CreepyStory

Наконец зазеленела трава и, радуясь воскресному дню, детвора высыпала из своих подворий с велосипедами и роликовыми коньками. Взрослые тоже не усидели в четырех стенах и делали каждый свою работу. За зиму у людей и краска где облезла, и бетон во дворах выщербился, все теперь требовало порядка. Я обратила внимание на ватагу орущих от радости детей. Оказывается, шестилетней Оле родители купили новенький двухколесный велосипед, и теперь вся ребятня учила Олечку на нем ездить.

Оля крутила педали, а детвора сзади держала ее за сиденье, чтобы не упала. Девочку держат, держат, да и отпустят, а она едет сама, все еще думая, что ей помогают друзья. Стоит ей обернуться и увидеть хохочущих обманщиков, как она сразу теряет равновесие.

— С такими учителями и нос разбить недолго, – сердито бурчу я.

— Это еще не беда, я таким способом плавать учился. Из-за двух недоумков чуть с чертом не побратался, – ответил сосед Виктор, красивший газовую трубу.

— Как же они вас учили?

— Да лет мне было около десяти. Я и два моих дружка пасли череду коров на лугах. Пасли коров и заодно рыбачили на речке. Хорошо было натаскать себе красноперок к ухе и там же на костре сварить.

Жил я не тужил, пока не решили мои друзья Василий и Борис научить меня плавать. Плавать я действительно не умел и никак не думал, что мне придется пережить из-за этого. Кто-то им сказал, что если бросить человека на глубину, то хочет, не хочет, а человек выплывет. Так они поступили и со мной. Мы рыбачили на мосту, когда они меня схватили и, как лягушку, перекинули через перила. Они были взрослее меня и сильнее. Глубина на середине реки была, может, метров восемь, если не больше. Река была с норовом, сверху тихая и болотистая, имела глубокие течения, и не раз и не два тонули в ней люди, особенно пьяненькие.

Мне еще повезло, я успел глубоко вдохнуть, перед тем как погрузился в мутную воду. Я бултыхал руками и ногами, но тем не менее тонул как топор. Дыхания не хватало, и тут в моей голове появились такие мысли, коих я никак не ожидал. «Отпусти меня хозяин, я мал еще». Тут же меня закрутило течением, и я услышал голос: «Приведи душу чистую, или пятерых заберу! Три дня!» Дальше ничего не помню. Очнулся я на берегу в очеретах. На небе была ранняя зорька. Выбрался я на берег в нескольких метрах от того моста с которого сбросили меня. Грязный и больной, еле живой я поплелся домой. По дороге встретил дядьку Гришку, отца моего друга Борьки. Он меня увидел, схватил на руки и стал тискать, как котенка.

- Витек, слава Богу! Где ж ты был двое суток! Мы ж тебя все похоронили. Обныряли всю реку в районе моста! Я уж смертным боем луплю Борьку. В милицию страшно идти, сын все-таки. Вот радость-то, бегом домой!

Дома был настоящий хай. Меня все пытались расспросить, где я был все это время, что делал? Я ответил, что не помню, как в воду упал… Сам упал. Меня чуть ли на руках не носили, счастливы все были, что я жив. Только вот мне не до веселья было. Помнил я голос со дна реки, требовавший жертву в три дня, душу чистую. Помнил, как захлебывался, назвал кого-то хозяином. Шутки не шутил тот, кто меня из реки выпустил, значит, если я кого-нибудь не приведу, утонут в реке пять человек. Вот и стал передо мной вопрос, кого доведется в реке топить. Страшно мне стало, ох страшно, ведь если за три дня ничего не придумаю, будет на селе пять гробов.

Сначала думал даже заманить на реку Бориса или Ваську, в отместку за свои мучения, но потом испугался сам своих мыслей. Потом думал ведь везде люди небогатые, коровы для них просто золото. Не мог я людей обидеть. Сидел я вот так в кустах сирени и грустил, а тут ко мне подошла Муха. Это была очень умная и очень старая собака. То ли пятнадцать, то ли все двадцать лет ей было. От старости она уже еле ходила и щенков уже не приносила. Была она ничейная, но бывало жила в каждом дворе, то там недельку, то там месяц. Жалели ее люди.

Муха положила мне морду на колени, и я понял, что более чистой души для жертвоприношения мне не найти. Рассказал я все Мухе, сказал, что мне гадко и худо, но другого выхода у меня нет, хоть самому тони с камнем на шее. И собака казалось, все поняла, я увидел ее подслеповатые глаза полные слез и жалости. На другой день, накормив Муху вдоволь, я пошел с нею на реку. Вошли мы с ней в воду. Река вдруг на самой середине как-то пошла кругами, будто камень кто бросил. Муха поплыла прямо на середину реки и там ушла под воду. Даже пузырей на поверхности не пошло. Плакал долго, и думал: может, зря собаку загубил? Да только как объяснить то, что река меня из глубины сама на берег выплюнула, и где я был почти двое суток? Не хотел я рисковать людьми, уж слишком строго говорил со мной хозяин. Кстати, Муху он от меня принял, потому что не утоп в тот год ни один человек, да и не было ни у одного человека души более чистой, чем у той псинки. А плавать я действительно после этого начал, плохонько, но на воде держусь.

