21 февраля погода шепчет: займи, но заплати Корякэнерго⁠⁠

21 февраля погода шепчет: займи, но заплати Корякэнерго. Иначе оно как фельдшер вырвет провода. Замесил тесто на лепешки, оделся, погреб в контору.

Кассир долго перебирала счета, но так и не нашла меня в пачке и ей пришлось распечатать счет. Пока она искала я от скуки осматривал офис. Первое что приметил это стеллаж почета. Я застал доску почета. Она сейчас догнивает в сквере между давно сгоревшим заводоуправлением и сельсоветом. В советское время там висели портреты заводских передовиков. Тамошним завсегдатаем был карщик ликвида Падюков. Он выделялся среди рабочих своей четкостью. Это выражалось в том, что рабочих с завода в поселок на работу с работы, на обед и с обеда возил автобус КАВЗ. Падюков же бегал по берегу моря. Или организует профсоюз осенью выезд рабочих на старый пионерлагерь собирать грибы, ягоды и побухать естественно. Падюков в автобус не сядет, а, чтобы не отбиваться от коллектива бежит по берегу 10 километров. Еще про него рассказывали, что он устраивал разгрузочные дни, когда ничего не ел, а пил только соки. В общем вел здоровый образ жизни, что не помешало ему запить по-чёрному, когда Олюторский РКЗ начал загибаться и Падюков уже не мог носиться по ликвиду на своей каре.

Чтобы стать передовиком мало было вджобывать и молчать в тряпочку. Надо было умаслить мастера цеха. Например, в Пахачах был страшным дефицитом растворимый кофе. Это сейчас в любом лабазе его жопой ешь, а тогда за жестяную банку кофе мастер могла поставить тебя на козырное место. И казалось, чего проще – привези из отпуска банку кофе или еще какой гостинчик мастеру и будешь в шоколаде. Но тогда люди были не так воспитаны. Многие органически не могли дать взятку вот и не получалось у них зазвездиться на доске почета.

И что же вижу я в офисе Корякэнерго? Шкап и на верхней полке стоят в ряд папки-органайзеры, а на корешках большими буквами выведены имена пахачинских купцов. Там хранятся счета за электроэнергию из лабазов. Но все любовно оформлено, выставлено на самом видном месте. Чтобы ни у кого не было сомнения кто самые главные потребители Корякэнерго в Пахачах.

Приметил что у работниц офиса вредные условия труда. Там тепло, светло, но сколько конфет, печенек, шоколадок. Все для чаевок. Кто на севере жил знает: аборигены до появления снегоходов и вездеходов расстояния измеряли чаевками. Были места где разводился костер, кипятился чайник, путник отдыхал и шел до следующей чаевки.

Когда был внештатным корреспондентом газеты «Олюторский вестник» так совпало что приехал я на сессию райсовета и подгреб брать интервью с главой села Корф Владимиром Курилко. Владимир Михайлович меня встретил и говорит:

- Давай с начала чаю попьем.

- Давайте попьем.

Достал Владимир Михайлович две кружки, притащил чайник, бросил двух водолазов, залил кипятком. От сахара я отказался. Сидим пьем пустой чай разговариваем. Владимир Михайлович сорвался в соседний кабинет. Там у него сидели заместитель Елена Толмачева и бухгалтер Евгения Мирошниченко. Толмачева вскоре станет последним избранным главой администрации села Тиличики, председателем СНД Олюторского района. Мирошниченко станет главой администрации села Вывенка. Обе уйдут от должности с уголовными делами и умрут до суда.

Возвращается с набитым ртом. Продолжаем беседовать. Еще два раза Владимир Михайлович за сладким убегал, но меня не угощал. Все по Зощенко:

Тут недавно маляр Иван Антонович Блохин скончался по болезни. А вдова его, средних лет дамочка, Марья Васильевна Блохина, на сороковой день небольшой пикничок устроила. И меня пригласила.

- Приходите, - говорит, - помянуть дорогого покойника чем бог послал. Курей и жареных утей у нас, говорит, не будет, а паштетов тоже не предвидится. Но чаю хлебайте, сколько угодно, вволю и даже можете с собой домой брать.

Я говорю:

- В чае хотя интерес не большой, но прийти можно.

Это я не от обиды припоминаю, а к тому что во всех администрациях и офисах чиновники и сотрудники чаи со сладостями гоняют, поджелудочную нагружают.

