Al Jazeera. Польско-белорусская граница: «Люди умирают в лесу»⁠⁠

Когда Юсеф *, 48-летний учитель из Дамаска, услышал от знакомых, что теперь можно безопасно приехать в Европейский Союз через белорусско-польскую границу, то решил попробовать. Он сразу же заказал билет на самолет до столицы Беларуси Минска.

Получая в Сирии ежемесячную зарплату всего в 30 долларов, которой едва хватает на то, чтобы прокормить семью из четырех человек, он надеялся, что это шанс обеспечить им лучшую жизнь.

Оставив семью в Сирии, в октябре он с четырьмя друзьями отправился в Минск через Бейрут в Ливане. Сначала все шло гладко, и они легко добрались до границы с Польшей. Но там группа столкнулась с белорусскими пограничниками, которые агрессивно избили их, прежде чем затолкать под забор из колючей проволоки в Польше. «Они нас избили, моему другу сломали нос, забрали наши деньги, наши паспорта, они забрали все», - говорит он.

В хаосе Юсеф оказался отдельно от своих друзей и один в Беловежской пуще, обширном древнем лесу, внесенном в список Всемирного наследия. Лес, известный своей дикой красотой, может быть очень опасным долгими влажными зимами, когда температура регулярно опускается ниже нуля градусов по Цельсию.

Вскоре Юсеф столкнулся с другими беженцами и мигрантами, которые рассказали ему, что он попал в зону отчуждения. Эта трехкилометровая зона была введена Польшей в начале сентября и проходит вдоль границы. Она укомплектована пограничниками, которые заставляют мигрантов и беженцев возвращаться в Беларусь. По оценкам, от 3000 до 4000 человек находятся внутри этой зоны, но, поскольку правозащитным группам, журналистам и гражданам, не проживающим в приграничной зоне, запрещен туда доступ, трудно сказать, сколько людей на самом деле находится внутри этой зоны.

Юсеф трижды пытался вернуться в Беларусь, но каждый раз белорусские пограничники били его дубинками по ногам, и приказывали ему вернуться в Польшу. Он умолял их дать ему еды и воды, но они игнорировали его просьбы. «Им все равно, жив ты или умрешь», - говорит он. «У них нет сочувствия».

Застряв в лесу и без всяких припасов, он пил из ручьев и ел все, что мог найти. Проведя три дня в одиночестве, он встретил 22-летнего сирийца.  Вместе, замершие и голодные, через пару суток они увидели двух польских пограничников, которые, после рассказа Юсефа о том что у него прыгнуло давление, вызвали службу экстренной помощи.

Он сжимает распятие, рассказывая свою историю в больницы Хайнувка на востоке Польши, сидя на краю больничной койки.У него болезненное выражение лица, и он все еще находится в состоянии шока. Теперь он отчаянно пытается воссоединиться со своей женой и двумя детьми.

«Я просто хочу поехать в Сирию», - говорит он со слезами на глазах. «В аэропорт и домой».

После четырех дней пребывания в больнице под присмотром врача физическое здоровье Юсефа улучшилось. Он может сидеть, ему дали много жидкости. Но Юсеф все еще напуган, потому что польские пограничники уже приходили в больницу, и хотели его опросить.

Врач может отказать им лишь на определенное время. Для Юсефа это, скорее всего, не конец его испытаний, а просто передышка перед тем, как пограничники, как они это делали с другими мигрантами и беженцами, вернут его в лес.

В последние месяцы тысячи мигрантов и беженцев пытались въехать в Польшу через границу с Беларусью.

ЕС, НАТО и США обвиняют авторитарного лидера Беларуси Александра Лукашенко в организации кризиса и поощрении поток мигрантов и беженцев в ЕС через его границы.

Это делается в отместку за санкции ЕС, наложенные на Лукашенко после его переизбрания в прошлом году, и подавления массовых демократических протестов.

После прошлогодних протестов в Беларуси было арестовано более 35 000 человек, и в стране сейчас находится около 830 политических заключенных.

