Александр Кухно, Телеграммы
Не мог найти, но нашёл у себя же видео со своим выступлением
Я стучался в замерзшие рамы,
Я взбегал по крутым этажам,
Я дверьми громыхал
Я носил телеграммы
Находил адресата и снова бежал.
Меня у дверей встречали чьи-то жены и дети
Взглядывали тревожно матери фронтовиков
За каждым движение следили робко, настороженно
Как будто я в чем то повинен и мне одному легко
Люди, не досыпавшие и до сыта не евшие
Люди, не осудите если какой то шкет
Носит не добрые вести и говорит надоевшее, осточертевшее
«Здравствуйте, распишитесь на корешке».
Помню, открыл однажды в белой, исподней рубахе
На костылях, изувеченный, с нервным лицом солдат.
«К черту,- взревел он яростно и я отшатнулся в страхе, -
К черту твои телеграммы. Я прибыл два дня назад».
И никакой расписки. Что же это такое?
Дяденька, не виноват я. Как же я дальше пойду?
Дяденька, распишитесь, собственною рукою.
Я ведь иду, не зная, что принесу беду.
Лучше бы заблудиться или не достучаться!
В здании телеграфа ждут меня до темна
Скажут: давай расписку, тётя Поля, начальство
Скажет: Напрасно доверила дело тебе страна.
Помню еще другое
Ласковая, как мама, женщина, получавшая множество телеграмм
Как то сказала: если хорошая телеграмма,
ты подожди меня, мальчик, я тебе кое что дам.
Через минуту вернулась, уже не такая добрая:
Ты сегодня доставил очень горькую весть
Но все равно – возьми. В руке моей булочка сдобная
Мягкая, белая булочка, которую можно съесть.
Женщина, что ж ты наделала, чуткая, а не знала:
Мальчика не было. Слышишь? На лестничной клетке крутой.
Сердце мое, не мальчишеское, взрослое изнемогало
Впервые опасно раненное человеческой добротой.
Люди, не досыпавшие и до сыта не евшие
Люди мои советские в трудное время войны
Столько перетерпевшие,
смерти в глаза смотревшие,
Если бывали вы грубыми, нет в том вашей вины.
Видел, дружить умели. Знал что крепко любили
Весело было – смеялись. Выругавшись сперва.
Нежными тоже бывали. Чаще грубыми были.
И берегли как патроны ласковые слова.
Знаю, солдаты мира. Вы залечили раны.
Знаю, у самых сильных нежность поёт в крови.
Я разношу по городу радостные телеграммы
В лица ваши заглядываю, вашей учусь любви.