Sharkon

Двери старой углеобогатительной фабрики встречали гостя нерадушно, впрочем, это было каждый раз, когда Курд прибывал на её порог. Охотник топтался у входа, впуская внутрь майский мороз, стремящийся похитить всё драгоценное тепло, которым так дорожили местные жители.
- Александр Олегович, ну что вы опять стоите на пороге, тепло выпускаете? Проходите поскорее, пожалуйста.
Смотрящий, уже привыкший к причудам гостя, придерживал дверь, ожидая, пока человек войдёт внутрь.
Охотник стоял в оцепенения, в очередной раз, досматривая кошмар пятилетней давности, представший у него перед глазами. Наваждение прервалось так же, как и всегда – тридцать первым выстрелом, который вот уже на протяжении многих лет вырывал Курда из мимолётного забвения.
- Ну, как вы сегодня, Александр Олегович? – поинтересовался седоволосый человек, закрывая за путником дверь единственной рукой. - С какими вестями пожаловали?
Гость отстегнул лыжи и поставил их к стене, затем снял с плеча винтовку и поставил рядом с лыжами
- Дядь Женя, подержите, пожалуйста, - охотник стянул со спины рюкзак и протянул его старику, однорукий его ловко перехватил.
Курд открыл рюкзак и извлёк оттуда горшочек, синее пластмассовое ведёрко, которым дети играют в песочнице.
Старик раскрыл рот и ахнул, едва не выронив рюкзак из рук.
- Это же…
- Ага, - горделиво подтвердил Саша, – грибница. Нашёл её в лесу вчера. В одном месте, я его запомнил, тёплый источник бьёт из земли, там много грибов. Сейчас решил принести один, похвастаться. Проблем доставить его сюда, конечно, порядком было, но ничего, грибница вроде целая должна быть. Потом и остальные перетаскаю.
Дядя Женя до сих пор не мог оторвать глаз от синего ведёрка, которое охотник держал в руках.
- Вы же наш спаситель! – старик бросился обнимать гостя, своей отсутствующей рукой.
- Ну что вы, перестаньте, Дядь Женя, - Курд похлопал мужчину по спине и поспешил забрать рюкзак. - Рано вы меня хвалите, вот когда они приживутся, вот тогда и поговорим.
Охотник покинул проходную и направился на пятый этаж, где у него находилась комната. Три дня он был на вылазке, и поэтому сильнее всего Саша мечтал переодеться в свою домашнюю одежду.
Это так странно… В какой-то момент эта углеобогатительная фабрика действительно стала домом не только для него, но и для сотни других людей, которым не посчастливилось остаться в живых после неожиданной ядерной войны.
Зима… Уже восемь лет царит вечная зима, которая ещё только раздумывает, ослабить ли ей свою хватку, или же ещё помучить людей, которые по своей глупости решили отказаться от дарованной им возможности править на Земле?
Маленький посёлок на севере России, который каким-то чудом не был затронут ядерной атакой, ныне является лишь призраком старого себя. Раньше посёлок жил и процветал, так как был расположен рядом с богатым месторождением каменного угля. Собственно, именно так он и возник. Практически все местные работали либо в шахтах, либо на карьере. Уголь из местных выработок кормил целый посёлок, а теперь, этот же самый уголь даёт ему не много не мало, жизнь. Точнее тому, что от него осталось…
В первые годы многие сгинули безвозвратно, но оставались те, кто продолжали цепляться за каждую соломинку, предоставленную им судьбой, и в итоге превратили фабрику в то, что она являет собой сейчас.
Бывшие производственные помещения завода были освобождены от ненужного хлама и оборудования, которые, скорее всего, больше не понадобятся людям в их новой жизни. Половина фабрики вообще была огорожена - во-первых, в целях безопасности, а во-вторых, чтобы не делиться теплом с пустующим помещением. За восемь лет здание изменилось до неузнаваемости.
На первом этаже располагались котельная, складские помещения и лифт. Именно местная котельная являлась сердцем этого нового поселения. Она была сооружена из домашних отопительных котлов, которые раньше были в доме у каждого местного жителя. Отопительная система была большая, потребовалось много времени, чтобы привести всё в божеский вид, тем не менее, даже не верится, что это сделали обычные люди. Помимо самих котлов, в котельной были расположены термоэлектрогенераторы, обеспечивающие электричеством жителей. Без них, наверное, все бы уже давно померли с голоду.
Складские помещения были заполнены углём, не доверху, к сожалению, но в случае непредвиденных обстоятельств, угля, быть может, хватит на полгода-год. Здесь же находился и лифт, который доставлял под землю рабочих, а уголь – на поверхность.
На втором этаже также был склад, правда уже для вещей первой, второй и третьей необходимости. Выращенная еда хранилась здесь же, поэтому, рядом располагался пищевой блок. Продукты в него поступали из самопальных ферм. Всего их было две: основная и резервная. Основная располагалась на третьем и четвёртом этажах, и именно она занималась обеспечением продовольствием данного поселения.