Так что упадет детка с велосипеда, расшибет коленку, это не так страшно, как слышать голос неведомый и страшный, требующий жертву. Я бы всех тех доброхотов, которые так «учат» плавать, излупил бы как Сидоровых коз, чтобы к нечисти в объятья не толкали…

Я работаю с женщиной, чьи истории меня просто потрясают. У меня нет и тени сомнений в их подлинности, и сейчас я расскажу одну из них (от ее лица):

Как ты знаешь, я родом из Татарии, деревня наша совсем рядом с городом Бугульмой расположена. Так вот, история эта приключилась с моей бабушкой, она тогда еще подростком была. Звали ее Катей, а дело происходило до революции.

И вот один год неурожайным выдался, на полях от жары да от засухи все повысохло и повымерло, а рядом с домом, где Катюшка проживала, поле барское находилось. То ли барин слово какое-то тайное знал, то ли крестьяне хорошо потрудились, но у него урожай не сгорел - все "цвело и пахло". А еще он по новомодным аграрным веяниям вокруг поля посадки гороха сделал. И таким соблазном для детворы горох тот был - уж больно сладкий да сочный. Одно останавливало: охранник у барина ох и злой был, кого из детей на посадках увидит, кнутом так стеганет - что кожа вместе с мясом отрывалась. Да и рожа у того охранника была бандитская: глаз кривой, бороденка грязная, жидкая, торчит в разные стороны.

И вот, Катюшка как-то раз не выдержала, да тайком от папки с мамкой в посадки-то и ушла. Стоит, горохом давится, в желудке все «шкворчит». Услышала шум, обернулась в ужасе, а рядом охранник на вздыбившемся коне нарисовался. Упал ребенок от страха на землю, а у того жалости нет:

-Ах ты, ворюга, получай.

И плеткой ее, плеткой. Душераздирающий крик девочки донесся до родителей. Бросились они в посадки, а там охранник исступленно девочку хлещет. Отец своим телом ребенка накрыл, а мать уцепилась за стремя лошади, плача и умоляя его успокоиться.

После принесли девочку домой, а она чуть живая - дышит еле-еле, и глаза закатились. А позже выяснилось, что от страха ее парализовало: ни рукой не может шевельнуть, ни ногой, ни слова вымолвить.

Через некоторое время, когда раны на теле подзажили, повез отец ее в город к женщине-колдунье. Взглянув на девочку, покачала та головой:

- Не жилец. Даже пытаться не буду.

А отец, который души не чаял в своей Катюхе, в ноги женщине упал и взмолился:

- Что хочешь бери: лошадь, корову, только вылечи ребенка.

- Хорошо, веди и лошадь, и корову. Но я тебе ничего не обещаю…

Ребенка поместили в комнате у колдуньи, положили на кровать возле печи. Но колдунья кровать велела отцу на центр комнаты подвинуть. А когда он так и сделал, села она возле Катюшки, взяла ее за руку и молитвы давай читать. А прежде ей сказала:

-Сегодня за душой твоей придут. Ты, золотая моя, главное не бойся. А теперь спи давай, силы тебе еще понадобятся.

Глаза ребенка тут же закрылись, и заснула она глубоким сном.

А проснулась ночью от какого-то странного звука. Открыла глаза, смотрит - вокруг кровати свечи церковные горят, да иконы стоят. А шум из печки доносится. Пригляделась она, и чуть сердце от страху не разорвалось на части - вылез из печи черт, а за ним другой. И так ухмыляясь нехорошо, к девочке направились. Замычала она, головой задергала, а что толку - ни ноги, ни руки не действуют, лежат как плети.

И вдруг… как молния, сверкнуло что-то в ночи, и голова черта покатилась по полу с ужасным блеянием. Второй черт тоже заверещал как резаный и резво, как таракан, по стене пополз, а затем по потолку. И вот он уже почти над Катюшкой, глаза красные, руки к ней тянет… И снова сверкнула молния, голова черта отделилась от тела и упала на постель девочки. Та закричала не своим голосом, вскочила с постели и к двери. Забарабанила в нее, и тут же на пороге возникла колдунья. Схватила Катюшку в охапку и на улицу.

А там уже светает, так тихо и хорошо. Дала ей колдунья настоя выпить: горького и невкусного, но после него сразу легче на душе стало, словно и не было ночного кошмара.

-А теперь иди. И не бойся, что дом твой далеко, за двадцать километров. Ангелы тебя спасли, ангелы и домой приведут.

И действительно, бросилась девочка домой по дороге бежать, а ноги так и несут ее, так и несут. Как на крыльях к родному порогу долетела.