Европейская комиссия охарактеризовала стратегию Лукашенко по заманиванию мигрантов и беженцев к границе ложными обещаниями безопасного прохода в ЕС, как «бесчеловечный подход в гангстерском стиле». Пограничный кризис привел как минимум к девяти смертельным случаям, с обнаружением тела молодого сирийца в субботу, но, по словам сотрудников гуманитарных организаций, это число, вероятно, выше.

В ответ Польша ввела в регионе чрезвычайное положение с зоной отчуждения, которую защищают 13 000 солдат и пограничная полиция.

С тех пор как в 2015 году к власти пришла правящая партия Польши «Право и справедливость», Польша занимает жесткую антииммиграционную позицию. Дипломатические отношения между Беларусью и Польшей ухудшились в прошлом году после того, как диссиденты режима Лукашенко бежали в Польшу.

По мере того как политическое противостояние продолжается, тысячи женщин, детей и мужчин застряли на границе. Border Group, группа НПО, оказывающих поддержку мигрантам и беженцам, застрявшим вдоль границы, получает около 1000 запросов о помощи в неделю.

Однако у многих людей, оказавшихся в запретной зоне, телефоны конфисковали белорусские пограничники.

С одной стороны запретной зоны находится забор с колючей проволокой, который проходит по всей длине официальной границы, а с другой - фактическая линия границы, усеянная контрольно-пропускными пунктами и охраняемая польскими пограничниками, полицией и военными. Мигранты и беженцы прибывают из самых разных мест, включая Ирак (в основном курдский регион), Сирию, Афганистан, Йемен, ДРК, Кубу, Турцию, Судан, Ливан, Палестину, Египет, Сенегал, Эфиопию и Гвинею.

В больнице в Хайнувке 26-летний Мохаммед Анвар Расул из Сулеймании в курдском регионе северного Ирака, рассказывает, что белорусские охранники избили его вместе с другими членами группы из 20-30 иракских курдов, а затем бросили в зону отчуждения.

«Они били нас деревянными палками, били ногами и кулаками не только меня, но также женщин и детей», - говорит он.

Мохаммед шесть раз пытался въехать в Польшу, но каждый раз его сажали в полицейскую машину, вывозили обратно в зону отчуждения и выгоняли в Беларусь.

Созан, курдка, приехавший в Беларусь из Ирака со своим мужем для лечения бесплодия в Европе, говорит, что использование собак белорусскими охранниками для угроз и запугивания мигрантов и беженцев напугало ее больше всего.

25-летнюю девушку разлучили с мужем на границе, и сейчас она проходит лечение в больнице Хайнувка, но она боится, что пограничники вернут ее в зону отчуждения.

«Я была там, пила грязную воду и ничего не ела, это очень страшно», - говорит она, и ее голос все еще хрипит от сильного обезвоживания. «Я действительно боюсь снова туда попасть. Я бы лучше умерла."

Она отчаянно пытается выяснить, где находится ее муж, но подозревает, что он все еще в лесу. Поскольку их телефоны забрали белорусские пограничники, они не могут позвонить друг другу.

Доктор Арсалан Аззадин, врач курдского происхождения из единственной больницы в Бельск-Подляски, городе на востоке Польши, с лета лечит мигрантов и беженцев, временно прибывших из зоны отчуждения для получения медицинской помощи.

Он объясняет, что многих из них заманили контрабандисты, работающие по обе стороны границы, в «смертельную ловушку».

Людям говорили, что потребуется всего несколько часов, чтобы добраться до Германии, куда многие хотели попасть.

Среди наиболее распространенных случаев неотложной медицинской помощи, с которыми сталкивается доктор Аззадин, - травмы в результате побоев, проблемы с почками и низкий уровень электролитов в результате обезвоживания и употребления грязной воды, переохлаждение и кожные заболевания в результате ходьбы в мокрой обуви и одежде. По его оценкам, он принимает от двух до пяти пациентов в день, и они всегда находятся в критическом состоянии.

Мохаммед, который несколько дней обходился без чистой воды, вспоминает, что он потерял способность мочиться, и в конечном итоге у него пошла кровь. Только после того, как он потерял сознание во время шестой попытки проникнуть в Польшу, полиция доставила его в больницу.

Д-р Паулина Бовник, которая работает в той же больнице, говорит, что ситуация ухудшается.

