dastin18

Добро пожаловать в причудливый, даже фантасмагорический, не очень информационно насыщенный, но зато очень честный и искренний мир оппозиционного «лидера, выбранного белорусским народом» (а по мнению парламента Литвы, еще и «законного президента Белоруссии»).

Перед началом первого большого интервью Светланы Тихановской российскому СМИ у нас была буквально пара минут на светское общение. Во время этого разговора обо всем и ни о чем я наполовину в шутку, наполовину всерьез пожаловался Светлане на тяжелую участь политического журналиста в нынешние беспокойные времена и услышал в ответ: «Да, мы оба с вами в затруднительном положении».

Действуя на автомате, я сказал: «Думаю, что вы в более затруднительном!» В тот момент я и не думал, что сделаю положение символа белорусской оппозиции еще более трудным и некомфортным. Но именно это, на мой взгляд, у меня и получилось. Впрочем, судите сами.

— Светлана, допустим, в Белоруссии произойдет политическое чудо. Как в случае гипотетического прихода оппозиции к власти в Минске изменятся отношения между Белоруссией и Россией?

— Удивительно, что вы прямо в таком сослагательном наклонении. Все изменится. Я думаю, что отношения Белоруссии и России изменятся только в лучшую сторону. Я больше чем уверена, что человек, который придет к власти, да и сами белорусы, хотят быть открытыми, честными и абсолютно прозрачными в любых отношениях. Никто никого не собирается подставлять и обманывать. Белорусы и россияне всегда были братскими народами, и мы абсолютно не хотим это менять.

— Мне очень приятно это слышать, но давайте все-таки перейдем к конкретике. Какая судьба будет ждать Союзное государство России и Белоруссии: оно сохранится или будет распущено?

— Если вы хотите конкретики, то мы должны обсуждать этот вопрос тогда, когда к власти придет новый, законно избранный президент. И мы спросим людей прежде всего — потому что их никто никогда об этом не спрашивал.

— А какова ваша личная позиция по поводу дальнейшей судьбы Союзного государства?

— Во-первых, надо пересмотреть или хотя бы узнать условия этого Союзного государства. Опять же их никто никогда не видел. Вы должны это понимать. Давайте исходить из этого. Когда все станет прозрачно и доступно, то тогда и можно будет рассуждать о моем мнении и мнении белорусского народа.

— Хорошо, я думаю, вы согласитесь, что в Европейском союзе все «прозрачно и доступно». Должна ли Белоруссия, с вашей точки зрения, пытаться вступить в Европейский союз?

— Беларусь должна стремиться к установлению верховенства закона в своей стране, к уважению к человеку в своей стране. А уже потом надо спросить у людей, на что мы хотим ориентироваться. Надо спросить у людей прежде всего. Я еще раз говорю: никто никогда никого не спрашивал. Мы должны развивать свою страну, свою культуру, свою экономику, брать у других стран все самое лучшее. При этом необязательно с кем-то вообще объединяться и куда-то вступать. Можно быть абсолютно автономным государством. Но, с другой стороны, если вступление в какое-то объединение или какой-то альянс будет выгодно для Белоруссии, то почему нет?

— А все-таки в чем состоит ваша личная позиция: должна ли Белоруссия стремиться стать членом ЕС?

— Беларусь должна стремиться стать лучше.

— Светлана, у меня впечатление, что вы целенаправленно избегаете конкретики и пытаетесь отделаться общими словами.

— Нет. Вы понимаете, в таком положении, где я сейчас, мое мнение как одного человека не должно влиять ни на кого другого. Вы можете задать мне много конкретных вопросов, на которые я и не имею права, и не могу отвечать. Мы говорим о стране. Как я могу говорить за всю страну сейчас?

— Выскажите, пожалуйста, ваше отношение к заявлению, которое в российском сегменте Интернета приписывают вашему советнику (подробнее об этом — в моем комментарии к интервью): «В любом случае союза с Россией не будет. Все ранее достигнутые соглашения будут расторгнуты».

— Лукашенко — нелегитимный президент Беларуси. Эти соглашения, конечно, будут пересмотрены. Ранее какие-то согласования были, решения — это были решения между двумя людьми. Белорусы где в этой схеме?