Все бы хорошо, да с той поры спать по ночам Катюшка не могла - все нечисть, из печи вылезающая, мерещилась…

Эту историю я услышала от хорошей приятельницы моей мамы. Мы часто бывали у нее, когда я приезжала в Россию на каникулы из Дюссельдорфa. Анастасия Александровна – очень приятная женщина, частенько рассказывала нам что-либо интересное, но то, что она поведала в последнюю нашу встречу, меня поразило. Я знала, что у Анастасии Александровны когда-то погиб горячо любимый муж, я плохо его помнила, но мама рассказывала, что это был необыкновенно умный, интересный человек. Он был старше Анастасии Александровны почти на 17 лет. Слышала также, что какая-то необычная история любви была у них. И вот как-то вечером, когда разговор коснулся любви, я заметила в глазах этой старой женщины нечто такое, что заставило меня замолчать. А потом Анастасия Александровна рассказала мне то, что произошло с ней много лет назад. Я не спала всю ночь… А наутро записала ее рассказ почти дословно.

- Ты, наверное, слышала о реинкарнациях? – спросила меня она. – Конечно, да, я уверена, ведь сейчас о чем только не пишут. А вот в наше время не только такого слова не было, но как-то само понятие «переселение души» не имело места. То, что происходило со мной, казалось окружающим легким сдвигом в моей психике. Родители – потомственные медики – мечтали о моей карьере врача. А меня тянуло в музыку. В музыкальную школу я бежала, как в дом родной. Мне было двенадцать, когда, однажды, возвращаясь вечером из школы, я внезапно почувствовала себя плохо. Мы жили тогда в Магадане. Было очень темно – осень, шел мокрый снег. Я шла по улице, и вдруг как будто что-то выстрелило в моем сознании, я увидела, что нахожусь совершенно на другой улице, какой-то узенькой и грязной. Это была я и не я. Так сложно объяснить это состояние. «Там» мне было около четырнадцати лет. Белокурые волосы, чепец на голове, клетчатая шерстяная юбка, грубые тяжелые башмаки – вот что я отчетливо помню. Помню также, что я шла к очень важному человеку, от которого зависела моя судьба. Потом снова резкий толчок, и я увидела себя вновь настоящую, на скамейке, рядом две женщины и мужчина, которые о чем-то меня спрашивали, вытирали платком лицо. Ослабевшую и растерянную, меня привезли домой и сдали на руки родителям, страшно перепугавшимся, ведь я никогда не была слабым ребенком в плане здоровья. Я рассказала маме об увиденном, и она испугалась еще больше. Помню, тогда она мне даже какие-то уколы делала.

Потом все повторилось примерно через полгода. Я сидела на уроке биологии, когда вдруг все «поплыло» и я увидела себя в большой светлой комнате, в длинном розовом платье. Очень хорошо помню убранство комнаты и клавесин. За клавесином сидел красивый седоволосый мужчина и играл вальс. Я с обожанием смотрела на него. Совершенно четко помню, что он был моим опекуном. Мой дальний бездетный родственник, богатый и знатный, взявший меня, бедную дочь разорившихся родителей себе на воспитание с целью выдать удачно замуж и обрести, таким образом, наследников. Потом мужчина встал и мы по «раз», «два», «три» начали вальсировать. Он мягко указывал на мои ошибки, показывая, как нужно делать поворот головы. Потом я снова вернулась в мое настоящее. Было ощущение, что все длилось несколько минут, урок продолжался… Долгое время ничего подобного не повторялось, и я уже думала, что это действительно были возрастные психические отклонения.

Окончив восемь классов, к великому огорчению родителей, я поступила в Хабаровское музыкальное училище. Училась прекрасно, встречалась с молодыми людьми, мечтала о карьере великого музыканта, в общем, жила как многие мои подруги – ничего особенного. И вот снова «включение». В тот момент я занималась в аудитории, играла Баха. Я увидела себя в чудесном осеннем саду. Было достаточно холодно, но еще играли лучи солнца. Вдали виднелся огромный каменный дом, аккуратные дорожки вокруг газонов. Я шла, опираясь на руку того седоволосого мужчины, одетая в теплое пальто с накидкой. Я ждала ребенка. Наверное, это были последние месяцы беременности. Мой опекун что-то говорил, но я не слушала. Мое сердце разрывалось от боли. Я любила этого человека. А он выдал меня замуж за молодого знатного юношу и с упоением ждал появления нашего первенца. Я шла и думала о том, что, наверное, никогда не посмею признаться в своих чувствах. В какой-то момент мой приемный отец, высвободив руку, быстро подошел к небольшому розовому кусту и сорвал одинокую, уже увядавшую розу. Потом подошел ко мне, встал на колени и протянул ее. И было в его взгляде что-то такое… Я пришла в себя за фортепиано, руки лежали на коленях, а в груди что-то рвалось. Больше никаких включений той жизни у меня не было. Потом я часто задумывалась о том, на каком языке мы разговаривали, и все казалось, что на английском. Кстати, в нынешней жизни он легко мне дался, говорю, как на родном.

