Ciferka

Продолжаю выкладывать свой рассказ. Начало http://pikabu.ru/story/ya_on_i_ktoto_tretiy_chast_1_4494439

Прошло около года с момента нашего последнего разговора с моим другом.

Первые полгода каждый считал своим долгом успокоить меня, посочувствовать моей размолвке с Ником. Я посчитала, что будет правильно никому не сообщать подробностей всего случившегося, поэтому наслушалась в то время много интересного. Первое и вторе место по абсурдности заняли следующие два мнения:

« Вы две половинки одного целого и обязательно помиритесь».

« Это всего лишь размолвка перед свадьбой. Я уверена, он взял переменку. Чтобы собраться с мыслями сделать тебе предложение».

И никто не понимал, просто не мог понять, какую силу имело мое робкое «нет», произносимое на все уверения в счастливом разрешении этой ситуации.

Потом эта тема всем надоела и меня оставили в покое. Я завела роман, который очень быстро сошел на нет, и мы расстались хорошими друзьями. Через месяц он женился на подруге детства. А еще я узнала, что Сонька собирается в ближайшее время сделать меня не только тете, но и крестной!

В один прекрасный сентябрьский день я гуляла по городским торговым центрам, в поисках наряда на предстоящее торжество крещения моего племянника. К вечеру, обегав все магазины, кроме одного, я сидела в кафе и сорила сама с собой о том, ехать или нет в оставшийся торговый центр в поисках наряда моей мечты, или купить тот, голубой который был очень дорог, так что денег на туфли не оставалось. Дело в том, что дорога от остановки до торгового центра пролегала мимо дома моего друга (не бывшего – бывших друзей не бывает!), от перспективы прохождения мимо его дома, у меня сводило желудок. Но алчное желание купить две обновки вместо одной, побило мои страхи, и я отправилась туда, где не была больше года, и где каждый сучок был более чем родной.

Я сошла на знакомой остановке и любимой тропинкой пошла в сторону универмага. Дорожка была действительно очень красива – маленький заасфальтированный путь под аркадой старых не стриженых кустов боярышника. Казалось, что она принадлежит старому английскому парку, где в средние века прятались робкие влюбленные для первого поцелуя, чем современному большому и пыльному городу.

Вела эта романтическая дорожка к удручающему урбанистическому пейзажу – муравейнику из бетонных девятиэтажек (в одной из которых и жил Ник). На выходе из этого средневековья, я тогда задумалась «Гармония на контрасте – возможно ли это?» и, посмотрев вокруг себя, ответила «Безусловно!».

Далее мне следовала перейти дорогу, свернуть налево, пройти по бетонным скобам над трудами с горячей водой вдоль его дома (есть и другие пути, но я всегда ходила именно им, и теперь, по – привычке, пошла именно им).

Пересекая середину многоэтажки, я услышала за спиной быстрые шаги. Затем где-то чуть подальше, раздался крик: «Стас, нет! Лиля!!!». Я обернулась. Все погасло.

Казалось, что прошло всего мгновенье, между тем как мне показалось, что во всем мире выключили свет и тем, что я поняла, что просто зажмурилась и открыла глаза. Я огляделась. Оказалось, что за это мгновение около меня собралось толпа людей. Кто-то плакал. Мужчины в милицейской форме кого-то сажали в машину. Почему-то все казалось размытым. «Наверно от испуга у меня глаза не могут прийти в себя!», - решила я и еще раз отругала себя за то, что я – слишком впечатлительна, - «эдак ты и до тридцатилетия не доживешь, у тебя инфаркт будет во цвете лет!»

- Извините, а что произошло, – спросила я у проходящего мимо мужчины, - но он никак на меня не отреагировал.

С этим же вопросом я обратилась к женщине, бабушке и еще десятку зевак, но на меня не реагировали. «Странные тут люди живут!», - подумала я.

- Я ненавижу тебя, – кричал мой друг с той стороны, где стояла милицейская машина с арестантом.

- Милый, прости меня! - Рыдал в машине его арестованный возлюбленный. - Я сделал это ради нас, ради нашей любви. Она разрушала ее!

- Каким образом, – орал Ник, - по твоей просьбе я перестал с ней общаться! Мы не виделись с ней ГОД! Каким образом она что-то могла разрушать?