Растения не успели приспособиться к наступившим холодам, и многие вымерли безвозвратно. Звери, оставшиеся без продовольствия, вскоре тоже практически полностью вымерли. Но в первые годы зимы, именно пушнина спасала людей от голода, которые сумели предсказать будущее природы на несколько лет вперёд.
Вторая ферма располагалась под землёй, в штольне. Она была резервной, и в основном занималась разведением новых сортов растений, которые теми или иными способами попадали к жителям. Грибница, добытая Сашей, сначала тоже направится туда. Если её сумеют пересадить и получить урожай, то рацион выживших разнообразится на десяток новых блюд. Несомненно, для всех живущих здесь, эта новость – радость. Когда изо дня в день питаешься травой, можно и в самом деле пополнить ныне опустошенный животный мир нашей планеты.
На пятом этаже располагались жилые помещения, здесь была и охотничья коморка. Раньше там были офисные помещения, но так как бухгалтерию вести никто больше не собирался, они были переоборудованы. Вообще, всё, что было на фабрике, в основном взялось из домов посёлка. Мебель, кухонная утварь, картины, все вещи, которые это место делали похожим на дом, были принесены выжившими из старых жилищ. Иногда из жилищ тех, кто уже оставил этот мир, правда, об этом здесь старались не упоминать.
Комната Курда находилась рядом с лестницей. Это была единственная комната, которая имела металлическую дверь и запиралась на ключ. Комната была самой большой, среди жителей, но на то были причины. В его охотничьей сторожке, немного немало, находился арсенал, который Саша отбил у прошлых владельцев. Ему, как единственному человеку, которому все доверяли безоговорочно, поручили быть главным по оружию, и в случае непредвиденных обстоятельств, выдавать его всем без исключения, в том числе, женщинам и детям…
Не смотря на то, что должность охотника плохо совмещалось с должностью начальника оружейки, было решено, что запасной ключ от его двери можно было достать только в случае активации тревоги, которая осталась ещё с довоенных (уже новой войны) времён.
Саша открыл дверь и прошмыгнул внутрь, пока его не заприметили остальные жители. Вечером будет ежедневное собрание, тогда он и похвастается перед всеми. Ему нравилось смотреть на искренние улыбки людей, жизни которых озарялись красками из-за таких вот мелочей. Конечно, люди опять начнут пытаться возвысить его заслуги до небывалых высот, но это пустяки, он к этому уже привык. Подобное отношение появилось давно, пять лет как, после того, как двадцатилетний мальчишка, которого все в шутку звали Александр Олегович, единолично расправился с местной бандой, захватившей власть на фабрике.
После войны часть шахтёров заняла фабрику, перекрыв доступ к углю у простых людей, обменивая драгоценное сырьё на еду, и карая тех, кто самовольно решился добыть уголь в карьере.
Запасы топлива, как и запасы провизии, у жителей стремительно кончались. Для Саши и его сестры, лишившихся родителей от рук мародёров, не было иного выхода, как отправиться жить на фабрику, ежедневно выполняя изнурительный труд, дабы не замёрзнуть и не умереть с голоду. Но они были не одиноки. Всё больше и больше людей стягивала к себе фабрика и в конечном итоге, достигла своего предела. Еды стало не хватать, начался голод, и тогда у прежних хозяев фабрики проснулись первобытные, животные желания.
Так Саша лишился сестры. Зрелище ужасающего животного пира пробудило в нём самом потаённые инстинкты, те, что люди обычно стараются не показывать другим, старательно пряча где-то в уголках себя, боясь, выпустить их наружу.
Немногие видели произошедшие, но о случившемся знали все. И парень тоже знал, что больше к нему не смогут относиться как прежде, да и он уже чувствовал, что сам стал другим. Оставалось либо воспользоваться ситуацией, либо умереть изгоем. Изгои умирают по-разному, и часто, не своей смертью.
Своим поступком Саша заслужил авторитет. Это не было уважение, это был именно авторитет, которому другие люди ничего не могли противопоставить, поэтому выполняли всё, что говорил новый надзиратель, единолично принявший командование этой группой людей.
Ему удалось преодолеть голод, не позволив людям пасть до уровня зверей, и после этого к нему пришло уважение. За последующие пять лет им удалось сделать много чего. Страх окончательно уступил место почёту, но забыть свершённое Курдом им так и не удастся.
На самом деле, должность охотника – это просто слова. Он ещё ни разу не возвращался с добытой дичью. Даже если ему в лесу и встречалась чудом пережившая зиму животина, он её не убивал, резонно полагая, что истребляя последнего зверя, он лишает планету последнего шанса на перерождение.
Охотился Курд на людей. Он выслеживал их, наблюдал за ними, и в случае опасности для поселения – ликвидировал. Некоторым охотник раскрывался, и их принимали в общину. Но таких были единицы. Большинство людей поддалось пагубному влиянию нового мира, с лёгкостью отринув прежний жизненный уклад. Курду было горько осознавать это, но ещё печальнее ему было от того, что он ничего не мог этому противопоставить, и сам плыл по течению. Единственное, что ему удалось сделать – это защитить от этого ту сотню людей, жив