А дальше события происходили так: на выпускной экзамен ожидался приезд нескольких членов комиссии из Москвы, и, естественно, мы все страшно волновались ведь только некоторых счастливчиков ожидал плавный переход в консерваторию. Я выхожу на сцену, сажусь за рояль. Но, прежде чем играть, смотрю на экзаменаторов. И в прямом смысле цепенею: в одном из кресел сидит ОН, опекун из той жизни, только несколько моложе! Я не смогла играть. Мне стало так плохо, что и передать невозможно. В коридорчике сокурсники дружно отпаивали меня водой. На плечо мягко легла рука: «Не переживайте, позже все сдадите. Никуда не уходите, я отвезу вас домой». Так я познакомилась с моим будущим мужем. Юрий увез меня в Москву, где мы поженились. Я безумно любила этого человека, но все же не находила в себе силы, чтобы рассказать ему о том, что творилось со мной эти годы.

Я была на последних сроках беременности, когда муж приехал навестить меня в роддом. Мы гуляли по больничному саду, это был конец сентября. Деревья уже все пожелтели, сад был пустой. Но в одном из уголков мы увидели куст розы с одним, последним цветком. Я невольно остановилась, а Юра, как мальчик, перепрыгнув через ограду, сорвал эту розу и поднес ее мне, став на одно колено, как «там». Представляешь, что со мной было? У меня начались схватки! Родила я двойню, сына и дочь. А через шесть лет потеряла мужа. Меня вызвали из школы, где я преподавала, прямо в больницу: Юра попал под машину. Нелепо и случайно. Врачи ничего не скрывали и сказали прямо, что осталось ему несколько часов. Эти два с небольшим часа я не забуду никогда… Юра находился без памяти и я боялась, что он так и умрет, не попрощавшись со мной. Но в какой-то момент он открыл глаза и пристально посмотрел на меня. Я думала, он смотрит, не видя. Глаза слезились. Я склонилась, пытаясь разобрать, что он шепчет. Сначала ничего невозможно было разобрать, потом он вдруг весь напрягся и совершенно отчетливо произнес на чистейшем английском языке: «А помнишь, я учил тебя танцевать вальс?» И тут же его рот перекосила судорога. Через несколько минут его не стало…

Вот прошло столько лет, а я все задаю себе вопрос: что это было, почему? Когда стали печатать различные статьи и исследования о разных необычных явлениях в нашей жизни, я с жадностью читала все, что касалось реинкарнаций, но ничего толкового так и не нашла. Но однажды, рассказав эту историю одной, так сказать, знахарке, я услышала такие слова: «Вы в прошлой жизни согрешили, дали настоящей любви пройти мимо и остались врозь, не отработав свою жизненную задачу. Жизнь снова дала вам шанс. Но за все нужно платить, и счет оплатил твой Юра».

Есть у меня соседка Валентина. Помешана была на похудении и омоложении. Как где-что прочитает, сразу на себе испробовать наровит. Зачастую все её потуги остаться навсегда в молодежном возрасте не давали никакого результата, а то производили обратный эффект - действовали во вред себе любимой. Спас её от этой мании один случай, от которого мне до сих пор не по себе.

К электронике она дышала очень равнодушно, так что мне приходилось частенько рыться по её просьбе в интернете в поисках новых чудодейственных рецептов мазей, масок, сборов трав. И как то раз я вычитала какой-то сбор, для которого нужны были исключительно свежие травы, причём простые типа зверобоя, мяты, душицы и т.д.

Она загорелась этой идеей. Узнала, где можно купить свежие лечебные травы. Оказалось - у нас неподалёку, около рынка торгуют ими бабушки из пригорода. Съездила, купила, заварила, как написано было в том рецепте, и начала пить, смотреться в зеркало и ждать обещанного эффекта.

Вместо ожидаемого омоложения, очищения и так далее, с Валей стали происходить странные вещи. Началось с того, что она разбила свою любимую кружку. Просто кинула её со свежезаваренным сбором прямо в стену. Когда она немного успокоилась, то рассказала, что отпивая чай она увидела перед собой сморщенное уродливое лицо. В него то она от страха и кинула свою любимую кружку. Потом ей стало казаться, что по квартире шныряют какие-то тени. Вроде даже слышит, как они переговариваются.

А один раз она прибежала ночью в пижаме ко мне. Сказала, что в её квартире точно что-то не так. Той ночью, проходя мимо зеркала в коридоре, она вдруг увидела, как из зеркала вытягиваются руки - в середине взрослые, а по краям - детские, и рук этих много, и они шевелят пальцами, издавая жутко страшный шелест. От этой картины она, почти теряя сознание от ужаса, и прибежала ко мне.

