Dikayanna

У одного хорька поднялась температура.

Всем в лесу стало вдруг не по себе. «Бактерии и вирусы в лесной чаще»,- кричали зайцы на утренней пробежке по опушке.

«Мы все сдохнем»,- на весь лес рассуждал в рупор старый медведь, сидя в берлоге.

Лес изменился.

Барсуки теперь не сидели вальяжно на ветках со мхом, покуривая трубку- не пристало, легкие надо беречь, мало ли что.

Лисы и волки не выпендривались своими украденными у людей автокарами, ходили пешком- полезно.

А смуглые мартышки, неизвестно каким-образом попавшие в этот лес, вдруг перестали кривляться, а стали деловито собирать любого рода информацию о ситуации. Зачем она мартышкам знали только они одни.

Лес можно сказать застыл в ожидании.

А хорёк продолжал температурить.

«Что же делать, что же это такое, за что это нам?,- ныли белки, нервно перепрыгивая через ворон на ветках.

Вороны были очень недовольны: «да выгнать его из леса и дело с концом».

И самое странное, что всем в лесу вдруг стало как-то неуютно, как будто не дом это, а непонятно что.

А следующий день все изменил.

Бывают такие ключевые дни, которые неожиданно наступают, длятся черт знает сколько времени и решают все проблемы.

Такие дни ещё называют тяжелыми и важными, глобальными и решающими.

Вот так и с тем днём.

Когда хорьку уже основательно поплохело, рядом с ним приземлилась старая мудрая сова с листиком неизвестно чего.

На носу у совы был лепесток розы, а на плечах салатовая накидка из лопуха.

Сова прилетела не одна, а с каким-то пушистым комочком.

«Его зовут Мурзик»,- сказала она, «он все знает, он уже переболел».

Тем временем пушистый комочек Мурзик уверенно подошёл к хорьку. Положил лапку на его лоб, попросил открыть пасть и подышать на одуванчик.

После проделанных манипуляций котёнок нахмурился и повернулся к сове, кивая головой. Сова кивнула в ответ и в следующее мгновение скрылась в лесной темноте.

Хорёк дремал.

Ему казалось, что спит он замечательно долго и наверняка сегодня наконец встанет выспавшимся, а не как обычно.

«Больше не буду жевать кофейные плоды и наедаться сладкой коры, буду бегать и плавать с бобром в реке».

В бесконечно длящемся сне хорёк видел белок, испуганно озиравшихся вокруг. Видел он дятла, который спешно собирал свои пожитки, явно меняя место жительства.

«Куда все торопятся...», - болезненно сонно рассуждал хорёк.

Сова вернулась не одна. А с целым мешком листьев и деревянным бочонком с водой. Они с Мурзиком подняли лежавшего на холодной земле хорька и уложили его на тёплый слой из сухих листьев.

Мурзик разгрыз ветки с листьями, плюхнул их в бочонок с горячей водой из источника и лапкой все перемешал.

Сова в это время заботливо накрывала хорька листом из лопуха.

Хорёк, что-то пробормотал в бреду.

Весь тот день и всю ту ночь хорька поили, меняли под ним листья, растирали алоэ и давали жевать какой-то корень.

Утром следующего дня хорёк проснулся без жара. Он открыл слипшиеся глазки и попытался встать. Но тут же зашатался и присел, опустив голову на коленки. Его тошнило.

Сейчас ему казалось, что он уже не хорёк, а например сын вот этой доброй толстой совы или брат вот этого отважного котёнка с пятном на носу.

Хорошие новости пронеслись по лесу. У хорька жар спал и он больше не заразный. Все звери облегченно вздохнули.