А я здесь жил

Как же я любила а детстве выступать на сцене. Просто хлебом не корми, дай где-нибудь выступить. Кто будет читать стихотворение ? Я, не задумываясь, тянула руку. Кто будет играть в сценке? Конечно же снова моя рука летит вверх. Сыграть Снегурочку - да! Бабу Ягу? Не вопрос. Петь в хоре? А кто кроме меня? Стихи я и правда читала хорошо, а вот с пением как-то не задалось. На общем фоне в хоре вполне себе, а вот как солистка не тянула, но очень хотелось. Душа ждала звёздного часа и он наступил!
У сестры в училище намечался концерт в честь 8-го марта. Среди учащихся желающих почитать стихи не нашлось, а я-то всегда готова. Вечер концерта, я волнуюсь, все-таки не своя школа, как примут? Вышла, прочла, аплодисменты. Я ликую, мне хочется ещё и ещё, я читаю уже незапланированное стихотворенье и снова аплодисменты. Лихорадочно роюсь в памяти чтоб выдать следующее , вижу, как организатор мне уже подмигивает и ручкой так машет, типа, давай уходи. А я- то не могу, у меня зрителей полный зал и принимают так хорошо. Выдаю ещё одно, понимаю, что всё, закончились стихи, за сценой организатор уже не просто руками машет, а притопывает, но у меня звёздный час. Сестра в первом ряду тоже уже как-то нервно руками дёргает и втихаря кулаком грозит. Но меня-то не остановить. И я, вдруг, вспоминаю, что я же ещё в хоре пою и есть у меня песня любимая "Прекрасное далеко". И я затянула. Куплет прошёл на ура, а вот припев взяла высоковато и вокальные мои трели напоминали вой бездомной собаки, скрип дверей и срежет пенопласта по стеклу одновременно. Сестра с организатором уже не просто махали руками, а и скакали под сценой, пытаясь ухватить меня и стащить с неё. Зал выл и рыдал от смеха, не забывая хлопать моим вокальным экспериментам. Это была моя минута славы! Я продержалась все четыре куплета! Организатор под сценой пила валерьянку, сестра, оставив свои попытки стянуть меня со сцены, сидела красная, как рак и только я чувствовала себя звездой. Концерт я, конечно, сорвала, выступать после меня было уже невозможно, народ в зале ещё долго продолжал ржать.

Мне 10, моей тёте 28. Она для меня как старшая сестрёнка. Мы с ней в Москве. С нами всё время что-то приключается.
То мы, увидев красивые машины и решив поближе их рассмотреть, перелезаем через забор и нас окружает милиция ( ну, потому что это оказалось посольство какое-то ). То мы с ней пропускаем на метро свою станцию и решаем, что можно ещё кружок дать и на следующем круге снова пропускаем. Ещё могли прикупить коктейль (кажется, он назывался" Вечерняя Москва") , думая, что это газировка, А он оказался алкогольным. И поняли мы это когда глаза уже в кучу были. А однажды...

Мы остановились у родни, в одном из новых районов Москвы. Целый день гуляли, прикупили по случаю авоську мандаринов и наконец-то отправились домой. Родные нас предупредили, что вечером ожидаются гости, и дверь нам могут открыть совершенно незнакомые люди. Так и вышло. Двери открыл незнакомый мужчина, краем глаза мы увидели накрытый праздничный стол, всё как и обещали. Только мужчина совершенно не хотел нас пускать. Он так демонстративно встал в дверях, что нам пришлось практически протискиваться, чтоб проникнуть в квартиру. Мужичок что-то невнятно мычал в ответ на наши приветственные слова и вопрос, не все ли гости ещё собрались. В ошалелых его глазах то мелькало какое-то понимание, что происходит, то снова читался вопрос: " КТО ВЫ? " А мы, скинув сандалеты, прямиком направились на кухню, оставив его самостоятельно решать кто же мы. И вот тут-то на кухне мы поняли, что квартирка-то не наша. У родни был яркий, красный гарнитур, а тут стандартный белый. Всё остальное - обои, стенка в комнате, накрытый стол, всё как надо, а вот кухня не та.
Наши извинения хозяин квартиры принимал радостно кивая головой и с, явно написанным на лице, облегчением. Даже может и обнял бы нас от радости, но мы, цепляя на бегу нашу обувку, выкатились с девятого этажа, не дожидаясь ни его объятий ни лифта.