Два дня она прожила у меня, в квартиру идти отказывалась, и я сама сходила за её вещами. Обошла всё, ничего страшного я так там и не увидела.

У неё пропал аппетит, кожа на лице поменяла прекарсный розовый оттенок на землистый, ей стало тяжело ходить, даже при малой нагрузке она обливалась потом и ей становилось плохо с сердцем. Через пару недель она оказалась в больнице. Ей назначили полное обследование, так как врачи разводили руками, не могли понять, что с ней происходит.

С виду молодая, полная жизнерадостности женщина враз стала походить на изнурённую тяжкой работой пенсионерку. Валентина сразу рассказала врачам, какие травки она пила. Те ответили, что ничего кроме пользы от них не могло случиться. Я, естественно, навещала в больнице подругу. После очередного посещения я уехала серьезно озадаченная. Валентина рассказала про то, что по ночам к ней приходит черная тень и всю ночь стоит у неё в ногах. Подруга плакала от бессилия что-либо изменить.

Утром следующего дня я поехала на рынок за фруктами для Вали. Выйдя из метро, я пошла через строй бабулек, торгующих овощами и ягодами со своих огородов. Остановившись около одной и примеряясь купить клубники для подруги, я услышала такой разговор:

- У тебя постоянно такая душистая мята и зверобой, у себя на огороде выращиваешь что ли?

- Да ну что ты, у нас все деревенское кладбище ими заросло. Там и набираю каждое утро.

Обернувшись, я увидела добродушную бабульку с огромной корзиной, наполненной пучками разного вида трав.

Ранее, копаясь в интернете, мне неоднокртно попадались сайты по магии, где открывались всякие магические секреты. В мозгу сразу всплыла огромная надпись :

"Порча на траву с кладбища", где рассказывалось, как с помощью травы с кладбища можно свести человека в могилу, вспомнила, как мы, смеясь, с завыванием читали заклинание, что-то типа: "... С погоста да на погост возвращаю ... трава погостная мертва, чтоб ... в могилу свела.."

Затем там рассказывалось о действии заклинания, что трава с кладбища пропитана некротической энергетикой и так далее...

А ещё, если предположить, что на старых могилах, за которыми никто не ухаживает, и не было то ничего больше кроме этих лечебных травок, а когда и эту последнюю радость забрали, то покойники будут очень недовольны и начнут мстить.

Вот значит какую траву пила моя подруга. Забыв про клубнику, я ринулась в ближайшую церковь, посоветовшись с батюшкой, купила иконки, молитвослов и набрала двухлитровую бутыль святой воды, благо бутылью меня одарили местные старушки-прихожанки, которые в меру своего любопытства, бочком-бочком подслушивали мой разговор со священнослужителем. Эти старушки ещё долго семенили за мной и давали всевозможные советы, которые тоже засели в моей памяти.

Вообщем, в больнице я все тут же выложила подруге как есть. Она ухватилась за все принесённые мной дары церкви, как за спасительную соломинку. Отпивалась святой водой, читала молитвы...

Да... и до сих пор читает и регулярно посещает церковь. Вообщем, забыла она про своё увлечение диетами и омолодительными настоями. Кстати сказать, её посещения церкви, постоянные поездки по монастырям и святым местам дали поразительный эффект - личико разгладилось и как бы посвежело, появилась какая-то притягательность - с лица не сходит приятная полуулыбка. Прохожие даже стали оглядываться на неё.

Когда я ей об этом говорю - она просто загадочно улыбается мне в ответ..

Тут на днях узнала. Её частые поездки в Загорск не остались просто так. Там она полгода назад познакомилась с Дмитрием - он выпускник Духовной академии. Теперь она готовится стать "матушкой" (для тех, кто не знает - жена священослужителя).

Такая вот история..

Дмитрий Илларионович, психиатр, повстречался с героем книги, Алексеем, не где-нибудь в поликлинике, а в церкви. Вера возникла и укрепилась в душе доктора благодаря профессии. Любопытный жизненный опыт.

«…Служа в центральной областной психиатрической больнице штатным психиатром в четвёртом отделении, и, сталкиваясь с отдельными проявлениями отклонений человеческой психики, не описанными в советских учебниках, я, по природной своей пытливости стал интересоваться опытом предыдущих поколений докторов... В частности, тогда я в первый раз встретился с понятием «одержимости» или «беснования», и в приведённых примерах опознал явные совпадения с наблюдениями из своей собственной практики... Вместе с таким же как я молодым доктором М. (сейчас он священник и настоятель домовой церкви…) мы решили опробовать старинный способ определения одержимости с помощью святой воды.

Способ этот предельно прост. Больному предлагают для питья на выбор несколько стаканов с водой, из которых только один наполнен обычной водой, а остальные — святой, то есть освящённой в церкви священником с помощью молитв и креста. Так вот, если болезнь душевнобольного имела природу не естественную а демоническую, то он любое количество раз безошибочно выбирал из всех стаканов тот, в котором была обычная, не освящённая вода.

