Когда мне было лет 12, у нас с подругой был мини-приют. Заброшенная сарайка, собака и её щенки. Мы их кормили и раздавали потом как могли. Однажды я шла в приют через строящиеся коттеджи и услышала чей-то писк и тихий лай. Я пыталась найти источник звука, но не было ничего видно из-за забора, и поэтому прошла мимо. На следующий день мы с подругой залезли внутрь через дыру под этим самым забором. Коттедж только строился, был фундамент и пара рядов кирпичей. И в одном из выложенных квадратов, видимо, начало будущей комнаты, был щенок. Маленький пушистый медвежонок, который не мог оттуда выбраться. На улице зима, и он там холодный и голодный. Не долго думая, мы забрали щенка и унесли в наш приют. Вечером я рассказала родителям, что нашли его на улице, умолчав про коттедж, и слезно умоляла хотя бы на него посмотреть. Мама согласилась, и на следующий день я принесла его домой. И мы его взяли. Пару лет мы думали, что это обычная дворняжка, но потом сосед совершенно случайно сказал, что это Карело-финская лайка. Тогда я поняла, что вот так вот незатейливо стырила у кого-то дорогую, породистую собаку... Мне и стыдно и как-то одновременно нет. Тогда мной двигала не честность, а жалость к маленькому замерзшему и голодному щенку. Потом я несколько раз видела, как машина подъезжает к тому коттеджу. И мне до сих пор интересно, как бы сложилась жизнь этой лайки, если бы мы её не украли... Возможно, она была бы лучше, а возможно, она бы жила на улице, охраняя дом. Я этого никогда не узнаю, так же как и родители никогда не узнают о том, откуда на самом деле у нас появилась эта собака.