- Год, да не было ни одного дня за этот год, чтобы ты не вспоминал о ней! Я не понимаю, почему эта невнятная особа так для тебя важна!

- Извинись, - выдохнул Ник.

- Что?

- Извинись за свои слова, – снова кричал мой друг.

- С чего это я должен извиняться? Я тебя люблю и борюсь за любовь любыми способами…

После этих слов Ник молча развернулся и пошел прочь.

- Я люблю тебя! Я тебя всегда буду любить! – Доносилось ему вслед до тех пор, пока к нему не приставили очень сурового вида надсмотрщика.

Я попыталась пробиться в центр всего происходящего (поверьте, я не отношусь к числу людей, которые из окна автобуса долго провожают взглядом любую аварию, случившуюся на их пути) – может, мои показания важны для дела, ведь прозвучало мое имя, да и вообще все произошло на моих глазах. Мои попытки были тщетны, так как люди окружили место происшествия таким плотным кольцом - казалось, что это бетонная стена! Я абсолютно не могла отодвинуть одну персону от другой.

Постепенно зеваки расходилась: мужчины – молча; женщины – ахая; старушки – охая. Тогда мне и представилась долгожданная возможность беспрепятственно подойти к центру событий, и я тут же воспользовалась ею. Не торопясь, я приблизилась к чему-то, покрытому белой простыней. «Кого-то убили!!! Какой ужас! Среди бела дня!», - кричала я про себя, - «Мир сошел с ума!!!»

- Я попытался его остановить, но в тот момент он стал невменяем, - донесся до меня знакомый глосс, - Я не знаю, откуда у него пистолет, он мне про него ничего никогда не говорил».

Я повернула голову в ту сторону, откуда доносился голос. Мое сердце бешено заколотилось – перед следователем стоял мой друг и давал показания, тот, в свою очередь кропотливо записывал каждое слово.

- Вы знали убитую?

- Да, я её знаю, извините, знал…

«Вот это да! – подумала я, - на моих глазах убили кого-то из его подруг, причем убийцей тоже был кто-то из его знакомых!». Я почувствовала, что по моей ступне растекалось что-то теплое. Опустив взгляд себе под ноги, обнаружила, что стою в луже крови…чужой крови!

- Ма-ма-чка-а-а, – закричала я и отпрыгнула от неприятного места.

«А вот это уже странно, - подумала я, оглядевшись по сторонам, - я тут ору, как ненормальная, а никто даже не обернулся в мою сторону! Ну, может, те двое поглощены делом, а остальными дела нет до случайной истерички» - успокоила я себя.

Тут порыв ветра откинул уголок простыни у лица. Я посмотрела вниз. Я?!

В этот момент, я поняла, что убита окончательно.

Спустилась ночь. Все разошлись. Всё утряслось. Меня, точнее мое тело, унесли. Теперь придется учиться делить эти понятия.

Звездное небо.

- Всем известно, что когда человек умирает, то душа возноситься по прекрасному коридору, туда, где его встречают его прародители и ведут на Страшный суд, - заговорила я сама с собой, - ну, или что-то типа того. Что-то я пока никакого коридора вообще не наблюдаю.

Высоко в небе прошумел самолет. Я проводила его взглядом.

- Летать. Если нет пресловутого коридора, значит ли это, что я стала призраком?

Я вспомнила момент из одного фильма, где говорилось, что для того, чтобы куда-то переместиться, надо просто вообразить себе это место, и тут же окажешься там. Я подумала о квартире моих родителей, сосредоточилась на зале. Мне показалось, что получилось, открыла глаза – все там же. «Первый блин комом!», подумала я и повторила попытку. Я не сдвинулась ни на миллиметр. Попробовала другое место, поближе. Результат тот же. Попробовала просто перенестись к углу дома…ничего. К тому времени наступило утро.

Вскоре я увидела, как по тропинке мимо меня погулять с собакой вышла мама моего друга. «Животные! – обрадовалась я, - животные видят и слышат призраков, надо только привлечь к себе внимание!»

- Мишка! Мишка! – позвала я собаку.

Мой окрик остался без внимания.

- Очень странно, - подумала я, - вспомнила, как же я сразу не догадалась – призраки умеют ходить сквозь стены!!! Вот я это сейчас и попробую!

Я подбежала к стене. Собралась с мыслями и тихонько стала приближать вытянутый указательный палец к стене. Десять сантиметров, пять, три, два, один и мой палец успешно дотронулся до преграды!

