user10695891

Сижу я, ем икорку с молоками, и вдруг меня посещает интересная мысль: а что, если инопланетяне из далекой галактики считают деликатесом человеческую сперму и эмбрионы? Возможно, все истории о похищениях людей инопланетянами на самом деле являются обычной рыбалкой, где они собирают свою «икру».

Если провести глубокую аналогию между нашим отношением к рыбам и тем, как некоторые исследователи представляют себе взаимодействие с людьми, можно выделить несколько ключевых моментов.

Начнем с самого ценного продукта, который можно извлечь из рыб — это икра, или эмбрионы. Икра считается деликатесом, обладающим высокой ценностью и редкостью. В этом контексте стоит задуматься о феномене похищения женщин, находящихся в положении, или тех, кто имеет высокий репродуктивный потенциал. Цель таких действий может заключаться в добыче человеческой "икры" на самых ранних стадиях развития, что можно рассматривать как стремление к получению самого ценного "продукта".

Следующий элемент, который стоит рассмотреть — это молоки, или сперма. Хотя этот продукт менее ценен по сравнению с икрой, он всё же является более массовым и доступным. Это может помочь объяснить случаи принудительного извлечения биоматериала у мужчин во время похищений. В этом контексте такие действия можно интерпретировать как своеобразную "дойку" или сбор "урожая", который может быть использован как для гастрономических, так и для селекционных целей.

Методы, используемые для "ловли" и "сбора" этих ресурсов, также имеют свои аналогии в рыбной ловле. Например, в многочисленных сообщениях о похищениях часто упоминается состояние паралича, потеря воли или состояние, схожее с сомнамбулой. Это можно рассматривать как аналог оглушения рыбы перед её выловом. В этом случае жертва не может сопротивляться и не помнит деталей произошедшего, что облегчает процесс "сбора". Еще одним интересным аспектом является феномен амнезии, который проявляется в виде "потерянного времени" и блокировки воспоминаний. Это можно сравнить с тем, как рыба не осознает, что происходит вне воды. Данный механизм, по сути, предотвращает панику и делает процесс "сбора" более эффективным для тех, кто осуществляет похищение.

Важно отметить, что в большинстве случаев не наблюдается грубого насилия. Рыбаки, как правило, не убивают рыбу жестоко, если они планируют её выпустить или ожидают нового "урожая". Аналогичным образом, инопланетяне, если они действительно занимаются подобными практиками, могут использовать безболезненные и высокотехнологичные методы для извлечения необходимых материалов, не причиняя значительного физического вреда "носителю". Существуют также сообщения о "имплантах", которые находят у похищенных людей. Эти импланты могут быть аналогом меток, которые учёные-ихтиологи ставят рыбам для отслеживания их миграции, роста и репродуктивного статуса. Это позволяет вести наблюдение за состоянием "урожая" и его качеством. Медицинские осмотры, проводимые над похищенными, также представляют собой важный аспект. Тщательное изучение тела, особенно репродуктивной системы, не является научным исследованием в привычном понимании, а скорее оценкой качества "урожая". В данном случае "ветеринары" проверяют здоровье особи, её зрелость и пригодность для "сбора".

Что касается попыток создания гибридов, то их можно интерпретировать не как стремление спасти свою умирающую расу, а как селекционную работу. На протяжении веков агрономы и рыбоводы выводили новые породы животных и сорта растений с улучшенными свойствами. Таким образом, можно задаться вопросом, почему бы "фермерам" не попытаться вывести более плодовитую, стрессоустойчивую или "вкусную" породу людей? Наконец, стоит обратить внимание на массовость и скрытность этого процесса. Он происходит постоянно и незаметно, как промышленный лов рыбы в океане. Отдельная рыба не видит всей картины и не осознает масштабов промысла, что делает этот процесс ещё более тревожным и загадочным.

В результате, если рассматривать все эти аспекты в совокупности, можно прийти к выводу, что наше понимание и восприятие этих процессов требует глубокой рефлексии и осмысления, что может привести к неожиданным выводам о природе человеческих взаимоотношений и их аналогиях в мире природы.

Если вы застали детство в лихие 90-е, то понимаете: дожить до сегодняшнего дня — уже подвиг. А уж я, кажется, был чемпионом по выживанию. Моя пятная точка магнитом притягивала приключения, за которые сейчас хоть страховку оформляй.

Эпопея с краном и подтяжками

Пухлячок в подтяжках, я решил попить воды из крана. Зацепился за него, повис, как мешок картошки, и… молчал. Родители спохватились, только когда ключица уже хрустнула. Вывод: если ребёнок внезапно замолчал — бегите спасать.