— Я не понял: вы считаете нелегитимными только те соглашения с Россией, которые были достигнуты после августа 2020 года?

— Эти точно будут пересмотрены. А если соглашения, которые были достигнуты до выборов 2020 года, работают в ущерб Беларуси и белорусам, то вполне вероятно. Дайте нам хотя бы посмотреть на них. Может быть, там все в порядке.

— Простите, самые главные соглашения России и Белоруссии абсолютно доступны. Их можно найти на любом официальном сайте. Вы вообще знакомы с этими соглашениями?

— Можно сказать, что поверхностно, да.

— Вы баллотировались в президенты Белоруссии. Может ли серьезный кандидат в президенты Белоруссии позволить себе знакомиться с такими основополагающими документами лишь «поверхностно»?

— В такой ситуации, в какой я оказалась, да.

— С момента, когда вы оказались уже в нормальной ситуации — в дружественной Литве, — прошло уже достаточно много времени. Почему вы так и не ознакомились с этими документами?

— Прежде всего потому, что, как вы знаете, внутри нашей страны сейчас политический кризис. У нас насилие, избиения людей. Вот это — проблема! Союзное государство, какие-то соглашения — это не проблема. Проблема в том, чтобы вернуть законность в Беларусь, организовать новые выборы, чтобы Лукашенко ушел, потому что он не легитимен в глазах белорусского народа. Они не хотят с ним дальше строить... чтобы он был в Беларуси. А потом, когда будет восстановлена справедливость, можно будет переходить дальше... Конечно, это насущный вопрос. Я уверена, что он будет решаться одним из первых — либо во время транзитного периода.

— Каково ваше личное мнение: должна ли Белоруссия стремиться стать членом НАТО?

— Опять вы спрашиваете мое личное мнение. Сложно, сложно ответить на вопрос. Опять говорю, ну не может один человек... Я хочу, чтобы сейчас... Вы должны понимать, за что я сейчас выступаю. Я не должна говорить о НАТО — и не о НАТО — сейчас в данный период времени в Беларуси. Зачем вы мне задаете такой вопрос, если он сейчас абсолютно не влияет на то, что сейчас происходит в Беларуси? Вы зададите этот вопрос белорусам — будущему законно избранному президенту нашей страны. Лично мой ответ ни на что сейчас реально не повлияет.

— Я задаю те вопросы, которые реально очень интересуют меня как российского журналиста и граждан России. Мы хотим понять, чего ждать от белорусской оппозиции.

— Подождите, что значит «чего ждать от белорусской оппозиции»? От белорусской оппозиции надо ждать транзита власти, организацию новых честных и открытых выборов. Но не надо ждать от оппозиции их мнения по поводу НАТО. Давайте спросим всех белорусов, и тогда вы будете знать мнение белорусского народа.

— А чего вы ждете от России — если вообще чего-нибудь ждете? Как она, с вашей точки зрения, должна вести себя в данной ситуации?

— Как минимум не поддерживать насилие в нашей стране. Как минимум признать, что Лукашенко совершил преступление против белорусского народа после выборов. Легитимность или нелегитимность Лукашенко — это вопрос спорный. Это их мнение. И нам, конечно же, очень жаль, что Кремль признал Лукашенко легитимным президентом, тем самым поддержав преступление против белорусов.

— Светлана, лично у меня обнародованные центризбиркомом официальные результаты президентских выборов вызывают большие сомнения. Но я все равно не понимаю, почему вы считаете, что Лукашенко — нелегитимный президент, а вы — легитимный? Мне кажется, что здесь имеет место некий разрыв логической цепи.

— Я когда-нибудь говорила, что я легитимный президент Республики Беларусь, выбранный лидер? Вы понимаете, что, не имея доказательств — Лукашенко тоже их не имеет, он их уничтожил, — у меня нет морального права так говорить. А он, видя, что люди знают, что выборы были сфальсифицированы, объявляет себя президентом.

— А кем вы себя считаете, если вы не считаете себя легитимным президентом Белоруссии?