Для эксперимента мы выбрали больного Т., страдающего припадками неясного происхождения, которые, достаточно условно были обозначены в его карте как «неорганическое заболевание центральной нервной системы». К тому же, сам Т. был среднего возраста, тихий кроткий человек, в котором болезнь, кроме ежедневных припадков, впрочем достаточно коротких, ничем иным себя не проявляла. Болен он был около трёх лет, за время которых, частота припадков прогрессировала с одного припадка в три месяца, до ежедневных. Лекарственные препараты того времени существенных результатов не давали.

Доктор М. принёс двухлитровую банку святой воды, которую доставила ему из церкви двоюродная сестра, мы взяли в пищеблоке шесть стаканов, пометили их с помощью кусочков лейкопластыря и шариковой авторучки, таким образом, что никто кроме нас самих, не смог бы отличить эти метки, и приступили к эксперименту.

Заранее, разлив по пяти стаканам святую воду и в один — простую, мы пригласили Т. и предложили ему выпить воды из стакана, который он сам может себе выбрать. Т. посмотрел на стаканы с водой, как-то съёжился, затем, устремив на доктора М. прожигающий ненавистью взгляд, с несвойственной для него хрипотцой, сказал:

— А, не боишься ты, батюшка, со мной в эти игрушки играть?

После чего уверенно взял единственный стакан с простой водой. Но мы, не дав ему выпить, переменили положения стаканов и вновь предложили взять один.В течение эксперимента, мы восемь раз меняли положение стаканов, и каждый раз Т. безошибочно брал тот, в котором была простая вода.

После восьмого раза, переставляя стаканы в девятый, закрывая свои действия от Т. своей спиной, доктор М. незаметно плеснул немного святой воды в стакан с простой. Реакция Т. не заставила себя ждать:

— Сам пей свою гадость, поп! — грубо рявкнул, обычно вежливый Т. и отвернулся к окну.

Оставшись одни, мы с доктором М. долго сидели молча. Потом, он поднимаясь выдохнул то, о чём думали мы оба — Значит есть Бог…».

Моих родителей часто не бывает дома - ночные смены и всё такое. После гуляний домой я возвращаюсь, как и большинство нашей молодежи, часика в три ночи, бывает в два. Как-то раз, вернувшись около двух, во мне заиграло жгучее желание пощекотать себе нервы. Смотреть ужастики – банально, надоело, вот и решил поискать чего-то "неординарного". Сначала смотрел на "ютубе" известные всем "файлы смерти": признаться, изрядно испугался. Как стало уж слишком - решил почитать истории. Ух, сколько всего: и ведьмы, и трупы, и маньяки. Начитался так, что в пятой точке засвербело, изрядно пробивая до дрожи в коленках. Тут моя манера покурить сыграла злую шутку. Вылезать с квартиры - страшновато, особенно, после всех страстей, которых я начитался. Но - «Я храбрец!». Выполз на лавочку возле подъезда в одних трусах. Опасаясь каждого шороха, я достал сигареты и насладился раковой палочкой. Вечер был холодный - середина осени, как ни как. Воздух был влажный, от того что периодически капал дождик. Ветер тоже далеко не летний - от такого часто появляется желание быстрей нырнуть под одеяло, да посмотреть фильм какой-то. Меня, надо сказать, настораживало то, что в районе моём "обносят" квартиры: вроде цыгане, а так - кто знает. Думаю, вы представили картину: холодная осенняя ночь, и я в труселях возле подъезда. Что с меня возьмешь? Сижу я, курю, дрожу, да в телефон "втыкаю" (кстати, телефон был новенький, на стройке заработал на него). И тут произошел ряд происшествий, о которых далее более подробно.

Уже докуривая, я обнаружил, при свете вечерних ламп, два силуэта, быстрым шагом направляющиеся ко мне. Сначала стало стыдно - трусы-то старые были. Да потом подумал: «А чего мне стыдиться? Я возле своего подъезда». Уж лучше бы я тогда от стыда свалил быстро в квартиру... Приближающимися оказались два "гопаря". Определил по спортивным костюмам, которые ещё во времена Ленина носили, да кепкам - я бы такой и подтереться постеснялся. Банальное "Закурить не найдётся?" и всё такое. Я уже приготовился получить в личико, да тут это и случилось...

Для начала объясню, что на двери подъезда нет цифрового замка. Дверь я оставил приоткрытой (даже не знаю, почему). Плюс, живу на втором этаже этой старой многоэтажки. В общем, в дверь вошла кошка - и тут же раздался её крик, будто ей оторвали хвост. Один из крутых парней обернулся со словами: «Там кто-то есть».