- Это уже никуда не годится! – разъяренно прокричала я.

«На сегодня экспериментов хватит. Может, мне надо привыкнуть к новому положению вещей. Подожду до завтра. Может я и не привидение никакое, и уже к вечеру я встречусь с предками? А пока я, пожалуй, просто прогуляюсь пешочком, как все нормальные живые люди!» - от последних слов мне стало не по себе.

Я решила дойти до торгового центра, у которого вчера я так и не очутилась. Но тут меня ждал очередной «сюрприз» - невидимая прямая, как бы проведенная от торцевой стены дома, оказалась для меня границей, стеной под напряжением. Я не могла её пересечь.

- Вот это новость!

Я дошла до противоположного угла, но и там меня ожидало такое препятствие. По той же причине мне было невозможно вступить на автомобильную дорогу, которая походила в двадцать метрах от дома.

- Все понятно, я «замурована» в периметре этого сквера,– апатично произнесла я.

Таким образом, мне не оставалось никаких дел – уйти отсюда я никак не могла, поговорить, даже с животными, тоже, знаться еще чем-либо так же не представлялось возможным.

- Придется просто наблюдать весь день за прохожими,…что же делать? Я теперь даже поспать не могу, вот как!

Прохожих в полдень рабочего дня было не много, поэтому было очень скучно. Тут на горизонте показалась одна очень импозантная леди (по-другому её не назовешь) и продефилировала в фото мастерскую, которая была как раз напротив меня. Я хихикнула. Ко мне пришло одно воспоминание.

В тот день мы вышли за какой-то мелочью в ближайший магазин (вроде бы ему за сигаретами). И как-то неожиданно завернули в парикмахерскую, которая была по пути.

- Добрый день! Вы что-то хотели, – вежливо спросила администратор парикмахерской.

- Здравствуйте, Алина (имя на бейджике). Нет, то есть да, то есть мы еще не решили, - заикаясь, проговорил он.

- Ну, я дам вам время, чтобы принять решение. Присаживайтесь на наши диваны, можете полистать журнальчики – может, какая-то стрижечка вас заинтересует, – прощебетала девушка.

Нам бы сказать «Нет, спасибо» и уйти в туже секунду, но такой поворот событий не для нас. Мы уселись на диван и с маниакальным интересом стали рассматривать предложенные журналы.

- И что мы тут сидим, – шепотом спросила его я.

- Мы присматриваем стрижечку, – поучительным шепотом ответил он.

- А, мы хотим подстричься?

- Ну, видимо да! Зачем же мы сюда пришли?

- Логично! А что, оба сразу?

- Ага.

- Я понимаю, вопрос глупый, но зачем?

- Понятия не имею, – беспечно ответил он.

Мы посмотрели друг на друга – на лицах дурацкие улыбки, в глазах у каждого можно было почесть: «Ну, мы и …». Вместо многоточия вставьте любое слово, пришедшее вам на ум, сути это не изменит.

«Мам, мама!! Я нашел фотомастерскую, он тут! Иди сюда!» – Звонкий детский голосок с улицы стал ответом на мой вопрос «зачем?»

Беззвучно он произнес «О!»

- Нет, нет и нет!!! - Я быстро замотала головой.

- Да, именно это, – торжественно произнес он, и подозвал Алину, - мы решили, придумали.

- И что же вы хотите?

- Нам, пожалуйста, что-нибудь поэкстравагантнее, поярче, поторчащее…

- Побезумнее, - резюмировала я.

- Да! И чтоб покрасить волосы как-нибудь…

- Только чтоб сегодня же это можно было смыть, – перебила я своего друга, опасаясь неисправимых последствий.

Алина была явно в шоке, но взяла себя в руки и произнесла:

- Ваши пожелания понятны. Проходите, присаживайтесь в кресла, сейчас я позову мастеров. Катя, Света! Идите сюда!

В зал вошли две девушки в парикмахерских фартучках, и мы, перебивая друг друга, стали объяснять, чего же мы хотим - поподробнее.

- Ей хвост такой безумный, начесанный…такой пушистый и огромный…

- А ему, ему ирокез и в разные цвета его…

- Да и её тоже – в желтый и зеленый!

- Я что, канарейка, – возмущенно прикрикнула на него я.

