У Василия умер щенок-подросток. Обычный, ничего особенного.
В захудалом муниципальном приюте, мохнатый и доверчивый Вась, был одиноким, грустным, и никому не нужным.
Казалось, что с Васем все в порядке, он подрастал, развивался, научился лаять, и к 9 месяцам вырос величиной с хорошего кавказца, ходил на курсы.
Но тут грянула командировка. Просто как снег на голову.
О собачьей гостинице были хорошие отзывы. Деваться некуда, пришлось. Василий приготовил мешок корма, любимые игрушки, плед и миски. Заплатил. И поехал с неспокойным сердцем.
По телефону отвечали, что все нормально.
Но Василий волновался. А когда вернулся, получил счета, кучу счетов, на 58000. За содержание, лечение, осмотры врачей, лекарства, капельницы. И кремацию.
Заболел, лечили, обследовали, снова лечили, даже МРТ делали. Но он умер.
Василий даже разозлится не смог. Одурел. Словно обухом его по голове стукнуло.
Он пошел в рюмочную, но не дошел. Завернул в магазин. На дороге, возле красной машины, стояла девушка, и плакала, горько, со всхлипами. Так плачут дети.
— Я могу помочь? О чем Вы плачете?
— У меня кот умер, 21 год, Его купили за рубль, когда я родилась. А он теперь умер, Вы понимаете? Я хочу уехать, куда глаза глядят. Мне здесь все о нем напоминает.
— А у меня умер пес. Пока я был в командировке. Вот, счета оплатил. И все. Ничего не осталось. И я тоже хочу исчезнуть, уйти, куда глаза глядят.
Они поехали, куда-то, по Муромке, под начавшимся дождем. На ее красной машине, на которой задние сиденья были застелены светлыми шведскими пледами. У Василия дома были такие же. Они ехали пару часов. Она плакала, и сказала, что уже не видит дороги. Они свернули. Сначала на проселочную, потом к лесу. Дождь то слегка накрапывал, то усиливался, то затихал.
Появилась радуга, огромная, во все небо, яркая.
Он закурил. А она все смотрела и смотрела.
— Знаешь, говорят, что они уходят за радугу, наши звери, — сказала она.
— Не верю я в радугу. Моего сожгли. Адский огонь, и серый пепел, больше ничего, — ответил Василий, а сам подумал, что ей то хоть поплакать можно. А у него и слез нет.
Девушка глядела на радугу, туда в даль. И вдруг, побежала.
Василий продолжал курить. Вернется, никуда не денется.
Она вернулась, минут через 7. Схватила с заднего сиденья дорогой шведский плед.
Толкнула Васю в бок, закричала.
— Не стой истуканом, помоги.
Они побежали. И Василий увидел. По тропинке, прямо из-за радуги, что-то двигалось. Что-то ужасающе грязное, порванное, в крови, падало, ползло, вставало, и снова двигалось.
Василий рванул, бежал не разбирая дороги, глотая открытым ртом, комаров. Девушка, со своим белым пледом, осталась далеко позади.
Но Василий приметил место. Там, в траве, на тропинке, весь порванный и грязный лежал его Вась. Совершенно точно Вась. Явившийся из-за радуги…
Василий закружился вокруг. Попытался поднять. Грязное, большое, скользкое от глины и крови тело, выскальзывало из рук. Мокрый нос тыкался в ладони. Карие собачьи глаза были полны надежды. Даже начал вилять хвост.
Девушка с белым пледом наклонилась над ними.
— Положи собаку, будет удобней нести.
Они ехали в город. Он подумал, что ей придет много штрафов, надо их оплатить. Потом, вдвоем, они толклись у ветклиники. Высокий врач, по имени Иван, капал им обоим корвалол, в пластиковые стаканчики.
— Успокойтесь вы. Кости целы, внутренних кровотечений нет. Истощен, обезвожен, покусан. Но в общем, молодец. Обработали, зашили, прокапаем, и сможете забрать. Вот рентген и УЗИ. Анализы взяли.
— Позвоните о результатах анализов. Надеюсь, пес инфекций не нахватался. А он привит от бешенства?
— Привит. Он комплексной привит, и от бешенства.
— Не знаю. Мне сказали что помер, и документы дали.
Грязный плед девушка сунула на пол. Пса положили на второй, чистый.
— Едем то куда? И как тебя зовут? Меня зовут Инна.
— Едем на Н-скую. Меня зовут Василий.
— Они уходят за радугу, — сказала Инна, — но иногда возвращаются. Но мой Джем не вернется.
— Он не вернется, — ответил Василий, — я понимаю. А давай поженимся.
— Я согласна. Сначала завезем пса, потом кое-куда заедем.
Возле собачьей гостиницы, Василий долго, сосредоточенно, и без эмоций, бил кулаками по лицу, мужчину.
Потом мужчина, трясущимися руками, отсчитывал деньги, и сквозь разбитые губы шипел, что пожалуется.
— Попробуй, — тихо сказала Инна, и ткнула его кулаком под дых, — закопаем.
— Закопаем, — подтвердил Василий.
В июле Василий и Инна поженились. Скромно, без свидетелей.
Лохматый пес, по имени Вась, свадьбой остался доволен, говяжий гуляш был вкусным…