Недавно она оказала помощь двум женщинам, которых белорусская пограничная полиция жестоко загнала через колючую проволоку в зону отчуждения, а также двум женщинам, у которых произошел выкидыш, одна из которых была примерно на пятом месяце беременности.

Многие из нуждающихся в лечении неделями пытались прорваться из зоны отчуждения в Польшу только для того, чтобы польские пограничники проводили их обратно к официальной границе с Беларусью, где их опять избивали, и выталкивали обратно в зону белорусские пограничники.

Д-р Бовник вспоминает инцидент, когда она получила информацию о том, что мальчик в зоне отчуждения сломал ногу и находится в критическом состоянии. Не имея возможности войти в зону, она вызвала скорую помощь на место происшествия. Когда приехали фельдшеры, они обнаружили, что мальчика уже переместили на официальную границу с Беларусью, и поэтому не смогли его вывезти в больницу. Она с раздражением рассказывает эту историю. «Если это не гуманитарный кризис, то я не знаю, что это такое», - говорит она.

Как только пациент в больнице объявляется здоровым, польские пограничники обычно забирают его обратно в лес. Доктор Бовник вспоминает, как двух женщин, которых она лечила, уводили пограничники. «Они просто вцепились в нас и начали плакать. Они не хотели нас отпускать », - говорит она.

Доктор Аззадин:  «Вы не можете предотвратить отправку пациентов обратно в лес, но вы можете попытаться затянуть время, и дать людям еще немного побыть в нормальных условиях», - говорит он, описывая ситуацию как «невыносимую».

Михал Миколайчик, член правления Польского Красного Креста, не сразу называет ситуацию гуманитарным кризисом. Тем не менее, в связи с ростом числа случаев COVID-19 в Польше и падением температуры ниже нуля градусов по Цельсию он признает, что «ситуация становится  намного хуже».

С момента начала кризиса в июле активисты и другие лица, желающие помочь, объединили свои усилия, чтобы помочь людям, оказавшимся в ловушке в лесу, обеспечивая их едой, водой, теплой одеждой, аккумуляторами и другими предметами первой необходимости.

Одна из таких активисток - Мария *, дружелюбная и сообразительная польская женщина лет под тридцать, живущая недалеко от границы. Несколько месяцев назад Мария вела спокойный образ жизни, работая удаленно из-за пандемии, когда она столкнулась с беженцами и мигрантами на полях, окружающих ее дом. С тех пор Мария и ее муж Адам * посвятили себя помощи людям, застрявшим в лесу.

Эти попытки помощи держатся в секрете как для безопасности беженцев и мигрантов, так и для активистов, которые могут столкнуться с последствиями, если их заподозрят в помощи. Например, после того, как доктора Бовник провела шесть часов с местной группой активистов в поисках молодого курда, достигшего третьей стадии гипотермии, попросили оставить должность терапевта. в г. Бельск-Подляски.

Доктор Бовник считает, что, хотя многие местные жители помогают мигрантам и беженцам, находящимся внутри зоны, но все же считают их опасными, и вызывают полицию, если заметят кого-либо за пределами зоны отчуждения.

Риторика правого польского правительства в отношении мигрантов и беженцев называется  исламофобской и ксенофобской оппозиционными политиками и значительной частью польских СМИ на протяжении всего кризиса. На печально известной пресс-конференции в конце сентября министр внутренних дел Мариуш Каминский и министр обороны Мариуш Блащак обвиняли мигрантов и беженцев в педофилии и зоофилии. Они также заявили, что четверть людей, пересекающих границу, «могли иметь опасные связи или участвовали в незаконных действиях».

Дагмара Сукивейц, учитель английского языка, польская татарка, говорит, что исламофобия является большой проблемой в Польше. «Я  вижу, что многие поляки не считают, что мусульмане могут быть частью польских общин», - говорит она.

Сукивейц считает, что это общее мнение правящая партия страны «Право и справедливость» пыталась использовать и во время нынешнего кризиса. Создав вид, что защищает страну от внешней угрозы, правительство смогло уклониться от политического кризиса, в котором партию сотрясали внутренние разногласия, и дипломатический спор с ЕС по поводу судебной реформы.