- Конечно нет, птичка моя, – ласково произнес он в мою сторону и, обращаясь к Катерине, добавил, - еще красным и синим, - и снова ко мне, - ты у меня - по-пу-гай-чик!!!- произнес он.

В его глазах скакали озорные чертики.

- А ты у меня – подлая личность и я с тобой больше не разговариваю!

Свою угрозу я воплощала в жизнь целых две минуты! А потом я вспомнила один случай, который требовал того, чтобы его немедленно рассказали. Затем мы затеяли с ним спор, в который вовлекли и Катерину со Светланой и даже Алину! Только посетительница, сидящая по соседству, делала вид, что нас вообще в этом мире не существует.

Короче говоря, спустя какое-то время, парикмахерская родила на свет два человекообразных индивида, a-la Ричард Гир из «Сбежавшей невесты», только все было еще хуже! Не теряя времени, мы направились в фото студию.

- Добрый день! – ввалились мы в небольшую комнату, увешанную различными фотографиями, стульчиком у стены и фотоаппаратом напротив него (стандартный интерьер).

Фотограф – женщина около пятидесяти лет, с аккуратной стрижкой, одетая в льняной брючный костюм – сначала, казалось, была в шоке от её новых клиентов!

- Чем могу быть полезна, – спросила она, бросив на нас оценивающий взгляд.

- Нам нужные фееричные фотографии, – громко продекламировал мой друг, он был настолько возбужден, что уже не контролировал свои эмоции, громкость голоса и размах его жестикулирующих рук.

Я посмотрела на женщину, выражение её лица быстро менялось с шокированного до озаренного вдохновением. Видимо, ей уже поднадоели рутинные съемки «на паспорт» и на разного рода удостоверения, а так же просьбы молодых мам снять её малютку покрасивее…или что-то типа этого (никогда не была молодой мамой, поэтому не знаю, что в этих случаях говорят). Мы, явно, были для нее как подарок, свалившийся с небес!!!

Фотографии получились незабываемые…

Я вздрогнула и очнулась от воспоминаний. Мое внимание привлекла женщина, которая стояла на том месте, где, еще совсем недавно окончилось мое привычное существование.

- Прости его, девочка! Об одном только прощу – прости моего сына, - прошептала она. Потом она сказала еще что-то, но это прозвучало для меня, как невнятное бульканье, и ушла.

На улице наступили сумерки. «Завтра меня будут хоронить», - подумала я.

Недалеко от меня прошуршала трава – это мой друг пошел выгуливать Мишку. Он даже не посмотрел в мою сторону. Я проводила его взглядом, когда он возвращался обратно, больше мне делать было абсолютно нечего и, если уже умершие люди могут сойти с ума, то, по-моему, у меня процесс пошел.

Ночь я провела, облокотившись на стену, под этажами балконов, одним из которых был балкон моего друга. Я выбрала это место, потому что, еще при жизни у меня была потребность скрыться в какую-нибудь конурку (я даже спала, укутавшись с головой, что всегда смешило Ника) а этот пятачок со всех сторон был окружен не стрижеными зарослями сирени. Утром я выходила на мою полянку. «Интересно, куда я попаду – в Рай или в Ад? Мама говорила, что если человека убивают, то он сразу попадает в Рай. Сразу. Да что они там, забыли про меня все?!», - возмутилась я про себя.

«Ну, вот и наступил тот день», - подумала я, вылезая из моих кустов, - «если сегодня я отсюда никуда не денусь, значит…», - мне стало жутко от этой мысли, и я предпочла её тогда не продолжать.

Как ни странно, мне совершенно не хотелось попасть на свои похороны – ничего нового я там не увижу, а смотреть на слезы матери и не мочь ей помочь…удовольствие, знаете ли, сомнительное! Тут что-то будто подхватило меня и понесло наверх. «Вот оно», - с замиранием сердца (?) подумала я.

Когда я прибыла к месту назначения, я не увидела ожидаемых мною лазоревых облаков, огромных врат и крылатых ангелов. Я вообще не увила что-то похожее на небеса, да и на ад тоже…

Я оказалась в какой-то неосвященной комнате. Как ни пыталась, я ничего не могла рассмотреть, так как зрение (или что там теперь у меня?), опять подводило. Я попыталась до чего-нибудь дотронуться, но тут меня с невероятной силой откинуло обратно на поляну.

- Вот это фокус! И что это было?