— Я сказала, что я так себя не называю.

— А как вы себя называете?

— Я себя называю — лидер, выбранный белорусским народом.

— А разве это не одно и то же?

— Нет.

— А в чем нюанс?

— В чем нюанс между лидером и президентом?

— Да, я не понимаю различия.

— Это значит, что люди, белорусы, на выборах проголосовали за Светлану Тихановскую. Данные были уничтожены. Но они понимают, люди, за кого они голосовали. А человек, который проиграл эти выборы, просто назвал себя президентом, не имея достоверной информации. Хотя он ее, наверное, имеет...

— В России вас считают фигурой, полностью зависимой от Польши и Литвы. Вы можете нам доказать, что мы не правы?

— Вы знаете, я бы говорила о том, что там у вас должны доказывать, что правы вы. Почему я должна что-то доказывать?

— Насколько я знаю, вы находитесь на полном государственном обеспечении Литвы. Они предоставляют вам охрану, офис, оплачивают труд ваших сотрудников. Это не является доказательством?

— Я вам, знаете, что хочу сказать. У вас недостоверная информация.

— Прекрасно. Дайте мне достоверную.

— Литва на государственном уровне помогает мне в некоторых вопросах. А офис, оплата сотрудников — это не лежит на плечах ни польского, ни литовского государств.

— А кто, простите, все это оплачивает?

— Неравнодушные фонды, неравнодушные граждане. Это могут быть белорусы, иностранные граждане.

— Правильно ли я понимаю, что не Литва вам предоставила охрану?

— Охрану — Литва.

— Вы можете привести пример хотя бы одного вашего разногласия по ключевым вопросам с Литвой или Польшей?

— Приведите мне пример подобного ключевого вопроса.

— Извините, это я вас спрашиваю и прошу привести пример хоть какого-нибудь разногласия по любому ключевому вопросу.

— «По одному из ключевых вопросов» — а какой вопрос у нас ключевой? Есть ли у нас насилие в Беларуси? Нет, у нас нет разногласий. Какой ключевой вопрос? О чем вы сейчас вообще?

— О самых важных политических вопросах — о грядущей роли Беларуси в Европе, например.

— Вы же политический обозреватель. Дайте мне пример, пожалуйста, чтобы я понимала, что вы имеете в виду.

— Светлана, извините, если вы не понимаете, давайте тогда перейдем к более простым вопросам.

— Нет, давайте договорим. Что значит: «Один из ключевых вопросов»? Приведите пример. Будет ли Беларусь, не знаю, в составе России, ЕС или чего угодно?

— Например, будущая внешнеполитическая ориентация Белоруссии. Вы от этих вопросов уклоняетесь.

— Нет, я не уклоняюсь. Я вам отвечу совершенно прямо. Мы эти вопросы не обсуждаем.

От себя хочу спросить. Невероятные, это ваш лидер?

Стало известно, сколько Роман Протасевич получал за руководство антибелорусским пабликом

Скриншот с телефона арестованного оппозиционного журналиста опубликовали белорусские каналы. В расписке, которую якобы сфотографировал сам Роман Протасевич, он пишет, что получал деньги за ведение канала «Беларусь головного мозга» и указывает сумму в 1 250 евро.

Я не получал больших денег. Если говорить о расписках, которые попали и в Сеть, и на телевидение, то это то, что я получал в этом году. То есть, 1250 евро в месяц для Литвы — это то же самое, что, живя в Минске, я бы получал 1250 рублей. Это деньги, на которые можно жить, но это абсолютно не заоблачная сумма. Получать 1250 рублей в Минске — это обычная такая стандартная зарплата», — подчеркнул экс-главред.

Максим Филиппович высказал свое мнение по поводу слитой в Сеть расписки Романа Протасевича

Сумма на бумаге - только малая часть того, что Протасевич получал за свою деятельность. Можно лишь предполагать, сколько было подобных грантов. Оппозиционный блогер Максим Филиппович высказал свое мнение по поводу слитой расписки, в которой Роман Протасевич указал сумму 1250 евро за администрирование деструктивного телеграм-канала.