Отдал за ЖКУ 5280 рубликов. За одно отдал квиток с показаниями приборов учета горячего и холодного водоснабжения. Когда показания со счетчиков снимал дважды фаломорфировал. Первый раз, когда увидел, что с батареи в ванной сама собой на верху нескольких секций слезла эмаль и теперь там голый алюминий. Кок будто я батареи наждачкой тер. А я не тер. Посмотрел на другие батареи, эмаль целая. Второй раз, когда снимал показания счётчика горячей воды. В Пахачах горячая вода разбирается из батарей. Я горячей водой вообще не пользуюсь. В раковине она перекрыта, в ванной никогда не открываю, но с сентября счетчик накрутил 90 литров.

После пошел по лабазам, но сперва меня центровая собарва в заложники взяла и пока я выкуп рафинадом не заплатил не отпустила. В первом лабазе купил куриную грудку 1.3 кило по 650 руб. Кило груш, подмороженных 300 руб. Газовый баллон 110 руб. Мужик зашел семь раз больной, краше в гроб кладут. Продавщица руками всплеснула:

- Как ты ужасно выглядишь!

Мужик только рукой махнул. Мол, мать, и без тебя тошно.

Во втором лабазе дама скупалась на винегрет. Плакалась как все дорого. Продавщица ее в долговую книгу занесла и спросила, когда долг вернет, а то хозяйка недовольна. Дама ответила, что с зарплаты.

Продавщица сказала:

- Всех вас люблю и всех вас жалко.

Потом они начали обсуждать рецепт винегрета. Я решил слинять в третий лабаз.

Там купил дрожжи 130 руб., рафинад полкило 75 руб. На ларе стояла корзинка с апельсинами по 450 рублей. Я спросил почему так дешево? Продавец ответил, что апельсины по дороге замерзли, но уже отошли. Народ берет и не жалуется. Взял один на пробу, вышел в 85 рублей. Дома попробовал, есть можно, но я больше не хочу. Душа просила рыбные консервы, но я пожадничал.

Вернулся во второй лабаз. У входа стоял снегоход с нартой. В нарте под матрасом и брезентом грелись продукты. В лабазе скупался купчина, он словно приехал не из соседнего села, а из прошлого века. В руке он держал котлету, перетянутую резиночкой. Я уже несколько месяцев не то что не держал, но даже не видел наличных денег. С грехом пополам доплату к пенсии и субсидию перевел Грефу. Если в Пахачах крякнет интернет я крякну с голоду. При мне тоже никто кэшем не расплачивается. Большинство покупателей берут в долг. Я уже писал, что в долг берут не потому что денег нет, а потому что так удобно – получил зарплату прошелся по лабазам, раздал и не надо с собой карту таскать. Один четкий мэн и вовсе телефоном расплачивается. А тут кэш.

Купил купец вкусняшек пришла пора расчета. Кладет он две пятитысячные банкноты.

- Да что же ты, ирод, разбойничаешь! – возмутилась продавщица. – Где же я тебе с 5000 мелочи наскребу? А у самого мелочи целая пачка!

- Мать, ну ты даёшь! – оскорбился купчина. – Не могу я тебе мелочь отдать, у меня дома сын ее вымогает. Ежели я тебе мелочь солью, что мне пятитысячными от сына откупаться?

Долго они пререкались наконец купчина помиловал продавщицу, достал из пачки сторублевки и пятидесятирублевки. То-то радости было, кланялась продавщица купчине в пояс, а тот довольный забрал хабар и без горя помчался в свое село.

Я же купил бутылку масла злато 250 рублей. Шестьсот грамм кураги 550 руб. кило. Воспылал я на филе минтая колхоза имени Ленина 450 руб. кило. Если меня читают в Новом Сингапуре, сколько у вас филе минтая стоит? Стоит ли его брать?

Вышел на белый свет, на дорогах движуха. Несется на погрузку углем самосвал. За ним второй, с сзади прицеп длинномер. На нем четыре ящика погружены. Метр на метр, а длинна метров 10. У конторы Корякэнерго коптит небо мотолыга, на крыше несколько сандвич панелей, а кузов забит толстым металлическим уголком.

Вернулся домой, пожарил пышки, пропарил картошку с грудкой.