Дело о выселении кота
Небольшой район, вокруг обычная сельская пастораль, красивые закаты на фоне заброшенной техники и звенящая тишина. На окраине города полувековой деревянный дом на две семьи с общим тамбуром. Соседки – две старушки, приехавшие когда-то в этот городок для поднятия целины или ещё чего-нибудь важного для того времени.
Так вот, кот. Кот был вполне себе обычным и сельским. По весне орал на крыше, харчевался у одной из старушек, спал у неё же в комнате, в перерывах между сном гулял по улицам, приходил домой под утро и всячески мешал спокойной жизни своих соседей. Выражая своё недовольство таким поведением вторая соседка, кота начали гонять, а кот в отместку начал гонять соседку.
Вспомнив о своих гражданских правах соседка пошла за защитой.
Первый бастион, который она попытались взять штурмом, был местный участковый. Бастион взят не был, жалоба о ненадлежащем поведении кота отправлена по назначению, а заявитель… в итоге заявитель пошёл домой.
К сожалению, история умалчивает о том, сколько и каких порогов было обито и сколько башмаков при этом стоптано в поисках правды и защиты от свирепого животного. Главное то, что в итоге жалоба на кота была направлена в местный суд. И то ли в этом суде в это время года совсем работы не было, то ли жалоба была составлена настолько юридически грамотно, что суду пришлось не только принять её но и через какое-то время рассмотреть. Факт остаётся фактом, в одно прекрасное утро обувка заявителя вместе с её содержимым и решением суда, появилась на пороге службы приставов.
В течение последующих трёх дней под ободряющий смех коллег пристав грустно смотрел на решение суда «Выселить кота с самовольно занимаемой им территории по адресу улица Лобанова дом 5» (решение приведено близко к тексту). По исходу третьего дня постановление о возбуждении исполнительного производства было вынесено, подписано, залито слезами и заверено печатью. Надев форменную куртку и поправив наплечные знаки, пристав отправился по адресу.
Стоит ли говорить о том, что кот встретил его озадаченно и представителю власти должного уважения оказано не оказал. Пристав был удостоен лишь мимолётного взгляда прищуренных зелёных глаз с высоты буфетного шкафа и небрежного помахивания пушистым хвостом.
Ознакомив хозяйку кота под роспись с решением суда, пристав при понятых прочитал вслух его резолютивную часть, предоставил коту пятидневный срок для добровольно выселения и покинул место проведения исполнительных действий.
Прошло пять дней.
За это время материалы исполнительного производства выросли в разы, взыскатель ежедневно докладывал приставу о ходе выселения, а также о том, что решение суда злостно не выполняется.
Пристав терпеливо принимал заявления и отвечал тем, что при «ну уж совсем злостном неисполнении» мы вполне сможем выписать должнику (коту) штраф и ограничить ему выезд за границу.
Тем не менее, пятидневный срок для добровольного освобождения территории истёк и пристав вновь отправился по адресу. Недостатка в понятых не было, в связи с нехваткой площадей многих даже пришлось расставить по периметру прилегающего забора.
Со словами «Ну что, начнём?» пристав постучался и зашёл в открывшуюся ему дверь, быстро схватил ничего не понявшего кота и вышел обратно на улицу, сопровождаемый аплодисментами и ободрительными выкриками.
После пересечения забора кот был бережно вышвырнут в кусты, а пристав вернулся и начал составлять «Акт о выселении» и собирать подписи понятых.
Обратно в отдел пристав вернулся лишь через некоторое время, в течение которого выселяемый показал себя умно, на глаза приставу не попадался и убежал улучшать кошачий генофонд в ближайший палисадник. Однако уже поздно вечером с его стороны было показано полное неуважение как к судебной системе и органам принудительного исполнения, а именно, успешно осуществлены действия по повторному самовольному захвату территории.
Следующее рабочее утро пристава было слегка омрачено предсказуемым появлением взыскателя, держащего заявление о бездействии пристава, и обещаниями пойти с аналогичными бумагами в прокуратуру и далее, вплоть до Президента.
Сославшись на неприёмный день, пристав пошёл к начальнику и начал думать. На всякий случай созвонились с прокуратурой, на том конце провода посмеялись, попросили копию решения по факсу для коллекции и сказали «Делайте что хотите, но чтобы такого заявления у нас не было!»
Раздумывалось недолго. Следующим утром пристав и понятые стояли на пороге уже знакомого дома, постучались, вошли. Кот, почуяв неладное, мигом покинул самозахваченное место и спрятался в доме.
Видя, что исполнительные действия находятся под угрозой срыва, пристав объявил план «перехват», призвал понятых на «мобилизацию» и начал розыск должника коей и был обнаружен под шкафом. При помощи спецсредств (веника) выдворен оттуда и помещён в изолятор временного содержания (переноску для животных).
Повторно составив акт о выселении, пристав и понятые погрузились в автомобиль и поехали завершать исполнительные действия.
Исполнительные действия были завершены весьма приятно, под шашлык, на берегу чистого синего озера, вдалеке от их начала.
Открыв переноску, несчастный кот был выпущен наружу, чем не преминул воспользоваться, и высоко и презрительно задрав хвост, скрылся. Пристав облегчённо вздохнул, поставил подпись под повторно составленным «Актом о выселении кота» и, поскольку на этом его рабочий день был завершён, с удовольствием выпил рюмку холодной водки.
Прошло несколько дней.
Думаю, что вы понимаете, насколько юридически безграмотной и находчивой оказалась эта пушистая скотина. Совершенно верно, однажды утром пристав опять имел радость лицезреть взыскателя с очередным заявлением о бездействии на пороге своего отдела. Вздохнув, пристав досчитал до десяти и прошёл на своё рабочее место. Раздался звонок начальника, в поднятой трубке раздалось ёмкое «Зайди!».
В кабинете начальника сидел прокурор района и громко и в красках, тряся ворохом заявлений, описывал то, как его достало всё это дело. Поняв ситуацию, пристав закрыл за собой дверь, разлил всем крепкого цейлонского чая, выуженного из сейфа, разложил печенье и в кабинете начался мозговой штурм.
Решение было найдено. В связи с затруднениями, возникшими у пристава при исполнении, а именно отсутствия у него информации об отличительных признаках кота, подлежащего выселению, в суд было направлено заявление о разъяснении порядка исполнения решения суда.
Исходя из задач исполнительного производства, в целях своевременного, полного и правильного исполнения требований исполнительного документа, недопущения нарушения принципов законности, уважения чести и достоинства должника, а также неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника и членов его семьи пристав просил указать рост кота, вес кота, окрас кота, цвет его глаз, просил уточнить его пол и предоставить отпечатки лап, а также просил разъяснить понятие «выселения», используемое в контексте данного судебного решения, указать его дальность и направление.
Судом, данное заявление получено достаточно быстро. Но, к сожалению, приставу лишь направлен формальный ответ о том, что поскольку заявленные вопросы не являлись предметом судебного разбирательства, предоставить на них ответ не представляется возможным.
В итоге производство было окончено актом о невозможности выселения в течение часа после получения судебного ответа. Принесший очередную кляузу взыскатель получил на руки постановления об окончании, а все его гневные крики и угрозы были встречены аргументами о требовании строго, но справедливо выполнять буквы закона и разъяснением о невозможности нарушений вступивших в законную силу судебных решений о выселении любых неугодных взыскателю котов.
Ну а потом, потом кончилась весна и многие люди, во всём мире, стали ощущать себя гораздо спокойнее. пристав сдал производство в архив, а кот продолжал спокойно лежать на излюбленном месте, наверху буфетного шкафа.
