали. Но молодая пара... Девушка прижалась к плечу парня, и оба они смотрели вперед с одинаковыми, застывшими от ужаса лицами.

Лев последовал их взгляду. Лобовое стекло было чистым, но за ним... не было дороги. Вернее, она была, но казалась размытой, нечеткой, плывущей в молочно-белом тумане. Фары автобуса освещали всего несколько метров этого странного марева.

– Игорь...
– Вижу,— тихо сказал Коваль. – Кажется, мы попали в «Зеркало». Только не в то, что на объекте, а в его отголосок. Пограничная зона. «Тени» уже настолько сильны, что искажают пространство вокруг эпицентра.

Водитель, казалось, ничего не замечал. Он продолжал вести автобус прямо в туман.

Внезапно автобус резко дернуло, будто он переехал через яму. Свет в салоне мигнул и погас. На несколько секунд воцарилась полная темнота и тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием пассажиров. Когда свет снова зажегся, Лев почувствовал леденящий холод.

Напротив них, через проход, сидела еще одна пассажирка. Ее там не было секунду назад. Это была женщина в старомодном пальто и шляпке с вуалью. Ее лицо было скрыто, но от нее исходила такая аура тоски и холода, что Льву стало физически плохо.

– Не смотри на нее, – резко шепнул Коваль. – Это не она. Это «Тень». Материализовавшийся фантом, питающийся страхом.

Фантом медленно повернул голову в их сторону. Из-под вуали не было видно лица, только сгущающаяся тьма. Девушка впереди тихо вскрикнула.

Коваль не растерялся. Он достал из кармана небольшой мешочек с солью и щепотку какой-то травы. Быстро шепча непонятные слова на смеси латыни и старославянского, он провел пальцем по стеклу окна, оставляя блестящий след, и бросил щепотку травы в сторону фантома.

Раздался тихий шипящий звук, будто на раскаленную сковороду капнули водой. Фантом задрожал, его очертания поплыли, и через мгновение он исчез. В салоне стало чуть теплее.

В этот момент автобус снова дернулся и вырвался из тумана. За окном снова была нормальная ночная дорога, и вдалеке виднелись огни поселка.

– Следующая остановка – Заречный! – прокричал водитель, будто ничего не произошло.

Лев выдохнул, дрожащими руками вытирая пот со лба.

– Что это было?
– Предупреждение, – мрачно сказал Коваль, убирая мешочек. – Они знают, что мы едем. И играют с нами. Будь готов, Корнев. В лесу будет еще веселее.

Автобус затормозил на пустынной остановке на окраине поселка. Они вышли. Молодая пара последовала за ними, все еще держась за руки и бледные как полотно.

– Вы... вы тоже их видели? – дрожащим голосом спросил парень.
– Видели, – коротко ответил Коваль. – Советую вам поскорее забыть эту поездку.

Пара кивнула и быстрым шагом пошла к огням поселка.

– А теперь, коллега, – Коваль повернулся к Льву. – Наш путь лежит туда.
Он указал на темную стену леса, возвышающуюся впереди.
– До рассвета надо успеть дойти до старой базы «Гиперзона». Там у меня есть схроны. И, если повезет, мы не встретим по дороге никого, кроме медведей. Хотя, зная нашу удачу, это будут не медведи.

Он взвалил на плечу свою потрепанную сумку и твердым шагом зашагал по направлению к лесу. Лев, с тяжелым дипломатом в руках и еще более тяжелыми мыслями в голове, последовал за ним. Ночь впереди обещала быть долгой.