Эх, молодость моя...да ракетная скорость летания в подъезд, не видя преград. Залетев, я понял, что я болван, оставивший ключ от квартиры на скамейке. Остановившись на площадке между первым и вторым этажами, я ждал моих "друзей". Но тут услышал: «Он в подвал побежал!» Ах да! Сразу при входе, повернув направо, можно увидеть подвал, где часто один из моих соседей исполняет задание по уничтожению "плана". Тут-то я и подумал, что закрыть их там будет весьма отлично. А утром выпущу. Тут я услышал, как один поджигает спички, а второй кричит: "Выходи! А то мы спустимся!" - моя улыбка растянулось на все лицо. Быстро спустившись вниз, я увидел, что они уже далеко внизу, захлопнул дверь и поставил палку в качестве замка. Гордо вышел из подъезда, возле лавочки подобрав ключи. Встал возле двери, ведущей вниз, ещё немного поглумиться: те что-то орали мне, а я лишь ещё раз посмеялся. Вдруг снизу перестали доноситься угрозы - оттуда шел крик. Один из них начал орать: «Выпусти нас, прошу! Что это такое?!»

"Банальный развод" - подумал я и решил оставить их там. Войдя в квартиру, я не чувствовал себя виноватым - наоборот, ощущал гордость. Думал, усну как младенец, но сон не шел. Покрутившись с часика полтора, решил выпустить парней. Оделся и вышел, - палка так и была там, где я её впихнул. Однако, странным был тот факт, что криков не было. Я подумал, что уснули ребятки. Вытянув палку и, в тот же момент, сделав её своим оружием, вышел на улицу и снова закурил. И тут меня осенило: дверь подвала, когда я вылезал в трусах, была закрыта. А когда убегал - она уже была открыта. Бросил сигарету, вошел и открыл дверь. Внизу никого не было. Учитывая то, что ведет он не сильно глубоко в низ, но если не через дверь - выбраться вообще невозможно. Я крикнул: «Эй, выходите!» - ещё надеясь, что они спрятались в самом низу. Тишина гробовая. И только тогда я услышал внизу звук, как будто кто-то чавкает. Больше я не мог терпеть и полетел в квартиру. Закрывшись, я просидел до утра. Утром позвонил другу и рассказал о ночной истории. Вместе спустившись в подвал, мы не обнаружили никого. Я подумал, что кто-то возвращался домой и выпустил их. Уже выходя, ногой пнул что-то. Наклонившись, ужаснулся - это была часть кепки одного из парней.

Что же всё-таки случилось, и почему дверь в подвал была открытой - я не знаю. Возможно, те два парня спасли мне жизнь. Естественно, кто же мне поверит... И - да, я до сих пор искренне надеюсь, что их выпустили той ночью.

Историю эту мне рассказал Игнат Кириллович, очень пожилой ветеран, дед моего друга.

Однажды я приехала в гости к своему другу - он живет за городом, под Киевом, в большом доме. С ним живет его дедушка, Игнат Кириллович, родители большей частью в городе и лишь на выходные наведываются, а мой друг очень любит природу, и у него большой участок в 30 соток, доставшийся ему в наследство от деда с бабушкой. Вот сидим мы на веранде, смотрим наши студенческие фотографии и болтаем о пустяках. На веранде работал телевизор, и по одному из каналов шел фильм о Дункане Макладуде, вечно молодом горце. В кресле сидел Игнат Кириллович, и мой друг спросил его: "Деда, а ты хотел бы жить вечно?" Старик задумался и ответил: "Не знаю, но одного такого, как этот горец, я встречал." Мы пристали с расспросами, и вот какую историю рассказал нам ветеран.

Я и сам не знаю, что думать по этому поводу, но начну с начала. В 1941 году Игнат, студент университета, добровольцем, как и большинство его однокурсников, пошел на фронт. Он учился на мехмате, и его отправили в связисты. Перед отправкой на фронт у них были двухнедельные курсы подготовки. Выпускники вышли во двор, где их ожидали грузовики для отправки в действующие части на фронт. Во дворе к нему подошел очень симпатичный парень с синими глазами и сказал: "Не дрейфь, земеля, войну переживем!" - и хлопнул его по плечу. Началась погрузка в грузовики, Игнат хотел было сесть в первую машину, но парень снова хлопнул его по плечу и сказал: "Эй, земеля, пойдем во вторую - там все наши, веселее будет!" Игнат пошел за ним и сел во второй грузовик. На подъезде к линии фронта колонна грузовиков была обстреляна: первая машина загорелась, а в грузовике в котором ехал Игнат, даже никого не ранило. Игнат искал того парня, но их быстро распределили по частям, и больше он его не видел.