Менее 1 процента населения Польши не являются гражданами ЕС, и этот факт, по мнению доктора Бовника, вызывает глубокий страх перед мигрантами и людьми из других мест.

«Наше правительство использует это перед выборами, а прямо сейчас они говорят, что мигранты опасны», - говорит она.

Вскоре после сентябрьской пресс-конференции на пограничном пункте в городе Михалово на востоке Польши произошел инцидент. Около 20 женщин и детей, просивших убежища, были вытеснены на границу. Через забор журналисты зафиксировали, как плачущих детей уводили пограничники.

Адам, который в то время находился в Михалове, говорит, что инцидент немного изменил общественное мнение и показал людям, что происходит на самом деле.

«Все изменилось - это были не здоровые молодые люди, а семьи с большим количеством маленьких детей», - говорит он.

После инцидента возникла польская инициативная группа под названием «Семьи без границ», чтобы поддержать тех, кто оказался в ловушке в лесу. Она проводит акции протеста у штаб-квартир Польской пограничной службы в крупных городах по всей Польше, требуя лучшей защиты мигрантов и беженцев.

Мария считает, что демонизировать мигрантов - это лицемерие, учитывая, что Польша имеет долгую историю экономической миграции. «Многие из наших соседей находятся в довольно хорошем финансовом положении, потому что они работали за границей, - говорит она, - но все же они не видят разницы между собой и другими людьми, которые ищут лучшей жизни».

Значительная часть людей, которым помогают Адам и Мария, - это беженцы, спасающиеся от войны, насилия и политических злоупотреблений. Но многие из тех, у кого есть основания для убежища, не знают о своих правах, и пограничники их не информируют.

Доктор Бовник объясняет, что некоторые из людей, которых она лечила в зоне отчуждения, были неграмотными, что делает невозможным осознанное ходатайство о предоставлении убежища. Например, она вспоминает недавнюю встречу с группой езидских женщин, которые могли писать только свои имена.

Белорусские пограничники сказали им, что они находятся всего в 10 километрах (6,2 мили) от границы с Германией, хотя на самом деле они находились на расстоянии более 600 км.

«Если вы пограничник и нашли кого-то на территории Польши, вам следует проверить личность этого человека», - говорит Адам. «И, если этот человек попросит убежища, должен начаться процесс предоставления убежища».

По словам Марты Горчиньской, юриста-правозащитника из Варшавы, игнорирование просьб о предоставлении убежища и отправка людей обратно в страну, где они сталкиваются с опасностью или бесчеловечным обращением, нарушает законы как ЕС, так и Польши.

Подобное поведение Польши - не новость. В период с 2016 по 2019 год тысячам чеченцев, многие из которых спасались от преследований и пыток, было отказано в возможности подать заявление о предоставлении международной защиты на вокзале Тересполь в Польше, и их просто вернули в Беларусь.

В 2020 году Европейский суд по правам человека признал эти вещи незаконными.

В 2019 году я встречалась со многими из этих просителей убежища в городе Бресте в Беларуси. Они поделились рассказами о том, как с ними обычно плохо обращались, игнорировали и унижали польские пограничники, когда они просили убежища.

В начале октября пограничное агентство ЕС "Frontex", базирующееся в Варшаве, посетило польско-белорусскую границу.

Исполнительный директор агентства Фабрис Леггери заявил тогда, что он «впечатлен» реакцией Польши. Через три недели власти Польши заявили, что не нуждаются в помощи "Frontex". "Frontex" сообщил Al Jazeera, что не может комментировать ситуацию на границе Польши и Беларуси, поскольку у них нет представителей в этом районе.

По мере того, как ситуация ухудшается, единственное желание Юсефа - вернуться к своей семье. Он говорит, что никогда бы не поехал, если бы знал реальность ситуации. «Скажите всем, если вы знаете кого-нибудь, кто хочет приехать сюда, не приезжайте! Особенно сейчас, когда погода ухудшаеться », - умоляет он. «В лесу гибнут люди».

* Имена изменены, чтобы защитить личности интервьюируемых.

By Nils Adler, Al Jazeera

Published On 15 Nov 2021

Сокращенный адаптивный перевод. Оригинал тут.