Фэнтези и приключения
Выкладываю роман на АТ, будет любопытно мнение со стороны. ) Колдовство, нежить, драконы, в ассортименте. В плане языка имеет место стеб.
Осеннее солнце по капле переливалось за горизонт, оставляя на зеркальной глади озера кляксы неподвижного огня. Никейлис сидел под деревом, напряженно вчитываясь в книгу, и не замечал ничего вокруг. Потрепанная обложка гласила - "Шляпное дело, крой, инструменты, секреты мастерства". Никейлис осторожно переворачивал рукописные страницы и с приоткрытым ртом водил пальцем вдоль загогулин на рисунках выкроек, болванок и скорняжных ножей. Соломенная челка капризно сползала на глаза, но Никейлис склонял голову на бок, чтобы непослушные волосы не мешали читать. Сложно было представить причину, заставившую 10-тилетнего мальчишку с завидным рвением изучать скучный цеховской учебник, вместо того, чтобы носиться с ровесниками по селу, дразнить быка старосты, стрелять косточками диких яблок по сторожевым собакам или собирать перья змееядов - в общем делать все то, чем заняты его сверстники, когда им выпадает свободная минутка.
Отец Никейлиса торговал шерстью, матушка делала шляпки, а трое младших братьев и заноза-сестрица целыми днями пытались обрушить потолок мансарды, где семейство снимало комнату, и небосвод с мирозданием заодно. Никейлис работал наравне с отцом, помогал матушке угомонить малышню, рубил и таскал дрова для очага, рано утром бегал за свежим хлебом на край деревни - но каждую свободную минуту посвящал одной и той же книге.
Однако, небывалый для десятилетнего мальчишки интерес к шляпной науке произрастал отнюдь не из благородного желания помогать отцу кормить шумное семейство. Разгадка поразительной тяги к изучению скучного промысла крылась в том, что на страницах “Шляпного дела” cпряталась гораздо более интересная книга. Внутри чертежей и выкроек красивым узорчатым почерком матушка на древне-ранденнском языке записала “Историю времени”, снабдив причудливые литеры иноземной азбуки немыслимым количеством завитков. Прочесть текст, похожий на хитроумный орнамент, удавалась не сразу. Не лишняя предосторожность: Хранители зорко следили, чтобы тайные знания о прошлом были надежно укрыты от любопытствующих, но Никейлис уже знал, что Странник не может задерживаться в мире дольше семи дней, души умерших отправляются за черту, а Смертельная Лихорадка после Войны Источников разразилась от того что, орденцы изгнали чародеев с континента.
Никейлис изумился, узнав почерк матушки: она родилась чародейкой, но никогда не говорила о магии и не колдовала, Никейлис даже не догадывался какой у нее Изначальный дар - чары, которые маг создавал без ключа-резонатора. Сам Никейлис умел перемещать небольшие предметы силой мысли и отчаянно мечтал сдать экзамен в Чародейской Школе, получить колдовской ключ - дорогу к настоящим белым чарам. А пока будущий волшебник с замиранием сердца читал, как Странник спустился с раскаленной звезды, низверг Темного, по миру рассеялась магия, и не замечал ничего.
Камень выбил драгоценную книгу из рук и она упала на мокрый песок у самой воды. Из-за широкого ивового ствола показались четверо деревенских мальчишек, ровесников Никейлиса.
- Книжник! - осуждающе объявил рыжий. И со знанием дела добавил:
- Все книжники прокляты.
Выходит, и тут побывали Хранители с проповедями о жутких пророчествах о конце мира? - с тоской подумал Никейлис. Значит, снова придется уезжать, уютный хуторок в аметинских степях становится опасен.
В древности, после Войны Источников, Хранители изгнали чародеев с континента, и объявили, будто бы спасают мир от разрушения. Мол, магия - штука противоестественная, а утопающие в роскоши колдуны заигрались с опасными силами, сути которых не понимают. Вскоре разразилась смертельная лихорадка и выкосила втрое больше народу, чем недавняя война - лекари-травники справлялись с заразой не в пример хуже лекарей-чародеев. Магов позвали назад, ограничив силу белыми чарами, а Королевская Ассамблея запретила Хранителям чинить расправу над колдунами без суда и следствия. Орденцы не растерялись и записали в число потенциальных врагов мироздания всех знакомых с грамотой… Мудрое решение, потому что маги лишились богатства еще в войну, а главы ремесленных гильдий напротив нарядились шелка и серебро. С тех пор чарам и грамоте училась знать и самые отчаянные, для кого страсть исполнить мечту была сильнее страха попасть в застенки Хранителей.
- А рыжих в жертву приносят, если неурожай, - огрызнулся Никейлис и спрыгнул к воде за книгой, поднял ее и спрятал за пояс.
Долговязые близнецы с черными, как у воронят, глазами, ухмыльнулись. Видимо дразнилка про рыжих имела международное хождение, и следом прыгнули на берег, отрезая путь к бегству. Никейлис пожалел, что не удрал сразу. Но бросить книгу он не мог! Что же делать?
Когда-то Никейлис жил в красивом особняке неподалеку от городской площади в столице Ксиаза, на севере континента. Он изучал танцы, музыку и науки, фехтовал и ездил верхом на красивой вороной лошади. Хулиганов он мог повстречать разве что в учебнике математики. Однако, едва отец достроил мост через полноводную Алебарду для Северного короля, семья в спешке покинула каменный дом с садом, фонтаном и коваными воротами. С тех пор они жили под чужими именами, повидали пески, горы, леса, степи, но нигде не задерживались. Никейлис научился быстро убегать с ворованными яблоками от торговок и стражи, а вот победы в драках с превосходящим числом противником пока что в арсенал его достижений не входили. Родители никогда не объясняли причин спешного отъезда, но Никейлис догадывался в чем дело. А еще он понимал - афишировать чародейский дар, если поблизости Хранители - самоубийство, Ассамблея едва защищает практикующих магов, а он не пока стал даже учеником.
Рыжий толкнул Никейлиса в плечо. Никейлис оступился и съехал вниз по скользкому глинистому дну. Вода дошла до пояса. Книга! Рыжий угрожающе потер руки и шагнул в воду, но поскользнулся, свалился на спину и вдруг истошно заорал:
- Русалка!!
Товарищи мигом бросились наутек: иметь дело с нечистой силой на закате? Увольте! Никейлис, мрачный как грозовая туча, смотрел на рыжего. Тот все еще орал словно ненормальный, барахтаясь на мелководье. Немного поразмыслив Никейлис схватил недруга за шиворот и вытащил на берег.
- Ты на корень наступил, дубина! Полезет тебя топить русалка, когда тут столько народу, как же!
О том, какие силы привели в движение корень старой ивы, маленький чародей предусмотрительно умолчал. Рыжий отряхивался, постукивая зубами от страха.
- Ты книгу все равно выкинь, - сказал он вместо благодарности. - А то сожгут.
- Без тебя знаю, - процедил Никейлис.
Вода наверняка убила волшебные легенды про Странника и магические войны древности. Как он теперь сдаст экзамены в Чародейскую школу? Неужели он всю жизнь будет продавать шляпы, показывать фокусы или пугать неграмотных оборванцев? До чего несправедливо!
Мальчишки добрались до вершины холма и увидели деревню. В небе над черепичными крышами светилось зарево, хотя солнце давно скрылось за горизонтом, причем с противоположной стороны, за спиной у Никейлиса. Над самым высоким зданием поднимался черный дым. Горела гостиница, где на верхнем этаже поселилась его семья. Он вскрикнул и со всех ног бросился бежать.