Дело было этим летом. Отправился в гости в дальний район. Без участия метро, на троллейбусе длинного маршрута. Везет практически от дома до дома. Езжу на нем часто, но на более короткие отрезки. И знаю в лицо почти всех кондукторш.
Погостил. Еду обратно. Поскольку маршрут длинный, на нем бывают "крокодилы" - троллейбусы с гармошкой. Люблю их за громоздкий уют. Они вечером заполняются слабо и для обзора кондуктора трудны (этот нюанс важен для дальнейшего сюжета). В салоне человек 5-7, всем привольно.
И вот через две остановки от стартовой станции входит молодая мамаша с дитятей. Мамочка такая.... ну, по вертикали и горизонтали одинаковая. Свинка Пеппа такая. Дитю года год-полтора. И обаяние у него специфическое. Есть милые, смышленого вида дети. А этот... Помните, в детских магазинах бывают такие манекены для малышовой одежды. Годовасики-пластмассики. С пухлыми конечностями, надутыми губами и оловянным взглядом. Вот что-то такое и было. Только живое и очень капризное, слюнявое, гундящее.
Едем. Мамка с пухляком сидят на кресле, стоящем на колесном коробе (его, к слову, все дети любят). Я - по диагонали через проход. И вот через 5 минут совместной поездки слышу свистящий женский шепот - с-с-с-с Пс-с-с-с П-с-с-с. И что-то течет по ребристому резиновому полу в проходе. И что-то журчит...
Поднимаю взгляд по диагонали и вижу голую детскую жопу. Эта матрешка держит своего годовасика на руках, а пупс льёт в зазор между сиденьями. Я и пара людей с нашего ряда среагировали синхронно и одинаковыми словами: "Девушка, вы охренели?". Мамаша ответила предсказуемо: "Это же ребенок. Пусть посикает, оно же и не пахнет совсем. Это же лялечка, щас ветерком высушит".
Подтянулась кондукторша. Милая пухленькая девчонка Гуля, очень позитивная и веселая. Люблю с ней ездить. Далее диалог:
Гуля: Девушка, вы в своем уме?
Яжмать: А чо? Это же ребенок!
Г: Пописать можно было и на улице.
М: Мы сиканьки не успели. Что нам, из троллейбуса выходить? Десять вечера на улице.
Г: Мы бы остановили. Наташа, мы бы остановили?
Наташа (водитель) из кабины: Не вопрос! Конечно!
М: Ой, да ладно, остановили бы они. Нифига вы не остановитесь.
Г: Не судите по себе. Мы нормальные люди. А теперь что вы прикажете с этой лужей делать? У меня швабры нет.
М: Ой, ну можно подумать. Малышок пописал! Не пахнет же у малышат.
Г: У всех пахнет. И у котиков, и у песиков, и у лялечек. Совесть надо иметь.
М: Ой, да ладно. Сами то у себя в Казахстане небось прямо в юртах ссыте...
Щеки у кондуктора Гули вспыхивают.
Она кричит: "Наташа, стоп! ОСТАНОВИ!".
И троллейбус съезжает к обочине. Все напряглись, потому что поняли - будет зрелище.
И оно было.
- Во-первых, я из Киргизии, а не из Казахстана. - говорит Гуля стальным, звенящим голосом. - Я никогда не жила в юртах. Это во-вторых. Я получаю второе высшее, а кондуктором подрабатываю. И я знакома с нормами гигиены. А в-третьих, ВСТАЛА И ВЫШЛА!
Мамашка сначала невнятно орет что-то возмущенно-грозное, с вкраплениями матерков.
Гуля нависает над ней и повторят:
ВСТАЛА И ВЫШЛА. МОГУ ПОМОЧЬ И ПОДНЯТЬ.
Яжмать краснеет, бледнеет и бубнит: Я деньги заплатила.
Гуля отсчитывает из своего пояса-кошелька денежку и весомым шлепком кладет мамашке на голову.
-На свои деньги, возвращаю. Можешь жаловаться. Хоть мэру, хоть Путину. А теперь встала и вышла! И выблядка своего не забудь!
Мамашка фыркает и пузырится, сбивчиво лопочет что-то жалко-грозное.
На что следует та же металлическая фраза:
- ВСТАЛА И ВЫШЛА.
- Но поздно же уже ! Я ж даже без коляски!- мамашка стала жалкой и пытается взыскать сострадания.
- Пох*й! - хмуро отвечает Гуля, тесня мамашку к дверям. - Да, темно. И, наверное, даже страшно. Но знаешь, подруга, мне насрать! Точнее нассать.
Двери захлопываются, в свете фонаря видно, что яжмать что-то орет в свой айфон, а под рукой её вертится годовасик.
У меня всё. Всем счастья и котовых жоп.