Если верить рассказам людей, переживших клиническую смерть, то им пришлось пережить, видимо, что-то похожее на то, что только сейчас произошло со мной. «Неужели я снова жива?» - с облечением подумала я, но тут же осеклась, - «люди, пережившие клиническую смерть не испытывали радости, когда понимали, что возвращаются к жизни…к тому же я снова стою на полянке, а не лежу в больнице».

Я поняла, что все еще не жива и что, все произошедшее не было дорогой на небеса, и вернулась к размышлениям о том – кто же или что же я теперь?

«Явно не приведение – не летаю, сквозь стены не хожу, животные меня чувствуют». Главным доказательством моей не призрачности, было то, что я могла дотронуться до любого предмета, поднять его, ощутить его энергию. Не полтергейст, не барабашка - во мне не было желания попугать людей. Было ощущение, что меня, такую, какая есть, просто взяли и вытряхнули из тела, а он взяло, да и умерло без меня. «Может, про меня забыли тем, наверху». Я посмотрела на небо – было облачно.

К вечеру ничего не изменилось. Ко мне вроде кто-то приходил (может мама), но это, почему-то не было важно для меня. Тогда я поняла, что старые родственные связи престали быть важными для меня. Единственный, о ком я думала каждый день, был единственный, которого я каждый день видела – мой друг.

К четвертому дню я поняла, что очень соскучилась по нему, так, как даже за полгода в Москве не успевала соскучиться. Мне хотелось поговорить с ним, спросить, что он думает о сложившейся ситуации. Наверняка первыми его словами были бы: «Лилька, горюшко ты мое, ты даже умереть нормально не смогла!!!». Я грустно улыбнулась.

Тут меня снова потащило наверх. На этот раз я успела разглядеть солнце, пробивающееся сквозь плотно закрытые темные тяжелые шторы, как меня снова отбросило назад.

Я так устала от размышлений «что со мной происходит?», что даже никак не отреагировала на этот «полет». Через некоторое время из-за угла прошел Ник со своей собакой, потом вернулся обратно. Так начался еще один бесполезный день.

Моя лужайка все еще не отпускала меня ни на миллиметр от себя. Для того чтобы хоть чем-то заняться, я решила поупражняться в чтении мыслей проходящих мимо меня людей (просто за ними наблюдать уже становилось невыносимо).

Знаете, это чем-то похоже на то, как в первом классе нас учат читать. Только читать приходиться не стационарный текст, а что-то наподобие рекламной «бегущей строки». Сначала я мгла уловить мысли только у детей или стариков – из мысли не так быстры и думают они, в основном, одно и то же. С взрослыми людьми было сложнее – их мысли неслись с неимоверной скоростью, как не пыталась, я еще долго не могла их уловить. Но, как бы ни развивались мои способности. Голова и мысли моего друга были для меня под запретом.

Теперь каждый мой день проходил так: утром меня переносило в ту темную комнату (раз от раза я видела её все отчетливее, но, все равно не понимала где я). Потом туда – сюда, не оборачиваясь, проходил Ник с собакой. Затем я училась считыванию мыслей. А к вечеру проверяла на прочность мое ограждение (она оставалась так же прочна).

Я уже начала свыкаться с тем, что так будет всегда, как однажды…

Дело было уже поздней осенью. В воздухе летала непонятная изморось. Люди были хмурые и думали только о теплом чае и уютном кресле (или о чем-то подобном). Поэтому я решила спрятаться в моем укромном уголке. И какие-то мысли почти увели мое сознание за собой, как услышала «Ну, что, поговорим?» и меня потянуло к памятному месту. Когда движение прекратилось, я оказалась нос к носу с моим другом. Впервые за столько дней (а по мне - так целую вечность) я могла, наконец-то, посмотреть в его глаза, ощутить его рядом. Он что-то говорил, а я не слушала – сканировала его лицо, пыталась запомнить родной образ, так как не была уверенна, что мы еще хоть раз будем так близко. А он смотрел на меня, но мимо…

- Сегодня состоялся суд, - его речь была лишена каких-либо эмоции, - народу было не много, даже прессы никакой не было, а я звал.

- Родной, я не какая-то светская львица, чтобы трубить о произошедшем на каждом углу!

- На каждом углу никто и не трубил…

«Что?»

Он продолжил:

- Хочешь узнать его приговор?