Детский сад. Эпоха раскладушек

Те самые советские раскладушки, обтянутые дерматином, с пружинами, готовыми выстрелить в любого, кто осмелится на них плюхнуться. Ну и кому, вы думаете, такая пружина угодила прямиком в глаз? Мне, конечно! 👁️🎯 Вытащили, зрение слегка подкосилось, зато весь садик после моего подвига переселили на мягкие матрасы. Героем был — не то слово.

2 года. Осень, шуба и роковой бассейн

На мне — шуба, словно сшитая из меха чебурашкиной «жопы». Увидел в бассейне садика игрушку, потянулся… и бултыхнулся в ледяную воду. Еле откачали. Зато бассейн закопали — видимо, воспитатели решили: «Лучше Сережу в землю, чем Сережу в воду». До сих пор не пойму: зачем строить бассейн в детсаду? Чтобы тренировать будущих дайверов-экстремалов?

3–4 года. Любовь, крыша и детский адреналин

Поспорил с Денисом (таким же пиздюком, как я) за право «встречаться» с Леной. Да-да, в садике уже были романтики! Чтобы доказать своё право на девочку, залез на крышу беседки. Сейчас бы даже ступеньку не преодолел, а тогда — запросто! Итог: падение, сломанная рука. Беседку, кстати, не тронули — видимо, оставили как памятник моей храбрости.

Дед, корабль и мокрый трап.

Мой дед — капитан корабля. Однажды я, впечатлённый его рассказами, полез по скользкому железному трапу на мачту (или как там это называется). Соскользнул, перелом — дед, наверное, гордился: «Настоящий моряк!» На фото я в спортивной шапке на фоне того самого корабля — живое доказательство, что море начинается с трапа в небо.

1–3 класс. Игра «Ручеёк» и закон подлости

Играли всем классом. Ручеёк превратился в водопад из тел. Угадайте, кто оказался внизу? Правильно — я. Ещё один перелом руки. Видимо, мои кости к тому моменту уже собирали автографы от всех твердых поверхностей района.

Аквариумный апокалипсис

Радостно мчусь из школы, распахиваю дверь — и дверная ручка пробивает трёхъярусный аквариум, который папа зачем-то встроил в стену. Вода хлынула вниз, затопив четыре квартиры. Соседи видели, как из розеток течёт Невский… Папа после этого стал мастером по ремонту на все районы.

Лето в деревне. Мама, грядки и горящий сарай

Летом, как все нормальные дети, я жил в деревне. Мама поливала грядки, а мы с братьями носились сзади, орали: «ПОЖАР! ПОЖАР!». Мама, не оборачиваясь, похвалила: «Молодцы, в пожарных играете!». А за её спиной тихонько догорал сарай. 🔥

Мяч, веранда и закон подлости.

Играли с братьями в мяч. Тот самый мяч полетел прямиком в стеклянную веранду дяди. Я, героически прыгнув за ним, кричал: «Не дай бог разобьём!». Не успел. Стекло — вдребезги. Повезло, что край стекла был неровный —  Шрам на  руке на память.

Кладбище машин и комбайн-убийца.

Наше любимое место — «Кладбище машин», куда свозили ржавые комбайны и трактора. Один комбайн без кабины манил меня, как магнит: на трёхметровой высоте — площадка с рулём на палке. «Приватизируем!» — решили мы. Я крутил руль, пока гвоздь не сдался. С грохотом рухнул вниз, держа в руках «трофей», а вокруг — острые железяки. Лежал, смеялся сквозь боль. Осенью выяснилось: комбайн был рабочий. Дядя орал: «Кто руль снял?!». Мы получили… ну, вы поняли.

Зима. Сани, дуб и закон притяжения.

Зимой братья соорудили сани-монстр: 3,5 метра в длину, 3 в ширину. Затащили на сопку, усадили 10 человек, а меня, самого мелкого, примотали в центре — «чтоб не слетел». Понеслись вниз, ветер в лицо. Сани вдруг свернули к дубу. Все разбежались, а я сидел, как прикованный. *ХЛОП!* Дуб — 1:0

Лето. Велосипед, поворот и вечный дуб.

Летом я, как старший среди братьев, оседлал папин спортивный велосипед с «рогатым» рулём. Братья — на «Каме» и «Школьнике». Спускаемся с сопки, входим в поворот… А у меня тормоза отказали. «Не вписываюсь!» — мелькнуло в голове. Пролетел мимо братьев, деревни и — *БАМ!* — снова в дуб. Выжил. Велосипед — нет. Папа вздохнул: «Хоть колесо пожалел бы…».

Тарзанка над карьером: полёт в никуда.