Следующая встреча произошла в бою. Не могли восстановить связь штаба с передовой. Двух связистов отправили - безрезультатно. Бежать через чистое поле поздней осенью - даже в перелеске с тонкими голыми деревьями не спрячешься. Игнату дали катушку тянуть связь. Он выглянул из окопа и понял - впереди смерть. Чистое поле с выбоинами от снарядов - шансов добежать хотя бы до перелеска по простреливаемому голому полю нет. Он стоял и прикидывал траекторию бега, чтоб прыгать по воронкам. Вот он встал и побежал. Вокруг страшный огонь... Он проскочил половину пути и упал на дно очередной ямы от снаряда. Поднять голову не может - такой сильный обстрел территории немцы ведут. Вдруг, слышит свист, и, на другой половине ямы, паренек ему знакомый лежит, весь грязный и говорит: "Здорово, земеля! Так ты связь восстанавливать? Ты вот чего - сейчас беги не на право, а налево. Там блиндаж старый и окопчик присыпанный - по нему побежишь и в аккурат до леса. А там и до линии фронта рукой подать." Только когда Игнат пробежал, как и сказал парень, налево в блиндаж и пробежал до конца окопа, только тогда он задумался, а откуда парень знал, куда тот бежать будет. Да и окопа и блиндажа из их ямы никак видно не было. Но, может парень оттуда прибежал? Времени обдумывать этого не было, да и после Игнат над этим не размышлял.

В 1945 году на подходах к Берлину нужно было налаживать связь, но в том районе еще не успели поработать саперы (а фашисты минировали подходы к Берлину очень плотно), и связисты никак не могли установить связь - уже подорвалось 4 бригады. Теперь выпало идти бригаде Игната. Вышли они втроем и медленно пошли по улицам: вдали слышны отзвуки перестрелки, вечер, темнота, руины... Остановились и думают, как дальше идти. Вдруг из темноты выходит солдат в плащ-палатке, Игнат и его ребята вскинули автоматы: "Тихо, я свой. О, здорово, земеля!" Игнат узнал в солдатике улыбчивого парня.

- Так еще саперов не было. - говорит солдатик.

- Да знаем мы. Вот думаем, как идти.

- Да просто - иди до Ратуши. Вон, видишь шпиль? Держись нечетной стороны и ближе к домам. А дойдешь до ратуши - строго на четную переходи, и так до штаба. Понял? Запомни - сначала не четные, потом четные. Ну, будь здоров! - и, махнув рукой, парень скрылся в темноте.

Точно следуя инструкциям, Игнат и его товарищи дошли до цели.

По окончанию войны Игнат Кириллович, тогда уже доктор наук, был отправлен в Ташкент на научную конференцию. И, придя в кассу Аэрофлота, он решал: улететь 24 апреля или еще остаться до 27. Конференция заканчивалась 24, и вечерним рейсом он успевал улететь в Киев. Или можно было остаться и посмотреть достопримечательности. За ним стоял молодой патлатый парень в модных очках от солнца и, толкнув его плечом, сказал: "Да бери уже билет на 24 - и думать нечего. Чего ты тут еще не видел? Да и жена уже заждалась - давай домой 24 отправляйся." Игнат подумал, что по рассеянности произнес мысли вслух и попросил девушку билет на 24 апреля. Только улыбка парня показалась ему знакомой. Хотя на конференции было очень много народу со всего СССР. Уже в Киеве, 26 апреля, по радио он узнал о страшной катастрофе - смертельном землетрясении, которое произошло в Ташкенте 26 апреля 1966 года.

2004 год, конец августа, вечер. Уже совсем пожилой Игнат Кириллович приехал к своему старшему сыну-хирургу в гости с женой. И, хоть сын попросил их не ходить без него по городу, Игнат Кириллович решил пройтись и проехать в центр. Квартира сына находилась недалеко от метро "Рижская". Игнат Кириллович запасся картой и, оставив супругу дома, пошел к метро. Он уже не первый раз в Москве, но может статься последний. На подходе к станции его остановил молодой парень:

- Здорово дед. Ветеран?

- Да. - оглядев его, ответил Игнат Кириллович.

- Так ты куда собрался? В метро? Оно тебе надо? Сидел бы дома.

Старик посторонился и не слишком любезно ответил:

- Молодой человек, я сам знаю куда мне нужно! - и решительно двинулся к метро.

- Да погоди ты, дед. Я тебя обидеть не хотел - я ветеранов уважаю. Плюнь ты на то метро - я тебя на машине бесплатно довезу.

Долго не соглашался старик, но парень настаивал и, в конце концов, он согласился. На прощанье парень улыбнулся, и Игнат Кириллович окаменел - это был тот самый солдатик, друг его военных лет. Обратно он вернулся поздно ночью - до станции "Рижской" поезда не ходили. Там, в то время когда туда должен был спуститься дед моего друга, террористка-смертница привела в действие взрывное устройство. Надо ли говорить, что сын уже ездил опознавать трупы, а жена пила "Валокордин".

"Вот такая история." - сказал нам Игнат Кириллович. - "Не знаю - может совпадения, может просто похожи. А может это мой ангел хранитель." Вот и мы задумались, кто или что это такое может быть. "Эх, хоть раз бы его еще увидеть, да спасибо сказать за мою долгую и хорошую жизнь." - говорит ветеран.