- Мне нет до этого дела…

- Это ничего уже не изменит, - он продолжил мою фразу.

- Ты меня слышишь? Ты? Меня? Слышишь?! – я чуть не завизжала от радости, - Конечно, ты меня слышишь, мы ведь самые близкие друзья! Послушай. Послушай, я не знаю почему, но я тут, как взаперти – не могу никуда уйти…и…коридор, ну тот, зовущий его не было, представляешь? – затараторила я.

- Такое ощущение, что ты меня никогда не покидала…

- Так и есть! В этом и фокус – про меня забыли, и все это время была здесь! Я должна тебе столько всего рассказать!!! Та девушка, помнишь – рыженькая из магазина, она на тебе просто помеша…

- Кого я обманываю, – с сердцем прокричал он и, выдернув куст травы, швырнул его вперед, - ты давно уже не здесь, а с ангелами…

Улыбка сошла с моего лица. «Не слышит…»

По его щеке прокатилась слеза…

Он плакал. Плакал, не стесняясь случайных прохожих. Плакал и просил у меня прощения. Плакал…

Можете ли вы представить себе, что это такое – видеть, как самый близкий для тебя человек плачет и не мочь его успокоить? Смотреть, что вашему самому близкому другу плохо и не уметь его обнять? Не сказать, что все хорошо и «я с тобой»? и просто наблюдать, что, кроме тебя, до его слез никому нет дела?

- Родной, я здесь, я с тобой, – без перерыва повторяла эту фразу, в надежде на то, что он сможет уловить эти слова, если повторять их часто-часто.

Я попыталась его обнять, но меня будто током дернуло!

Он резко вытер слезы рукавом свитера, встал и решительным шагом, не оглядываясь, ушел от меня.

После этого случая я, на всякий случай, решила, что для меня не плохо бы было научиться, не только читать чужие мысли, но и доносить до людей свои.

Этот навык давался мне намного сложнее, чем предыдущий. Для того чтобы все получилось надо было не только сосредоточиться на том, кому я хотела что-то сказать, но и максимально точно сформулировать свою мысль – даже когда на день рождения я загадывала желание, мне было трудно остановиться на каком-либо варианте, чего бы загадать и тут происходило то же самое.

Поначалу все происходило примерно так:

Идут парень с девушкой. На нем нелепого вида шляпа, да еще и одета как-то набекрень. Я говорю ему: «Поправь шляпу!» В итоге. Девушка хватает шляпу, с криком: «Как же она меня раздражает!» бросает её в кусты. На вопрос её спутника: «С тобой чего?!», она отвечает: «Сама не пойму!», залезает в кусты, возвращает ему шляпу и они удаляются.

Мне оставалось только порадоваться за то, что они не поругались, по моей милости!

А зимой произошла еще одна история, объяснить которую я не смогу.

Я, как всегда, проводила время в своем, теперь уже снежном, чертоге, когда мимо меня, как обычно вечером вышел прогулять собаку Ник. Недалеко от него карапуз лепил снежную бабу. Мне стало что-то скучно, и я решила подшутить над моим другом. «Эй, малыш, ну-ка, брось в него снежком!» - попросила я. И вот, в тот момент, когда мальчуган начал целиться Нику прямо в лоб, мой друг оглянулся и малыш, резко сменив траекторию, пульнул снежком прямо в меня! Если бы я вдруг материализовалась, то тот угодил бы мне не куда-нибудь, а прямо в глаз! Я ошарашено посмотрела на мальчугана, потом на Ника. Оказалось, что Ника с ухмылкой сморит прямо на меня, не мимо, как тогда, а непосредственно мне в глаза! Невидимые ниточки растягивали его губы в улыбке, а в глазах прыгали чертики.

Мне вспомнилась наше последнее гуляние с друзьями по лесу. Мы тогда затеяли игру в снежки и я, случайно, правда, попала ему прямо в глаз! У него потом несколько дней был премилый синяк под глазом. Каждый день я вымаливала у него прощение, но он сказал, что пока от не отомстит, прощения мне не будет…

И вот сейчас можно было подумать, что он отыгрался, если бы не одно «но» - я уже знала, что он меня не видит! Воронье карканье отвлекло на секунду от меня его внимание, он нахмурил брови и вздрогнул - будто сбросил с себя нашедшее на него оцепенение. Все пошло своим чередом.

Следующая часть через 8 часов)