Над обрывом бывшего карьера рос старый дуб — наша деревенско-экстремальная Мекка. Братья привязали к нему тарзанку. Они, высокие и сильные (а главное — умные), легко дотягивались до перекладины. Я, конечно, тоже захотел. Но перчатки снимать не стал — холодно же! Подпрыгнул, ухватился… и тут перчатки предательски соскользнули. Вместо красивого полёта — падение вниз с обрыва. Ударился спиной о замёрзший песок, как о бетон. Лежал, смотрел в небо и думал: «Почему я не как братья? Почему я как мячик?» Дышать не мог минуты три.

Стройка, гвоздь и кровавые «лыжи

На заре нашей деревни, когда ещё пахло свежими досками, я носился по стройматериалам в сандаликах. Идеальный ребёнок для инструкции «как не надо». Наступил на гвоздь — тот пробил подошву насквозь. Пришлось топать домой, прихрамывая, а за мной волочилась окровавленная доска, будто лыжа из фильма ужасов. 👟🔨

Санаторий «Василёк». Дважды в одну реку.

В санатории «Василёк» на берегу Зеи родители жарили шашлыки, а я с такими же пиздюками плескался на мелководье. Но мне мало — решил зайти глубже. Песчаное дно провалилось под моей пухлой тушкой, и я начал тонуть, как булыжник. Родители вытащили меня за макушку, как барона Мюнхгаузена из болота. 🧑🦱🌊 «Хватит!» — сказали. Но я же Сережа! Пока они отходили от шока, я рванул обратно в воду — туда же! Выловили снова. После этого меня держали на берегу, как собаку на поводке. Видимо, боялись, что уплыву в море упрямства.

Наркоз и коварство дяди-врача.

Первый раз в жизни мне дали наркоз. Проснулся, голова гудит, а вместо обещанных мультиков «Ну, погоди!» — белый потолок и мамино лицо. «Где Волк с Зайцем?!» — орал я, чувствуя себя обманутым всем миром. Дядя-врач хитро улыбался: «Мультики потом, Сережа. Сначала выживи». Вот так и началась моя вера в то, что взрослые — гениальные манипуляторы. 🐺💉 

Песочница: война на метательных лопатках.

Два пацана в песочнице что-то не поделили. Один швырнул металлическую лопатку — второй увернулся. А я, как зритель первого ряда, получил ею по голове. Кровь, вой, шрам на голове.

Зима. Язык vs металлическая горка.

Зимой я узнал, что язык и железная горка — не друзья. Прилип так, что оторвали только с молитвами и помощью воспитательницы. И всё это — пока катился вниз! «Сережа, ты как сосулька!» — ржали дети. Зато теперь я знаю: если прилипнешь к жизни — дергайся сильнее. Или зови воспитательницу. ❄️👅 

Игры поколения «Нас не догонишь».

Мы изобретали игры, от которых у современных родителей инфаркт случился бы на месте:

- *Палки и консервные банки* — этакий постапокалиптический футбол.

- *Прыжки в сугроб с третьего этажа* — «полёт» длиной в 2 секунты и восторг на всю зиму.

- *Войнушки палками и камнями* — школа жизни, где синяки были «медалями».

- *Карбид в огне* — маленькие взрывы для больших впечатлений.

- *Кидание всего в костёр* (баллончиков, шифера, хлама) — «А что, если оно БАХНЕТ?».

Перелом №… эээ, какой по счёту?

После репетиции КВН бежал с магнитофоном в руках (казённым, между прочим!). Споткнулся о арматуру, торчащую из лестницы в институте. Чтобы спасти аппарат, сгруппировался, ногу подвернул. «Подумаешь, растяжение!» — отмахнулся. Отыграл в КВН (то ли мячик, то ли Колобка — сквозь адреналин не разберёшь), пришёл домой, лёг спать. Ночью встал «коня привязать» — и тут нога отказала. Грохнулся лицом об пол. Отец, как истинный герой 90-х, взвалил меня на горбушку и потащил в травмпункт.

*Эпилог.*

Да, мы бегали по стройкам, взрывали карбид и верили, что подорожник спасает от всего. Нас не пугали шрамы — ими хвастались. Не пугали дубы — их обходили (или неслись навстречу). И если сейчас вспоминать 90-е, то я скажу: нам повезло. Мы были последними детьми, у которых «страховка» — это мамино «Не убейся!», выкрикнутое в спину. И да, мы не убилиcь. Зато набрались историй, которые теперь звучат как легенды.

*P.S.* Если соберу все свои шрамы, ссадины и переломы в одну книгу, выйдет инструкция «Как выжить, если ты Сережа». Тираж — один экземпляр. Бесценно. 😎